Гостиная-библиотека Екатерины Иноземцевой

Мы давно научились жить на работе, а теперь учимся работать из дома. The Blueprint следит за тем, как повары и архитекторы, дизайнеры и предприниматели осваивают новую, замкнутую реальность. На этот раз куратор самых громких выставок музея «Гараж» последних лет и академический руководитель Музея в НИУ ВШЭ Екатерина Иноземцева рассказала и показала нам, как сейчас работает в гостиной-библиотеке своей новой квартиры – в окружении избранных книг и скульптур мужа.

(2.).

(5.).

(1.).

(6.).

(4.).

(7.).

(3.).

(1.) Лампа Noname. Классическая библиотечная лампа.

(2.) Самая простая ваза из IKEA с сухоцветом, собранным во время короткой вылазки на дачу на прошлой неделе.

Начало карантина совпало с переездом, поэтому спокойного входа в новый во всех смыслах режим не случилось. Но рабочий процесс это в какой-то степени упростило. Впервые за 10 лет со мной все мои книги, поэтому базовые потребности (то есть подготовка лекций и выставок), кажется, удовлетворены. С бытовыми процессами мы с мужем и дочерью тоже вроде как разобрались. Посменно работаем, рисуем, читаем, смотрим «Тоторо». Я, кстати, готова ставить свечку за здравие Миядзаки и процветание студии Гибли: полтора часа абсолютной тишины — это сейчас самая стабильная валюта.

(3.) Чтобы работать, мне нужен большой стол. Плотный, тяжелый, с большой столешницей, на которой умещаются книги, компьютер, лампа и так далее. Стол стоит в импровизированной библиотеке — а на самом деле гостиной. Здесь три огромных стеллажа до потолка, со всем нажитым. Стол и стеллажи придумал и сам сделал муж, за что ему огромное спасибо.

(4.) Готовлю большую выставку Томаса Деманда и Александра Клуге, книжку которого сейчас переводит блестящий литератор и переводчик Саша Маркин. Сегодня был Zoom с Томасом и Клуге, поэтому на столе прижизненный каталог-резоне Деманда и сборник текстов Клуге из венецианского издания «Корабль тонет. Капитал лгал».

После месяца [самоизоляции] нам, конечно, много чего не хватает привычного. А, с другой стороны, сейчас какие-то дистиллированные дни: ясные, четкие, проявляющие забытые желания или какие-то профессиональные истории, до которых никогда не доходили руки. И еще много любви и тепла и бережного отношения друг к другу. May you live in interesting times, как пророчествовал куратор Ральф Ругоф на последней Венецианской биеннале. Кто бы мог подумать.

(5.) Скульптура моего мужа Саши Кутового —2014 года, когда он начал делать фигуры с механически спиленными фрагментами, преодолевая ручную энергию скульптурного образа, да и саму скульптуру. Этот бюст я очень люблю, он с нами всегда, где бы мы ни жили. Для меня вся магия этих спилов усиливается за счет наклона головы девушки и закрытых глаз. Нормальная метафора для художника и куратора под одной крышей.

(6.) Блокнот нелинованный Moleskine.

(7.) Пиала из японской керамики. Покупали вместе с Антоном Беловым в Токио, когда начинали делать выставку Мураками. У японских керамистов такое чувство цвета, пропорций и абсолютный вкус, что я иногда просто немею. Хочется верить, что мы туда еще вернемся.