Запах синего: L’Heure Bleue, Guerlain

ТЕКСТ: МАРИЯ ПИРОГОВСКАЯ

Великие вещи не обязательно рождаются из великих чувств. Парфюмер Жак Герлен всю жизнь чувствовал ревнивое беспокойство из-за успехов другого гения — Франсуа Коти. Благодаря этому на свет появился целый выводок ароматов, составлявших эпоху в новой европейской истории — вместе с винтовкой Мосина, платьями без корсета и открытием пенициллина.

L’heure bleue значит «синий час» — синий, как кувшинки Клода Моне. Сорок минут между закатом и темнотой французы зовут еще «час между собакой и волком» — ничейное время между культурой и природой. Запах духов L’Heure Bleue, которые Жак Герлен сделал за два года до Первой мировой, должен был передать томительный вкус сумерек на Сене, наркотический флер пышных цветов, плеск воды, тепло кожи. Таков был ответ фирмы Guerlain на бестселлер конкурентов — духи L’Origan (1905), которые Франсуа Коти построил на сочетании цитрусовых, гвоздики, гелиотропа и восточной ванили.

Соперники Коти и Герлен были современниками Бакста, Дягилева и Поля Пуаре. Их парфюмерный ориентализм происходил из того же источника, что и «Русские балеты», маршрут «Восточного экспресса» и шелковые тюрбаны на головах парижанок, — из европейских грез о Востоке. Из герленовского флакона Baccarat веяло цветочным и восточным конкоктом: попробуйте хотя бы в современной версии различить бергамот, шалфей мускатный, кориандр, лимон, нероли, эстрагон, анис, гвоздику, жасмин, орхидею, майскую розу, иланг-иланг, гелиотроп, бензойную смолу, кедр, мускус, сандал, ваниль и ветивер.

Жак Герлен

Реклама L’Heure Bleue, 1920-е

Сорок минут между закатом и темнотой французы зовут еще «час между собакой и волком» — ничейное время между культурой и природой.

Если нынешний L’Heure Bleue не производит сногсшибательного впечатления, причин тому две. Во-первых, после нескольких переформулировок старинный аромат стал другим: в сглаженном и засахаренном новом запахе трудно услышать «свежий, звонкий, солнечный флердоранж в обрамлении евгенола (ноты гвоздики) и иононов (древесные ноты фиалки) с бронебойным эффектом орехового шоколада» — так описывают герленовский L’Heure Bleue парфюмерные критики Лука Турин и Таня Санчес. Его-то коллекционеры и ищут на eBay, выкладывая сотни евро за надежду заполучить флакон с не окислившимся запахом. Во-вторых, изменилась публика. Покупатели — да и парфюмеры тоже — воспитаны на других книгах и фильмах, гвоздика с пудровым гелиотропом и ванилью напоминает им разве что о тетушкином трельяже, а поводов надеть торжественный и взрослый аромат в мире нормкора раз-два и обчелся. Но пусть нам достаточно будет того, что Денев считала «Синий час» талисманом, что он замечен на гримировальном столике Изабель Юппер. Что без него не было бы дюжины более поздних шедевров, включая диоровский Poison. Что флакон ар-нуво с пробкой-шляпой — это «Тардис»: одна капля — и весь XX век еще впереди.

Реклама L’Heure Bleue, 1980-е

Лучшие материалы The Blueprint
в нашем канале на Яндекс.Дзен

{"width":1200,"column_width":75,"columns_n":16,"gutter":0,"line":40}

false

767

1300

false

true

[object Object]

{"mode":"page","transition_type":"slide","transition_direction":"horizontal","transition_look":"belt","slides_form":{}}

{"css":".editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}"}