Майк Троу о Sony World Photography Awards 

и 13 годах в Vogue

До 7 января профессиональные фотографы и любители, которые хотят стать профессионалами, могут подать работы на один из крупнейших фотоконкурсов в мире Sony World Photography Awards. Куратор этого года — фотограф Майк Троу, 13 лет работавший с британским Vogue, — рассказал о том, как провести идеальную съемку, построить блестящую карьеру и совместить искусство с коммерцией.

Что самое сложное в работе куратора Sony World Photography Awards?

Самое сложное — чтобы и зрители, и представители индустрии поняли, почему мы присудили победу тем, кому присудили. Это всегда достаточно субъективный выбор, но он должен быть обоснован. Это выбор, который должны будут уважать. У нас замечательная команда судей и других кураторов, но всегда есть риск совершить ошибку. Так что да, самая сложная работа для куратора — своим решением подтвердить чью-то значимость.

Участие в подобных конкурсах — это все еще хороший способ начать карьеру, заявить себя миру?

Если вы только в начале карьеры и вам повезет победить, — пожалуй, ваш случай будет один на миллион. Обычно побеждают опытные профессионалы, которым не хватает только всемирного признания. Вспоминается случай с Элис Томлинсон, которая победила два года назад с серией работ, посвященных паломникам. Она популярный коммерческий фотограф, но на момент участия в конкурсе была не очень известна в мире искусства.

Насколько такие конкурсы влияют на профессиональное сообщество?

Во-первых, работы конкурсантов попадают на сайт Sony World Photography Awards, и там их видят все, кто может быть в этом заинтересован. Во-вторых, когда вы становитесь одним из победителей, вместе с наградой вы получаете известность в индустрии: о вас узнают другие профессионалы, фотографы, журналисты — разумеется, это очень помогает создавать и развивать профессиональные связи. Вы знакомитесь с людьми, с которыми вам есть что обсудить, которые могут поддержать вас.

Неужели в современном цифровом мире все эти личные знакомства так важны?

Конечно, у нас сейчас есть Skype или WhatsApp. Но я по-прежнему верю, что построить отношения с людьми можно только при живых встречах с ними в жизни, при общении лицом к лицу, когда люди видят вас и слышат ваш голос. Конечно, ваши работы говорят сами за себя, но, чтобы продвинуть их, вам нужно общаться с людьми, создавать эти персональные связи. Понимаете, в мире фотографии очень важной составляющей остаются люди — те, кого вы снимаете. Конечно, очень полезно сидеть в интернете, проводить там разного рода исследования, но нужно выходить и в реальный мир.

Проект Ex-Voto фотографа Элис Томлинсон

А вы пользуетесь Instagram?

Нерегулярно. Могу часто что-то выкладывать, а потом сделать перерыв. Это, скорее, мое творческое пространство — я выкладываю много личных работ, черно-белых, например, снимаю архитектуру, здания, что-то личное, связанное с семьей.

Вы воспринимаете эту соцсеть как портфолио?

Я не использую это как портфолио. Начнем с того, что в качестве фотографа я не так уж и хорош. Но люди связываются со мной при помощи Instagram, и я связываюсь с ними подобным образом, так что функция сообщений там действительно полезная. Проблема со всеми этими мессенджерами в том, что начинаешь забывать, с кем именно и где ты общался, при помощи какого приложения.

Как Instagram поменял наше видение мира?

Нельзя сказать, что это та реальность, в которой мы действительно существуем. Люди выкладывают туда такие изображения, которые позволяют их жизни выглядеть позитивно, все работы там обязательно красивы. И если вы увидите там что-то действительно болезненное, то под этими фотографиями не будет большого количества лайков, потому что люди не хотят лайкать что-то неприятное. Есть эмоциональный барьер, который не позволяет нам признаться в том, что такие снимки нам нравятся. Instagram — это способ запечатлеть реальность, но только под определенным углом. Такую реальность, на которую всегда приятно посмотреть. Вот почему там так популярны фотографии кошек, собак или красивых деревьев.

Давайте поговорим о модной фотографии. Как вы считаете, в современном мире это скорее искусство или коммерция?

Вообще, мода всегда была связана с коммерцией. Ведь, в принципе, ее функция, конечная цель — продавать одежду. Мы создаем мир, который работает на определенный журнал, например, и на какой-нибудь бренд. Журнал хочет красиво и с определенной визуальной точки зрения представить одежду. Команда издания думает, какими способами это сделать, чтобы было не чересчур сексуально, чтобы это был красивый, сильный образ. Журналы хотят прорекламировать бренд, чтобы в итоге была продана одежда. Фотограф в данном случае выступает как посредник, как способ объединить эти два мира. Если говорить с точки зрения искусства, модная фотография — что-то вроде сороки. Мы подбираем все самое интересное из мира искусства и используем в своем стиле, чтобы создавать красивые изображения, но изначально это коммерческие изображения. В конце концов, благодаря использованной технике, благодаря цветам какую-нибудь очень удачную модную фотографию могут признать произведением искусства, но в целом любой подобный снимок создается, чтобы показать модель в лучшем свете, создать образ, который будет успешен как с коммерческой точки зрения, так и с художественной — и в итоге продать одежду.

Как, по-вашему, меняются обложки журналов?

Мне кажется, сейчас большинство журналов посвящены, скорее, искусству, нежели информации — и они очень хороши с эстетической точки зрения. И поскольку для них не так важны выносы, обложки сосредоточены только на картинке. Мне очень нравятся обложки The Gentlewoman: у них сильные образы, они не используют большое количество выносов — ведь они купят следующий номер просто из-за названия. У коммерческих журналов — таких как Vogue, Vanity Fair или Elle — тоже есть свои поклонники, но задача этих изданий — привлечь как можно более широкую аудиторию. И тут уже далеко не всегда на обложку ставят лучшую фотографию. Выбирают ту, которая хорошо сочетается с заголовками, выносами и названием журнала. Так что у менее крупных изданий больше свободы — их обложки активнее развиваются, они более оригинальные, более смелые. Например, Sumzine — они прекрасны: у них нет выносов. В обложках можно достичь невероятной свободы, но только если это не коммерческая история, рассчитанная на масс-маркет. Чем больше ваша аудитория, тем более коммерциализированной становится ваша обложка. И тогда вы уменьшаете риски. Например, в Vogue всегда следят за тем, чтобы все цвета были очень красивы, но при этом нельзя сделать что-то слишком вызывающее.

Каково вам было работать фоторедактором британского Vogue?

Для меня это было очень удивительно, потому что я никогда до этого не делал женские журналы. Я ничего не знал о моде.

Третий номер Sumzine, 2016

British Vogue, октябрь 2006

British Vogue, январь 2015

British Vogue, ноябрь 2012

А как вы попали в команду?

Я работал с мужскими журналами, так что моя работа была на виду — и в какой-то момент мне предложили сотрудничество с Vogue. У меня ушло много времени на то, чтобы понять, что я там делаю. Но моей главной целью всегда было работать с замечательными людьми, а в Vogue очень умная команда, очень талантливые люди, практически все женщины. И мне не нужно было притворяться, что я разбираюсь в моде. Мне просто нужно было обеспечить отличные фотографии. Мне нравилось это, я чувствовал поддержку, прекрасно работал с редакторами — и пробыл там 13 лет. Да, было много стресса, мы постоянно находились под давлением, ведь Vogue должен быть самым красивым журналом, что напрямую зависит от фотографий. Я всегда думал — достаточно ли хорошо мы работаем? Но мне очень нравилась эта работа, люди, которых я там встретил, с которыми работал, фотографы, которых я приглашал. Мы всегда старались находить новые имена — тех, кто только закончил колледж, — и приглашать их к сотрудничеству. Находить новых, молодых людей и работать с ними — это так же захватывающе, как работать с уже известными мастерами. Так что после работы в Vogue у меня осталось много интересных историй, знакомств, замечательные фотографии и репортажи. Возможно, это была лучшая работа в моей жизни. За 13 лет сотрудничества с журналом мне в какой-то момент показалось, что я хочу заниматься еще и другими вещами, но теперь, чем больше я думаю о том времени, тем больше по нему скучаю.

Не хотите вернуться?

Нет, не думаю, что возвращаться — это правильно. Но я ценю то, что получил от этого времени, я скучаю по людям, с которыми работал. Было сложно, но было весело.

Расскажите самую запоминающуюся историю о работе в Vogue.

Все самые интересные истории обычно связаны с какой-нибудь катастрофой. Например, у нас была фотосессия с одной актрисой, не буду называть имени, она очень известна. Я позвал фотографа, с которым давно хотел поработать. Мы отправились на съемку к ней домой, она была очень гостеприимна, но у фотографа внезапно случился срыв, он просто начал на всех кричать. Никто не мог понять почему. А потом он не отдавал нам фотографии — мы просто неделями не могли получить снимки. В конце концов мне пришлось раздобыть фотографии с одного из полароидов — и мы использовали их. Это была наша единственная совместная съемка с той актрисой — и в итоге получился просто кошмар. Я всю свою карьеру поставил на эту съемку. Эту историю я вспоминаю со стыдом, но после нее мы просто продолжили двигаться дальше. Потому что, работая в журнале, нельзя зацикливаться на прошлом — слишком многое ждет вас впереди. Еще у меня как-то была замечательная съемка в Париже: мы должны были снимать днем, но нам никак не привозили один предмет, который должен был быть в кадре. Это должна была быть дневная съемка в Париже, но в итоге работа началась только в семь вечера. Нам что-то не понравилось с тем предметом — и в итоге, пока привезли замену, уже наступила ночь. С нами был дизайнер, которого нужно было снять, — мы сделали всего четыре фотографии, на часах уже полночь, вокруг темно, он посмотрел на снимки и сказал: «Мне все нравится, до свидания» — и ушел. И вот я должен был вернуться в Лондон к редактору, имея на руках всего четыре снимка, из которых использовать можно разве что один, и при этом отдать их в печать в ближайшие два дня. В результате получился красивый снимок, но для меня эта история стала уроком: всегда нужно быть готовым к тому, что все может пойти совсем не по плану.

Съемки Майка Троу для British Vogue, 2013

Но у вас все равно всегда есть план?

Знаете, я никогда не использовал мудборды, но всегда старался составить четкий план действий. Каждая картинка в Vogue — это результат производственного процесса. В день съемки, если команда подобрана правильно, все знают, что они должны делать, все делается вовремя — и ничто не должно пойти не так. И вам должно быть весело во время съемки, потому что, если вам не весело, значит, вы где-то напортачили с подготовкой. И не забывайте думать о еде. В течение долгого дня людям на площадке нужно есть — это скучный пункт в подготовке съемки, но очень важный. Так что, когда нам надо сделать съемку, я выбираю место, сам его фотографирую, разговариваю с владельцем, потому что очень сложно работать в какой-нибудь локации, если ее владелец не очень приятный человек. Всегда можно предугадать, какие возникнут проблемы. Так что подготовка — ключ к любой успешной съемке. Не нужно ничего менять, если в этом нет острой необходимости. Тематические подборки, изображения, понимание, будет ли место съемки сочетаться с одеждой, сколько съемок необходимо провести, может быть, две, а может, четыре, будем ли мы снимать внутри или снаружи — нужно все это проработать. И обязательно нужно иметь четкий callsheet, где будут записаны все контакты людей, принимающих участие в съемке. Каков план, кто когда должен приехать, все номера телефонов — как только вы собрали всю информацию, вы не можете что-то сделать не так. Однажды нам пришлось проверить, как срабатывают детекторы дыма на месте съемки, потому что нам нужен был огонь в кадре. И когда датчик сработал, приехала пожарная охрана, мне пришлось отправлять их обратно — обычно за ложный вызов нужно заплатить, это где-то 2000 фунтов, — и мы это тоже учли. Так что обязательно проработайте каждую деталь. И тогда во время съемки вам уже не надо будет заниматься ничем лишним. Вы будете просто общаться с людьми, курить и смеяться. Это — идеальный день на съемочной площадке.

Когда работаешь с такими известными медиа, как, например, британский Vogue, скорее идешь на компромиссы или пользуешься предоставленной свободой?

Любая хорошая работа требует рамок. Когда вы создаете произведение искусства, всегда есть или физическое обрамление, или некая аура вокруг того, что вы ожидаете от этого произведения искусства в результате. А если речь идет о съемке для журнала, у вас возникает много идей, иногда совершенно безумных: почему бы не сделать вот это, почему бы не отправиться в это место — но вы понимаете, что это место недоступно, или у вас нет бюджета. Компромисс — часть творческого процесса. Иногда ты можешь использовать только определенную одежду, а конкретные вещи — не можешь, в зависимости от рекламных обязательств. На компромиссы всегда приходится идти, но есть четкое представление о том, что должно получиться, и что ты должен сделать, чтобы создать изображение, наиболее приближенное к твоей идее в заданных тебе рамках. У Vogue, как и у многих подобных журналов, есть своя эстетика. Журналы без собственной эстетики не становятся успешными. Ваша будущая работа всегда должна соответствовать этой концепции. В то же время нельзя быть скучными, слишком примитивными, однообразными. Знаете, я не люблю клише — я никогда не использовал одно место для съемки дважды. Всегда стараешься сделать что-то новое, чтобы люди ощутили, что никогда подобного не видели. Если руководствоваться этим принципом, каждая следующая съемка будет лучше предыдущей. Да, она вписывается в заданные рамки, но при этом двигает тебя вперед.

И какие клише вы чаще всего встречаете сейчас в fashion-фотографии?

Проблема в том, что как только съемка сделана, не важно, как, в каком месте — пусть даже на фоне белой стены в студии — она сразу становятся клише. Любая поза — это клише. Понимаете? В фотографии многие работы становятся произведениями искусства. Например, представьте, как кто-то на фотографии сидит в плохом настроении на кровати. Была такая фотография у Кейт Мосс в середине 1990-х. И она стала клише — это крутое клише, блестящая идея, но ее сегодня все так или иначе интерпретируют. Если вы берете за основу какое-нибудь клише, надо понимать, как вы можете его изменить, сделать особенным. Иначе получатся сотни одинаковых фотографий — сексуальных, гламурных, но таких скучных. Чтобы избежать клише, надо всегда находиться в контакте с изображением. Понимать, насколько хорошо работает модель, насколько хорошо работает одежда, достаточно ли вы сами стараетесь. На мой взгляд, нужно стремиться к наибольшей естественности, чтобы люди на фотографиях представали такими, какие они есть в жизни. Это хороший способ избежать клише, но очень непростой. Знаете, есть фотографы, которые не зацикливаются на своей работе, потому что продолжают двигаться вперед. Ник Найт продолжает двигаться вперед. [Патрик] Демаршелье — по-прежнему легендарный фотограф. Все эти люди работают на протяжении многих лет, но их снимки не превращаются в клише, потому что они по-прежнему актуальны и сейчас. Если вы всегда осознаете настоящее, вы не превратитесь в клише. Но если вы хотите продержаться двадцать лет на том, что вам однажды удалось, — это провал.

Сейчас печатные издания, в частности, модные издания, переживают определенные трудности. Что вы думаете по этому поводу?

Продажи печатных медиа неуклонно падают на протяжении последних десяти лет, так что все они под угрозой. Но в то же время некоторые журналы превратились в предметы роскоши. Это красивые издания, которые дорого стоят, — их издают тиражами всего по 50 или даже 20 тысяч копий. У них очень точечно нацеленная реклама, художники, которые сотрудничают с ними, не берут за это деньги. Иногда ты должен сам за все заплатить, если хочешь попасть в подобный журнал. При этом многие печатные издания находятся во власти коммерции, поэтому редакторам сложно сохранять свою независимость. Бренды очень вовлечены в то, что делают редакции. Эта большая проблема, но мне кажется, что можно найти способ сотрудничать с рекламодателями и при этом сохранить свою целостность. Если представители бренда это понимают, если они вкладывают деньги, но при этом позволяют фотографу и журналу сохранить независимость, появляются действительно хорошие проекты.

А как это влияет на fashion-фотографию?

— Модные фотографы сегодня должны быть еще и неплохими бизнесменами. Недостаточно просто хорошо снимать — нужно уметь строить отношения, понимать бренды, укреплять связи. Задача не в том, чтобы быть лучшим фотографом, а в том, чтобы иметь лучший доступ к продуктам, брендам, инструментам или людям. Вы нужны бренду, потому что вы замечательный фотограф, а вам нужен бренд, потому что может помочь, но для этого всем участникам процесса нужно быть достаточно гибкими в работе друг с другом. Все основывается на взаимоотношениях. Я думаю, есть фотографы с очень большим эго, которые всегда ставят условия — они говорят: «Все должно быть так, как я того хочу». Но таких людей становится все меньше и меньше. Сейчас в работе больше ценится готовность к сотрудничеству.

Кадр из видео Obsession, Кейт Мосс в рекламе Calvin Klein

Рианна для British Vogue, 2019

Фотограф: Ник Найт

Жизель Бюндхен в рекламе Dior, 2003

Фотограф: Ник Найт

Сейчас для профессиональных фотографов существует немало деликатных тем — сексуальная объективация, культурная апроприация. Как продолжать свободно творить в условиях подобной повестки?

Я думаю, это очень сложно. В частности, потому, что мы перестали относиться к вещам с юмором. Мы недооцениваем то, как важно сохранять чувство перспективы и чувство юмора — как касательно нашей собственной идентичности, так и чужой. Мода сейчас очень политизирована. Нужно быть очень внимательным. Британскому Vogue отлично это удается вместе с Эдвардом Эннинфулом. Журнал был очень популярен у аудитории и до прихода Эдварда, но Эннинфул активно взялся за то, чтобы сделать его еще более мультикультурным. Это была осознанная политика с его стороны — и этого требовало время. Но в то же время, я думаю, мы стали воспринимать происходящее вокруг слишком серьезно. И да, в этом, кстати, вина Instagramи Snapchat — мы зациклились на нашей собственной важности. Это иногда останавливает нас от того, чтобы идти на риски, на которые мы хотим пойти, потому что боимся осуждения. Складывается очень токсичная ситуация, которая может помешать креативности. Культурная апроприация — это сложная тема, потому что любой художник что-то всегда заимствует — вспомните Гогена, который писал картины по мотивам путешествия на Таити. То, что он там увидел и использовал в своих работах, стало частью мирового культурного контекста. А сейчас, если фотографу хочется что-то снять, например, на индийскую тему, надо очень осторожно к этому подходить. Например, если вы поедете в Индию и снимете там белую модель, окруженную индийцами, местными жителями — не знаю, какие слова лучше использовать, чтобы не вызвать возможный гнев, — непонятно, какую это вызовет реакцию. Получается, что мы подвергаем себя самоцензуре. Идентичность — ключевая наша составляющая, и то, как открыт сейчас мир для трансгендеров, для людей с различной сексуальной ориентацией, — это замечательно, и я думаю, это позволяет молодым людям лучше себя выразить. Но я также думаю, что должна существовать некая объективность, когда речь идет о вас, это полезно. Для художника это важно — нужно быть чувствительным, если дело касается чьей-то культуры, надо уметь разговаривать с представителями этой культуры, нужно сотрудничать и вступать в дискуссии. Когда вы обращаетесь к чужой истории и культуре, нужно быть очень бережным, и сейчас вы не избежите последствий, если сделаете что-то не так. Так что я абсолютно за обсуждение подобных вещей, хотя думаю, что иногда люди могут быть слишком чувствительны. Это сложная тема для обсуждения, особенно с учетом моего положения в мире — я не могу притворяться, что знаю, что чувствуют другие люди. Но я надеюсь, что художники будут иметь возможность свободно выразить себя и при этом не чувствовать, что оскорбляют кого-либо. Расизм, сексизм, осуждение — это всегда неправильно. Но в художественном поле можно как-то интерпретировать и эти вещи.

Что вы думаете про силу и власть авторитетных фотографов, таких как вы?

Думаю, что авторитет сейчас требует особой ответственности. Посмотрите, например, на случай с Терри Ричардсоном — главный пример того, как человек чересчур злоупотреблял своим авторитетом. И вся индустрия позволяла подобным вещам происходить. Иногда обвиняют какого-то конкретного человека, но на деле оказывается, что он просто пользовался возможностями, которые индустрия ему дает. Монстров создают те, кто позволяет другим быть монстрами. Харви Вайнштейн — классический тому пример. Никогда все не сводится к одному человеку. Потому что на площадке работает большое количество людей. И каждый из них несет ответственность за то, что происходит во время творческого процесса. Представители журнала, модельного агентства, агентства, которое отвечает за косметику. Должна создаваться такая атмосфера, где каждый будет понимать, что его уважают. Я никогда не работаю с людьми, которые не уважают других людей. Потому что есть много других, приятных людей, с которыми я могу поработать. Прошли дни, когда фотографу все сходило с рук. Сейчас успешными становятся те люди, с которыми приятно работать. Например, Марио Тестино — у него были определенные проблемы, но людям нравится с ним работать, он очень приятный человек. У него были проблемы из-за того, как складывались определенные вещи, но ответственность за это лежит на всей индустрии. Я не хочу говорить что-то конкретное о конкретных людях, потому что недостаточно знаю о ситуации и какой-то информацией владею лишь за счет слухов. Так что было бы нечестно говорить что-либо о ком-либо, кто вовлечен в эту историю. Мы все должны быть очень осторожны, когда судим кого-то. Как я сказал, сейчас власть уже не так демонстрируется и гораздо больше ценится уважение. Это делает работу на площадке более приятной и безопасной.

Давайте создадим короткую инструкцию для молодых фотографов, которые будут читать наше интервью. Как продвинуть себя в современном мире? Как добиться известности, чтобы, скажем, обратить на себя внимание команды Vogue?

Во-первых, стоит понять, что это не лотерея — вы должны не гоняться за удачей, а работать. Сформировать свой стиль, выбрать, в каком жанре хотите работать: снимать портреты, пейзажи или арт-проекты. Помните, что все основывается на тех взаимоотношениях, которые вы выстраиваете, — от людей, с которыми вы работаете. Если вы учитесь в университете, найдите лучших визажистов в вашем университете, моделей, сходите в ближайшее агентство и проведите кастинг среди моделей: постоянно находитесь в сообществе, выстраивайте отношения. Если вы ведете социальные сети — публикуйте контент хорошего качества. Всегда всех благодарите. Всегда приходите вовремя. Будьте гибким. Самое главное — создайте команду единомышленников, найдите людей, которые позволят вам развиваться. Стилисты важны, люди, парикмахеры и визажисты важны, модели важны. Без них вы не сможете ничего создать. То, что вы можете сделать красивую фотографию на хорошую камеру, не означает, что вы можете стать модным фотографом. Если вы не цените работу других, вы не станете хорошим фотографом.

Как быть гибким с клиентом, но при этом не позволять «ездить на себе»?

Это проблема: когда ты только начинаешь работать и готов на любые условия, некоторые клиенты пользуются этим, отбирают все твои права, или ограничивают бюджет, или просят тебя о невозможном. Или требуют сделать что-то за рамками оговоренного сотрудничества. Например, когда вы делаете модную фотосессию для редакторской колонки, но при этом от вас же требуют фотографии для сайта, видео и фотографии для Instagram. Фотограф должен быть очень деликатным, но при этом уметь вовремя говорить — я сделаю это и это, но вот это уже бессмысленно: этого я сделать не могу. Нужно осознавать и обозначать свои границы. Надо делать так, чтобы клиенты действительно хотели с вами работать — они оценят, если вы скажете им прямо, что что-то просто не готовы делать. Часть успеха зависит от того, умеете ли вы вовремя сказать «нет». Если фотографы будут постоянно на все соглашаться, они просто не смогут выполнять свою работу. Нельзя пытаться создать портфолио, оказывая услуги всем подряд. Если клиенты действительно захотят с вами работать, вы сможете сказать им: «Чтобы продолжать работу на уровне, я должен поступать так, как обычно поступаю со всеми клиентами; мы можем сделать определенные вещи в пределах бюджета, но сделать что-то сверху не можем. Иначе получится какая-то чушь». Все основывается на переговорах: вы должны чувствовать, что вас уважают, чтобы выполнять свою работу. Не бойтесь уходить, говорить «нет», если вам кажется, что вас унижают. Да, в краткосрочной перспективе вы лишитесь тысячи фунтов, но в долгосрочной — эти деньги к вам вернутся. Найдутся люди, которые захотят поработать с вами так, как вам комфортно.

Dries Van Noten by Stefan Heinrichs Porter