история Салли Хорнер: Отрывки из книги «Подлинная жизнь Лолиты»

На этой неделе в издательстве Individuum выходит «Подлинная жизнь Лолиты» — книга американской публицистки Сары Вайнман о трагической истории, которая, как считает писательница, легла в основу знаменитого романа Владимира Набокова. Вайнман — контрибьютор The New York Times, Vanity Fair, The Washington Post и других ведущих мировых изданий; ее конек — расследования и анализ криминальных историй прошлого. «Подлинная жизнь Лолиты», написанная на стыке true crime и литературоведения, в этом смысле увлекательна вдвойне. Ее автор пытается раскопать сразу две истории: что случилось с Салли Хорнер, которую в конце 40-х похитил педофил и насильник, и как это переосмыслил Набоков. С разрешения Individuum мы публикуем подборку отрывков из книги. Полностью ее можно также прочитать онлайн — на Bookmate, где в ближайший месяц для всех новых пользователей будет действовать промокод на бесплатное чтение (всех книг, а не только этой!) theblueprintlolita.

1.

Флоренс («Салли») Хорнер исчезла из Кэмдена, штат Нью-Джерси, в середине июня 1948 года: уехала с человеком, который называл себя Фрэнком Ласаллем. Двадцать один месяц спустя, в марте 1950 года, благодаря неравнодушной соседке из Сан-Хосе, штат Калифорния, Салли удалось дозвониться родным: девочка попросила их обратиться в ФБР и спасти ее. За этим последовало сенсационное расследование; Ласалль, не раздумывая, признал вину и до самой смерти просидел в тюрьме. А вот Салли Хорнер оставалось жить всего два года. Она умерла в середине августа 1952 года, и известие о ее кончине застигло Владимира Набокова в разгар работы над романом. Той самой книгой, над которой он бился вот уже десять лет и которой суждено было изменить и жизнь его, и творчество так, как он и не предполагал.

2.

Злоключения Салли Хорнер разворачиваются в типично американских декорациях, в тени Второй мировой войны, после того, как победа породила крепкий, состоятельный средний класс, впрочем, не сумевший превозмочь грядущий страшный упадок. Похищение Салли тесно связано с ее родным городком Кэмденом в штате Нью-Джерси, который в то время считался воплощенной американской мечтой. Несколько раз мне довелось там побывать, побродить по улочкам, и каждый раз меня поражало, как разительно Кэмден переменился к худшему. Салли должна была бы странствовать по Америке по собственному желанию — этакая кульминация мечты. Но девочку увезли против воли, и путешествие превратилось в кошмар. Жизнь Салли оборвалась слишком рано. Однако ее история послужила источником вдохновения для романа, споры о котором не утихают и через шестьдесят лет после публикации. Владимир Набоков с помощью стиля и формы произведения наделил педофила художественной властью, очаровал и возмутил миллионы читателей. Изучая жизнь Салли Хорнер, я срываю завесу, за которой скрывается правда. Гумберт Гумберт проделал с Долорес Гейз то же, что Фрэнк Ласалль с Салли Хорнер в 1948 году.

Фотография, найденная в меблированных комнатах в Атлантик-Сити в августе 1948 года, через полтора месяца после исчезновения Салли: International News Photos, с разрешения автора

Фото из досье Ласалля, сделанное в начале его заключения по обвинению в изнасиловании пяти девушек, 1943 год: архив штата Нью-Джерси

3.

На протяжении десятилетий имя Салли было увековечено лишь в случайной фразе «Лолиты», одной из многих в бесконечных монологах рассказчика, Гумберта Гумберта, с помощью которых он управляет повествованием и, конечно же, Долорес Гейз. Как и Лолита, Салли вовсе не была «маленьким смертоносным демоном в толпе обыкновенных детей». Обе девочки, и вымышленная, и реальная, были обыкновенными детьми. Что бы там ни говорил Гумберт Гумберт, Салли, как и Лолита, никакая не обольстительница, «не чующая своей баснословной власти». Единственной баснословной властью, которой обладали обе девочки, была способность врезаться в память.

4.

Я вспомнила описание Шарлотты Гейз — «слабый раствор Марлены Дитрих»,— разглядывая фотокарточки Эллы Хорнер, датированные 1948 годом, когда пропала ее дочь. Элле тогда был сорок один год, она часто зачесывала волосы назад, порой собирая в пучок (ср. «бронзоватый шиньон на затылке»), и выщипывала брови в ниточку. Прочие черты лица — глаза с набрякшими веками, волевой подбородок, крупный нос, высокие скулы — также напоминали Марлен Дитрих той поры, когда она еще не уехала из Германии в Америку и не стала звездой Голливуда. Я видела снимки Эллы до и после исчезновения Салли: у меня сложилось впечатление, что, когда Элла улыбалась, глаза ее чаще всего оставались серьезными (ср. Гумберт о Шарлотте: «Ее улыбка сводилась к вопросительному вскидыванию одной брови»). У Шарлотты Гейз и Эллы Хорнер было еще одно сходство, случайное ли, нет ли: брак как способ заполучить их дочь. Гумберт Гумберт так и сделал. Фрэнк Ласалль же всем рассказывал, что якобы забрал Салли у матери. А девочке, чтобы выжить, приходилось подыгрывать ему в этой лжи и в Атлантик-Сити, и в Балтиморе, и еще много где.

Рисунок, опубликованный в статье Питера Уэлдинга, вышедшей в ноябре 1963 года в журнале Nugget: с разрешения автора

Салли положила голову маме на плечо: несколько минут назад они наконец встретились после долгой разлуки: International News Photos, с разрешения автора

Встреча Салли с матерью Эллой Хорнер после разлуки длиной в 21 месяц: Associated Press

5.

В Балтиморе их отношения изменились. На публике они по-прежнему изображали отца и дочь. Наедине же Ласалль бессовестно пользовался властью над пленницей. Салли вспоминала, что в Балтиморе он стал регулярно ее насиловать. Именно там Фрэнк Ласалль полностью подчинил ее своей воле — как психологически, так и физически. Окружающие ни о чем не догадывались — даже когда Ласалль отправил «дочку» в школу. Держать Салли дома не было никакой возможности, если, конечно, он не хотел, чтобы обман раскрылся. Лето кончилось, и одиннадцатилетняя девочка, запертая в четырех стенах или в одиночку слоняющаяся по улицам, пока он на работе, непременно привлекла бы внимание и вызвала бы вопросы. Разумеется, в школе Ласалль не мог контролировать каждую ее мысль и каждый шаг. Но к этому времени он уже сломил ее волю — угрозами и изнасилованиями, за которыми следовали извинения и подарки, — а потому, скорее всего, не сомневался, что Салли всегда будет делать то, что он ей велит.

Фрэнк Ласалль после признания вины: International News Photos, с разрешения автора

6.

На первый взгляд, Салли жилось так же привольно, как в Кэмдене, — до того, как Ласалль увез ее от всех, кого она любила. Правда, порой она подолгу оставалась одна, допоздна засиживалась перед телевизором у соседей, провела несколько ночей в больнице. Но расскажи она правду, кто бы ей поверил? Кто бы поверил, что ее похитили, ведь все считали, что Фрэнк Ласалль — ее отец и так о ней заботится? А если бы кто-то и поверил, помог бы он Салли — или подверг бы еще большей опасности? Впоследствии Джозефина Кагамастер, Нелроуз Пфейл, Мод Смилли и прочие утверждали, что если бы Салли им во всем призналась, они непременно помогли бы. Что ж, легко говорить, когда знаешь правду о чудовищных преступлениях Фрэнка Ласалля, месяцы или годы спустя после того, как его вывели на чистую воду. А тогда они счастливо жили обычной жизнью. Никому и в голову бы не пришло, что юная девушка и стареющий мужчина никакие не отец и дочь, что их отношения — жестокая пародия на родственную любовь. В общем, что бы задним числом ни утверждали соседи — мол, уж мы бы сделали так-то и так-то, — Салли не решилась им признаться. Она им не доверяла. Но одной женщине Салли все же открылась — некой Рут Джаниш, и та поверила каждому ее слову. И хотя у Рут, возможно, были свои мотивы помогать девочке, куда более сложные, чем можно представить, но именно ее доверие придало Салли смелости принять самое важное в жизни решение.

Салли звонит родным через несколько часов после спасения: International News Photos, с разрешения автора

7.

Утром 21 марта 1950 года Рут Джаниш позвала Салли Хорнер к себе в трейлер. Женщина знала, что Фрэнк Ласалль вернется с работы только через несколько часов, и чувствовала, что на этот раз ей удастся разговорить Салли: нужно лишь ее чуть-чуть подтолкнуть. Если не воспользоваться подвернувшейся возможностью, кто знает, когда еще выпадет такой шанс? И Рут действительно удалось выудить у Салли признание. А ведь раньше, в Далласе, та ни в какую не соглашалась. Но в Сан-Хосе все было иначе. Салли подтвердила подозрения Рут: Фрэнк Ласалль ей действительно не отец, он вот уже два года удерживает ее силой. Девочка призналась, что скучает по маме Элле и старшей сестре Сьюзен. И хочет вернуться домой. Рут обдумывала услышанное. Отношения Ласалля и Салли давно вызывали у нее подозрения, но она и представить себе не могла, что он похитил девочку. Осознав все, Рут энергично принялась за дело. Подвела Салли к телефону, объяснила, как позвонить в другой город, чего Салли прежде не доводилось делать.

15-летняя Салли Хорнер, лето 1952 года: из архивов семей Панаро, Чиеминго

8.

В первый раз Долорес убегает, высказав ему «непечатные вещи», обвинив Гумберта в том, что он убил ее мать и не раз пытался растлить ее, Долорес, еще когда Шарлотта была жива; тут как раз звонит телефон, девочка вырывается (этот фрагмент перекликается с тем, как Ласалль схватил Салли за руку в магазине полезных мелочей) и убегает. Она отсутствует всего лишь несколько часов, и в конце концов Гумберт Гумберт находит ее: «В десяти шагах от меня, сквозь стеклянную стенку телефонной будки (бог мембраны был все еще с нами)...» После этого Долорес выбирает, куда они поедут дальше. А потом, хоть читатель об этом и не знает, делает последний, тайный звонок, предположительно Клэру Куильти, и просит помочь ей сбежать. Телефоны, заключает Гумберт, «представляли собой по непроницаемой для меня причине те острые пункты, за которые ткань моей судьбы имела склонность зацепляться». Для Долорес же телефоны стали способом сбежать от насильника, поглотившего ее жизнь,— так же, как телефонный звонок спас Салли Хорнер.

Набоков воссоздает процесс написания «Лолиты» на каталожных карточках: Карл Миданс, The LIFE Picture Collection, Getty Images

9.

Салли провела в неволе двадцать один месяц, с июня 1948 по март 1950 года. Отношения Лолиты и Гумберта Гумберта продолжаются двадцать один месяц, когда они оседают в Бердслее, где Гумберт осознает, что уже не имеет прежнего влияния на девочку. Он опасается, что Долорес рассказала правду об их связи с «отчимом» школьной подруге Моне. И что теперь она лелеет «тайную мысль, что, может быть, Мона права, и ей, сиротке Долорес удалось бы меня выдать полиции без того, чтобы самой понести кару». То, что Долорес, возможно, призналась во всем Моне, перекликается с тем, что Салли рассказала о том, как ее насилует Фрэнк Ласалль, сперва безымянной школьной подружке, а потом Рут Джаниш. Салли удается избавиться от Ласалля благодаря звонку домой; так и Долорес тайком звонит кому-то после ссоры с Гумбертом, а потом сообщает: «Принято большое решение». Сбегает она только через месяц, однако замыслу уже дан ход. Ну и наконец, в заключительной главе «Лолиты» Гумберт Гумберт признается, что «приговорил бы себя к тридцати пяти годам тюрьмы за растление и оправдал бы себя в остальном». Точь-в-точь приговор, который вынесли Фрэнку Ласаллю.

Карточка, на которую Набоков выписал опубликованную агентством АР исто- рию гибели Салли Хорнер: каталожная карточка из собрания Библиотеки Конгресса, коробка 2, папка 14, бумаги В. В. Набокова, отдел рукописей, Библиотека Конгресса, Вашингтон, округ Колумбия

10.

Утром 19 августа 1952 года, когда Владимир с Верой должны были пуститься в долгий обратный путь до Итаки, неподалеку от Афтона, штат Вайоминг, Набоков открыл газету и наткнулся на репортаж агентства Associated Press. Возможно, Набоков читал утренний выпуск The New York Times, в котором на двенадцатой странице опубликовали сообщение о гибели Салли Хорнер. Или какую-то местную ежедневную газету, в которых сенсационные новости печатали на первой или второй страницах. Не важно, откуда именно Набоков узнал о происшествии: главное — он выписал эту новость на одну из девяноста четырех впоследствии уцелевших карточек к «Лолите». Вот что там написано:

20.viii.52 Вудбайн, Н. Дж. —

Салли Хорнер, 15-летняя жительница Кэмдена, штат Нью-Джерси, которая пробыла 21 месяц в неволе у немолодого нарушителя нравственности, погибла в дорожной аварии в ночь на понедельник... Салли исчезла из родного Кэмдена в 1948 году, и до 1950-го о ней не было известий; вернувшись, она поведала душеистязательную (sic!) историю о том, как провела 21 месяц рабыней 52-летнего Фрэнка Ласалля, который перевозил ее из штата в штат. Механика Ласалля арестовали в Сан-Хосе, Калиф. ...он признал вину по (двум) обвинениям в похищении и был приговорен к 30–35 годам тюрьмы. Судья, вынесший приговор, назвал его «моральным калекой».