Помнювсе твои трещинки

Помню

все твои трещинки

В Бруклинском музее открылась ретроспектива фотографа Джимми ДеСаны Submission — и это, совершенно очевидно, одна из главных выставок года. Летописец андеграундного Нью-Йорка 1970-1980-х и классик квир-искусства впервые удостоился большой ретроспективы — притом что он автор иконических портретов, например, Дебби Харри и Уильяма Берроуза, которые видели все, но никто не в курсе, как звали их создателя. Рассказываем, что надо знать о человеке, который вместе с Кеннетом Энгером, Синди Шерман, Робертом Мэпплторпом, Фрэн Лебовиц и Мартином Скорсезе придумал тот самый Нью-Йорк 1970-х и его популярную культуру — всегда опасную, сексуальную и веселую.

Контркультурщик

Выставка в Бруклинском музее носит название самой известной книги ДеСаны Submission, посвященной БДСМ-культуре, — в 1979 году к ее первому изданию предисловие писал Уильям Берроуз. Это было программное заявление фотографа: своих героев, к слову, и в жизни разделяющих его увлечение, ДеСана помещал в классический послевоенный американский пригород. Обнаженные тела на «идеальных» загородных газонах перед кукольными домиками или в вылизанных гостиных со «шторками в цветочек» и женщины с кляпами во рту внутри холодильников «идеальных домохозяек» сигнализировали зрителю: практики БДСМ — ничто по сравнению с более масштабными системами контроля. Такими, как, например, гетеронормативные представления об образе жизни другого.

А о них ДеСана, быстро осознавший собственную гомосексуальность, знал не понаслышке — в Нью-Йорк он практически бежал из пригородов Атланты. Писательница Фрэн Лебовиц, его подруга, которая примерно в это же время ехала в Нью-Йорк из Нью-Джерси, как-то сказала про их поколение: «Все мы знали, что геем можно быть только в Нью-Йорке». При этом, в отличие от того же Роберта Мэпплторпа, с которым его часто сравнивают, ДеСана никогда не терял чувства юмора: даже самые откровенные фотографии у него всегда — просто очень остроумны.

Cover Magazine, 1987

Products (Running Pants), 1984

Sofa, 1977-1978

Toothpicks, 1980–1989

Eric Mitchell, 1978

Pendant, 1985

Marker Cones (No head), 1982

Хроникер богемного Нью-Йорка

В богемном Нью-Йорке 1970-1980-х, который повидал, кажется, все, ДеСана занимал уникальную позицию. Он был одним из любимых хроникеров участников New Wave сцены, среди которых были, например, Blondie, Police и Talking Heads, и одновременно No Wave сцены — «ответа» андеграундных художников и музыкантов на коммерциализацию жанра (там ценились Suicide и Sonic Youth). По воспоминаниям солистки Blondie и подруги ДеСаны Дебби Харри, модели особенно любили его за то, что он никогда не снимал никого без разрешения — эстетика репортажа его не интересовала.

Как коммерческий фотограф ДеСана снимал для главных контркультурных изданий 1970-х — East Village Eye, File, New York Rocker, SoHo News и Village Voice. Среди его героев — люди, сформировавшие язык поколения, — Уильям Берроуз, Кэти Акер, Кеннет Энгер, Ричард Хелл, Дэвид Бирн, Лори Андерсон, Джон Джорно, Дебби Харри, Джон Лурье и Патти Астор. Сам ДеСана, по воспоминаниям, очень застенчивый человек, говорил: «Камера на шее для меня — единственный повод наконец выйти из дома».

Pool, 1980

Pizza Crust #1, 1985

Anya Phillips, 1978

Yoko Ono, 1975

Television, 1978

Debbie Harry, 1977

Гей-икона

ДеСана — автор для истории квир-культуры, что называется, наиважнейший. В первую очередь потому, что продемонстрировал, что можно весьма успешно сопротивляться устоявшемуся художественному клише «умирающий от СПИДа художник-гей» с одной, понятно какой, темой. ДеСана, концептуалист по духу, использовал свою сексуальность как критический инструмент. Одновременно с ДеСаной трещины — политические, сексуальные, гендерные — в идеальной картине благопристойной Америки искали Синди Шерман и Эрик Фишл.

Он прожил с диагнозом ВИЧ около десяти лет — и умер в 1990 году, продолжая активно работать до самой смерти. В последние годы пришел к абстракции и коллажам. Один из его любимых приемов — «вращение» Мэн Рэя, который любил снимать своих друзей так (с нижнего ракурса, разумеется), чтобы шея, подбородок и лицо сливались в одну — разумеется — фаллическую форму.