Д

Незадолго до Нового года французский парламент принял-таки закон, предписывающий всем агентствам, модным брендам и журналам перед приемом на работу моделей спрашивать с них справку от врача, подтверждающую их индекс массы тела — он должен быть не менее 18. Те, кто этого не сделает, будут осуждены на шесть месяцев тюрьмы и штраф в €75 000. Более того, каждый журнальный снимок модели, внешность которой отредактирована в фотошопе, должен иметь специальную метку вроде «фотография с ретушью». Опять же неповиновение карается как минимум €37 500. Сдается, при таких раскладах придется писать предупреждение сразу на обложке крупным шрифтом: «Любой фэшн-снимок априори переживает волшебное преображение перед публикацией, это очевидно». Как говорит фотограф Оливьеро Тоскани: «Даже если не брать в расчет фотошоп, грамотное использование света уже можно расценивать как ретушь».

Подобные инициативы уже пытались продвинуть лондонские активисты в 2007 году. Тогда местные дизайнеры не поддержали их настойчивое предложение отказаться работать с моделями, чей ИМТ ниже 18,7. Сейчас время более подходящее: идея бодипозитива выстрелила на волне общих ультрагуманистических настроений последнего года. Слоган «Ты прекрасна такой, какая есть» перестал ассоциироваться с рекламой мыла Dove и стал своеобразным щитом современного феминизма. Тип болезненно-анорексичных, сидящих на диете «кофе и сигареты» моделей образца начала 90-х, который пришел в моду вместе с появлением на обложке The Face 16-летней Кейт Мосс, подвинул новый — худых, но здоровых, совершенствующих свое тело в спортзале. Теперь примеры для подражания — Карли Клосс, отрабатывающая удары на кикбоксинге, и наматывающая километры на дорожке Жозефин Скривер. Тем не менее французское правительство уверено — именно тощие модели провоцируют эмоционально неуравновешенных девочек морить себя голодом в мечтах о заветной thigh gap. Во Франции от 30 000 до 40 000 страдают от анорексии, а 20% женщин хоть раз в жизни сидели на диетах. Представляете, целых 20%!

(1)

Индекс массы тела — величина, позволяющая оценить степень соответствия массы человека и его роста и тем самым косвенно оценить, является ли масса недостаточной, нормальной или избыточной. У здорового человека она должна равняться 18–24,9.

Информация из «Википедии».

”

Идея бодипозитива выстрелила, а слоган «Ты прекрасна такой, какая есть» перестал ассоциироваться с рекламой мыла Dove и стал своеобразным щитом современного феминизма

“

(2)

Самое смешное, что моделей, которые не называют картошку фри и бургер одними из своих любимых guilty pleasures, можно пересчитать по пальцам одной руки. Далеко не всем из них приходится питаться исключительно сельдереевым фрешем и морковными палочками — Ирина Шейк на афтепати «Оскара» уплетает три бургера подряд, а Карли Клосс на своем YouTube-канале рассказывает, как приготовить ее любимые печеньки. Горькая правда в том, что большинству из них просто повезло с генетикой (или, возможно, когда раздавали быстрый обмен веществ, они стояли в правильной очереди). Майкл Гросс, автор книги Model: The Ugly Business of Beautiful Women, вспоминает: «Я опрашивал сотню моделей, и многие признались, что едят как лошади, но при этом не набирают вес». Получить подтверждение в том, что модели и не голодают вовсе, можно из первых рук, то есть из их Instagram-аккаунтов, благо феномен #фотоеды не щадит никого. «ИМТ не имеет большого смысла: модели в основном худые от природы, у них нет проблем пищевого поведения, и они даже особо не следят за своим питанием, — рассказывает арт-директор Фабьен Барон. — А вот принятый во Франции закон может лишить работы некоторых действительно хороших моделей». CEO Британского совета моды Кэролайн Раш согласна с этим: «Мы в British Fashion Council не считаем затею с вычислением ИМТ удачной. Эффективнее будет просто следить за здоровьем девушек и предоставлять на съемки и бэкстейдж показов здоровую пищу и много воды». Одна из «ангелов» Victoria’s Secret Бриджет Малкольм столкнулась с обвинениями в излишней худобе от своих фолловеров в Instagram. В конце концов девушка не выдержала и написала контрответ: «Давайте вы перестанете меня стыдить? Я здорова, занимаюсь спортом, и у меня нет анорексии. Чтобы добиться такого тела, я просто много работала в тренажерном зале».

Вообще, все это движение за более «реальных» моделей выглядит как большой парад лицемерия. Зрители жалуются: пропагандируемая в журналах и на подиумах внешность имеет мало общего с большинством обычных женщин, которые в итоге и покупают модные товары. В октябре 2014 года британка Берри Хоппер выложила в своем Twitter фото из магазина Topshop, пристыдив бренд за использование слишком худых манекенов. Да, они действительно выглядят гипертрофировано тощими, но задача манекенов (как и моделей) — показать одежду наиболее выгодно, так, чтобы мы захотели купить ее, даже если осознаем, что вещь будет сидеть на нас иначе, чем на кукле размера XXS. Потому что цель номер один модной индустрии — продавать мечту, фантазию, некий эфемерный и да — недостижимый идеал. 

Обложка книги Майкла Гросса «Model: The Ugly Business of Beautiful Women»

(3)

”

Эффективнее будет просто следить за здоровьем моделей и предоставлять на съемки и бэкстейдж показов здоровую пищу и много воды

“

Во Франции от 30 000 до 40 000 страдают от анорексии, а 20% женщин хоть раз в жизни сидели на диетах

«Фэшн-фотография никогда не ставила перед собой задачу показать реальность как она есть, — считает фотограф Ник Найт. — Это всегда субъективная точка зрения на мир вокруг нас». В отличие от XX века, нынешние дизайнеры не берут на себя роль третейского судьи и не разбрасываются открыто заявлениями «Я презираю недостаточно худых людей» (ну хорошо, за исключением Карла Лагерфельда). Но при этом для демонстрации своих коллекций они продолжают выбирать типичных моделей. «Прежде всего девушки должны быть худыми, — рассказывает Джереми Ру, президент скаут-агентства StarSystem, в портфолио которого — добрая половина самых востребованных моделей индустрии от Лаис Рибейро до Лизы Останиной. — Я не говорю о тех, кто снимается в телерекламе, речь исключительно о модных подиумах. Условно, 87 см в бедрах — то, чего хотят дизайнеры. Как-то я разговаривал с одной моделью, так у нее была депрессия из-за того, что объем ее бедер — 89 см и участвовать в показе ее не возьмут». Из всех известных миру модельеров разве что Баленсиага создавал вещи, держа в голове не образ мифической женщины-цветка или женщины-гарсона, а реальной клиентки — «с животиком», как он говорил. Но стоит признать — в большинстве своем мода по-прежнему делается для худых, желательно высоких и не слишком фигуристых девушек, потому что только на таких одежда смотрится по-настоящему модно. Что регулярно нам доказывает, например, Сальма Хайек, выгуливая очередной наряд от Gucci авторства Алессандро Миккеле — если на андрогинных моделях эти вещи сидят отлично, то формы Хайек превращают их в наряд для провинциальной дискотеки. 

Привычка дизайнеров и стилистов выбирать для показов и фотосессий более худых моделей легко объяснима как минимум тем, что камера имеет свойство прибавлять до пяти лишних килограмм и искажать пропорции тела. Для некоторых брендов это и вовсе вопрос имиджа. Прошлым летом Комиссия по рекламным стандартам запретила кампанию Saint Laurent за слишком уж худую модель на фото. Но постойте, тощие модели — обязательный элемент «банды Эди Слимана», уже практически часть ДНК модного дома, и, кстати, он был таковым еще со времен Ива Сен-Лорана: тот любил исключительно высоких «спичек», как он сам. Замени этих моделей на «нормальных» — и будет совсем другой Saint Lauren. Наложи вето на хотя бы минимальную ретушь — и вряд ли журнальные и рекламные съемки покажутся нам такими же привлекательными и заставят нас хотеть ту или иную вещь. «Все черно-белые снимки времен старого Голливуда проходили через ретушь — думаете, у Кэтрин Хепберн от природы такая гладкая кожа? — говорит фотограф Жан-Баптист Мондино. — Ретушь — это неотъемлемая часть красивой фотографии. От того, какую линзу я выберу, уже будет зависеть конечный результат. Например, в 1970-е были популярны широкоугольные камеры, которые растягивали изображение и делали моделей выше и тоньше. Модная фотография никогда не отражала реальность дословно». Совет дизайнеров Америки (CFDA) под началом Дианы фон Фюрстенберг с 2007 года ведет программу Health Initiative, занимающуюся вопросом здоровья моделей, но сама Диана продолжает работать с худышками. 

(4)

Та самая рекламная кампания Saint Laurent, которую Комиссия по рекламным стандартам запретила прошлым летом из-за чрезмерной худобы модели

”

Наложи вето на хотя бы минимальную ретушь — и вряд ли журнальные и рекламные съемки покажутся нам такими же привлекательными и заставят нас хотеть ту или иную вещь

“

Такой идеал красоты стал модным архетипом не вчера, а аж в начале XX века с подачи Поля Пуаре и его узкобедрой жены Дениз. И оставался на передовой все это время, за исключением коротких перерывов в 1950-е (конечно, виновником был Диор с любимым силуэтом «песочные часы») и 1980-е с фигуристыми супермоделями и бумом на здоровый образ жизни. Некоторые истории могут показаться полной дикостью, как, например, случай Чарли Ховард, агент которой посоветовал ей избавиться от трех лишних сантиметров в бедрах. Девушка, конечно, разразилась гневной речью в социальных сетях, но так ли она права? Это как если бы бухгалтер на просьбу заняться повышением квалификации ответил: «Да пошли вы! Вы задаете несовместимые с реальностью стандарты!»

Сегодня мода выступает за разнообразие типажей — коммерческие girls next door вроде Джиджи и Кендалл, традиционно худые с минусовым размером груди, концептуальные, но любые попытки вывести на подиум условную Бет Дитто скорее воспринимаются публикой как фарс, нежели вызывают восхищение и уважение. Между анорексией и откровенным ожирением есть множество промежуточных пунктов, но модный типаж, как и сто лет назад, стоит ближе к отметке «скорее худой, чем нормальный». И стоит ли делать вид, что нам это не нравится?