Все свое: как большая грудь превратилась в большую проблему

Все свое: как большая грудь превратилась в большую проблему

Текст:
Настя Полетаева

Красная дорожка премии «Оскар» 2022 года стала бенефисом декольте. Глядя на сверх-откровенные платья сложно поверить, что всего пять лет назад — дизайнеры старались грудь не замечать, модные девушки не хотели ее подчеркивать, а медиа заявляли, что грудь вышла из моды. В тот непростой момент Настя Полетаева поговорила с обладательницами большого бюста о том, как им живется в модных реалиях XXI века. Перечитываем, чтобы убедиться — кое-что все же меняется к лучшему.

Когда актриса Бри Ларсон пришла на The One Show в комбинезоне с большим декольте, на нее накинулся чуть ли не весь англоязычный интернет. Когда модель и любительницу открытых нарядов Эмили Ратаковски в очередной раз окатило волной бодишейминга, ей пришлось написать эссе для Lenny Letter и отстоять в нем право на собственную грудь. Когда 69-летняя актриса Сьюзан Сарандон прочитала речь памяти погибших работников киноиндустрии на SAG Awards в топе, похожем на бюстгальтер, ее обвинили в неуместном поведении. Когда же модель Белла Хадид появилась на маскараде во время Парижской недели моды в прозрачном платье с корсажем Dior Couture, никто ее ни в чем не обвинил, но даже ее, модельных параметров, грудь в это платье с трудом втиснулась.

Когда актриса Бри Ларсон пришла на The One Show в комбинезоне с большим декольте, на нее накинулся чуть ли не весь англоязычный интернет. Когда модель и любительницу открытых нарядов Эмили Ратаковски в очередной раз окатило волной бодишейминга, ей пришлось написать эссе для Lenny Letter и отстоять в нем право на собственную грудь. Когда 69-летняя актриса Сьюзан Сарандон прочитала речь памяти погибших работников киноиндустрии на SAG Awards в топе, похожем на бюстгальтер, ее обвинили в неуместном поведении. Когда же модель Белла Хадид появилась на маскараде во время Парижской недели моды в прозрачном платье с корсажем Dior Couture, никто ее ни в чем не обвинил, но даже ее, модельных параметров, грудь в это платье с трудом втиснулась.

Допустим, у вас большая грудь. Или не такая уж большая, но все же размера, который влияет на посадку одежды, и вам хотя бы иногда нужны бюстгальтер с косточками и рубашки с вытачками. Или ваш размер одежды просто больше российского сорок шестого — и грудь у вас, соответственно, точно больше B или даже C. Любая женщина с такими исходными данными (то есть практически каждая), знает, что очень часто грудь — это проблема. Особенно если эта девушка хочет выглядеть современно и вообще любит моду. «Притягательными становятся не максимальное подчеркивание вторичных половых признаков в стиле Кардашьян, а андрогинность и даже гендерная амбивалентность — условно говоря, не твердокаменная грудь в декольте, а соски, чуть заметные под наглухо застегнутой рубашкой», — пишет журналистка Елена Стафьева в материале «Почему мы хотим быть cool, а не hot». Этот текст довольно точно отражает настроения передовой моды, которая отличается от моды прошлого еще и тем, что раньше немного стыдно было не иметь форм, а теперь — наоборот, подчеркивать их. И голливудские секс-символы вроде Скарлетт Йоханссон, которые совсем недавно носили только декольте, перешли на глухие воротники и блузки pussy bow.

Белла Хадид
в платье Dior Couture, 2017 

Сьюзан Сарандон, 2016

ЭМИЛИ РАТАКОВСКИ, 2016

Бри Ларсон на ТЕЛЕШОУ BBC The One Show, 2017

БРИ ЛАРСОН НА ТЕЛЕШОУ BBC THE ONE SHOW, 2017

БЕЛЛА ХАДИД 

В ПЛАТЬЕ DIOR COUTURE, 2017 

СЬЮЗАН САРАНДОН, 2016

Эмили Ратаковски, 2016

Допустим, у вас большая грудь. Или не такая уж большая, но все же размера, который влияет на посадку одежды, и вам хотя бы иногда нужны бюстгальтер с косточками и рубашки с вытачками. Или ваш размер одежды просто больше российского сорок шестого — и грудь у вас, соответственно, точно больше B или даже C. Любая женщина с такими исходными данными (то есть практически каждая), знает, что очень часто грудь — это проблема. Особенно если эта девушка хочет выглядеть современно и вообще любит моду. «Притягательными становятся не максимальное подчеркивание вторичных половых признаков в стиле Кардашьян, а андрогинность и даже гендерная амбивалентность — условно говоря, не твердокаменная грудь в декольте, а соски, чуть заметные под наглухо застегнутой рубашкой», — пишет журналистка Елена Стафьева в материале «Почему мы хотим быть cool, а не hot». Этот текст довольно точно отражает настроения передовой моды, которая отличается от моды прошлого еще и тем, что раньше немного стыдно было не иметь форм, а теперь — наоборот, подчеркивать их. И голливудские секс-символы вроде Скарлетт Йоханссон, которые совсем недавно носили только декольте, перешли на глухие воротники и блузки pussy bow.

Так вышло, что грудь как часть женского тела не вписалась в повороты моды последних лет. Да, мы видим на подиумах моделей в полностью прозрачных платьях и рубашках (или даже топлес), видим знаменитостей в очень открытых нарядах на красной ковровой дорожке. Но все эти девушки носят размер XS или S. Как только женщина с бюстом побольше умудряется найти подходящее ему открытое платье, ее автоматически записывают в эффектные, но немодные ряды. Потому что откровенная сексуальность — это немодно и глупо, а открытая грудь как раз откровенно сексуальна. Правда, с одной оговоркой: вы можете не носить высокие каблуки или платья Hervé Léger, чтобы выглядеть нейтральнее. Но вы не можете не носить грудь — разве что задрапировать, прикрыть и сделать вид, будто ее и нет.

Так вышло, что грудь как часть женского тела не вписалась в повороты моды последних лет. Да, мы видим на подиумах моделей в полностью прозрачных платьях и рубашках (или даже топлес), видим знаменитостей в очень открытых нарядах на красной ковровой дорожке. Но все эти девушки носят размер XS или S. Как только женщина с бюстом побольше умудряется найти подходящее ему открытое платье, ее автоматически записывают в эффектные, но немодные ряды. Потому что откровенная сексуальность — это немодно и глупо, а открытая грудь как раз откровенно сексуальна. Правда, с одной оговоркой: вы можете не носить высокие каблуки или платья Hervé Léger, чтобы выглядеть нейтральнее. Но вы не можете не носить грудь — разве что задрапировать, прикрыть и сделать вид, будто ее и нет.

Скарлетт Йоханссон,
2006 и 2016 годы

Почему ренессанс бюста как бы есть, но его как бы и нет

Почему ренессанс бюста как бы есть, но его как бы и нет

При беглом взгляде на ленту в инстаграме или на светскую хронику в глянцевом журнале кажется, что все не так плохо. Топ-модель Кендалл Дженнер стала для молодых девушек идеологом free nipples — отказа от бюстгальтера в пользу свободы, которую нужно подчеркивать одеждой (большая часть образов Дженнер построена вокруг ее обнаженной груди) ⊙. Ее сестра, вышеупомянутая Ким Кардашьян, уже не первый год приучает мир высокой моды к тому, что перепад грудь-талия-бедра может быть очень большим ⊙. Бюстгальтеры-бралеты, надетые поверх одежды на показах Dries Van Noten, Alexander Wang, Giambattista Valli и других марок, уже не воспринимаются как попытка эпатировать публику, а масс-маркет-бренды активно продают копии таких аксессуаров — ситуация, которая была бы немыслимой еще двадцать лет назад. Новым декольте стали вырезы под грудью, их полюбила не только, скажем, Рианна, но и рафинированный интеллектуал Раф Симонс, который уж точно знает, что модно. Расходимся?

КЕНДАЛЛ ДЖЕННЕР

КИМ КАРДАШЬЯН В ИЮЛЬСКОМ НОМЕРЕ ЖУРНАЛА GQ, 2016

КЕНДАЛЛ ДЖЕННЕР

Увы, нет. Грудь как идея, как символ новой женственности, феминизма и права женщины на собственное тело — это современно и одобрено модными кругами. Но грудь реальная, правая плюс левая, не имеет к этой идее практически никакого отношения. У той же Кендалл классические модельные пропорции и совсем небольшая грудь, которая и под полностью прозрачным топом не воспринимается как нечто вульгарное. Вырезы под грудью тоже предполагают ее небольшие размеры. Белье поверх одежды выполняет теперь совсем новую функцию, не связанную с акцентом на бюст: корсеты Prada и бралеты Dries Van Noten показывают, как изменилась идея женской сексуальности — теперь даже шнуровка, даже кружево на груди не сексуализирует женщину, а позволяет ей почувствовать себя свободной. Этой же идее посвящена съемка интеллектуального флагмана женского глянца, журнала The Gentlewoman — она так и называется Boobs. Топ, рубашка и корсаж с рисунком, выстроенным вокруг сосков, сфотографировали на модели с нулевым размером груди.

Куда при этом убрать грудь всем остальным (или во что ее облачить, чтобы было удобно, чтобы это хорошо сидело и выглядело актуально) — загадка загадок в 2017 году.

Чем обернулся отказ от слишком явной сексуальности и при чем тут бодишейминг

Чем обернулся отказ от слишком явной сексуальности и при чем тут бодишейминг

Hello boys, как бы говорит Ева Херцигова и радостно смотрит на свою грудь. Эта реклама бюстгальтеров с пуш-ап-эффектом Wonder Bra в девяностые была везде, а недавно ее признали главным рекламным кадром всех времен. Но сейчас, двадцать лет спустя, все изменилось. Девушки не спешат чествовать своих «мальчиков»: представитель Victoria’s Secret подтвердил, что продажи пуш-ап-лифчиков упали за последний год на 29 %. Вы, должно быть, заметили, что в ассортименте популярных бельевых марок стало намного больше тонких бюстгальтеров с мягкой чашкой и, как правило, без поддерживающих косточек. А лифчиков с плотной чашкой стало, напротив, меньше. Для девушек с небольшой грудью это означает, что можно носить более удобное белье и не подтягивать бюст к шее, чтобы выглядеть сексуально. Для девушек с большой — что их естественная ложбинка вдруг оказалась вне актуального поля, а ассортимент белья с хорошей поддержкой тает с каждым днем.

В декабре 2016 года журналистка Кэтлин Берд-Мюррей написала для Vogue UK большой материал «Что произошло с ложбинкой?». В нем она говорит, что ее модные подруги перестали подчеркивать грудь, а дизайнеры (даже апологеты сексуальности вроде Roberto Cavalli и Versace) перестали шить вещи, из которых выпрыгивает бюст. «Виктория Бекхэм выставляла грудь, будучи женой футболиста и поп-звездой, — и перестала делать это, как только стала серьезным дизайнером», — пишет Берд-Мюррей, объясняя, в какой плотной связке идут женская грудь и место женщины в иерархии современного мира. Чтобы анонсировать этот материал, команда Vogue UK попросила подписчиков в Twitter проголосовать. Можно было выбрать три варианта ответа на вопрос «Считаете ли вы, что время ложбинки прошло?»: «если у тебя она есть, покажи ее», «зависит от наряда» и «время ложбинки прошло». 62 % проголосовали за первый вариант, а сам материал и голосование обернулись скандалом. «Я благодарна, что Vogue предупредил меня, что ложбинка вышла из моды. Теперь у меня есть время, чтобы выбросить свои старые сиськи и купить новые в Topshop», «А Vogue просто взял и сказал, что строение моего тела больше не в моде», «Сосредоточьтесь на вещах, а не на боди-фашизме. Грудь — это не аксессуар» — англоязычный интернет взорвался от возмущения. И хотя Берд-Мюррей объясняла на страницах других изданий, что речь была не о «немодной» части тела, а о том, что дизайнеры стали выпускать удобные вещи более спокойного кроя, сути это не меняло.

Виктория Бекхэм,
2000 и 2016 годы

Нормально ли то, что девушка должна скрыть определенную часть тела, чтобы выглядеть модно? Разве не успех феминистических движений дал женщинам возможность носить что угодно? И раз так, то можно ли представить что-то более антифеминистическое, чем анафема, которой подвергается естественное строение женского тела? Мода придумала, как подчеркнуть грудь и как прикрыть ее. Но не придумала, что сделать, чтобы грудь воспринималась не как способ привлечь к себе внимание альфа-самца, а как, скажем, рука, нога или шея — часть тела, которая просто есть. «Форма стала манифестацией. Если ты со вторым размером носишь пуш-ап и декольте — ты дура немодная, тенденций не понимаешь. Если ты женщина размера L с шестым размером груди в декольте — ты смелая и независимая. Следует перестать привязывать форму к содержанию. Дело не в ложбинке, а в голове — мой пятый размер нужно, простите, в подмышки засунуть, чтобы ложбинки не было. И спорить надо не о формах, а о подаче себя. Но это же гораздо сложнее, чем сказать „ложбинка — это не круто“, и все такие: „Класс, девоньки, все снимаем пуш-ап, надеваем свободные свитерки и делаем интеллектуальные лица“», — рассказала The Blueprint Ира Лобановская, консультант по маркетингу, объясняя, почему проблемы с грудью имеют к самой груди так же мало отношения, как и идея бюста без самого бюста.

Почему ввести грудь в модную систему координат по-настоящему сложно

Почему ввести грудь в модную систему координат по-настоящему сложно

Случай с платьем Dior, в которое не помещается грудь, какой бы она ни была, показателен. Идея этого платья с чашечками и косточками не подразумевала всамделишного бюста. Грудь и мода оказались вовлечены в практически платоновский конфликт мира идей и мира вещей: если женские формы были одним из источников вдохновения дизайнера, это вовсе не значит, что они потом смогут хорошо себя чувствовать в вещах, созданных по их образу и подобию. Остромодные лаконичные вещи Céline, The Row, J.W.Anderson и так далее не рассчитаны на девушек, у которых большая грудь, — у большинства премиальных марок размерный ряд рассчитан только на стройных девушек со стандартным для их пропорций размером груди. Если грудь больше, женщине проще шить вещи на заказ, потому что огромная индустрия моды не нашла способа глобально решить проблему наличия пышных форм.

Создавать вещи на «нестандартную» фигуру в промышленных масштабах невозможно как раз в силу нестандартности — если сильно отклониться от общепринятого размерного ряда, производство выйдет страшно дорогим, а вложения могут не окупиться (по этой причине маркам выгоднее создавать отдельные бренды plus suze — как Marina Rinaldi у Max Mara). Но деньги — не единственная причина. «Это связано не только с коммерцией. Есть определенные пропорции, которые необходимо соблюдать при создании силуэта. Разрабатывая силуэт, дизайнеры прежде всего задумываются о том, как платье будет сидеть на фигуре, при этом все ориентируются на общепринятые стандарты. Если клиент не хочет (не может себе позволить) индивидуальный пошив, в наших коллекциях есть и вещи свободного кроя, и модели oversize, которые подойдут девушкам с любыми параметрами», — рассказал The Blueprint представитель российской марки Alexander Terekhov, чье ателье любят девушки с формами. Он добавил, что в дизайнерских магазинах не так уж много клиенток, которые хотят приобрести вещи нестандартных размеров, потому что большинство таких женщин шьют одежду на заказ. На вопрос о том, как часто девушки с большой грудью просят сделать глубокое декольте, спикер бренда ответил: «Женщины с пышными формами чаще просят платья с акцентом на груди, потому что при «немодельных» параметрах открытая зона декольте уравновешивает образ и делает его гармоничным». Получается, что у обладательниц большого бюста не так много вариантов кроя с точки зрения гармонии силуэта (хотя декольте — это антимодный элемент). Если же шить на заказ они не могут или не хотят, остается только oversize.

«Большинство вещей скроены так, что они выглядят красиво, если у тебя нет груди. Они должны элегантно струиться. А вы видели когда-нибудь платье свободного кроя на пятом размере груди? Оно элегантно струится вниз через гору, добавляя тебе визуально тридцать килограммов», — продолжает Ира Лобановская. С ней согласна Анна Павельева, журналист и корпоративный директор по фотографии издательского дома Hearst Shkulev Media: «Производители и модные дома в большом долгу перед девушками с формами. И их тоже можно понять: каждая женщина с большой грудью настолько уникальна, что заготовить лекала на все возможные варианты нереально. Я лентяйка, поэтому мой вариант — выбирать свободные фасоны (тот же кокон) и мягкие формы (качественный трикотаж). Но прежде всего, думаю, надо разработать нормальное белье для пышногрудых женщин. Не унизительно вульгарное или слишком монументальное, а просто красивое и удобное белье с пониманием всех анатомических подробностей. Тогда оно станет прежде всего одеждой, а не инструментом соблазнения».

Не думать о белой обезьяне: почему медиа нужно научиться говорить про грудь

Не думать о белой обезьяне: почему медиа нужно научиться говорить про грудь

Ники Минаж пришла на показ Haider Ackermann сезона осень–зима 2017 с голой грудью. Точнее, одна грудь была прикрыта жакетом Thierry Mugler, а вторая была полностью обнаженной, с накладкой на соске. Формы певицы уже давно стали отдельным ньюсмейкером, так что выглядело это впечатляюще — настолько, что соседки Ники по первому ряду не знали, куда деться от ее обнаженного тела. Как ни странно, такие «акции» производят эффект шоковой терапии: они как раз про строение женского тела, а не про пространство идей. И скандалы вокруг фигур Эмили Ратаковски, Ким Кардашьян, Эммы Уотсон (ее обвинили в несерьезности из-за откровенной фотосессии, как будто голая грудь нивелирует идеи и работу актрисы), возможно, нужны. Потому что в поп-культуре, в массовом кинематографе и в рекламе женский бюст остается способом продать дорогой автомобиль, намекнуть на привлекательность героини в глазах мужчин или подчеркнуть невысокий интеллект персонажа. А ведь грудь — это и правда часть тела, как рука или нога. Она не может быть модной или не модной, не должна влиять на наше восприятие человека и подразумевает какую-то одежду. Это надо осознать и заодно привыкнуть к тому, что в 2017 году грудь — это просто грудь, а не бесплотный символ.

Эмма Уотсон для журнала vanity fair, 2017

Ники Минаж на показе Haider Ackermann,
осень–зима 2017