Роман-биография основателя Dior Кристиана Диора
Текст:
соня гома
Нелегкая судьба и история успеха Кристиана Диора в одноименном романе-биографии, одобренном домом Dior.
кристиан диор
роман-биография
франсуа-оливье руссо
I.
Предсказание
— Он очень любит маму, — изрекает мадам Эсперанса, склонившись над маленькой, еще детской ладонью Кристиана. Гадалка предпочитает обращаться к своим клиентам в третьем лице: очевидно, это свидетельствует об отрешенности, вызванной мистическим экстазом. — И есть за что, — продолжает она, — ведь он мамин любимчик... — Кристиан отвечает улыбкой, которую можно истолковать как подтверждение этих слов. — У него есть дарование, — продолжает мадам Эсперанса. — Дарование художника... Но что это?.. Он остается без средств... Полное разорение... — Нахмурившись, она изучает переплетение линий на руке, затем ободряющим тоном добавляет: — Но в итоге все уладится... Кристиан, считая, что сеанс гадания окончен, хочет убрать руку со стола, как вдруг пальцы мадам Эсперансы судорожно сжимаются на его запястье. Похоже, она удивлена. Может быть, это профессиональный прием — чтобы клиенты поверили во внезапное озарение провидицы, способное ошеломить ее самое? Так или иначе, но она, забыв о привычном обращении в третьем лице, восклицает: — Вас спасут женщины! Вы получите от них большую прибыль, но вам придется много путешествовать... Я вижу, как вы снова и снова пересекаете океан...
II.
Недавно Кристиан нанял кухарку с Антильских островов. […] Дезире, так ее зовут, любит готовить всевозможные пирожки с рыбой, вкусные, но обжигающе острые. Первое время Кристиан наслаждался гаммой экзотических вкусов, но теперь ему уже хочется разбавить это пряное меню чем-то более привычным. И вот он сам становится кулинаром, экспериментирует, придумывает новые блюда. И в этой профессии он быстро проходит стадию ученичества и становится мастером. На каком-то ужине, быть может, на очередной встрече завсегдатаев «Быка», впервые подают закуску его собственного изобретения: ломтик поджаренного хлеба с черной икрой, сверху — взбитое яйцо и, наконец, слой слегка взбитой сметаны. Он назовет это отнюдь не диетическое блюдо «яйца Диор».
«Яйца Диор»
II.
Робер Пиге предлагает Кристиану штатную должность в своем модном доме, чтобы он мог непосредственно наблюдать за тем, как создаются платья по его эскизам... «Но помните: у вас есть большой недостаток — неуверенность в себе. Вам необходимо это побороть... Я не хочу, чтобы вы подлаживались под чьи-то вкусы. Не хочу, чтобы вы для меня имитировали Молине или Шанель, мне нужен Кристиан Диор!». Так Пиге сформулировал единственное условие, которое поставил своему будущему сотруднику.
О работе в модном доме Робера Пиге
III.
Деревянные сумки
В этот момент открывается дверь и в комнату вихрем влетает Раймонда Зенакер. В панике она кричит [Люсьену] Лелону:
— Нам отказали в дополнительной квоте на кожу, которую мы просили.
Только сейчас она заметила, что Кристиан Диор все еще в кабинете.
— Извините меня, — говорит она, поворачиваясь, чтобы выйти, — вижу, я помешала вашему разговору...
— Нет, останьтесь! — останавливает ее Люсьен Лелон. — Мы уже закончили...
Эта неприятная новость — лишнее доказательство его правоты. Он призывает Кристиана Диора в свидетели.
— А что я вам говорил? Из чего, по их мнению, я теперь должен делать дамские сумочки? Где я найду заменитель? Я размышлял над этим, подыскивал альтернативные материалы, думал даже делать сумки из фарфора! Но они были бы тяжелыми и хрупкими, а к тому же еще и очень сложными в производстве...
— Сейчас многие делают деревянные подошвы для обуви, — говорит Кристиан. — Почему бы не попробовать делать сумки из дерева?..
Наступает молчание. Люсьен Лелон и Раймонда Зенакер обдумывают это предложение. Затем Лелон спрашивает:
— Вы могли бы нарисовать мне эскиз такой сумки?
Дамские сумочки от Лелона, сделанные из тонких пластин дерева или из закругленных прутьев, пользовались большим успехом осенью 1941 года.
IV.
Для набора манекенщиц Ивонн Эсслинг опубликовала в двух утренних газетах объявление, в котором говорилось, что модному дому требуются стройные молодые девушки в возрасте от девятнадцати до двадцати шести лет без опыта работы по какой-либо специальности. К одиннадцати часам утра перед домом номер 30 на авеню Монтень собралась небольшая толпа. Увы, очень скоро выяснилось, что объявление невнимательно прочли или неправильно поняли. Дело в том, что совсем недавно Национальное собрание приняло так называемый «закон Марты Ришар», наделавший много шума. По этому закону все бордели во Франции подлежали закрытию, а их персонал — увольнению без трудоустройства. Несчастные девушки, откликнувшиеся на объявление, решили, что их приглашают на работу в подпольный бордель, который расположился в обычной квартире под вывеской модной лавки...
О поиске моделей для первого показа
V.
В каждом городе, который посещал Кристиан, его приезд становился поводом для пресс-конференции. Но в Чикаго на платформе не было журналистов, а люди, встречавшие Кристиана, казались скорее встревоженными, чем приветливыми. [...] Перед отелем, где должно было состояться дефиле, Кристиана тоже ждали: по тротуару расхаживали люди с плакатами, на которых было написано: «Долой New Look!» и «Кристиан Диор, go home!» Новый силуэт, созданный Кристианом, подчеркивал женскую грудь и бедра, а это нравилось не всей Америке...
О путешествии в Америку
VI.
Апофеозом визита Кристиана в Нью-Йорк должен был стать коктейль для прессы в отеле «Уолдорф». Это событие неминуемо привело бы к очередному обострению конфликта между двумя влиятельными модными журналами, Vogue и Harper’s Bazaar. Что, в свою очередь, могло бы серьезно осложнить будущее модного дома Диора: принять поддержку от одного из этих изданий наверняка означало бы навлечь на себя гнев другого. [...]. Когда-то в схожей ситуации оказалась Пегги Гуггенхайм: она собиралась открыть выставку, где были представлены две враждовавшие друг с другом школы живописи. Знаменитая меценатка придумала оригинальный способ продемонстрировать свой нейтралитет: она надела клипсы, на каждой из которых был логотип одной из враждующих сторон.
О конфликте Vogue и Harper’s Bazaar
VII.
Этот юноша в очках с толстыми стеклами и дешевом костюме, в котором он смахивал на щеголеватого коммивояжера, настолько не вписывался в роскошную обстановку отеля «Уолдорф», что Кристиан из жалости согласился дать ему интервью для школьной газеты. После окончания интервью молодой человек осмелел до того, что поделился своими идеями, которые напомнили Кристиану экстравагантные теории сюрреалистов, известные ему с юности. Он утверждал, что изобразительному искусству давно пора перейти к промышленной стадии развития и что предметам, окружающим нас в повседневной жизни, надо придать такой же культовый эстетический статус, каким сейчас пользуются разные редкости… Его звали Эндрю Вархола, он работал рекламным художником и рисовал рекламу для одной обувной марки.
[…] Несколько лет спустя юноша, без приглашения явившийся в «Уолдорф», сменит имя на Энди Уорхол и претворит в жизнь некоторые из парадоксальных идей, изложенных им в тот вечер…
Интервью с Энди Уорхолом
VIII.
Кристиан обращается к Жоржу Жофруа и Виктору Гранпьеру (бывшему участнику шарад, разыгрывавшихся в мастерской Макэвоя) и поручает им еще раз сделать для него то, что они уже сделали однажды на авеню Монтень: превратить маленький особняк в чудо красоты и изящества. Обстановка должна быть целиком выдержана в чистейшем стиле XVIII века — кресла с овальными спинками, обюссонские ковры, настенные часы и канделябры. Жорж Жофруа даже раздобыл где-то медную ванну вроде той, в которой убили Марата, и поместил ее в альков, закрытый бархатными занавесями. Кристиан даже сфотографируется в своей ванне, словно кинозвезда. Фотография, впрочем, вполне благопристойная, обойдет весь мир, и люди узнают еще об одной, до сих пор неизвестной им грани характера создателя New Look — о его склонности к эксцентричным, озорным проделкам.
О переезде в новый дом
книги
Еще больше книг о моде — в постоянной рубрике The Blueprint
