Гостиная-библиотека Екатерины Иноземцевой
Мы давно научились жить на работе, а теперь учимся работать из дома. The Blueprint следит за тем, как повары и архитекторы, дизайнеры и предприниматели осваивают новую, замкнутую реальность. На этот раз куратор самых громких выставок музея «Гараж» последних лет и академический руководитель Музея в НИУ ВШЭ Екатерина Иноземцева рассказала и показала нам, как сейчас работает в гостиной-библиотеке своей новой квартиры – в окружении избранных книг и скульптур мужа.
![](/upload/15922/vms/be1bbe645453ab2f22ff1995f7d885c6.jpg)
(2.).
(5.).
(1.).
(6.).
(4.).
(7.).
(3.).
(1.) Лампа Noname. Классическая библиотечная лампа.
(2.) Самая простая ваза из IKEA с сухоцветом, собранным во время короткой вылазки на дачу на прошлой неделе.
Начало карантина совпало с переездом, поэтому спокойного входа в новый во всех смыслах режим не случилось. Но рабочий процесс это в какой-то степени упростило. Впервые за 10 лет со мной все мои книги, поэтому базовые потребности (то есть подготовка лекций и выставок), кажется, удовлетворены. С бытовыми процессами мы с мужем и дочерью тоже вроде как разобрались. Посменно работаем, рисуем, читаем, смотрим «Тоторо». Я, кстати, готова ставить свечку за здравие Миядзаки и процветание студии Гибли: полтора часа абсолютной тишины — это сейчас самая стабильная валюта.
(3.) Чтобы работать, мне нужен большой стол. Плотный, тяжелый, с большой столешницей, на которой умещаются книги, компьютер, лампа и так далее. Стол стоит в импровизированной библиотеке — а на самом деле гостиной. Здесь три огромных стеллажа до потолка, со всем нажитым. Стол и стеллажи придумал и сам сделал муж, за что ему огромное спасибо.
![](/upload/15922/vms/e9479b5f5f26da706540e61f0017020e.jpg)
(4.) Готовлю большую выставку Томаса Деманда и Александра Клуге, книжку которого сейчас переводит блестящий литератор и переводчик Саша Маркин. Сегодня был Zoom с Томасом и Клуге, поэтому на столе прижизненный каталог-резоне Деманда и сборник текстов Клуге из венецианского издания «Корабль тонет. Капитал лгал».
После месяца [самоизоляции] нам, конечно, много чего не хватает привычного. А, с другой стороны, сейчас какие-то дистиллированные дни: ясные, четкие, проявляющие забытые желания или какие-то профессиональные истории, до которых никогда не доходили руки. И еще много любви и тепла и бережного отношения друг к другу. May you live in interesting times, как пророчествовал куратор Ральф Ругоф на последней Венецианской биеннале. Кто бы мог подумать.
![](/upload/15922/vms/51016cd1e71fa4e073a17d4a0dd53a49.jpg)
(5.) Скульптура моего мужа Саши Кутового —2014 года, когда он начал делать фигуры с механически спиленными фрагментами, преодолевая ручную энергию скульптурного образа, да и саму скульптуру. Этот бюст я очень люблю, он с нами всегда, где бы мы ни жили. Для меня вся магия этих спилов усиливается за счет наклона головы девушки и закрытых глаз. Нормальная метафора для художника и куратора под одной крышей.
![](/upload/15922/vms/4d219e44c2e590ac205835bf52467352.jpg)
(6.) Блокнот нелинованный Moleskine.
(7.) Пиала из японской керамики. Покупали вместе с Антоном Беловым в Токио, когда начинали делать выставку Мураками. У японских керамистов такое чувство цвета, пропорций и абсолютный вкус, что я иногда просто немею. Хочется верить, что мы туда еще вернемся.
![](/upload/15922/vms/43608316039aa7445e72e9f8545fc95a.jpg)
30 АПРЕЛЯ 2020
0