Пример для подражания: Жан-Мишель Баския

          сли бы вам поставили задачу найти хоть одного человека, мало-мальски
          интересующегося современной культурой и при этом не слышавшего о том,
          кто такой Жан-Мишель Баския, то с вероятностью 99% вас обрекли бы если не на провал, то на долгие поиски. Это имя известно на всех континентах,
во всех сферах влияния, среди представителей практически всех ныне живущих поколений. За свою трагически короткую жизнь этот лохматый, чрезвычайно одаренный чернокожий парень умудрился оставить в истории культуры отпечаток настолько глубокий, что его актуальность и по сей день не решится оспаривать никто.

Баския был удивительно, уникально поливалентен. Он успешно перекинул множественные разветвленные мосты между абсолютно разными островами
на карте общества, которые, кажется, и не искали знакомства: афро-карибская этнокультура, хип-хоп и уличная жизнь американских задворок, высоколобый мир современного искусства, заключенный в стерильные белые стены галерей, и всесильная светская тусовка, не принимающая долгосрочных кумиров. Баския, можно сказать, сам, своими руками вернул латиноамериканскую и африканскую культуру в белый арт-мир (в то время преимущественно, а на самом деле на 99%). Оказывая влияние буквально на всех и будучи практически вездесущим, сам Баския был и со всеми, и ни с кем. Его иногда ошибочно причисляют к «черным художникам», имея в виду его расово-этническую принадлежность (которую оспаривать, конечно, никто не собирается), хотя творчество Баския, его так называемый statement выходит далеко за эти границы. А масштаб его личности, грани и сущность которой, кстати, для него самого были понятны и комфортны далеко не всегда, непостижимым образом сохраняет свою значимость
на протяжении десятилетий.

Современное искусство
и светская тусовка

Нельзя сказать, что Баския был тщеславен (это было бы обидным упрощением),
но звездность, популярность и признание его живо интересовали, тем более что пришли они к нему, возможно, даже слишком рано. Благосклонность критиков была для него мощным допингом, в то время как любую критику он принимал крайне болезненно.

По иронии его судьба была похожа на судьбы легендарных музыкантов, которых он обожал — Дженис Джоплин и Джими Хендрикса, которые, как и сам Баския, дожили лишь до 27 лет, и саксофониста Чарли Паркера, почти всю жизнь боровшегося с тяжелой героиновой зависимостью. И эти отведенные ему
два с половиной десятка лет были чрезвычайно насыщенны: его искусство
с городских стен перекочевало в лучшие галереи сначала Нью-Йорка, а потом
и мира. Сам он близко дружил со всесильным Энди Уорхолом и крутил роман
с Мадонной, был моделью для Comme des Garçons, выступал вместе с Blondie.
И несмотря на то, что «сгорел» он очень рано — умер от передозировки героином, в то время как утверждал, что наркотики в прошлом, — Баския сумел сохранить свою самобытность в хищной светской тусовке Нью-Йорка 80-х.

Энди Уорхол и Жан-Мишель Баския, фото Лиззи Химмел

Высказывание

Художественный стиль Баския безошибочно узнаваем: резкий, диковатый,
даже шаманистский, в то же время несколько наивный в своей простоте. Он исполосовывал условный холст хаотичными композициями и яркими, сочными простыми цветами, за которыми стояли характерные для него культурные отсылки: богатство, бедность, всесильность медиа, засилье брендов, эксплуатация. Активно используя текст в своих работах, Баския словно с иронией навешивал на все ярлыки, точно так же, как это делает общество потребления. И таким образом отвешивал отрезвляющую пощечину этому самому обществу.

За склонность к рефлексии и проведению тонких кросскультурных аллюзий Баскию иногда сравнивают с диджеем, пишущим музыку.

Обложка The Notebooks
с рисунками Жан-Мишеля Баския

При этом он обладал уникальным талантом высказываться просто, лаконично, емко и в точку. Например, его «origin of cotton» — всего три слова, которыми
он описал не только историю американского рабовладельчества и межрасовые взаимоотношения в США, но и отправил критический поклон в сторону капитализма в целом.

За склонность к рефлексии и проведению тонких кросскультурных аллюзий Баскию иногда сравнивают с диджеем, пишущим музыку. Он словно брал
по кусочку от всего, что его вдохновляло, интересовало, волновало и даже пугало, и их сэмплировал, после чего буквально смешивал в одну крепко сбитую, ясную композицию — готовый трек-высказывание.

Хип-хоп

Баския оказал сильнейшее влияние на хип-хоп-культуру, которой, в свою очередь, гораздо успешнее удалось преодолеть классовые, расовые и прочие границы,
чем, например, тем же хиппи или панкам. Причем не только в Штатах, но и
в Великобритании и — чуть позже — в остальных странах Европы. Творческий период Баския — с конца 70-х вплоть до его смерти в 88-м — совпал
с триумфальным восходом хип-хопа и стрит-культуры, а потому нет ничего удивительного в том, что те максимально вобрали в себя его новаторство, внутреннюю свободу и социальный протест. Более того, сам Баския был ее неотъемлемой частью: писал музыку Fab Five Freddy and Kool Herc и «бомбил» стены с Диазом под псевдонимом SAMO (что расшифровывается не иначе как same old shit). Сегодня едва ли получится отыскать рэпера, который хоть раз
не упомянул бы Баскию в своих речитативах или не сослался на него в интервью как на ориентир. Некоторые, например, Jay Z, и вовсе нескромно настаивают, что являются «новым Жан-Мишелем».

Jay Z и Канье Уэст в футболках
с изображением Баския

Внешний вид

Точно так же, как он делал это в своих работах, в своей одежде Баския смело смешивал все, что хотел — формы, цвета, орнаменты, пропорции, дизайнеров, ширпотреб, — и делал это так, как будто эти странные композиции существовали всегда. Он умел удивительно легко подчинить себе практически любую вещь, сделав ее на себе чуть ли не произведением искусства. Модные критики не раз задавались риторическим вопросом: где он вообще брал половину своих вещей? Многие из них выглядели так, словно он их только что нашел, при этом смотрелись одновременно дико и органично: странные мешковатые брюки
и марлевки, галстук на голове, заляпанные краской костюмы-тройки (в них он любил рисовать, используя вместо фартука) в сочетании с кроссовками. Его силуэт с торчащими во все стороны, как листья алоэ, дредами узнается моментально.
И во всем этом сквозит едва ли не главная черта, свойственная Баския, — абсолютная непринужденность.

Показ Comme  des Garçons SS 1987

Он умел удивительно легко подчинить себе практически любую вещь, сделав ее на себе чуть ли не произведением искусства.

Баския обладал невероятной способностью осмыслять мир вокруг себя. Он словно никогда не выключался: все время сканировал, анализировал, формулировал
и выдавал краткое, хлесткое резюме. При этом он умудрялся сохранять почти детскую непосредственность, любопытство и ранимость, которые отчасти и стали причиной его губительного пристрастия к героину.

До сих пор обожаемый во всем мире, Баския оброс гигантским количеством цитат и посвящений — от фундаментальных исследований его творчества до кроссовок
в его честь. В то же время он магическим образом сумел не выйти в тираж, став назойливой «сувениркой», а сохранил и свое кросскультурное влияние, и статус неприкосновенной иконы стиля.