Стиль в «Социальной гигиене»
Дени Коте
Антонин (Максим Годетт) стоит на фоне буколических зеленых пейзажей и выражает свое несогласие с этим миром. Он, Антонин, совершенно отказывается жить по правилам: его не берут на работу, поэтому он живет в машине друга, вместе с которым они грабят туристов. Он планирует настоящий, по его мнению, поступок, который должен наконец-то сделать его достойным человеком. Это будет ограбление банка: никто, разумеется, не пострадает, пистолеты будут игрушечные, но шуму наведут знатно.
Мир Антонина состоит из волевых женщин, стоящих от него на приемлемой социальной дистанции, по одной в каждой сцене: его трудоустроенная и целеустремленная сестра Сольвейг (Ларисса Корриво) одета в относительно современное белое платье с глубоким вырезом, его несчастная жена Эглантин (Эвелин Ромер) и его богатая возлюбленная Кассиопея (Эва Дурансо) — в костюмы XVIII века. Есть в его жизни еще две женщины: налоговый инспектор Роза (Катлин Фортен), чей выбор одежды и аксессуаров соотносится с ее именем, и Аврора (Элеанор Луазелль), девушка-андрогин в джинсах и красном топе, методично ищущая Антонина по лесу на протяжении всего фильма, чтобы в конце предъявить ему то, что он украл несколько вещей из ее машины.
Все эти женщины по-своему пытаются сделать из Антонина человека. Сестра, чья реплика «Антонин, твое молчание — тяжело» открывает фильм, ругает его за то, что он зазря занимает в этом мире пространство и должен найти нормальную работу; жена, закрутившая роман со своим учителем рисования, сообщает, что готова сойтись с ним вновь, если он изменится; Кассиопея пытается замотивировать его написать сценарий фильма, о котором он так долго ей рассказывал (фильм по его описанию еще страннее, чем тот, в котором он находится). Налоговая инспекторша хочет, чтобы Антонин заплатил налоги, Аврора — чтобы он вернул ей вещи. Сам Антонин не хочет ничего, но склонен к громким заявлениям насчет мира и глобального положения дел во вселенной. Его черный расслабленный костюм балансирует между архаикой и современностью.
Между прошлым и настоящим балансирует и сам фильм: «Социальная гигиена» состоит из длинных сцен, снятых одним планом, где герои стоят в картинных неподвижных позах. Форма диалогов предельно архаична и театральна, а содержание, напротив, — крайне современно. Герои живут в мире McDonalds и Facebook, но ничто в кадре на это не намекает. Дени Коте написал сценарий этого фильма еще пять лет назад, вдохновившись работами швейцарского модернистского писателя и поэта Роберта Вальзера, его странными, полудетскими ироническими сочинениями, построенными на сардонических наблюдениях за окружающим миром. Коте отмечает, что его настолько заворожил стиль Вальзера, что он начал разговаривать его предложениями у себя в голове.
Почти все фильмы Коте построены на ограничениях. Кино для него — это игра по строгим правилам. Например, в «Социальной гигиене» это игра в длинные планы, заставившая его много думать о зрителе: когда надо резать длинный план? Как сделать так, чтобы зритель не устал и не заскучал? Однажды один режиссер монтажа сказал ему: резать надо тогда, когда больше уже нечего показывать. Это заявление может звучать несколько абстрактно, но так оно и есть: за последние годы появилось очень много «медленного» кино, в котором «медленные» планы работали как провокация, но режиссеры, работающие в этой стилистике, часто проваливаются, потому что их кино зачастую становится слишком медленным или слишком скучным.
Для художницы по костюмам Ребекки Уэбстер «Социальная гигиена» тоже была своего рода экспериментом: у фильма не было бюджета на костюмы. Минималистская эстетика и то, что Коте решил поместить в фильм персонажей из разных эпох, добавило ему дэдпен-юмора, так хорошо заметного в диалогах, заострило на нем внимание. «Я из Виннипега, — рассказывает Ребекка, — а в Виннипеге многие фильмы делаются таким образом, с минимальным бюджетом или вообще без него. Если кто-то снимает кино, к процессу присоединяются друзья, чтобы помочь по мере сил».
Ребекка отмечает, что все примерки проводила возле своей веранды, так как была одной из тех людей, которые очень сильно заболели уже в первую волну, и спустя шесть месяцев все еще выздоравливала, очень боясь заболеть снова. Актеры приносили костюмы из дома, некоторые из них пришлось позаимствовать у друзей, а исторические наряды группа одолжила у театральной компании, знакомой с Коте. «Я добавила немного аксессуаров, слегка подлатала несколько вещей, придумала женщинам прически, а затем актеры сами воплощали грим и прически на съемочной площадке, так как меня там уже не было, — я сделала специальный костюмный набор для каждого, при помощи которого любой бы смог повторить придуманные мной образы», — говорит Ребекка.
«Социальная гигиена» — кино эпохи пандемии COVID-19 не только в техническом отношении: социальное дистанцирование — предмет и инструмент его разговора. Коте видит основную идею своего фильма в комментарии насчет эпохи социальных медиа: отстраненные диалоги и дистанция между героями в нем — способ показать, как мы пытаемся сохранить лицо и дистанцию в современном интернете, как работаем над своим имиджем и сопротивляемся непрошеным советам. Взрослый мужчина-ребенок, окруженный по-настоящему сильными женщинами, которые ждут, пока он наконец-то повзрослеет, символизирует кризис маскулинности и отражает современную повестку политической корректности, но не предлагает никаких готовых решений: конечно, отчасти это кино об упрямом мужчине, который, вместо того чтобы послушать женщин, считает, что, оставь они его в покое, он бы развернулся и зажил бы наконец нормальной жизнью. Но в то же время «Социальная гигиена» — еще и о том, как ему, здоровому белому мужчине средних лет, встроиться в современный мир, и тотальное замешательство перед этим вопросом: пока что мечты останутся мечтами, банк никто не ограбит, а женщины будут дальше править этим миром.
