Петр Мамонов.
5 фактов
15 июля не стало Петра Мамонова — музыканта, лидера знаковой для русского рока группы «Звуки Му» и актера, который и в свои семьдесят не терял хватки. Мамонов умер от коронавируса, а мог умереть от заточки в саду «Эрмитаж»; чуть не стал самым известным советским музыкантом на Западе и делал альбомы, состоящие из его бормотания и диктофонных записей из московского метро; снимался в блокбастерах Лунгина и ставил моноспектакли в Театре Станиславского; ездил из Вереи в Москву на «мерседесе» и приходил на вручение премий в обносках; с одинаковым жаром рассуждал о новой музыке и православии. Рассказываем пять фактов из его удивительной биографии.
Мог умереть как минимум три раза
1.
Известная легенда из молодости Мамонова — о драке в саду «Эрмитаж». Потасовок там в принципе было много — все-таки три танцплощадки на один парк, — но почти фатально закончился только один бой. Мамонов с друзьями «затеяли драку с ребятами откуда-то из Марьиной Рощи, настоящими блатными». Один из них ударил Петра в грудь то ли заточкой, то ли куском напильника. «Удар заточкой проникающий, он не сразу доходит до человека, — рассказывал потом Александр Липницкий, сосед Мамонова по Большому Каретному переулку и сооснователь „Звуков Му“. — Наши успели их догнать, избить, из троллейбуса даже выволокли». (По одной из версий, Мамонов успел даже побить обидчика в самом троллейбусе). Только после этого Мамонов потерял сознание и отправился в Склиф. По словам музыканта, когда он очнулся, спросил у врачей: «Зачем?»
Другой, чуть менее известный случай произошел примерно в тот же период — в 1985-м. Мамонов пил с младшим братом Липницкого, обладателем буйного нрава Владимиром, тоже участником «Звуков Му». «На пару с Мамоновым они выпили что-то не то из кладовки на Каретном, — вспоминал потом Липницкий. — Петя проблевался, а Володя умер».
В 2019 году артист снова попал в реанимацию — инфаркт. «Шел на операцию и готовился умирать. Пластинки свои виниловые распределил и стал думать о смерти. Конечно, я ужасен, но я полз в сторону Бога, думал, может, он меня возьмет... Я час полежал на операционном столе, и — оп! — готово. Даже боли не было. Спустя три дня приехал домой и стал думать: опять эта жизнь, опять надо утром вставать... Такое было разочарование, честное слово! Я так готовился умирать!»
5 фильмов с Петром Мамоновым
«Такси-блюз» (1990): Megogo, Wink, «Мегафон ТВ», Okko
«Шапито-шоу» (2011): «Кинопоиск HD», ivi
«Игла» (1988)
«Пыль» (2006)
Был настоящим меломаном
2.
Самый интересный момент в цитате выше — о том, что, вспоминая эту ситуацию, Мамонов рассказывает про пластинки. Пластинок и дисков у него действительно было великое множество — как и у других классиков русского рока, который весь вырос из меломанства, — но Мамонов еще и любил про него поговорить. И снова стоит упомянуть Липницкого, чей отчим был личным переводчиком Хрущева и Брежнева и большим меломаном (вплоть до знакомства с Синатрой). То есть Липницкий имел все высшие советские привилегии — доступ к зарубежным пластинкам и свой видеомагнитофон, на котором музыканты смотрели концерты, например, Joy Division.
Большая часть чуть ли не самого первого интервью Мамонова журналу «Урлайт» в 1985 году — обсуждение Брайана Ферри, знаменитого концерта Live Aid и The Rolling Stones. При этом, когда корреспондент спросил у музыканта, что он про советский-то рок думает, тот только отмахнулся: «Наши — они все чего-то не то. Я западный рок люблю». И так было всегда: журналисту Юрию Сапрыкину он советовал послушать сольный альбом Бет Гиббонс из Portishead («Через нее просто ветер дует!»), журналисту Александру Горбачеву хвастался, как сходил на Боба Дилана в Чикаго («Он как дал — от него прямо лучи пошли, как от солнца»).
После новости о смерти Мамонова многие вспоминали эпохальное выступление на передаче «Земля—воздух». По замыслу, радиоведущие должны были обсуждать свои радиопроблемы, но в телевизоре. Первый же вопрос Антона Комолова был про влиятельнейший электронный лейбл Ninja Tune. Мамонов, конечно, в ответ разразился спичем про особенности уборки чебуречных в Москве и что какой тут тогда Ninja Tune, но сам факт.
Работал переводчиком
3.
Мамонов происходил из среднего класса советской интеллигенции. Отчим, Николай Бортничук, делал электронно-лучевые пушки в институте электронно-термического оборудования (ВНИИЭТО), мама, Валентина Мамонова, переводила со скандинавских языков. Последнее сыграло свою роль в период профессиональных метаний Мамонова, когда он попеременно работал то наборщиком в типографии, то заведующим отделом писем в журнале «Пионер», то банщиком, то лифтером, то корректором, то рабочим в продуктовом магазине, то в бойлерной на ТЭЦ. Все во имя любви — его тогдашняя зазноба, Ольга «Мозги» Горохова, постоянно давила на музыканта, что он зарабатывает мало: «Мы стали жить у „Космоса“ на ВДНХ, где все время было полно иностранцев. Я смотрела на них и говорила ему: „Петя, ну что ты такой нищий?“ Я тогда преподавала на курсах иностранных языков при Министерстве просвещения, получала 120 рублей в месяц, мы на них и жили. Петя тогда из „Пионера“ ушел, сидел дома, время от времени надевал наушники и с дурной мордой слушал Weather Report». Морозову он называл «Муха» — отсюда пошел один из главных мамоновских хитов «Муха — источник заразы» и в принципе название группы. Вскоре пара рассталась.
Результаты одной из подработок того времени можно оценить и по сей день — в вышедшем в 1987 году сборнике «Из современной норвежской поэзии» (целая серия издательства «Радуга» — были еще «Из современной индийской поэзии» и так далее) переводчиком нескольких стихотворений поэта Арвида Тургейра Ли значится «П. Мамонтов»: вероятно, опечатка. Если пробормотать их под аккомпанемент расстроенной акустики, будет похоже на собственное творчество автора переводов.
Был прирожденным актером
4.
Не меньше, чем в музыке, Мамонов разбирался в кино (уж не из-за видеомагнитофона-ли Липницкого?). И всегда имел славу прирожденного актера. «Звуки Му» являются, может быть, единственной в стране группой, которая в своем творчестве идет не от текстов, не от музыкального стиля или мелодического разнообразия, а от образа, сценического артистизма Пети — все остальное подстраивается или пристраивается к этому образу. <...> Петр Николаевич на сцене ЛДМ предстал не как «отец родной», а как искуситель, заставляющий видеть то, что не хочешь, что «неудобно» видеть и неэтично выставлять напоказ. Но ведь смотрим, черт возьми, смотрим и видим«, — писал в 1987 году журнал «Рокси».
Поэтому неудивительно, что именно Мамонова режиссер Рашид Нугманов позвал аккомпанировать Цою в «Игле» в 1988-м: «Пете Мамонову я предложил совместную работу еще за полгода до съемок „Иглы“, — вспоминает Нугманов. — У меня был такой спектакль, сделанный по Достоевскому, — „Кроткая“. Анатолий Васильев, мой педагог по актерскому мастерству во ВГИКе, предложил мне повторить эту постановку в его театре — он как раз тогда получил помещение на улице Воровского. И я обратился к Пете, рассказал ему о своей затее и получил принципиальное согласие. А когда подвернулась „Игла“, я ему позвонил и сказал, что есть возможность сделать фильм, и он без колебаний согласился сыграть».
В итоге это привело Мамонова сначала в 1990 году в Канны с «Такси-блюзом» Павла Лунгина, затем — на театральную сцену, где он начал делать свои полумузыкальные моноспектакли («Шоколадный Пушкин», «Зелененький», «Электро Т»). Занятно, что ролей в «Острове» и «Царе» Лунгина, после которых Мамонов стал по-настоящему всенародной звездой и смог построить себе нормальный дом, вообще могло бы и не быть: к середине нулевых Мамонов с кино завязал основательно и вернулся в него исключительно из-за упертости московских контркультурщиков (сначала они занимались художественными акциями, потом переключились на телевидение и кино) Сергея Лобана, Марии Потаповой и Дмитрия Моделя, которые очень хотели затащить актера в свой первый игровой фильм «Пыль».
«Когда мы ему сначала предложили сняться в фильме, он отверг предложение сразу же, не читая заявки. Потом прошло месяца два, мы перепробовали кучу разных людей на эту роль и решили снова поехать к Мамонову. Но мы никого не застали, поэтому вставили в ручку двери заявку фильма и статью про нас в „Еженедельном журнале“. И Петр Николаевич, конечно, все изучил внимательно — я уверен — и статью внимательно прочел, и заявку. А после позвонил и сказал, что готов сниматься. Приезжайте, говорит, будем роль обсуждать. Я спрашиваю, может, вам сначала надо почитать сценарий? Не надо, говорит, мне читать сценарий, мне только роль мою дайте. Он ее потом перепечатал на печатной машинке, потому что может воспринимать только текст, который напечатан им же самим на печатной машинке. И исправил всего несколько слов — слово „черт“ заменил на слово „бред“. И начал сниматься», — вспоминал Лобан, которому пришлось потратить на гонорар актеру большую часть из бюджета фильма, составлявшего три тысячи долларов.
3 знаковых альбома «Звуков Му» и Петра Мамонова
«Звуки Му» (1989): слушать на Apple Music, Spotify, «Яндекс.Музыке» и всех остальных стримингах
«Грубый закат» (1995): слушать на Apple Music, Spotify, «Яндекс.Музыке» и всех остальных стримингах
«84–87» (2004): слушать на Apple Music, Spotify, «Яндекс.Музыке» и всех остальных стримингах
После ролей в «Царе» и «Острове» Мамонов в каком-то смысле отдал молодым кинематографистам должок — и снялся в их эпохальной четырехчасовой эпопее «Шапито-шоу»: в новелле «Уважение» Мамонов играет плюс-минус самого себя — актера и музыканта, который решает навестить после пятилетнего перерыва рохлю-сына и тащит его на охоту в Крым. Настоящий сын Мамонова, Иван, был одним из операторов фильма.
Не очень любил ранние песни «Звуков Му», но все равно играл их на последних концертах
5.
Журналист Александр Горбачев в своем посте к 70-летию Мамонова вспоминал: «В каждом пресс-релизе про концерты Мамонова исправно сообщалось, что вот сейчас он наконец-то споет старые хиты „Звуков Му“, которые он не пел уже очень много лет. И действительно: на каждом концерте, на котором я был, ПН (Петр Николаевич) исправно исполнял „Серого голубя“ и „Шубу-дубу“. Что как будто неплохо демонстрирует его лукавую двойственность». Так и было: даже на своем самом последнем концерте, 13 мая в питерском клубе «Морзе», 70-летний Мамонов, лукаво улыбнувшись, немедленно обрушил на публику всю силу двух аккордов: «Я ем на помойках, я пью из луж!».
Наверное, поэтому Мамонову, который занялся музыкой в зрелом 30-летнем возрасте, записывал альбом с Брайаном Ино (и тот с ним не совладал: Мамонов чересчур контролировал процесс и не давал знаменитому британскому продюсеру разойтись — впрочем, они все равно сдружились), снимался в хитовых фильмах, ударялся в православие, пил, кодировался, опять пил, уезжал из Москвы в Верею, но все равно часто возвращался, на концертах кричали «Отец родной!». Что в начале 1980-х, что в начале 2020-х — он всегда был своим в доску.
Лучшие материалы The Blueprint
в нашем канале на Яндекс.Дзен
