DIVA: неудивительное РЯДОМ
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
В лондонском Музее Виктории и Альберта на 9 месяцев (с 24 июня 2023-го по 2 апреля 2024-го) поселилась выставка DIVA. Куратор проекта Кейт Бейли планировала переосмыслить феномен дивы и его трансформацию на фоне развития музыкальных жанров от оперы до поп-сцены. Анастасия Ландер сходила на превью запланированного музеем блокбастера и разочаровалась оттого, что потенциал DIVA так и не раскрылся — вот почему.
Лондонский Музей Виктории и Альберта давно закрепил за собой славу площадки, бесперебойно выдающей выставки-блокбастеры: за билетами на них толпятся в очередях, ради этих арт-походов планируют путешествия из других стран, на них возвращаются снова и снова. Если судить по хвалебным материалам в британской прессе до открытия DIVA, выставка должна была пополнить список мегахитов музея. Заведовала шоу Кейт Бейли, старший куратор и продюсер отдела театра и перформанса в V&A, причастная к без преувеличения великой выставке Alice: Curiouser and Curiouser, сочетавшей впечатляющий сет-дизайн, богатую палитру экспонатов и иммерсивные технологии. Ей же доверили место в команде музея, которая будет заниматься недавно приобретенным архивом Дэвида Боуи. Казалось бы, идеальный кандидат на место продюсера такого хита, как DIVA. Что же из вышло из этого союза?
Экспозиция занимает один из внутренних залов V&A. Дизайн-студия музея устроила сценографию по спирали: по внешнему периметру расположены стеклянные витрины с платьями эпохи джаза из перманентной экспозиции, а по внутреннему — декорации «Дивы». Декорации эти представляют собой цилиндрический павильон, над которым виднеется белая сцена второго уровня выставки, и потолок с черно-белой проекцией див во всполохах звезд: Мэрилин Монро на этом Млечном пути обгоняет Шер, Барбра Стрейзанд трансформируется в Марию Каллас, недавно ушедшая от нас Тина Тернер сменяет Бейонсе и так далее. На входе, богато задрапированном темно-синим бархатом, посетителям выдают белые беспроводные наушники с сенсорами — они отвечают за звуковое сопровождение, которое в этой выставке выполняет роль иммерсивного компонента (как именно, расскажем чуть позже). Проходим несколько шагов по тесному коридору и попадаем как бы за кулисы — туда, где певицы и артистки превращаются в див, где рождается чудо. Проблема лишь в отсутствии самого чуда. За импровизированными кулисами — все те же застекленные витрины, в каждой по паре манекенов, несколько афиш и редкие детали вроде веера, корсета или тиары.
Табличка на входе сигнализирует о начале первого акта — читатель ждет уж второго и, что и говорить, третьего, раз мы тут работаем по Кэмпбеллу! Однако путь, начавшийся предсказуемо с викторианской оперной звезды Аделины Патти, возвращает нас на пару десятилетий назад к ее коллеге Дженни Линд, а затем и вовсе теряет любую последовательность: толпа уносит зрителя то к усыпанным стразами трусам Жозефины Бейкер, то к парчовым кинокостюмам Мэри Пикфорд. То к беззаботной Мэрилин Монро, самозабвенно отплясывающей под Runnin’ Wild в «Джентльмены предпочитают блондинок», то к алому платью Vivienne Westwood оперной звезды Джойс Дидонато, в витрине которой расположена афиша «Нормы» — в наушниках при этом звучит нечто вроде генделевского «Ариоданта». Второй акт не отмечен в экспликациях достаточно заметно, а развязки и вовсе нет: предположить, что венец концепции дивы — это епископальный кутюрный наряд Рианны Maison Margiela авторства Джона Гальяно, было бы слишком примитивно.
Да, к сожалению, белые наушники только выглядят классно, но ясности экспозиции не добавляют. По задумке куратора, перемещаясь от витрины к витрине, зрители слышат отрывки из разных музыкальных произведений, как бы путешествуя во времени посредством звука. Технически все исполнено превосходно: чувствительность наушников такая, что шаг влево или вправо — и треки сменяют друг друга абсолютно бесшовно. Но в бархатном закулисье очень тесно, поэтому по пути вдоль витрин приходится лавировать, обходя посетителей, и аудио переключается туда-обратно буквально с каждым шагом, превращаясь из продуманного саундтрека в сумбурное попурри.
Дойдя до конца темно-синих кулис, мы поднимаемся по белым ступеням на второй этаж, словно выходя на поп-сцену. Здесь зрителя встречают избыточные и роскошные костюмы Рианны, Бейонсе, Лиззо и прочих поп-звезд. Хочется, впрочем, чтобы некоторые звезды сияли вдалеке: кожано-тюлевое бандажное платье Рианны авторства Alaia, которым она подчеркивала беременность на «Оскарах», и псевдогорностаевая накидка Лиззо работы Viktor & Rolf вблизи выглядят довольно дешево и совершенно не добавляют восторга образам див, облачающихся в них на мировых аренах и светских раутах. Навигация на верхнем уровне окончательно исчезает: вот зритель утыкается в небольшое фото Фредди Меркьюри (хотелось бы, конечно, увидеть знаменитые корону и горностаевую мантию, но у этих экспонатов есть дела поважнее — они уйдут с аукциона Sotheby’s в сентябре). А вот встречает Мадонну, самозабвенно исполняющую Vogue сразу на трех экранах — под исключительно неудобным углом. Тут же довольно сдержанное желтое платье Preen Эми Уайнхаус, которое она в свое время оживила черным кружевным лифчиком, — на манекене платье выглядит как наряд хорошей секретарши. И всюду вещи, вещи, вещи.
Чем больше времени проводишь на выставке, тем болезненнее ощущается разрыв между обездвиженными нарядами, восставшими из архивного забытья на безликих манекенах, и носительницами этих портновских миражей. Лишенные движения, страсти, энергии, запертые в стерильных витринах, вещи остаются просто вещами. Все-таки дива возникает только на сцене, на экране, на арене, в редкий драгоценный момент, когда сходятся воедино свет, звук, роскошное платье и яркая личность внутри него.
Конечно, V&A — музей декоративно-прикладного искусства, его коллекции нарядов бескрайни. И очередная выставка о женщинах (и, справедливости ради, всего трех мужчинах: Меркьюри, Принце, Элтоне Джоне) — прекрасный повод раскрыть сундуки. Генеральный спонсор экспозиции Net-a-Porter наверняка очень рад такому партнерству «в масть». Однако выставка, к сожалению, так и не отвечает на вопрос «Что делает диву дивой?». Сторителлинг не забирается выше материальной культуры, афиши и редкие фото не создают убедительного контекста закулисья, иммерсивной возможности примерить на себя роль дивы и попробовать трансформироваться в нее, ощутить звездность на собственном опыте — посетителю не дают. В 2023 году всерьез предположить, что диву делают только костюмы, было бы слишком обидно. Как говорят феминистки, «Поверить не могу, что на дворе XXI век, а мы все еще воюем за свои права». Хочется добавить: и, к сожалению, обсуждаем только платья.
