Хороший пример: Эндрю Скотт
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
С последнего появления Эндрю Скотта в сделавшем его звездой «Шерлоке» прошло около 7 лет. Сейчас эта звезда перерождается на наших глазах и экранах: в новом проекте Netflix «Рипли» Скотт играет главную роль — играет так, что, кажется, кроме него сериалу никто и не нужен. Попытались понять, как он этому научился.
Про 47-летнего Эндрю Скотта нужно говорить словами классика — красивый, умный, в полном расцвете сил — разве что не упитанный. Удивительно, но эта характеристика подходит и любому из его персонажей. Будь он психопатом, убийцей или священником. «Если за каждой кафедрой стоял бы Эндрю Скотт, наши церкви трещали бы по швам [от количества прихожан]», — писала британская журналистка The Guardian Рэйчел Кук после встречи с актером. Родители-католики им точно гордятся. К слову, для Джима и Норы Скотт культурное просвещение сына было не пустым звуком — они активно водили маленького Эндрю по галереям и театрам родного для него Дублина, в художественную школу и католическую, где по субботам тот посещал драмкружок. Все это ему, к счастью, дико нравилось. Но когда в 17 лет Скотту одновременно предложили грант на обучение живописи и первую роль в кино, ему все-таки пришлось сделать выбор между карьерой художника и карьерой актера — в пользу второй (хотя хорошо рисует актер до сих пор, любит Эгона Шиле и Фрэнсиса Бэкона и гордится членской картой Tate Modern).
Так, в 1995-м он сыграл в картине «Корея» ирландского режиссера Кэтала Блэка о парне, эмигрировавшем в Америку, где его отправили участвовать в Корейской войне. После съемок актер поступил на курс драмы в Тринити-колледж при Дублинском университете, который закончили Оскард Уайльд и Сэмюэл Беккет. Правда, брать пример с великих предшественников Эндрю не стал — заскучал и уже через полгода бросил учебу. Справедливости ради, не только из-за скуки, но и в карьерных целях: чтобы чаще мотаться из Дублина в Лондон на кастинги. В таком режиме он в 1998-м снялся на втором плане у Стивена Спилберга в «Спасти рядового Райана». Режиссер запомнил молодого актера — взял его на небольшую роль и в другой свой хит, мини-сериал о Второй мировой «Братья по оружию» 2001 года. Следующая их встреча случилась уже в 2019-м на небольшом проекте HBO «Осло» о тайных переговорах 1993 года между Израилем и Организацией освобождения Палестины. Спилберг выступил одним из продюсеров фильма, а Скотту досталась главная роль. Вообще, тенденция играть маленьких персонажей в больших проектах и больших персонажей в маленьких проектах долгое время была проклятием карьеры Эндрю: он чеховский Иван Лаевский, но в почти неизвестной «Дуэли» Довера Косашвили, он Пол Маккартни, но в незамеченном «Ленноне без прикрас» Эдмунда Каултхарда.
«Корея», 1995
«Спасти рядового Райана», 1998
«Осло», 2021
Так или иначе в начале 2000-х Скотт понял, что дела в профессии хотя бы идут, и окончательно перебрался в Лондон, город, который вместе с его знаменитыми жителями — шоуранерами и сценаристами Марком Гэтиссом и Стивеном Моффатом — изменил его жизнь. В 2010-м начинает выходить написанный ими культовый сериал «Шерлок» с Бенедиктом Камбербэтчем и Мартином Фрименом в главных ролях. Скотт спустя десяток второстепенных ролей наконец тоже в числе главных — главный антагонист. Дойловский Джим Мориарти в его исполнении — харизматичный психопат, гений, миллиардер и плейбой (филантроп не подходит) с безупречным гардеробом и плейлистом. На звонке у него стоит Stayin’ Alive авторства The Bee Gees, Банк Англии он взламывает под увертюру оперы Джоаккино Россини «Сорока-воровка», а в тюрьму иронично садится под I Want to Break Free группы Queen. Его появления в кадре редкие, но меткие — Эндрю специально просил сценаристов сократить ему экранное время: «В реальной жизни людей пугает не сам человек, а то, что они ничего о нем не знают. Поэтому я часто предлагал обрезать мои реплики, чтобы персонаж говорил меньше и не растрачивал свою таинственность, свою силу».
«Шерлок», 2010
Причем установку «тишина равно сила» актер почерпнул в театре, а именно у ирландского актера Донала Макканна, игру которого в постановке пьесы «Юнона и павлин» Шона О’Кейси увидел в 11 лет. Вообще, нежная любовь к театру всегда выгодно отличала Скотта от коллег по киноиндустрии. Ему в нем уютно. «Это тот вид искусства, в котором ты не видишь того, что сделал. Можно увидеть свою картину, посмотреть свой фильм, прочитать свою книгу. А в театре ты отражаешься лишь в глазах зрителей. Поэтому я терпеть не могу, когда спектакли снимают», — сетовал Эндрю в разговоре с Оливией Колман для Interview. С такой позицией готовы спорить театралы, которые в восторге от того, что могут увидеть записи некоторых спектаклей Скотта — например, показанной на сцене лондонского театра The Old Vic в 2019 году постановки режиссера Мэттью Уорчаса «Настоящая комедия» по пьесе Ноэля Кауарда. Роль самовлюбленного актера Гэрри Эссендина показала, что Эндрю может быть не только опасным психопатом, но и безобидным нарциссом. И принесла ему вторую статуэтку престижной британской театральной Премии имени Лоуренса Оливье — в категории «Лучшая мужская роль». Первой статуэткой его в 2005-м обеспечила постановка «Девушка в машине с мужчиной» драматурга Роберта Эванса в театре The Royal Court, кстати, там же в 2000 году случился театральный дебют Скотта.
Спектакль «Настоящая комедия», 2019
Возвращаясь к главному из искусств, после успеха «Шерлока» Эндрю сыграл еще в нескольких крупных проектах некрупных персонажей — в «007. Спектр» Сэма Мендеса побыл главой Центра национальной безопасности, в «Алисе в Зазеркалье» Джеймса Бобина психиатром, а в «Викторе Франкенштейне» Пола Макгигана — глубоко верующим полицейским инспектором. С вопросами религии актер столкнулся и в 2019-м на съемках «Дряни», сериала английской актрисы и сценаристки Фиби Уоллер-Бридж. Будь в энциклопедии понятие «сексуальный священник» (или sexy priest, как гласили тогда тренды почившего Twitter), после выхода шоу напротив него стояло бы имя Эндрю Скотта. Преподобный заигрывал с прихожанками, прятал в ризнице джин и шутил по-черному — в общем, очаровывал зрителей и критиков всеми запрещенными приемами разом.
«007. Спектр», 2015
«Дрянь», 2019
Но так уж вышло, что на протяжении всей кинокарьеры Скотт, исполняя главные роли, оставался «вторым» — его затмевали то Бенедикт Камбербэтч, то Фиби Уоллер-Бридж, то Дэниел Крейг, то Пол Мескал (коллега актера по «Все мы чужие» Эндрю Хэйга). Оскароносный режиссер сериала Netflix «Рипли» Стивен Заиллян посчитал это несправедливым и, взяв на самом деле очень скромного Эндрю за руку, наконец вывел его на первый план — доверил ему сыграть Тома Рипли, центрального персонажа цикла романов Патриции Хайсмит. Заиллян не прогадал: роль утонченного мужчины, почитателя Караваджо и просто убийцы доказала то, что актерскому мастерству Скотта, оказывается, не особо нужны другие актеры. Он самодостаточен — и это, кажется, врожденное. Причем не только в кадре, но и на сцене. Кроме «Рипли» тому пример спектакль «Дядя Ваня» Ричмондского театра. В постановке по пьесе Чехова режиссера Сэма Йейтса и драматурга Саймона Стивенса Скотт взял на себя все главные роли: Ивана Войницкого, Александра Серебрякова, его жены Елены Андреевны и дочери Сони. Далеко не все оценили такой ход, но признали, что игра Эндрю — откровение. «Кажется, чем больше я играю, тем больше понимаю, что актерство — о раскрытии себя, а не о притворстве кем-то другим», — как-то подытожил Скотт интервью, еще раз напомнив, что банальное «быть собой» еще никого не подводило.
«Рипли», 2024
