Мэрилин Монро от «   » до «   »

28 сентября на Netflix выходит «Блондинка» — фильм Эндрю Доминика, посвященный Мэрилин Монро. Рассказываем, как она стала самой узнаваемой актрисой в истории кино и все равно осталась абсолютной загадкой.

Абьюз

Монро приписывают слова «Я точно знаю, что никогда не буду счастливой, но я могу быть веселой». С счастьем, по крайней мере личным, у Монро действительно были некоторые трудности — причем начались они еще в детстве, когда ее звали Нормой Джин Бейкер. Норме было восемь лет, когда ее матери, которая растила девочку одна, была диагностирована шизофрения, и дочь отправилась в приют, а потом — по приемным семьям, в одной из которых она в одиннадцать лет подверглась сексуальному насилию. От последней семьи она буквально сбежала, выйдя замуж. Все детство Норма спаслась кино — она мечтала быть актрисой, но начала с работы моделью. В девятнадцать попала в агентство Эммелин Снайвли и за два года сделала больше тридцати обложек. В это же время она начинает придумывать свое альтер эго, которое мир узнает под именем Мэрилин Монро. Монро, в отличие от Нормы Джин, была неизменно весела и доброжелательна, никогда не занималась ничем «скучным» и всегда была готова соглашаться с мужчиной. Норма Джин же все свободное время посвящала чтению, училась у Михаила Чехова и сутками сидела на съемочной площадке, изучая работу старших коллег. На этой драматической разнице и была построена веселая карьера и, как оказалось, не очень веселая жизнь.

Бриллианты

«Бриллианты — лучшие друзья девушек» — спела Монро вслед за бродвейской звездой Кэрол Чэннинг в «Джентльмены предпочитают блондинок» и была права. Именно в исполнении Монро песня попала на скрижали поп-культуры. Надо сказать, что хит — как и мир вокруг — за прошедшие с выхода фильма семьдесят лет сильно эмансипировался: Монро пела про бриллианты подаренные, современные женщины дружат с купленными на свои. Как, например, Мадонна в Material Girl, где есть отсылки к «Джентельменам», или Megan Thee Stallion и Normani, которые замиксовали песню для трека Diamonds.

Блонд

Самая знаменитая блондинка в мире родилась в 1946 году, когда начинающую модель Норму Джин Бейкер отправили красить волосы в салон красоты «Фрэнк и Джозеф», который находился напротив офиса ее агентства. Место было проверенное: туда ходили Рита Хейворт и Ингрид Бергман. В «Фрэнке» Монро попала в руки Сильвии Бэрнхарт, которая с клиенткой быстро подружилась. Стилистка по волосам, хотя тогда такой профессии еще не знали, будет спасать прическу Монро всю ее карьеру — Монро так нравился цвет, что она требовала обновлять его каждую неделю (что, конечно, делать было нельзя). С Бэрнхарт, кстати, актриса спишет свою Полу из «Выйти замуж за миллионера», которая вслед за Сильвией станет близорукой.

Вентилятор

Тот самый, благодаря которому взлетело плиссированное платье Монро на съемках «Зуда седьмого года» Билли Уайлдера, был установлен на углу 52-й улицы и Лексингтон-авеню в Нью-Йорке. Одну из самых цитируемых сцен в истории кино снимали в два часа ночи перед толпой из тысячи зевак (в некоторых источниках говорят и о пяти тысячах). Каждый дубль сопровождался улюлюканьем, так что Монро быстро забыла все свои реплики. Зато точно помнила, что в толпе был и ее муж — бейсболист Джо Ди Маджо, который происходящим был мало доволен. Уайлдеру тоже было непросто: ор оказалось невозможно заглушить — в итоге сцену переснимали в студии, но и там не все шло гладко — для Монро потребовалось еще сорок дублей.

Голые платья

Фурор, который произвела Ким Кардашьян на последнем Met Gala, появившись в «голом» платье Монро, ни в какое сравнение не идет с тем, как обсуждался оригинальный выход. Напомним, что именно в нем Мэрилин незадолго до смерти пела Джону Ф. Кеннеди Happy Birthday Mr. President на концерте в Мэдисон-сквер-Гарден в Нью-Йорке. В принципе, такое сложно представить и сейчас — едва ли Дженнифер Лопес или Леди Гага вышли бы петь перед Байденом или Обамой практически обнаженными (Трампа в такой ситуации, кстати, представить проще). Полупрозрачное платье, украшенное искусственными бриллиантами, для Монро сделал французский художник по костюмам Жан Луи. Он же создал черное атласное платье без бретелек для Риты Хейворт в «Гильде» и наряды Марлен Дитрих для ее мирового турне по кабаре. К слову, именно Марлен посоветовала Монро обратиться к Жану Луи, когда та впечатлилась одним из «голых» платьев немецкой дивы. Расшифровывали смысл платья в разные годы по-разному: некоторые считали, что таким образом Монро признавала факт романа с президентом, а Боб Маки, один из дизайнеров, который работал в команде Жана Луи, рассказывал, что Мэрилин просила наряд, который «разбудит людей». В любом случае это были тридцать секунд (столько длилось выступление Монро), которые изменили мир — и моду.

Достоевский

О том, что «настоящая» Монро не соответствовала своему образу «глупой блондинки», написаны тома. Еще одно свидетельство тому — ее литературный вкус. Известно, что любимым писателем актрисы был Федор Достоевский, а любимым романом — «Братья Карамазовы». Монро всю жизнь хотела сыграть роль роковой Грушеньки, но не получилось — продюсеры MGM на ее предложение только вертели пальцем у виска и говорили, что экранизации классической литературы не для нее. Роль Грушеньки в «Братьях Карамазовых», которые вышли в 1958 году, сыграла Мария Шелл. Монро тогда стоически сказала, что «Мария была прекрасна в этой роли».

Джинсы

С легкой руки Монро джинсы из рабочего, ковбойского и исключительного мужского гардероба перекочевали в женский. В 1961 году на съемках «Неприкаянных» Джона Хьюстона Ева Арнольд, первая женщина в нью-йоркском отделении международного фотоагентства Magnum и по совместительству автор великой фотографии Монро с «Улиссом», сняла актрису в джинсовом костюме. На ней была легендарная куртка Storm Rider бренда Lee, которую любили Стив Маккуин и Пол Ньюман — тогда это был обязательный атрибут настоящего американского мачо. Но после Монро, которая в фильме Хьюстона давала прикурить любому ковбою, в очередь за джинсами выстроились и женщины. И никаких нынешних экспериментов Джулии Фокс с денимом без этой фотографии не было бы.

Женщины
(и не только)

По цитируемости с образом Монро в истории популярной культуры могут сравниться разве что Микки-Маус и Элвис Пресли. Она один из самых фотографируемых людей ХХ века, занимает шестое место в списке ста величайших звезд кино по версии Американского института кинематографии, регулярно входит в сотни и десятки величайших поп-икон столетия. Ее образ примеряли все уважающие себя поп-дивы и не только: начиная с Мадонны, Бейонсе, Скарлетт Йоханссон, Дженнифер Лопес и заканчивая Джеймсом Франко на церемонии вручения «Оскара». Мадонна, пока была брюнеткой, говорила про Монро: «Она была моим первым киноидолом. Когда я смотрю на нее и на Брижит Бардо, то и мне хочется покрасить волосы в светлый цвет. Я люблю Кэрол Ломбард, Джуди Холлидей, Мэрилин Монро. Они все были невероятно комичны, безрассудны и очаровательны. Я узнаю в них себя, свое чувство юмора и свою способность командовать людьми. Узнаю мою опытность и мою простоту. Все вместе».

«Завтрак у Тиффани»

Главная роль в карьере Одри Хепберн — начинающая и пока еще беззаботная нью-йоркская содержанка Холли Голайтли в «Завтраке у Тиффани» могла достаться Монро. Если бы режиссер Блэйк Эдвардс послушал автора оригинальной повести Трумена Капоте. Капоте, друживший и с Монро, и с Хепберн, был уверен, что Мэрилин подходит на главную роль гораздо больше Одри, а себя считал гораздо более удачным кандидатом на главную мужскую партию, чем Джордж Пеппард. Блэйк блестящее предложение Капоте (мы бы посмотрели такое кино) проигнорировал, а заодно превратил главного героя из гомосексуала в любовный интерес героини. Капоте в долгу не остался и про фильм сказал: «Худший подбор актеров в истории кино. Блевать хочется от этого фильма».

Искусство

Если Капоте отвечал за репрезентацию Монро в литературе, то в изобразительном искусстве ее верным рыцарем стал отец поп-арта Энди Уорхол.Хрестоматийные портреты Монро стали частью уорхоловского иконостаса американских звезд. Художник, который всю жизнь был одержим феноменом славы, просто не мог пройти мимо безвинно замученной Голливудом Монро. «Диптих Мэрилин», основой которого стала промофотография к фильму «Ниагара», был сделан в год смерти актрисы (работа началась спустя неделю после объявления трагических новостей). Всего Уорхол создал сотни вариаций этого портрета, а зеленая версия в мае 2022 года была продана за рекордные 195 миллионов долларов, что сделало его самым дорогим произведением американского искусства .

Семья Кеннеди

Широкая публика знает только одну совместную фотографию президента США Джона Ф. Кеннеди и Мэрилин Монро — на том самом праздновании 45-летия первого лица страны. На фотографии также присутствует брат президента, генеральный прокурор Роберт Ф. Кеннеди, певец Гарри Белафонте и историк Артур Шлезингер-младший, который выглядит как человек, который не понимает, что с ним происходит. Вся страна разделяла его чувства — к 1962 году слухи о том, что у голливудский звезды роман с обоими братьями Кеннеди, стали общим местом, при этом никаких доказательств этому не было. Концерт эти слухи — мягко говоря — подогрел. «Было совершенно ясно, что у Мэрилин были сексуальные отношения как с Бобби, так и с Джеком», — сказал журналу People Джеймс Спада, один из ее биографов, в 50-ю годовщину смерти звезды (в том же интервью он пояснил, что любые утверждения о том, что братья причастны к трагедии, необоснованны). Согласно другому биографу Монро, Дональду Спото, Монро и Джон Кеннеди встречались четыре раза в период с октября 1961 года по август 1962 года. Массажист Монро Ральф Робертс тоже утверждал, что да, роман был, но фоновый: «Мэрилин производила впечатление человека, который не придавал этому большого значения. Было и было». Другой версии придерживаются свидетели ее последних часов — по их воспоминаниям, она все время упоминала «влиятельную фигуру из высших кругов» и их роман. Правды мы, скорее всего, уже не узнаем, но одно утверждать можно. Согласно документам ФБР, которые были опубликованы в 2017 году, и в ФБР, и в Белом доме очень внимательно следили за слухами, связанными с Монро. Остались документы, в которых агенты бюро обсуждают, как не допустить выход биографии Монро, в которой говорится, что у нее был роман с Робертом, а также обсуждается негласный запрет на совместные снимки ее и президента.

Литература

В историю литературы Монро вошла сразу в трех ипостасях. Во-первых, как одна из жен великого американского драматурга Артура Миллера (и возможно, это он должен представляться как один из ее мужей). Во-вторых, как благодарная и заинтересованная читательница: в ее большой домашней библиотеке были книги Джорджа Бернарда Шоу, Теннесси Уильямса, Дэвида Герберта Лоуренса, Эрнеста Хемингуэя, Фрэнсиса Скотта Фицджеральда и Джона Стейнбека. И именно благодаря Монро и той самой фотографии на детской площадке авторства Евы Арнольд добрая половина Америки ринулась читать «Улисса» Джойса. И в-третьих, Мэрилин вошла в литературу как героиня. Про Монро написано одно из самых знаменитых эссе ее друга и одного из пионеров «новой журналистики» Трумена Капоте — «Прекрасное дитя», возможно самое точное описание феномена звезды, по-дружески любовное и безжалостное одновременно. «Нашел дамскую комнату и постучал в дверь. Мэрилин сказала: „Входите“. Она стояла перед тускло освещенным зеркалом. Я спросил: „Что ты делаешь?“ Она сказала: „Смотрю на Нее“».

Джейн Мэнсфилд

Актриса и главная «соперница» Монро за звание секс-символа Голливуда 50-х. Впрочем, если Монро этот титул всю жизнь тяготил, то Мэнсфилд (вспоминаем великую фотографию со смотрящей в декольте Мэнсфилд Софи Лорен) оторвалась по полной. Романами, свадьбами и разводами удивить Голливуд было нельзя, но Мэнсфилд сделала и это. За год до своей смерти Мэнсфилд и вовсе стала «верховной жрицей церкви сатаны Сан-Франциско» — этот титул присвоил ей основатель «Церкви Сатаны» оккультист и кумир Мэрилина Мэнсона Антон ЛаВей, который, как потом выяснилось, был ее любовником.

Наркотики

В 2017 году передозировка лекарств официально стала основной причиной смерти американцев в возрасте до 50 лет. Монро можно смело назвать одной из первых (по крайней мере настолько известных) жертв эпидемии, связанной с рецептурными препаратами (из-за их дороговизны обычные американцы зачастую переходят на уличные наркотики, но у Монро такой проблемы не было). Известно, что эндометриоз Монро по совету врача «лечила» водкой. К концу 1950-х в ее рацион входили барбитураты — чтобы снять напряжение и уснуть, амфетамины: декседрин, бензедрин и дексамил — для лечения депрессии и поддержания формы (такие средства предлагали в то время артистам киностудии), и опиаты: морфий, кодеин, перкодан. В интервью сценаристу Бену Хекту в 1954 году Монро даже шутила по этому поводу: «Когда ты молод и здоров, ты можешь запланировать самоубийство на понедельник, а к среде снова будешь смеяться».

О том, что «настоящая» Монро не соответствовала своему образу «глупой блондинки» написаны тома. Еще одно свидетельство тому — ее литературный вкус. Известно, что любимым писателем актрисы был Федор Достоевский, а любимым романом — «Братья Карамазовы». Монро всю жизнь хотела сыграть роль роковой Грушеньки, но не получилось — продюсеры MGM на ее предложение только вертели пальцем у виска и говорили, что экранизации классической литературы не для нее. Роль Грушеньки в «Братьях Карамазовых», которые вышли в 1958 году, сыграла Мария Шелл. Монро тогда стоически сказала, что «Мария была прекрасна в этой роли».

Playboy

одержимость

Хью Хефнер поставил Монро на обложку первого выпуска в 1953 году совсем не случайно. У нее тогда вышло три абсолютных суперхита — «Ниагара», «Джентльмены предпочитают блондинок», «Как выйти замуж за миллионера» — и девушки моднее в Голливуде не было. Весь пятидесятитысячный тираж номера, где были опубликованы четырехлетней давности фотографии обнаженной Монро, разлетелся за несколько недель. К Монро навсегда прилипнет ненавистное ей звание секс-символа (которое в некотором смысле порушит ей карьеру, если так можно сказать об одной из самых известных женщин в истории). А еще она станет олицетворением male-gaze, на священную войну с которым спустя десятилетие выйдут феминистки второй волны.

Emilio Pucci

Монро не дружила с модельерами в отличие от той же Хепберн, одевавшейся у Юбера Живанши. Но некоторые модные дома Монро любила — например, Emilio Pucci: у нее было несколько десятков их платьев. Так получилось, что в последние месяцы жизни на публике ее видели именно в одежде этого дома — в костюме Pucci она приехала репетировать Happy Birthday, Mr. President для Кеннеди, а в зеленом платье той же марки, в котором она давала пресс-конференцию в Мексике в феврале 1962-го, ее в августе того же года похоронили. Платье для последнего выхода звезды выбрала Юнис Мюррей, домработница Монро, которую ей посоветовал личный психиатр Ральф Гринсон.

Розовый

Джентльмены предпочитают блондинок, а блондинки предпочитают розовый (и бриллианты). После комедии Говарда Хоукса, в которой Монро пела в розовом платье авторства Уильяма Травиллы, — это стало аксиомой. Популяризации розового цвета, надо сказать, тогда способствовала не только Монро: спустя пять лет после выхода фильма триумфальное шествие по планете начала кукла Барби. С нарядом из «Блондинок», кстати, случился смешной конфуз: на экране он выглядел намного ярче, чем в жизни. Когда студия выставила его на аукцион, то начался скандал — руководство 20th Century Fox обвиняли в подлоге.

Смерть

Официальной причиной смерти Монро считается острое отравление барбитуратами, которое было классифицировано как непреднамеренное самоубийство. Горевал весь мир: по Лос-Анджелесу прокатилась волна самоубийств, но довольно скоро стало понятно, что широкую общественность официальное объяснение не устраивает, и альтернативные теории случившегося стали появляться регулярно. Среди самых популярных — убийство, которое организовали члены семьи Кеннеди и директор ФБР Эдгар Гувер, мол, они боялись, что Монро расскажет о романе с президентом США. Этой теории история культуры обязана — ни много ни мало — сериалом «Твин Пикс». «Кто убил Лору Палмер?» — это в том числе и размышление Дэвида Линча о том, что случилось с Мэрилин.

Ли Страсберг

«После Артура (Миллер, второй муж Монро. — Прим. The Blueprint ) Ли, наверное, был вторым человеком, изменившим мою жизнь», — говорила Монро. Ли Страсберг — «голливудский Станиславский», основатель школы актерского мастерства, в которой учились, среди прочих Джеймс Дин, Пол Ньюман, Аль Пачино, Джейн Фонда, Дастин Хоффман, Роберт де Ниро и Марлон Брандо — познакомился с Монро в 1955 году. И сразу стал ее ментором, а позже близким другом. Именно он убедил Монро, что из нее выйдет серьезная драматическая актриса, он же отправил ее к психотерапевту. В школе Страсберга Монро нашла двух своих педагогов по актерскому мастерству — жену Страсберга Полу и Наташу Лайтесс. С обеими у нее сложились сложные, по сути созависимые отношения — на протяжении всей жизни Монро требовалась, как сказали бы психологи, фигура родителя. Монро настаивала на присутствии Лайтесс на всех своих съемках, и ходили слухи, что без нее она не могла выучить текст. После смерти Мэрилин ее архив достался Страсбергу. Его вдова Анна в 2011 году издала на его основе книгу «Мэрилин Монро. Жизнь, рассказанная ею самой», в которую вошли дневниковые записи и стихи актрисы.

Уильям Травилла

Оскаровский лауреат, начинавший с b-movies, Травилла работал с Монро как художник по костюмам над восемью фильмами, включая «Джентльмены предпочитают блондинок» и «Зуд седьмого года». Именно он придумал и взлетающее платье в «Зуде», и розовый шедевр из «Джентльменов». Согласно апокрифу Монро как-то написала ему: «Одевай меня всегда», но сама же своему посланию изменила. Травилла — один из авторов классического гламурного образа Монро, от которого она под конец жизни стала отходить, — для поздних картин актриса брала одежду из личного гардероба.

Билли Уайлдер

«В ней была этакая элегантная вульгарность. По-моему, это очень важно. Она на лету схватывала все шутки. Ей не приходилось ничего объяснять. Она приходила на первую репетицию и играла идеально — когда помнила текст. Могла безупречно сыграть диалог на три страницы, а потом застопориться на фразе: „Это я, Душечка“. Меня немного бесило — нет, не немного, страшно бесило, — [когда] она опаздывала на съемки. Но я терпел и ждал ее. Но если уж она приходила, то все делала как надо. Если на это требовалось восемьдесят дублей, я терпел и снимал восемьдесят дублей, потому что восемьдесят первый был очень хорош», — говорил о Монро Билли Уайлдер, режиссер, подаривший актрисе ее самые знаменитые фильмы: «В джазе только девушки» и «Зуд седьмого года». Он же сильно испортил ей репутацию: после его интервью о съемках «Седьмого года», на которых Монро была далека от образцов профессионализма, за ней закрепилась слава «трудной актрисы». Монро и правда было не до работы: она в то время страдала от депрессии и пыталась спасти брак с бейсболистом Джо Ди Маджо, который не только пытался запретить ей сниматься, но и бил ее.

Мэй Уэст

Актриса, певица, драматург, сценарист и — что в нашем случае принципиально важно — секс-символ, у которой Монро, по собственным словам, все и своровала. Уэст начинала в гораздо более лютом, чем во времена Монро, Голливуде 1930-х, где студии не предоставляли женщинам практически никакой творческой свободы: максимум — можно было выбрать цвет краски для волос, и то не всегда. Но она все равно придумала, как обмануть систему: на экране она была максимально сексуализированным объектом мужских желаний (насколько в то время позволял кодекс Хейса), но одновременно с этим — жутко смешной и страшно похабной. Ее матросские шуточки гремели на всю страну. «Это пистолет в вашем кармане или вы просто рады меня видеть?» — спросила она у полицейского, который встречал ее в феврале 1936 года на железнодорожном вокзале Лос-Анджелеса. Гипертрофированный «женский» образ плюс острый язык обеспечили Мэй место в пантеоне дрэг-квинс — неслучайно Уэст стала одной из главных гей-икон в истории популярной культуры. Монро, конечно, работала тоньше, но курс выбрала такой же — честь и достоинство своего декольте спасала с помощью юмора.

ФБР

В 2012 году Федеральное бюро расследований США выложило в открытый доступ все материалы наблюдения за Монро — выяснилось, что за ней следили как минимум с 1955 года. Сам факт слежки никого тогда, по крайней мере в Америке, не удивил. Монро начинала в разгар эпохи «маккартизма», когда за связи с коммунистической партией, предполагаемые и реальные, карьер лишались за секунды. Официально «охота на ведьм» закончилась в 1954-м, но директор ФБР Эдгар Гувер от проверенных средств отказываться не собирался — у него на карандаше была половина Голливуда. Что говорить о женщине, которая была замужем за открытым леваком Миллером, — он отказался давать показания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и был признан виновным в неуважении к Конгрессу, а потом подозревалась в связи с президентом страны. В 2012-м, как и за шесть лет до этого, когда была обнародована отцензурированная версия документов ФБР, публику больше всего интересовала история с Кеннеди и роль ФБР в предполагаемом убийстве актрисы. Разумеется, ничего этого в документах не было.

Хирургия

Споры о том, кого благодарить за канонический внешний вид актрисы — природу или все-таки медицину, закончились в 2013 году, когда в Лос-Анджелесе был продан архив хирурга Майкла Гурдина, который работал с ней в последние годы жизни. Согласно его записям, Монро дважды делала ринопластику, корректировала подбородок и увеличила грудь.

«Что-то должно случиться»

Пророческое, как сейчас говорят, название последнего и незаконченного фильма Монро. В комедии о неожиданно воскресшей жене Мэрилин снималась после годичного перерыва от кино — она перенесла операцию на желчном пузыре, после которой похудела больше чем на десять килограммов. На съемках актриса снова заболела — за 32 дня она появилась на площадке 12 раз, в итоге было снято всего 7,5 минуты фильма. Фрагменты тех съемок использовались в документальных лентах Marilyn 1963 года и Marilyn: Something’s Got to Give 1990 года. В 1999 году компанией Prometheus Entertainment из девятичасового материала был смонтирован получасовой фильм. Впервые он был показан публике в июне 2001 года, на 75-ю годовщину со дня рождения Монро.

Chanel

Когда дело касалось интервью, равных Монро было мало и в золотые годы Голливуда — а сейчас искусство экспромта, кажется, ушло вовсе. Chanel в 1952 году получил от Мэрилин рекламу, лучше которой точно ничего не будет — причем бесплатно! На вопрос журнала Life, в чем она спит (формулировка, прекрасно иллюстрирующая эпоху и бизнес в частности), Монро сказала, что единственное, что на ней надето, когда она ложится в постель, — несколько капель Chanel No.5. Официальным лицом аромата Монро, кстати, стала только в 2013 году.

Элла Фицджеральд

«Я по-настоящему обязана Мэрилин Монро… это из-за нее я стала играть в “Мокамбо”, очень популярном ночном клубе 50-х годов. Она лично позвонила владельцу клуба и сказала, что хочет, чтобы я была немедленно принята на работу, и если он сделает это, она ежевечерне будет заказывать ближний столик. Она сказала ему — и это была правда, ведь она была суперзвезда, — что пресса будет сходить с ума. Хозяин ответил “да”, и Мэрилин была там, за столиком, каждый вечер. Журналисты были в восторге. После этого мне никогда уже не приходилось играть в небольших джаз-клубах. Она была необычной женщиной, немного впереди своего времени. И она об этом не знала» — так рассказывала великая певица Элла Фицджеральд о той, кому обязана своей блестящей карьерой. Говоря о «необычной женщине» Фицджеральд имела в виду политические взгляды Монро, которые с образом легкомысленной блондинки тоже не вязались. О том, что Монро всю жизнь интересовалась движением по борьбе за гражданские права, стало известно после ее смерти. Пока она была жива, о политике с ней предпочитали не разговаривать. Иногда в конце интервью она сама просила — «спросите меня про что-нибудь важное».  

Ярлык 

«Америка обожает успешных социопатов, — писал ведущий критик Village Voice Гари Индиана, — и думает, что это нормально — мечтать быть как они». Образ Монро, как одно из самых ярких воплощений этой мечты, претерпел несколько перерождений — у каждой эпохи была своя Монро. Она была символом классического голливудского гламура; одной из жертв патриархата и студийной системы и одновременно женщиной, не боявшейся с ними бороться: красной тряпкой для феминистского движения и наоборот — союзницей; актрисой, вокруг сложилась celebrity-культура в современном ее понимании и так далее, и так далее. Очевидно, что у нынешнего поколения, которое системно деконструирует классические женские истории, будет новая Монро — какой она будет, мы узнаем, когда на Венецианском кинофестивале покажут «Блондинку» Эндрю Доминика.