«Почему    бы и да»

АРХИВЫ

The Blueprint начинает отмечать свое десятилетие — и первым делом прыгает в машину времени, чтобы ненадолго вернуться на старт. Как все начиналось, с чего и кто и зачем придумал онлайн-медиа, которое вы читаете сегодня? Слово самим инициаторам и соучастникам этой авантюры — по крайней мере, именно этим The Blueprint казался в 2014 году.

Александр Перепелкин
Редакционный директор
The Blueprint, партнер и сооснователь агентств Lunar Hare и Dot Comms

рождение идеи

Мысль создать digital-медиа появилась у меня в 2012–2013 годах (тогда я был партнером и директором по развитию бизнеса коммуникационного агентства Lunar HARE). Все уже вовсю пользовались мобильными телефонами, читали в дороге, и мне было непонятно, почему у нас такой слабый онлайн-глянец. Наши агентские клиенты тоже уже активно делали ставку на digital, хотя в больших издательских домах еще никто не верил в онлайн. С этой мыслью я и пришел к Даше Косаревой (покинувшей в тот момент позицию директора отдела моды Glamour. — Прим. The Blueprint), на что она сказала: «Давай попробуем!».

Женя Онегина

Первый состав

Позже к нам с Дашей присоединилась [арт-директор и режиссер] Женя Онегина, недавно вернувшаяся из Америки после учебы на курсе Scriptwriting в NYFA. Мне сразу понравился ее подход, и референсы у нас были одинаковые. Мы видели, какой мощный бьюти-контент делал Into The Gloss, как Refinery 29 работает с сообществом. Сходили с ума от чистой визуальной айдентики нью-йоркского магазина The Line и от текстов в Fantastic Man и System Magazine. На примере SHOWStudio Ника Найта понимали, что можно и нужно разговаривать с инсайдерами индустрии. Даже шутки мы шутили одинаковые. Мы втроем постоянно что-то додумывали, придумывали и креативили. Помню, шутили, что, даже если ничего не получится, нам хотя бы будут присылать бесплатную косметику.

Женя вообще очень много дала проекту, она занималась визуалом сайта, никогда не стояла на месте, начала снимать, работать как режиссер. Мы по сей день верстаем и придумываем какие-то очень сложные форматы и лендинги, и мне кажется, по максимуму используем все возможности, которые нам дает digital. Я бы сказал, что нас не только интересно читать, но и очень приятно смотреть.

Даша Косарева

От проекта к медиа

Внутри команды у нас ходят споры, кто придумал название. Мой партнер Женя Фишелева считает, что она, а я почему-то уверен, что я. Но ход мысли у нас с Женей точно был одинаковый. Блюпринт в издательском бизнесе — это проект журнала, где пробуются форматы, тестово верстаются какие-то странички и так далее. И все как-то на нем сошлись.

ДНК The Blueprint

Очень правильно Ксюша Соловьева написала, что мы стали для индустрии тем самым блюпринтом, который задает медийные стандарты и форматы. Точно так же, как наше название предопределило наш фирменный цвет, так и суть названия предопределила то, чем мы являемся. Как говорится, как корабль назовешь, так он и поплывет. В нашем случае это на 100% так.

Логотип и фирменный стиль

Первый вариант логотипа

Фирстиль для нас делал Ханс Унт — дизайнер из Эстонии, который базируется между Бангкоком и эстонским островом Сааремаа. Мы с ним познакомились в социальной сети ASmallWorld (по определению The Wall Street Journal, «Майспейсе для миллионеров». — Прим. The Blueprint), и он сделал нам всю айдентику для «Лунара». Я его в жизни не видел, но помню, что он тогда сдал все в срок и ровно то, что мы и хотели. Поэтому, когда зашла речь о фирменном стиле The Blueprint, мы сразу пошли к нему, и он тут же нарисовал все даже лучше, чем мы представляли.

В своем предложении он описывал дизайн сайта как «чистый, современный, смелый и легко узнаваемый». Ханс сразу уловил, что нам нужно: утонченный, но в то же время дерзкий визуальный язык, который не выйдет из моды и всегда будет релевантным. Помню, что в числе референсов у него был сайт Bottega Veneta — именно оттуда взялась идея окрашивать превью материалов на главной в синий цвет при наведении курсора.

Второй вариант логотипа

Каждому свое 

Для нас всегда было важно, чтобы у каждого человека в команде был свой собственный голос, а не только функция. Помню, как я позвал Юлю Выдолоб делать для нас маркетинг, а Катю Федорову — шеф-редактором. На практике оказалось, что Катя ужасно несистемная, а Юля плохо справлялась с маркетингом. Но мы понимали, что по своему видению они обе абсолютно «наши». И тогда мы просто поменяли их местами. Юля стала блестящим шеф-редактором, а Катя делала прекрасный маркетинг. То есть мы не человека запихивали под позицию, а пытались понять, как именно его можно к нам «прикрутить».

До утра

Ночные трансляции — наша давняя традиция. Первую оскаровскую трансляцию мы вели у Кати Федоровой дома: устроили ужин, нарядились и закидывали все новости даже не в Telegram, а в виджет waterfall на сайте. Потом уже многие Telegram-каналы подхватили эту идею и тоже стали вести трансляции.

Бывало сложно

Помню, как в одни из январских праздников мы готовились к 150-летию Lanvin, делали видео и... ничего не вышло. Просто не успели. Я тогда не мог пережить, что мы, модное издание, и не отметили их 150-летие. Убивался страшно, даже распинал редакцию. Помню, как Женя Онегина рыдала над клавиатурой, не могла доделать верстку, а я умолял: «Женя, пожалуйста, отдай, это не последний твой проект, ты еще сделаешь лучше». Сейчас звучит смешно, но тогда, в моменте, казалось, что это катастрофа. Кажется, плюс-минус тогда у нас появилось понимание, что надо делать не только качественно, но и строго выдерживать дедлайны.

«Давайте попробуем»

Все самые запоминающиеся моменты начинались с фразы «а давайте попробуем». Помню, как вылетал из Лондона и прочитал про итальянского обувщика Фабрицио Витти, у которого была огромная коллекция кукол Barbie, порядка 600 штук. Я подумал, что было бы здорово его снять в Париже, и сразу написал ему в Instagram с предложением. И я не успел приземлиться в Москве, как он мне уже ответил, и после мы его сняли. Казалось бы, зачем мы ему нужны? Но мы просто позволяли себе помечтать и не били себе по рукам. Или, например, в ковид решили, что попросим фотографов снять тех, с кем они самоизолировались (или себя самих) ню. И все согласились. Это был грандиозный успех, все это обсуждали. Это до сих пор один из наших любимейших проектов.

Женя Фишелева
Бренд-директор и соиздатель
The Blueprint, управляющий партнер Lunar HARE 

Time is now

Мы запускались, когда большие издательские дома были сосредоточены исключительно на принт-версиях своих журналов, а их digital-редакции либо публиковали онлайн-контент печатных выпусков, либо просто следили за новостной повесткой. Мы же в коммуникационном агентстве Lunar HARE видели, какую большую ставку на digital-СМИ делают бренды в мире, и чувствовали, что еще немножко, и этот фокус внимания сместится и в России.

Мы поняли, что time is now, и начали действовать. Кажется, от идеи до реализации прошло очень мало времени, собравшись с Сашей и еще двумя соучредителями The Blueprint — Верой Пановой и Юлей Русановой, — мы ударили по рукам и решили: почему бы и да. И пошла бурная работа.

Сделать для себя

Мы хотели сделать что-то для себя и про себя, без заказчика (издание делали без инвестора, на собственные деньги, заработанные в Lunar HARE. — Прим. Александра Перепелкина). Сделать красиво и так, как сами считаем нужным. Нам хотелось писать о том, что интересно нам самим, и читать это не со скоростью Instagram или ленты Twitter, а в том темпе и с той вдумчивостью, с которой мы читаем, когда хотим замедлиться, задуматься, порефлексировать. Хотелось видеть результат, которым бы мы сами вдохновлялись.

Во всех измерениях

The Blueprint — это не просто digital-медиа, его можно не только прочитать, не только посмотреть, но и сходить с нами на выставку, носить или попробовать результаты наших коллабораций. Например, в Reading Camp в Переделкино мы слушаем лекции, вместе читаем, рассуждаем, участвуем в воркшопах, делаем домашки. А есть гель для душа, который мы сделали совместно с Somelove, синяя десертная соль или синяя гранола фисташка-инжир. Нас можно есть, пить, нюхать, читать, смотреть и все, что угодно. То есть The Blueprint — это, по сути, universe современного человека, который интересуется модой, культурой, современным искусством и постоянно развивается.

Принципиальные 

Я вижу, что за все время работы мы ни разу не отступили от своих принципов фактчека, журналистики факта, открытого диалога и четкого понимания, про что мы, с кем мы и для кого мы. У нас очень классный и сплоченный коллектив единомышленников и лояльная аудитория, с которой мы мыслим в одном направлении. Ядро всегда с нами, и это очень приятно.

Дарья Косарева 
Редактор запуска The Blueprint, журналист, автор Telegram-канала It’s so last season

Первая и единственная

Я была редактором моды в Vogue и Glamour, а Сашу Перепелкина знала как представителя Lunar HARE, тесно сотрудничавшего с Condé Nast. Когда Саша решил делать The Blueprint, я как раз ушла из Glamour, — и он позвал меня придумывать концепцию и визуал будущего медиа с нуля. То есть изначально я была первым и единственным сотрудником The Blueprint. Первые месяцы собирала, обрабатывала и переосмысливала миллионы референсов вроде Gentlewoman, T Magazine, Style.com и Nowness, чтобы выстроить фундамент проекта.

Потом познакомилась с Женей Онегиной, впечатлилась ее работами, пригласила на встречу с Сашей, и так у The Blueprint появился арт-директор, благодаря которому издание обрело свою уникальную эстетику. С Женей мы придумывали первые версии сайта и искали новые форматы съемок и материалов. Чуть позже позвала в команду Свету Танакину, бывшую коллегу по Condé Nast. Ее стилистический талант окончательно помог нам определиться с направлением, и все сложилось.

Зачем вы это сделали?

Цель была одна — сделать рафинированное
и в то же время живое медиа о моде, разговаривающее с читателем человеческим, не канцелярским языком. Плюс ставка была на новаторскую для российского рынка визуальную подачу.

В спорах рождается истина

Все участники проекта с самого начала чувствовали себя равноценными партнерами — никакой жесткой иерархии. Поэтому споров и недопониманий было много, но, как водится, в них рождалась истина. На самом деле, как я сейчас понимаю, просто все искренне болели за проект и хотели, чтобы все было идеально. Конечно, с первого раза идеальности почти никогда не случается. Но все было не зря.

Общий вклад

Даже в сегодняшнем The Blueprint я вижу отголоски своих наработок — в формате съемок, в материалах про индустрию, шопинг и образ жизни. Это созвучно тому, что я пыталась заложить в начале работы над проектом, и приятно это замечать. Ну и конечно, больше всего горжусь тем, что именно я пригласила в издание Женю и Свету. Вот их работа уж точно задала очень правильный вектор развития The Blueprint.

Женя Онегина
Арт-директор, режиссер

Welcome back

Когда Даша Косарева позвала меня в команду — чтобы придумывать некую онлайн-editorial-платформу, я работала на ТВ арт-директором «Моя Планета», а до этого в Афише, газете F5, сайте w-o-s и журнале PORT, и очень хотела вернуться в editorial, потому что телевидение не оправдало моих ожиданий. Мне кажется, наш мэтч случился на первой встрече с Сашей [Перепелкиным] и его партнером Юлей Русановой, они оба меня поразили. У них было какое-то философское отношение к запуску, они понимали, что это требует времени, возможно, даже не год, а несколько лет. Но они с самого начала знали, что у них хватит пороха довести сайт до момента, когда ему стукнет 10 лет.

Глаза боятся, а руки делают

Помню, как мы снимали видео на ВДНХ на Московской биеннале современного искусства в 2015 году. Через какие-то связи нам удалось организовать съемку прямо во время демонтажа в одном из главных павильонов. Это было достаточно грандиозно в плане масштаба, но при этом пришлось работать небольшой командой и с ограниченными техническими ресурсами. В итоге мы вообще не понимали, что делаем, как правильно поставить свет, как разобраться с другим оборудованием.

Приехали на съемку без мудборда, без референсов. У нас было пять моделей, которым по задумке нужно было делать советскую гимнастику в кадре. Мне было настолько страшно, что придется им это как-то объяснять, что я дома заранее отфотографировала все позы на своем муже и просто безмолвно им тыкала в распечатанные картинки. В общем, это было для нас танцем в темноте, зато осталось очень запоминающейся историей.

Прикорневой объем

Я тогда была вообще не из гламурной тусовки, а из какой-то параллельной вселенной фоторедакторов, которые всегда ходят в жилетках и брюках с кармашками — потому что в любой момент может понадобиться ползать на карачках на съемках. А Саша пытался сделать из меня sexy lady, постоянно красной нитью звучала шутка о том, чтобы я сделала прикорневой объем, хотя бы на праздник. Но до сих пор не случилось.

Эмоциональный глянец 

Были моменты, когда было сложно, как и в любой редакции. Я выходила в слезах из офиса пару раз точно. Оставляла на рабочем месте куртку и не возвращалась. Помню, Женя [Фишелева] и Саша [Перепелкин] мне названивали и просили, чтобы я вернулась. Но, кажется, без этого нельзя представить работу настоящей редакции. И ночевала я в редакции точно более десяти раз, потому что боролась с дедлайнами.

Найти себя

Мне кажется, я в принципе нашла себя и свой голос именно в The Blueprint. Арт-директорство стало для меня отправной точкой — Саша во мне это разглядел, хотя мог меня просто оставить в статусе дизайнера. Думаю, если бы не было его пинков, я бы и не росла. Саша очень требовательный босс, с ним бывает сложно. Если он мыслит уровнем концерта Мадонны, то и от всех требует, чтобы все хотели делать такого уровня контент. Но он своим упорством и верой в меня слепил того, кем я сейчас являюсь. Притом что меня достаточно сложно мотивировать, но у него это явно получалось лучше, чем у других моих боссов.

Анастасия Смирнова 
Менеджер медиаконтента, комьюнити-менеджер, автор, фоторедактор запуска
The Blueprint

Первая встреча

Я жила в Петербурге, заканчивала университет и уже сменила несколько работ от официантки до модели. Училась на журналиста, но очень любила снимать, писала диплом по истории фотографии и хотела найти классную, «взрослую» работу. Была подписана на Женю Онегину в Facebook (а может, где-то еще — уже не помню), знала ее как фоторедактора и думала, что она классная. Позиция фоторедактора вообще казалась мне работой мечты.

В общем, я написала Жене, что ищу работу, и если ей нужен будет помощник, я готова даже переехать в Москву. Оказалось, что Жене как раз нужны были люди в команду для нового проекта. Я сделала тестовое задание, приехала на собеседование, и меня взяли, за что я очень благодарна.

The Blueprint тогда еще даже не запустился. Нас в команде, если не считать ребят из Lunar HARE, которые все это затеяли, изначально было трое: Женя Онегина — арт-директор, Даша Косарева — редактор и я — фоторедактор. Потом пришли дизайнер и продюсер. Считаю, что мне повезло: я застала момент, когда идея The Blueprint только зарождалась. Хорошо помню, как уговорила ребят начать работать с фотографом Эриком Пановым. Мне кажется, что он в итоге помог кристаллизовать визуальный стиль The Blueprint в фотоформате.

Фото: Эрик Панов

Работы много

Моей основной задачей был поиск иллюстраций. Поначалу это был такой хенд-мейд-формат медиа, где все строилось на интересных эссе и классном визуальном сопровождении, собранном из подручных материалов. Я лазила по блогам и архивам, нашла подходящий фотобанк и работала с ним, когда нужны были фото с показов. Собирала огромные папки картинок на разные темы, а Женя делала из них какие-то шедевры: коллажи, обтравки, гифки, разную красоту, которая потом эффектно версталась. Сайт тогда больше напоминал арт-проект и выглядел очень необычно.

Иногда мне поручали коллажи, я искала и находила в фотоархивах референсы, которыми вдохновлялись модные дизайнеры при создании своих коллекций. Потом доверили общение с иллюстраторами. А потом мы начали делать съемки. У нас была рубрика «Вещь недели», я часто снимала для нее, иногда сама, иногда вместе с Женей, помогала продюсировать большие съемки.

Иллюстрация: Оля Марченко

Гламур + художественность

Помню споры о том, как должны будут выглядеть съемки: Саша хотел больше гламура и блеска, а мы в редакции — скорее грациозной скромности и художественности, с щепоткой дурачества. Было много эмоций, но сейчас смешно вспоминать, конечно. В итоге у сайта появился свой особый и узнаваемый стиль, который до сих пор выделяет его из всех русскоязычных медиа.

Скучно не было

У нас было много разных съемок, и их трудно забыть — всегда было что-нибудь странное. Мы снимали в павильоне ВДНХ ночью, однажды мне покрасили ухо в синий для кадра, устраивали какую-то химико-физическую лабораторию для предметной съемки, искали самые красивые и удивительные локации. Было не скучно.

Зачем все это

Цель, мне кажется, мы в редакции видели одинаково: сделать актуальное лайфстайл- и модное медиа без пошлости, для людей со вкусом и умом. Такое, какого в России еще не было. Самое главное — это очень талантливые люди, которые стремились делать что-то действительно крутое и особенное, а не то, что принято и что делают все. И у команды было достаточно свободы и поддержки для этого — это очень-очень ценно.

Светлана Танакина  
Главный стилист Limé, директор отдела моды The Blueprint с 2014 по 2020 год, фэшн-консультант The Blueprint с 2021 по 2024 год

С первого взгляда

В конце 2014 года закончились мои отношения с [российским] Vogue (где Светлана Танакина была старшим редактором моды. — Прим. The Blueprint), и мне поступали разные предложения. Моя подруга и бывшая коллега Даша Косарева рассказала про запуск нового проекта, The Blueprint, и предложила встретиться с Сашей Перепелкиным. Идеи, ценности и стремления, которые ребята для себя обозначили, были мне близки. Проект мне показался интересным, захватывающим и амбициозным. Мы ударили по рукам и окунулись с головой в работу.

Парад талантов

Для меня всегда было важно работать с лучшими в своем деле. Это вдохновляет и драйвит всю команду. А у нас были амбиции стать лучшим медиа о моде и красоте на рынке, сделать это по-новому, используя цифровые возможности, которые ни один медиаресурс тогда не использовал в полной мере.

Экшн и вовлеченность

Вообще каждый проект, который мы делали, был своего своего рода мини-путешествием, приключением. И это всегда был челлендж — реализовать задуманное. Вспоминаются самые энергозатратные проекты, которые мы делали с режиссером Владимиром Беком и при поддержке Cartier: «8 женщин», новогоднее видео с Ренатой Литвиновой. Уровень вовлеченности всей команды был зашкаливающим, столько обсуждений до съемок и сам процесс — невероятный экшн. Помню съемки бар-хоппинга с Леной Трониной, Ромой Mujuice и стилистом Сашей Девятченко — день и ночь, когда мы перемещались из бара в бар целой съемочной группой. Было очень напряженно на этапе постпродакшна, но на самой съемке все было супер.

Выше головы

В The Blueprint у меня была возможность делать то, что я очень сильно люблю, доверие команды, возможность транслировать свое видение, свой визуальный язык, возможность мечтать и воплощать идеи, вдохновлять и вдохновляться. Я горжусь талантливыми людьми, с которыми работала, и уровнем контента, который мы создавали. Много проектов близки мне до сих пор, они выглядят актуально и релевантно. Я очень ценю моменты, когда люди пытаются прыгнуть выше головы, вот это то чувство, с которым мы все работали. Люблю всех причастных!