Эмануэль Унгаро и его героини

21 декабря в возрасте 86 лет умер Эмануэль Унгаро — основатель одноименного дома моды, который в уходящем десятилетии претерпел череду странных, а порой и неприглядных перипетий. Впрочем, сам дизайнер заслуживает совершенно других воспоминаний: он ввел в гардероб многих женщин яркие цвета и смешение принтов, и был, как выразилась The Guardian, «столпом олдскульного гламура». О чем известно куда меньше — так это о его работе в кино. По просьбе The Blueprint журналистка и автор телеграм-канала Front Fashion Ольга Михайловская пересмотрела «Глорию» основоположника Нового Голливуда Джона Кассаветиса, где Унгаро «одел» героиню Джины Роулендс, — и заодно вспомнила фильмы, где в его нарядах красуется Катрин Денев.

Унгаро не очень повезло с коллегами-современниками, все они оказывались чуть категоричнее, стремительнее, ярче. Поработав и поучившись у Баленсиаги вместе с Андре Куррежем, Унгаро ушел вслед за ним — и вместе с ним. Но если Курреж вошел в историю как главный футурист ХХ века, революционер 60-х, то Унгаро, открывший собственный дом в 1965-м, остался пусть и многообещающим учеником Баленсиаги, но не более того. В то время как его работа в те годы с тканями и фактурами безусловно была абсолютно уникальной. Они и по сей день смотрятся почти космическими разработками.

Принято считать, что семидесятые стали годами его расцвета, но в действительности тогда он оказался в тени Сен-Лорана. Унгаро, вероятно, и в самом деле чуть не хватало той легкости, богемности, которая была так необходима в 70-е. Зато 80-е уж точно стали его декадой. Здесь сыграли роль итальянские гены и полученное от отца портновское мастерство. Его любовь к яркому цвету и графичным принтам, массивным оборкам и воланам, драгоценным тканям и традиционному понятию красоты, элегантности и гламура в его чистом выражении — все это оказалось уместно и востребованно.

Самое удивительное, что к каждой декаде в качестве иллюстрации можно подобрать фильм, главная героиня которого будет одета в Ungaro. Для 60-х это «Манон 70» — вариация Жана Ореля на тему «Манон Леско», где главная героиня в исполнении Катрин Денев, пользуясь благосклонностью богатого поклонника, одевается исключительно в наряды от модного парижского кутюрье. Его в фильме не называют, но подразумевается, конечно, Унгаро — и не только потому, что его имя стоит в титрах. В одной из финальных сцен героиня приходит на примерку в некий дом моды, распахивая стеклянную дверь, на которой красуются ручки в виде гигантских букв U.

60-е

«Манон 70»

Фильм вышел уже на излете 60-х, но показанное в начале дефиле демонстрирует столь типичную одежду десятилетия, что ее можно считать пособием по истории моды: мини-юбки и шорты, маленькие приталенные пальтишки с геометрическими карманами и контрастными деталями, облегающие ногу сапоги-чулки. И цвет, идеально передающий эпоху, — белый, оранжевый, ярко-голубой, меховое пальтишко цвета карамели, белые канты, крупные клетки. Все немножко ненастоящее, кукольное. В конце фильма героиня обретает свободу и словно перемещается в другую эпоху — свободолюбивых 70-х. На ней простая футболка табачного цвета, потертые джинсы и картуз. Она больше не кукла в первом ряду на кутюрном показе и не пассажирка бизнес-класса в каракулевом пальто, она мчится автостопом босая с распущенными волосами навстречу ветру, эпохе хиппи и свободной любви.

В 1975 году в фильме «Дикарь» режиссера Эдуарда Делюка идея свободы обретает уже совсем конкретные черты. Героиня Катрин Денев спасается бегством от нелюбимого жениха и пытается найти приют на острове у своего спасителя, которого играет Ив Монтан. Уже совсем немолодой, но все еще неотразимый. И здесь Денев одета абсолютно в духе времени — вязаное пальто-кардиган на голое тело, растянутая футболка нарочито военного зеленого цвета, полосатое платье-сорочка и рубашка сафари, похоже, буквально с плеча Ива Монтана. Здесь есть все — и длинный кардиган, и футболки, и натуральные, словно домотканые полоски, и намек на милитари — все приметы моды 70-х, а Ungaro это или нет, не так уж важно (хотя да, это он).

70-е

«Дикарь»

А вот в «Глории» — фильме режиссера Джона Кассаветиса 1980 года — это имеет огромное значение. Героиня Джины Роулендс явно очень любит вещи. К тому же ей, в недавнем прошлом подружке мафиози, важно ощущать себя «приличной женщиной». А в 1980 году это означает покупать французские марки. Вот она и носит Ungaro. Хотя имя дизайнера фигурирует исключительно в титрах, а в фильме задействовано всего несколько луков, они очень многое говорят о моде того времени.

80-е

Первое появление Роулендс в кадре выглядит так, словно снято вчера — на Глории бежевый тренч, накинутый поверх объемной пижамы. Она просто зашла к соседям за кофе. Но попадает в переделку, в результате которой у нее на руках остается соседский сын-подросток, с которым она вынуждена бежать, чтобы спасти его и себя от неминуемой гибели. Так что весь фильм она носит то, что успела бросить в сумку, и все эти вещи мы видим в одной из сцен — в номере случайного отеля Глория просит мальчика развесить ее одежду.

«Глория»

Он достает из сумки одну за другой вещи своей спасительницы, все они сшиты из мягкого на ощупь, нежного шелка. Алый халат-кимоно, розовый жакет и блузка, серо-стальной костюм. Мода этого времени в фильме абсолютно узнаваема — это переход от 70-х к 80-м. Уже жакеты, но еще не широкоплечие, уже костюмы, но еще из текучего шелка, платья с запахом и юбки в складку, дающие свободу движениям, длина миди и устойчивый каблук, но практически всюду уже не просто шелк, а именно блестящий атлас, любимый материал 80-х. Это еще не power dressing, но уже и не расслабленные 70-е. И прическа с намеком на модные в то время сороковые. 

Кассаветису явно важно показать свою героиню сильной и сложной. Женщиной, спасшей ребенка с риском для собственной жизни и при этом не превратившейся в «мамочку», трезвой и циничной, и при этом такой классической красавицей с волосами цвета меда и персиковой кожей. В финале — когда они с мальчишкой находят друг друга среди надгробных памятников — она, чтобы остаться неузнанной, появляется в седом парике и модной шляпке-таблетке (опять дань сороковым). Мальчик стаскивает с нее этот парик, ее золотистые волосы рассыпаются по плечам, и это выглядит почти слащаво. Но нет. Это совсем не мелодрама. И на удивление не приторно и не пафосно смотрятся здесь костюмы Ungaro. А ведь его часто обвиняли именно в этом. Во всяком случае, таковыми они оказались к началу 90-х, когда Эмануэль потерял свой дом.

«Глория»

В 1996-м бренд Emanuel Ungaro купили, а дальше началась позорная чехарда дизайнеров — среди которых были и всеми любимый Валли, и одиозная не дизайнер вовсе Линдси Лохан. Несмотря на все это дом моды продолжает свое существование, а Эмануэля Унгаро больше нет. Еще один дизайнер, представитель старой школы, во многом определивший моду ХХ века, ушел, скорее всего, недооцененным современниками — так и оставшийся в тени славы тех, кого принято считать великими.