Не боясь сказать

На днях в семье Крисси Тейген и Джона Ледженда произошла трагедия — модель ждала третьего ребенка, но из-за осложнений беременности у нее случился выкидыш. Новостью об этом она сразу поделилась в своем инстаграме, и теперь Крисси обвиняют в «пиаре на трагедии». Журналистку, кинообозревателя и маму Анастасию Гулиджанян эти обвинения возмущают, но не удивляют.

Что произошло?

На днях звездные каналы содрогнулись от трагической новости — 34-летняя модель и телеведущая Крисси Тейген потеряла ребенка на пятом месяце беременности. Источником этой новости были не сплетни «близких к паре анонимов», как это обычно происходит, — своим горем модель поделилась у себя в инстаграме. Пост с рыдающей полуобнаженной Крисси на больничной койке за сутки набрал более 11 миллионов лайков (вполне возможно, что этот случай может подтолкнуть администрацию социальной сети к расширению списка «реакций» — коронавирусные обнимашки «Вместе даже на расстоянии» из фейсбука были бы здесь более к месту, чем классическое «Мне нравится»). Снимок из палаты и момент прощания с малышом Крисси подписала так:

«Мы потрясены и испытываем такую сильную боль, о которой вы только слышали, но никогда не испытывали. Мы так и не смогли остановить кровотечение и дать нашему ребенку необходимое количество крови, в которой он нуждался, несмотря на бесконечные переливания. Джек, мне так жаль, что в первые несколько мгновений жизни ты встретился с таким количеством сложностей, что мы не смогли дать тебе дом, в котором ты нуждался, чтобы выжить. Мы всегда будем любить тебя». Такую искренность оценили не все.

Под публикацией наряду со словами сочувствия в каком-то невообразимом количестве стали появляться и негативные комментарии. «Зачем эти фото? Это же так приватно!», «Скорби наедине», «Представь, что это аборт. Ты же их так защищаешь» или «Как типично для знаменитости, ведь гласность превыше всего» и так далее. Нелестные отзывы позволили себе не только одиночные пользователи, но, например, и админы телеграм-канала «Бабская курилка». Они разразились вот таким постом: «Крисси Тейген и Джон Ледженд потеряли ребенка из-за осложнений при беременности. Но фоточку сделать надо ?? ???‍♀️ Это же такой инфоповод, столько комментов будет! Мы, конечно, понимаем, что цифровой век накладывает на его героев свой отпечаток, и мы тут все травмированные постоянным инстаграмным высером. Это что-то типа „‎Милый, сфоткай меня плиз, пока я грущу“? Хвастовство бедой, безусловно, ничего не переплюнет. Это тебе не сумку новую выкладывать. Из наших, например, Диденко с Самойловой могут давать мастер-классы о том, как пиариться на трагедии».

Глупо требовать порядочности от инстахейтеров, но для медиаресурса с внушительной аудиторией (более 100 тысяч человек) такой выпад постыден. И с другой стороны — симптоматичен. Оказывается, в XXI веке кому-то еще кажется нормальным судить женщину за то, что она как-то неправильно скорбит?

Как это бывает

Когда я родила свою дочь (34 часа схваток и экстренное КС под занавес), сразу после операции оказалась в палате реанимации. С наркозом было что-то не то, и первые часы я очень плохо понимала реальность, бредила и пыталась разговаривать с женщиной на соседней койке о грудном вскармливании. Спустя час до меня дошло, что моя соседка воет. Не плачет, а именно воет — это был долгий непроходимый стон. Словно вещание телевизора закончилось и остался только этот нескончаемый мучительный гул. Потом я поняла, что у нее тоже была операция, но ее малыша не спасли. Мой психотерапевт считает, что этот случай повлиял на все мое материнство — теперь каждый день, каждый час, каждую секунду я панически боюсь одного — потерять своего ребенка.

Жена моего близкого друга пришла на очередной осмотр к гинекологу, будучи уже на восьмом месяце: услышала, что с ее дочерью все в порядке, и пошла домой. Через неделю у нее начались схватки, и когда она приехала в роддом, сердце девочки уже не билось. Девушка не принимала никакую помощь, отвечала на вопросы о своем состоянии односложно, потом подала на развод и с головой ушла в новые отношения.

Моя приятельница по детской площадке не испытывала никаких сложностей во время первой беременности и поехала в роддом ровно в срок, но на месте что-то пошло не так, и ее ребенок умер в родах. Она рассказывает об этом без хрипоты в голосе, ровно и спокойно. Если ее спросить о ее первом малыше — она всегда ответит на твои вопросы. Для нее это опыт, пусть и очень болезненный, но опыт, который она не хочет забывать.

«Это была спланированная и долгожданная беременность. Поэтому, когда меня привезли с кровотечением в больницу и врач на УЗИ достаточно резко сказал, что сердце не бьется и надо делать аборт, я почувствовала горе, боль и ужасную пустоту внутри, — рассказала The Blueprint Ольга Замятина, экс-главред Women’s Health и главный редактор приложения „АММА Календарь Беременности“. — Мне пришлось в буквальном смысле слова держаться за стены, чтобы подняться к себе в палату». Как признается Ольга, ее очень поддержали муж, родители, близкие друзья и тогдашний главный редактор. Поэтому первое время после операции самым трудным было находиться в палате с женщинами, которые лежали на сохранении и рассуждали о своей беременности. А уже потом, после выписки —— делать вид, что она сильная и с ней все хорошо, когда внутри все буквально разрывалось от боли.

«Выкидыш и другие перинатальные потери — это очень тяжелое переживание для женщин, родителей вообще и их близких, — говорит Индира Даурова, системный семейный психолог, психодраматерапевт, травматерапевт фонда „Свет в руках“. — Обычно каждый человек с подобным опытом проходит через определенные стадии проживания горя. Но все равно это очень индивидуальный процесс. У стадий нет четких временных рамок, и они ни в коем случае не линейны: человек может быть в одной стадии, перескочить другую, могут быть возвраты и откаты назад. По сути, они нужны только для того, чтобы у него были опоры в этом процессе и он понимал, что с ним происходит. Чувство вины — нормально. Плакать — нормально. Не плакать — тоже нормально. Горе у каждого свое. Плюс очень влияют человеческие особенности, кто-то более эмоционален, кто-то менее».

Журналистка Анна Старобинец посвятила своему опыту переживания травмы целую книгу. «Посмотри на него» — реальная история о том, как ее малышу поставили несовместимый с жизнью диагноз, и Анна приняла решение об аборте по медицинским показаниям. «То, о чем я пишу, в каком-то смысле тоже некая форма концлагеря, и будет здорово, если общественное мнение как-то сдвинется в сторону понимания того, что у нас там в этом месте есть такой мини-концлагерь вот для таких женщин», — говорила она в интервью «Медузе».

«Чувство вины — нормально. Плакать — нормально. Не плакать — тоже нормально. Горе у каждого свое»

История Крисси Тейген чем-то похожа на случай Анны. На пятом месяце беременности у модели открылось кровотечение — доктора пытались остановить его и прописали модели постельный режим. Она не раз писала в инстаграме о своей беременности и самочувствии — уверяла, что с ней и малышом все хорошо. Но потом Крисси сделала тот самый пост и рассказала, что спасти ребенка все-таки не удалось. «Крисси оказалась в ситуации, когда беременные вынуждены ограничивать любую свою активность, даже самую обыденную, потому что даже она может спровоцировать сильное кровотечение, — объясняет Семен Иосифович Рижинашвили, акушер-гинеколог, репродуктолог, главный врач и директор центра репродукции и генетики „ФертиМед“. — Сильное кровотечение в первую очередь вредит нерожденному ребенку. И в случаях, когда его не удается остановить медикаментозно (в ход идут разные способы — от лекарств до переливания крови), беременность приходится прервать в интересах матери. Что, скорее всего, и сделали доктора в ее случае».

Зачем об этом говорить?

Под публикацией Крисси помимо сочувствий стали появляться откровенно негативные комментарии — пользователи без обиняков сообщали модели, что не все события стоит транслировать в инстаграм. Возможно, дело в том, что после модных луков и рецептов этот пост шокировал подписчиков. Но стоит оговориться, что в Америке пользователи инстаграма и в самом деле постят каждый свой шаг. И вполне возможно, что, промолчи Крисси, она все равно заработала бы порцию негатива: дескать, сумку новую купила — сразу давай писать, а тут молчит как рыба об лед. Хотя и в том и другом случае — абсурдно и жестоко линчевать женщину за то, как именно она справляется с болью. Каждая из нас переживает утрату по-разному. И то, что Крисси решила, что для нее будет лучше рассказать о том, что с ней произошло, вот так — это не плохо и не хорошо и, что самое важное, не наш, а только ее выбор.

«Написать в соцсетях о том, что ты переживаешь, — абсолютно нормально, если такое общение для тебя привычно и принесет облегчение. Это не слив эмоций, это возможность поделиться своим тяжелым переживанием, получить поддержку от аудитории, разделить горе с другими женщинами и понять, что ты не одна, ты не изолирована, что твои чувства ценны», — считает травматерапевт Индира Даурова.

Нет никаких правил, которые бы помогли женщине сообщать о гибели своего ребенка (если она вообще захочет это делать). Нет никакого чек-листа, точно так же как нет канонов для скорби. Кто-то бросается на стену, кто-то отрешенно пялится в монитор, кто-то рыдает белугой, а кто-то не проронит слезинки. Но то, что Крисси заговорила о своей потере открыто, не оставило равнодушными женщин, которые тоже пережили подобное: под постом стали появляться и их откровенные комментарии.

Масштаб катастрофы

Мало кто об этом знает, но по статистике выкидыш — далеко не редкость. «15–20% всех беременностей заканчиваются выкидышами (и сюда входит только то, что случается на сроке от 12 до 22 акушерских недель), — говорит Рижинашвили. — По большому счету даже полностью здоровая мама не может быть застрахована от того, что плод не окажется с мутацией, которая со временем может спровоцировать потерю беременности». И то, что подобное случается и со знаменитостями, тоже не ново — в свое время выкидыши переживали Деми Мур, Николь Кидман, Кортни Кокс, Лили Аллен, Бейонсе и многие-многие другие.

«Говорить об этом надо. Хотя бы для того, чтобы помочь или подготовить других женщин к такому обстоятельству жизни. Заодно объяснить мужчинам, как это невыносимо больно»

«Я чувствовала себя потерянной и одинокой. Мне казалось, что это моя проблема. Тогда я не знала, насколько распространены выкидыши. Мы не говорим об этом в обществе. Мы, женщины, храним эту боль в себе. Мне кажется, это самое страшное, что мы сами делаем с собой, — не делимся друг с другом правдой о нашем теле и о том, где бывают сбои», — делилась своими переживаниями Мишель Обама в интервью BBC. Певица Пинк тоже рассказала о том, что потеряла ребенка в 17 лет, лишь в 2019 году: «Такое чувство, что тело тебя ненавидит, оно сломано и не выполняет своих функций. С тех пор у меня было несколько выкидышей, и очень важно говорить об этом, а не замалчивать».

Алена Долецкая в своей книге «Не жизнь, а сказка» рассказывала, что пережила неоднократные выкидыши и ЭКО. «Потеря ребенка до его рождения — и первая, и вторая, и третья — всегда трагедия для женщины. Да, личная. И говорить об этом надо. Хотя бы для того, чтобы помочь или подготовить других женщин к такому обстоятельству жизни. Заодно объяснить мужчинам, как это невыносимо больно. А вот инстаграм — не самая искренняя площадка, и ожидать от нее сердечного сочувствия и понимания просто рискованно», — объяснила Долецкая The Blueprint.

Но и на пространстве инстаграма нашлось кому встать на защиту Крисси. Одной из первых выступила актриса Кейт Бекинсейл: «Много лет назад я потеряла ребенка на 20-й неделе беременности. Мне удалось сохранить это в тайне, и я была совершенно опустошена, и никто об этом не знал. Горе, чувство стыда и шок так часто сопровождают подобный опыт. Добавьте сюда боль от того, как ведет себя ваше тело после этого, словно в нем все еще есть ребенок, которому нужно расти: молоко приходит, а кормить некого. Люди критикуют Крисси за то, что она поделилась интимными фотографиями своего горя. Как будто существует некий протокол того, как нужно вести себя в такие моменты, и если его не соблюдать, то прибегут люди, которые не знают Крисси и ее семью, и будут говорить ей, как она должна справляться со своим горем».

Что можно говорить травмированной женщине (и что не стоит)

«Вина может принимать самые разные формы и рождать самые невероятные мысли. Не замечать ее нельзя, поэтому обязательно надо с этим работать, — говорит травматерапевт Индира Даурова. — Самообвинение — бесконечный процесс, который оттягивает на себя те небольшие ресурсы, которые есть у человека в стрессе. Основная задача работы с травмированным человеком — как раз дать ему силы, чтобы он смог пройти, прожить этот момент и вернуться в обычную жизнь. Важно помнить, что любые переживания — это нормально. Это очень индивидуальный процесс. Что бы ни чувствовала и ни делала женщина — это ее собственный способ проживать это, и это то, как ее психика и ее организм справляется с потерей. Другой момент: поиск ресурсов. И на каждой стадии проживания надо искать, что и кто ей может помочь. Как она сама может себе помочь? Бывает так, что самой не справиться, и тогда надо искать кого-то, кто не осудит, кто поддержит, кто выдержит тяжелые переживания с максимальным комфортом для нее».

Нельзя говорить: «Соберись», «Держись», «Ты сильная», «Не плачь, все будет хорошо», «Ты молодая, родишь еще», «Природа лучше знает», «На все воля божья», «Так, возможно, лучше», «Ничего страшного», «В следующий раз получится» и так далее. Все эти слова не помогают, а только расстраивают или даже злят. Высказывайте свое сожаление, но не обесценивайте потерю и чувства. «Я понимаю, что тебе сейчас плохо», «Я с тобой рядом всегда», «Чем я могу помочь?», «Ты сделала все, что возможно», «К сожалению, так бывает» — женщина хочет услышать слова сочувствия и поддержки. А еще она хочет знать, что вы просто будете рядом или можете помочь делом: сходите в магазин, оплатите счета, отнесите вещи в химчистку. Иногда надо просто помолчать, погрустить, поработать «плечом». Но все-таки самый лучший вариант — уточнить, какая конкретно помощь нужна, но при этом постараться не навязываться.

«Крисси Тейген с ее более чем 30-миллионной аудиторией заявила эту тему и сняла шапку-невидимку с миллионов женщин, у которых был выкидыш»

«Писать публично о перинатальных потерях, на каком бы сроке они ни произошли, нужно и важно, — говорит Ольга Замятина. — Не только для самой женщины, но и для людей, которые ее услышат. Крисси Тейген с ее более чем 30-миллионной аудиторией заявила эту тему и сняла шапку-невидимку с миллионов женщин, у которых был выкидыш. Пост Крисси Тейген принес огромную пользу. Он дал возможность выговориться всем, кто держал эту страшную боль в себе. Другое дело, что волна хейта, которая поднялась в ответ на это заявление, — последнее, что хочешь получить, переживая горе. Если вы не знаменитость — делитесь переживаниями в кругу близких друзей и в безопасных, поддерживающих сообществах».

Гибель ребенка в родах, на раннем или позднем сроке, в первые дни жизни или замершая беременность — это то, что происходит каждый день, и то, о чем мы говорим непростительно мало. Желание отмахнуться от такой болезненной темы в принципе можно понять, но своим постом Крисси, видимо, уже окончательно перенесла проблему в публичное поле. И хочется верить, что в следующий раз (а статистика, увы неумолима), когда известная или не очень женщина решит поделиться своим горем, она получит вместо нравоучений всеобщую и безусловную поддержку.