Глядит, а двор уже весенний

ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

В прокат вышел «Снег в моем дворе» — докуфикшн Бакура Бакурадзе о его друге детства Леване, одиноко живущем в центре старого Тбилиси. Недавно кинокритики вручили Бакурадзе приз «Белый слон» за режиссуру. А Олег Зинцов вспомнил, как Бакур умеет показывать города, как течет в его фильмах время и раскрываются не персонажи, а живые люди.

Города

В 2008 году вышел полнометражный дебют Бакурадзе «Шультес», и в нем я впервые увидел ту Москву, в которой жил сам, а не ту, что выдумывают кинематографисты. Этот фильм был одновременно знакомым и странным, его молчаливый герой-карманник шнырял среди бесконечных ларьков у метро «Чертановская» и «Южная» (теперь давно снесенных и забытых), по утрам бегал в пустом парке, а вечером не мог найти дорогу домой без подсказки в блокноте, и этот сдвиг, ментальный вывих персонажа после полученной травмы закольцовывал время картины: вчера и сегодня, причины и следствия сливались до неразличимости, что тоже рифмовалось с пространством моего города, опоясанного кольцами метро и автомобильных дорог. «Шультес» был игровым, сочиненным, но обладал достоверностью документального кино с безошибочно найденным героем — посторонним, слившимся с пейзажем, но не растворенным в нем.

«Шультес»

«Снег в моем дворе»

В новом фильме тоже важен город, на этот раз Тбилиси, город детства Бакурадзе, но сжавшийся практически до одного двора в старом центре, где живет Леван Гоголадзе, как и Шультес, бывший спортсмен, теперь постаревший, перенесший инсульт, страдающий от диабета и панических атак, которые глушит диазепамом. В его квартире облуплены стены и протекает крыша, во дворе идет мокрый снег, и это снова совсем не тот город, который привыкли видеть туристы, Леван даже называет его иначе, по-старому, Тифлисом. А камера Алишера Хамидходжаева снимает его так, что почти чувствуешь этот мокрый снег у себя за воротником. И поеживаешься от сырости, неуюта, с которым примиряют разве что две собаки — Джесси большая и Джесси маленькая. Но если Москву Бакурадзе когда-то снимал отстраненно, то Тбилиси — нежно и бережно. Это место памяти. Или время, в которое невозможно вернуться. В фильме говорят по-грузински, но вместо титров Бакурадзе, как когда-то Отар Иоселиани, озвучивает русский перевод ровным голосом, почти не интонируя.

Медленное время

Фильмы Бакурадзе состоят по большей части из микрособытий, может даже показаться, что сюжет подменен в них фактурой, в которую камера вглядывается пристально и неторопливо. После городского «Шультеса» он снял «Охотника» про фермера, который разводил свиней, возил на рынок туши, а иногда ходил с ружьем на кабана. История как таковая начиналась там ближе к середине и обрывалась словно бы недосказанной (такой же открытый финал в новом фильме), но медленное время слой за слоем разворачивало, обнажало характер сложного рефлексирующего героя, чьи душевные движения были скрыты обыденной — одновременно непроницаемой и выразительной — жизнью тела.

В фильме «Брат Дэян» Бакурадзе, рассказывая историю реального сербского генерала, скрывавшегося от Гаагского трибунала, заставил медленное время течь не по прямой, а слоями, смешивая настоящее разбитого инсультом старика с его страшным прошлым, показывая жизнь после жизни (почти буквально — генерал пропал без вести 11 лет назад, а для того, чтобы признать человека мертвым, нужно всего 8). И в этом же фильме режиссер сам вошел в кадр, взламывая «документальность», показывая репетиции, давая указания актерам и вставая на место героя.

«Снег в моем дворе» идет в привычном неспешном ритме и вновь, как «Брат Дэян», с участием автора, но в иной роли. На этот раз Бакурадзе придумал своего рода эпистолярное кино. Его герой, стареющий безработный Леван, каждый день садится за ноутбук с вываливающимися клавишами, надевает очки с отломанной дужкой и описывает свою горемычную жизнь — болезни, обиды, собак, пацанов на районе, восьмилетних детей-близнецов, к которым он ездит, когда позволяет физическое и психическое состояние. Друг детства Гиви, переехавший в Москву и ставший кинорежиссером, обещает платить ему 5 лари за страницу, и такая форма помощи придает жизни Левана новый смысл — теперь он рассказывает всем, что пишет роман. На самом деле Леван и Бакур, сам сыгравший режиссера Гиви, написали так сценарий. Первый безыскусно рассказывал о том, что происходит с ним день за днем, второй складывал из этой обыденности сюжет — не только о Леване, но и о себе, хотя персонаж Бакура, конечно, не равен автору, и поначалу его должен был играть другой актер, но сложилось иначе, и так, наверное, даже лучше.

«Охотник»

«Брат Дэян»

Люди

Бакурадзе часто ищет непрофессиональных актеров, чье физическое присутствие на экране не смазано выучкой. На главную роль в «Шультесе» он взял прежде не снимавшегося Гелу Читаву. Главная роль в «Охотнике» так и осталась единственной в фильмографии Михаила Барсковича. Леван Гоголадзе в «Снеге в моем дворе» играет сам себя, хотя и в частично выдуманных обстоятельствах. У людей в кадре нет задачи изображать чувства. Но камера не пытается создать из них и символические фигуры отчуждения — лишь обеспечить достоверность существования в такой же достоверной, естественной среде. В этом смысле кино Бакурадзе можно назвать антропологическим — его занимают не персонажи, а люди, их маленькая жизнь и глубокие о ней переживания, потому что эта маленькая жизнь все равно одна.

Гела Читава, «Шультес»

Михаил Барскович, «Охотник»

Леван Гоголадзе, «Снег в моем дворе»

«Снег в моем дворе» во многом фильм о приближении старости, рефлексия режиссера о возрасте и кризисе. Там есть короткий эпизод разговора режиссера Гиви с самодовольным продюсером, который, попыхивая сигарой, заявляет: «Тебе же уже есть полтос? Нет времени на эксперименты. В твоем положении не нужно делать авторского кино. Тебе нужен блокбастер». Но Гиви не хочет снимать блокбастер (в отличие от Бакурадзе, который умеет делать и коммерческие проекты — он писал, например, сценарий к космической драме Клима Шипенко «Вызов»). Гиви садится в машину и едет по зимней Военно-грузинской дороге в Тбилиси, чтобы продать старую квартиру и снять такое кино, которое поможет ему разобраться с собой. Но это кино и есть «Снег в моем дворе» — встреча Бакура с Леваном, который нашел в сети старого товарища спустя 30 лет и дал ему возможность заглянуть в детство, время, когда ты еще не знаешь, что каждый человек по-своему одинок.

«Снег в моем дворе»