По высшему разряду 

ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

10 мая в нью-йоркском музее Метрополитен открывается выставка Superfine: Tailoring Black Style, название которой можно перевести как «По высшему разряду: создавая черный стиль», — камерное по форме и масштабное по содержанию исследование афромоды по обе стороны Атлантики с XVIII века до наших дней через призму дендизма. Алла Анацко посетила пресс-превью и рассказывает, оправдались ли ожидания от, пожалуй, самой политизированной экспозиции в истории Института костюма.

«Бог ненавидит моду» — любит повторять один мой приятель, когда жалуется на стабильно плохую погоду на модных неделях. Утро «первого майского понедельника», дня, когда весь мир радостно обсуждает Met Gala, а кучка особо ответственных журналистов все-таки что-то пишет не только про наряды, но и про выставку, громовержец тоже не обошел вниманием — морось превратилась в полноценный ливень, под которым безрезультатно мокли протестующие: пропалестинские активисты и уволенные работники отеля The Surrey, где останавливаются приглашенные на бал знаменитости.

Обстановка, однако, не отпугнула толпы стильных молодых людей, приглашенных на выставку вместе с представителями модных изданий, и пришедших на других посмотреть и себя показать; правда, когда, насмотревшись друг на друга, молодежь поспешила смыться в более тусовочные места, у некоторых коллег-журналистов закрались подозрения, что большого успеха у выставки не будет. Тем временем это одна из лучших экспозиций с 2019 года, когда Институту костюма, на несколько лет сумевшему распространить свои выставки на соседние галереи, пришлось умерить амбиции и вернуться в более камерные залы — такого размаха, как у проектов, посвященных Китаю (в 2015-м), или, например, религии (в 2018-м) институт не может себе позволить до сих пор. Даже несмотря на успехи в фандрайзинге: в этом году организаторы бала Met Gala собрали рекордные 31 миллион долларов.

Wales Bonner

«Портные за работой», Фрэнсис Бенджамин Джонстон, 1899–1900 гг.

После сомнительной и, по слухам, наспех состряпанной природоведческой экспозиции 2024 года, которую критики нарекли китчем сродни «Живым полотнам» и «Музею мороженого», выбор темы, не обещающей ряды нарядных платьев и прочие радости «на поглазеть», достоин уважения, внимания и всяческих похвал. Хотя, казалось бы, выбрать ее было можно еще несколько лет назад, на волне Black Lives Matter; впрочем, и сегодняшний политический фон выглядит не менее подходящим. Идея для выставки взята из книги сокураторки мероприятия Моники Миллер «Рабы моды» (Slaves to Fashion: Black Dandyism and the Styling of Black Diasporic Identity), посвященной становлению черного стиля за последние 300 лет. Согласно Миллер, в XVIII веке по обе стороны Атлантики, где показное потребление было важным признаком статуса, а роскошный образ жизни поддерживался благодаря колониализму, империализму и работорговле, порабощенных африканцев нередко превращали в «живые украшения» — одевали в дорогие наряды и демонстрировали при дворах и в домах знати, подчеркивая их роль как объектов престижа.

«Мухаммед Али» Томаса Хёпкера, 1966 г.

Династи и Соулл Огун for L’ENCHANTEUR, 2024

Marvin Desroc, 2019

(1.) Жокейский костюм, год неизвестен (2.) James Jeter Ralph Lauren, год неизвестен

Но именно через одежду и стиль чернокожие люди начали возвращать себе субъектность. Дендизм — изысканная манера одеваться и вести себя — стал способом сопротивления: возможностью заявить о своей ценности, достоинстве и культурной самобытности в мире, где рабов пытались лишить человеческого лица. Эссе Зоры Нил Херстон 1934 года «Характеристики негритянского самовыражения», в котором писательница исследует уникальные черты афросамости, легло в основу экспозиции — так в ней появились 12 глав, включая «Свободу», «Наследие» и «Космополитизм».

Опираясь на политическую повестку, интерпретировать тему выставки можно по-разному: кому-то посвящение экспозиции и гала черной диаспоре может видеться политическим заявлением против власти Дональда Трампа с его поощрением расизма и охотой на мигрантов. Кто-то прочтет в словах главного куратора Эндрю Болтона о возвращении интереса к мужской моде намек на необходимость говорить в первую очередь о современной маскулинности и, скорее даже, о новом культе маскулизма (реакционного движения против «угнетения» мужчин), педалируемого персоналиями вроде комика и комментатора UFC Джо Рогана и блогера-женоненавистника Эндрю Тейта. С другой стороны, возможно, банан — это просто банан и мы действительно имеем дело с новым витком интереса к элегантной мужской одежде, спустя годы после того как влияние завсегдатаев Сэвил-Роу и «Питти Уомо» уступило стритвиру и прочим хайпбистам.

Denim Tears, 2024

Saul Nash, осень-зима 2023/2024

Botter, весна-лето 2022

Как бы то ни было, Институт костюма собрал для выставки образцовую команду, настоящий госпел-хор значимых черных голосов: сет-дизайн был построен уроженкой Чигаго Торквейз Дайсон, одной из самых интересных современных художниц (между прочим, это был ее дебют в роли сценографа), чьи черные полые монументы превратились в витрины и платформы для одежды. Манекены и их головы были отлиты по скульптурам бруклинской художницы Танды Фрэнсис — по образу и подобию Андре Гренара Матсвы, революционного мыслителя и первого сапера из Конго: с 1920-х годов элегантные костюмы служили представителям Общества элегантных людей (Société des ambianceurs et des personnes élégantes, или SAPE — отсюда sapeur) символами протеста, в том числе на пике расцвета в 1960-х, и против авторитарного режима Мобуту. Специальный консультант, художник нигерийского происхождения Икэ Удэ курировал раздел выставки, посвященный Юлиусу Субайзу — человеку, стиль и манеры которого бросали вызов общественным нормам Лондона XVIII века. В конце концов, Тайлер Митчелл — первый афроамериканский фотограф, который снял обложку для американского Vogue, — работал над каталогом выставки.

Династи и Соулл Огун for L’ENCHANTEUR, 2023

Wales Bonner, осень-зима 2020/2021

Who Decides War, осень-зима 2024/2025

Предметы одежды, созданные черными дизайнерами — Верджилом Абло, Грейс Уэллс Боннер, Оливье Рустеном, Максимилианом Дэвисом и другими, — на выставке окружены заметным количеством исторических артефактов, и это большая победа кураторов. Контрастирующая с обычными поп-культурными излишествами гала, пусть и не зверино-серьезная, но вполне академическая экспозиция (надо сказать, с потрясающим уровнем ресерча!) на самом деле затягивает и приглашает увидеть в рамках порой очевидных для американского зрителя тем — денди и саперы, костюмы-зут (широкие брюки на высокой талии, пиджаки с объемными плечами, шляпа порк-пай, какие популяризировали джазовые музыканты в 1940-х), клубы джук-джоинты (дешевые бары с музыкальными автоматами, которые изначально появились в южных штатах для увеселения чернокожего населения), Дэппер Дэн и Андре Леон Телли — любопытнейшие экспонаты. Например, рядом с роскошным камзолом из пурпурного бархата, открывающим выставку, притаился почти что развалившийся на части сюртук для мальчика-слуги, сшитый ни много ни мало в ателье Brooks Brothers. Или пуговицы, расписанные гуашью по слоновой кости, когда-то считавшиеся собственностью лидера гаитянской революции Туссен-Лувертюра и изображающие фантазию об идеальной плантации. Или редкие фотографии философа У.Э.Б. Дюбуа, первого чернокожего мужчины, получившего степень доктора в Гарварде — и, к слову, одного из самых элегантно одетых людей в Америке рубежа XIX и XX веков.

La Quan Smith, весна-лето 2025

Morty Sills, 1986

Bianca Saunders, весна-лето 2023

Что касается выставленной одежды, то тема дендизма прозвучала далеко не везде — стараясь охватить всю широту черной культуры (а также «дать слово» как можно большему количеству дизайнеров и брендов), команда музея будто пострадала от синдрома рассеянного внимания — не все, что костюм, то тейлоринг, и не все, что блестит, то дендизм. Далеко не каждый аутфит вписывался в назначенную ему роль (тут хочется грустно шутить, что репрезентация — работа непростая), а низкое качество некоторых вещей вызывало оторопь. В итоге лучше всего тему выставки раскрывала не одежда, а все, что вокруг: в частности, картина Slick Баркли Хендрикса, сексуально заряженный автопортрет 1977 года, в котором художник предстает в безупречном белом костюме на голое тело и вязаной шапочке куфи. Парадоксальным образом кажется, что, если нарядов на выставке было бы меньше, экспозиция бы только выиграла. С другой стороны, куда уже уменьшать — на выставке хватало экспонатов, но явно не хватало имен — и вопрос тут не только в качестве костюмов, но и в том, как работают социальные лифты. Задача выставки была в том, чтобы показать широту и разнообразие черных талантов, а не их нехватку. Невольно вспоминается печальная глава из истории черной моды в Америке, когда три важнейших дизайнера — Уилли Смит, Патрик Келли и Стивен Берроуз, — как и многие представители социальных и расовых меньшинств, умерли от СПИДа в расцвете сил.

Мигель Коваррубиас, 1927

В целом у кураторов лучше всего получилось идти вглубь, а не вширь. Например, там, где рассказ о спортсменах и чемпионах оборвался на полуслове (это ничтожно малая часть выставки), большой нарратив о костюме как синониме безупречности, как вещи, буквально меняющей тебя, деликатно поддержан историями кроссдрессинга и транссексуальности. Например, примечательно фото Дианы Арбус, сопровождаемое следующим пассажем из ее же статьи в журнале Infinity: «Мисс Сторми де Ларвери, “леди, которая кажется джентльменом”, на самом деле — не джентльмен. С 1955 года она носит безупречно сшитые на заказ костюмы: тогда ее впервые уговорили выступить в шоу, где она была единственной женщиной, изображающей мужчину, среди мужчин, изображающих женщин. Сторми воспринимает перевоплощение как искусство и годами тщательно оттачивала каждую деталь — посадку, покрой, силуэт, стиль — чтобы довести свой образ до совершенства».

В таком разрезе даже становится жаль, что выставка посвящена исключительно мужской моде и в ней нашлось место лишь одному фраку Грейс Джонс авторства Готье, да и тема музыки, столь важной для черного комьюнити, оказалась не раскрыта — в богатейшем таймлайне от джазовых артистов до звезд поп-культуры нам показали всего две вещи: блузу Принса и сценический пиджак звезды диско Сильвестра.

С другой стороны, искать недостатки в лучшей выставке за последние шесть лет кажется бесчестным занятием. «По высшему разряду» — это экспозиция, куда стоит отправиться пару-тройку раз, чтобы провести время за чтением сопроводительных текстов и поиском сокровищ. Даже если выставка не станет большим хитом (но я желаю ей иной судьбы), для слегка забуксовавшего Института костюма это, безусловно, успех.

Династи и Соулл Огун for L’ENCHANTEUR, 2023