Лучшие романтические комедии этого лета
Летом хочется, чтобы все на свете было легко. Самое время для романтических комедий — тем более что тем из нас, кому немножко тревожно из-за происходящих в мире событий, голливудская привычка успокаивать придется очень кстати. Специально для The Blueprint кинокритик Наиля Гольман рассказывает про пять новых фильмов про любовь, на которые стоит обратить внимание: новую версию «Дня Сурка» с Энди Сэмбергом, фильм о романтичной переписке подростков, а также история о том, что бывает, когда достопочтенный отец семейства неожиданно сбегает.
1
«Эмма» (Emma)
Не секрет, что все главные ромкомы на свете написаны Джейн Остин, а экранизации ее романов никогда не выходят из моды. Кто может устоять перед пастельным миром остроумных переписок, шифоновых платьев, двусмысленных взглядов, шикарных балов, загадочных мужчин и удивительных девушек? Про героиню своего четвертого романа «Эмма» Остин говорила, что такая женщина уж точно не будет нравиться никому, кроме нее самой. Но «симпатичная, умная и богатая» непоседа, решившая, что ее призвание — переженить всех, кто ее окружает, — персонаж бесконечно обаятельный, несмотря на самоуверенность и прочие глупости.
Остин всегда знала, что «прочие глупости» есть основа всей нашей жизни, но юмор как раз в том, с какими серьезными лицами мы их воспринимаем, считая себя взрослыми людьми (поэтому сюжет «Эммы» безупречно сработал в кино про старшеклассниц, в «Бестолковых» Эми Хекерлинг).
Новая адаптация написана авторкой «Светилы» Элеанор Каттон, а поставлена Отем де Уайлд, прославившейся фотографиями и клипами таких музыкальных групп, как Death Cab for Cutie, — дамами, которые в глупостях и серьезностях разбираются не хуже самой Остин.
У них получилась идеальная «Эмма» для поколения инстаграма: безупречных интерьеров и платьев мечты тут даже больше, чем в «Марии-Антуанетте» Софии Копполы (казалось бы, куда уж), Аня Тейлор-Джой сыплет шутками в режиме нон-стоп, Билл Найи смешно хрюкает, множатся любовные треугольники, порхают юбки, ласкают слух искрометные диалоги. Можно было бы сказать, что все это слишком очаровательно, но в этом случае «слишком» — ровно то, что нужно.
2
«Любовнички» (The Lovebirds)
Ромкомы Netflix — тема для отдельного большого разговора: несколько лет назад стриминг-платформа решила всерьез взяться за воскрешение жанра и адаптацию его к новым реалиям и с тех пор каждый месяц выпускает штук по пять самых разных, для всех аудиторий и возрастов.
Тандем режиссера Майкла Шоуолтера и комика Кумэйла Нанджиани прославился фильмом «Любовь — болезнь», остроумно переизобретающим романтическую комедию, добавляя в нее понемногу от разных других жанров. В «Любовничках» они снова проворачивают тот же трюк — менее удачно, но все равно обаятельно. Комики Нанджиани и Исса Рэй играют супружескую пару на грани развода. Оба немного нелепые, немного странные, живут в Новом Орлеане, слушают плохую музыку и порядком успели друг друга достать.
В результате невероятного стечения обстоятельств они оказываются в центре чьих-то криминальных разборок, вокруг вдруг начинается катавасия с убийствами, шантажом и полицейской коррупцией. Исключительно за неимением лучшего им приходится действовать сообща — и, естественно, ничто не освежает отношения так, как подозрение в убийстве, обвинение в шантаже и необходимость уносить ноги то от бандитов, то от полиции. Голливуд давно учит нас, что любовь в браке расцветет заново под угрозой смерти, тюрьмы или бедности. «Любовнички», может, и далеки от элитного общества ромкомов первого эшелона, но в компании Нанджиани и Рэй время летит незаметно, какие бы глупости с ними ни происходили.
3
«Половина всего» (The Half of It)
Ромкомы не предназначены для упражнений в изобретательности — в их основе лежат несколько простейших нарративных приемов, придуманных и сформулированных сотни лет назад. Упражняться приходится в стиле, атмосфере, остроумии, интонации — но ничего не будет работать без наивной, слегка глуповатой честности, с которой только и можно говорить о любви. «Половина всего», первый фильм Элис Ву за 15 лет, идеально все это иллюстрирует — ее вариация «Сирано Де Бержерака» (вероятно, самого затертого комически-романтического героя в истории) получилась нежной, трогательной, умной и немножко не от мира сего, как отличница в больших очках, которая регулярно пишет сочинения по литературе за весь класс.
Элли, героиня «Половины всего», — именно такая, а еще она, как и ее сосед, глуповатый футболист-скромняга Пол, влюблена в Эстер, самую красивую девочку в школе. Поскольку талант Элли не ограничивается школьными сочинениями, она соглашается написать за Пола романтическое письмо Эстер — всего одна цитата из «Неба над Берлином» раскрывает в Эстер родственную Элли душу, девушку со схожими интересами, проблемами, страхами и переживаниями.
Мгновенно складывается идеальная переписка, в которой девушки делятся мыслями о жизни, вселенной и любимом искусстве. Но ситуация непростая: Пол, сам того не замечая, начинает влюбляться в Элли, Элли страдает из-за того, что ей приходится вести откровенную корреспонденцию от чужого имени, а Эстер тревожится, как жить дальше, если полюбила футболиста-дебила. «Половина всего» — это любовь, похожая на сон о забытой подростковой лирике и меланхолии. Кому еще, как не влюбленным подросткам, честно, безо всякого стеснения или пошлости поговорить о таких вещах, как одиночество, вера и будущее. Или в полной мере ощутить, что счастье — это когда тебя понимают.
4
«Под откос» (Downhill)
Джулия Луис-Дрейфус и Уилл Феррелл переосмысляют «Форс-мажор» Рубена Остлунда в комическом ключе. Однажды в дорогом ресторане на элитном лыжном курорте отец семейства так испугался (контролируемого) схода лавины, что, позабыв про жену, детей и недоеденный бифштекс, прижал айфон к груди и побежал, сверкая пятками, куда глаза глядят. Эпизод на пару минут, а отношения не будут прежними больше никогда. То, что происходило дальше в блестящем фильме абсурдиста Остлунда, — экзистенциальный хоррор, от которого нельзя оторваться, но невыносимо смотреть. Американский ремейк сделан попроще и погрубее — темы, которые в «Форс-мажоре» замалчивались, подавлялись или проявлялись на уровне жестов, тут извлечены на поверхность, а проблемы очевидны и решаются чаще всего при помощи слэпстика.
Идея обсуждать серьезные вещи с несерьезным лицом работает — «Под откос» и «Форс-мажор» это фильмы одной крови, тревожное кино подавленной психологической раздрызганности, непроговоренных проблем, невысказанных претензий и глубоко закопанных обид. Пассивная агрессия — не всегда страх и эмоциональный дискомфорт. Иногда это смех и слезы, как скрипящая зубами и сверкающая глазами Джулия Луис-Дрейфус, вооруженная зубной щеткой. Оба фильма рассказывают, что такое быть семьей, но американская версия предлагает более комфортные условия и выгодную страховку: вместо черной дыры неизвестности, разверзающейся в конце остлундовского кино, тут проблемы семейной пары объясняются, оставляя пространство для маневра и надежду на благополучное разрешение и жизнь happily ever after. Голливудская привычка успокаивать зрителя, упрощать для него сложное, объяснять непонятное и обустраивать неуютное, конечно, не идет на пользу искусству в целом — зато помогает людям: когда вокруг такой дурдом, где еще искать убежище и ответы на неудобные вопросы, как не в романтической комедии.
5
«Зависнуть в Палм-Спрингс» (Palm Springs)
Романтическая комедия бесконечности — Энди Сэмберг ехал с девушкой на свадьбу, а попал на день сурка — в петлю времени, которая заставляет его снова и снова переживать одни и те же проклятые сутки. Ему повезло даже меньше, чем герою Билла Мюррея из фильма Гарольда Рамиса 1993 года. Тот хотя бы застрял в одном ничем не примечательном дне, ставшем нарицательным из-за сокрушительного эффекта узнавания (в той или иной степени мы все тот Билл Мюррей, aren’t we?).
Герой «Палм-Спрингс» же попадает в натуральное чистилище — на вечную чужую свадьбу в безликом калифорнийском отеле, где вечно теплое пиво, подсохшие канапе и какие-то непонятные люди с вечными тостами и бесконечными пьяными танцами. Но он нигилист, ему и так нормально — это тридцать лет назад можно было напугать человека тем, что каждый день такой же, как предыдущий, а перспектива вечного одиночества могла заставить его усиленно переосмыслять жизнь и верить в чудо.
Герой нашего времени вял, ленив и безучастен — ведь он живет в мире, где выбор бесконечен, а все всегда одинаковое, где ничего не происходит и вряд ли что-нибудь произойдет, где всего слишком много и ни в чем нет смысла. Где все знают, что чудес не бывает и ничему нельзя верить, где вечное одиночество — это реальность, а пассивная созерцательность — это форма протеста. Ничего особо не изменится, если ко всему этому добавится ежедневная пытка чужой свадьбой.
И наш Найлз быстро бы приспособился к обстоятельствам, если бы вместе с ним в петлю не попала слишком бодрая сестра невесты и вредный дед, шпарящий по Шопенгауэру про экзистенциальное смирение. Заезженный прием с временной петлей в «Палм-Спрингс» обретает второе дыхание: это не только остроумный сеттинг для романтического сближения двух совершенно разных людей, но и хлесткое высказывание о современности. Переосмыслять теперь нужно не себя, а мир вокруг, не ждать чуда, а решать проблему, действовать сообща, а не в одиночку. А также не слушать ничье ворчание и забыть про Шопенгауэра.
