«Вдали от рая»: когда реальность разъедает глянец

05 ИЮНЯ 2015 • 15124

Идеальные прически и пышные юбки как декорации к трагедии одной семьи

♣

сень 1957 года в Хартфорде, штат Коннектикут, выдалась особенно золотой: свет слепил глаза, а зеленая лужайка перед домом Уитакеров покрылась опавшими листьями. Уитакеры, или, как их еще называют, «мистер и миссис Магнатек», — идеальная семья: у них идеальный дом в идеальном пригороде, идеальная чернокожая горничная, идеальный сын, идеальная машина — обтекаемых форм, белая с голубым. У Фрэнка (Дэннис Куэйд) — идеальные шляпы и костюмы, улыбка и работа. У Кэти (Джулианна Мур) — идеальные платья и прическа, пышные юбки и голубой шарфик. К ней даже приходят брать интервью о том, каково это, — быть такими идеальными.

♣

Однажды у Т.С. Элиота спросили: «Не правда ли, чудесный вечер?» «Да, особенно если видеть ужас его изнанки», — ответил поэт. Об ужасе изнанки идеальной, открыточной жизни и снимает фильмы Тодд Хейнс, этому же посвящен пятый его фильм «Вдали от рая», в котором показательная кукольная искусственность всей предыдущей его фильмографии наконец-то оказывается на своем месте. Реальность разъедает глянец, и на солнце бывают пятна: сначала Кэти придется забирать Фрэнка из полицейского участка за «один идиотский коктейль», а потом она понесет ему на работу ужин и застанет его целующимся с мужчиной в собственном кабинете. Эти идеальные люди, задавленные консервативной Америкой, так несчастны, что им ничего не остается, кроме как начать тайную, реальную жизнь для себя самих. Фрэнк ходит в единственный во всей округе гей-бар; Кэти как-то раз выглянет в окно и решит, что черный садовник у нее во дворе — самый красивый мужчина, которого она видела в своей жизни. Это фильм о подавленных желаниях, постановочный портрет человеческой неустроенности в дорогом интерьере.

Все имеет смысл, каждая деталь работает на создание единого целого.

♣

В тихий провинциальный пятидесятнический быт Хейнс впускает разговор о радикальных темах, словно открывая форточку в душной комнате: речь пойдет о расизме, гомосексуализме и феминизме, терпимости и нетерпимости, запрещенном и разрешенном, возможном и невозможном. Драму Уитакеров вовсю подогревают строгие соседи и шумные друзья, посещающие выставки Хуана Миро и без конца обсуждающие широту собственных взглядов. Если гомосексуализм Фрэнка делает его подлецом, но не считается большим, чем проблема, требующая решения, то дружба Кэти с черным садовником по имени Реймонд моментально порождает грязные слухи. Если проблема Фрэнка остается тайной, то Кэти своим поведением рискует разрушить идиллическую репутацию семейства, чем приводит мужа в ярость. «Мы с мужем считаем, что у черных должны быть одинаковые права с белыми». — «Рад слышать, миссис Уитакер».

Все имеет смысл, каждая деталь работает на создание единого целого. Хейнс собственноручно нарисовал палитры для каждой сцены в фильме. Зеленый — для загадочного и запретного: например, сцена, когда Фрэнк приходит в гей-бар, подсвечена исключительно зелеными лампами, ровно так же выглядит и посещение Кэти клуба для черных. Красный, очень много красного — это цвет Кэти: красное пальто, красные платья, встреча с подружками, одетыми сплошь в оранжевое, желтое, коричневое и зеленое, — как опавшие листья. Перчатки, ожерелья, идеальная укладка и пышные юбки — Кэти выглядит не столько одетой, сколько наряженной, как рождественская елка, — больше частью интерьера, чем человеком. Разъяренная подавленность Фрэнка упакована в плотный корсет серого фланелевого костюма, в то время как Реймонд в своих расслабленных клетчатых рубашках и пиджаках теплых оттенков под стать осеннему двору, где он обитает, выглядит самым прогрессивным человеком Хартфорда. Яркие цветовые сочетания бросаются в глаза: шарфик в цвет машины, платья в цвет стен, машин или настольных ламп, помада в цвет обивки стульев — Хейнс с раздражающей дотошностью вставляет в каждый кадр детали одинаковых цветов, чтобы досконально воспроизвести всю кукольную, пластиковую красоту 50-х, известную нам в основном по фильмам и благостным фотографиям.

♣

Кэти выглядит не столько одетой, сколько наряженной, как рождественская елка, — больше частью интерьера, чем человеком.

Но на этом Хейнс не останавливается — он копирует движения камеры, ритм, фильтры и свет классической мелодрамы 50-х. Этот фильм, несомненно, знает о своих героях и о мире, в котором они живут (и будут жить), больше, чем они сами — но ни на секунду не дает нам этого понять, заставляя сопереживать героям не из сегодняшней перспективы, а смотря на них словно из 1957-го. Гомосексуализм и межрасовая любовь, как считалось в те времена, не были равнозначными преступлениями против общественных норм — межрасовые браки официально разрешили во всех штатах только в 1967-м. Именно поэтому проблема неактуализированного желания Фрэнка разрешится благополучно, а маленькая слабость Кэти обречет ее на несчастье — и мы ни на минуту не усомнимся в невозможности ее любви к Реймонду; предельно консервативное американское общество, еще не научившееся не судить по одежке, не смогло бы принять эту пару. Хейнс совершенствует риторику классической мелодрамы, превращая ее в нечто большее — провокационное, странное, роскошное, поднимая из могилы давно почивший жанр и заставляя его жить своей жизнью. И он не просто живет — он расцветает всеми цветами радуги на наших глазах. Это герметичное, нарочито искусственное кино дышит и светится, потому что Хейнс снимает в первую очередь историю о людях и их чувствах, а не холодный оммаж ушедшей эпохе. «Вдали от рая» удается невозможное: отправить нас в прошлое и заставить прожить несколько месяцев с героями, обладающими совершенно отличными от наших инстинктами и представлениями о мире.

♣

Когда на деревьях распустятся первые цветы, Кэти проводит Реймонда в Балтимор, робко помашет вслед уходящему поезду, развернется и уйдет прочь — терпеть дальше свою такую красивую, но такую пустую жизнь, продолжать сдерживать себя и нежно улыбаться в камеру. Ей не привыкать.

Хейнс с раздражающей дотошностью вставляет в каждый кадр детали одинаковых цветов, чтобы досконально воспроизвести всю кукольную, пластиковую красоту 50-х.

Вещи в онлайн-магазинах: