Золотые руки

текст:
Юлия савельева

В ушедшем году году 20-летие своей деятельности отметил Cartier Jewellery Institute и 10-летний юбилей праздновала L’ecole des Arts Joailliers, открытая Van Cleef & Arpels. По этому поводу The Blueprint решил напомнить, какими секретами ремесла в своих самых знаковых украшениях сегодня лучше прочих владеют в семи больших французских ювелирных домах — Cartier и Van Cleef & Arpels, а также Boucheron, Chaumet, Dior, Chanel и Louis Vuitton. И что стоит за понятием savoir-faire в каждом из них.

Драгоценные обличия дикой кошки

Дому Cartier 175 лет и его история — история инноваций и художественных экспериментов, то есть всего того, что 20 лет назад было решено объединить под крышей Cartier Jewellery Institute, настоящей кузницы талантов, в которой талантливые молодые мастера (преимущественно ученики или выпускники парижской школы Haute École de Joaillerie) могут усовершенствовать свои знания и умения. Полторы-две сотни студентов ежегодно постигают здесь и традиционные ювелирные ноу-хау, вроде закрепки камней и полировки золота, и уникальные savoir faire Дома Cartier. К последним относится создание миниатюрных фигурок диких кошек под единым названием La Panthere. Первую пантеру ювелиры Cartier сделали еще в 1915 году, но в анналы Дома она попала дюжину лет спустя, когда будущий арт-директор Cartier Жанна Туссан, придумала брошь — пантеру со шкурой из бриллиантов и оникса и глазами-изумрудами. Богатая фантазия опиралась на знание фактуры — соавтор Туссан, Питер Лемаршан делал зарисовки будущих украшений в зоопарке перед вольерами с хищниками. С тех пор каждую новую «кошку» в Доме лепят из ювелирного воска, прорабатывая едва ли не каждую мышцу в теле животного и воспроизводя его природную пластику.

При этом иконография пантеры остается неизменной уже почти сто лет: глаза из изумрудов, шкура — из бриллиантовой россыпи или паве, если изображается тигр, то к бесцветным бриллиантам могут добавиться и желтые, и коньячные. Пятнышки или полоски на шкуре — из черного оникса, как и нос животного.

Первое появление рисунка пантеры из оникса и бриллиантов на женских наручных часах

Кроме того, La Panthère вырезали из самых разных поделочных камней — кохалонга, яшмы, жадеита, горного хрусталя и даже из окаменелого дерева. По тем же художественным принципам создается и прочий драгоценный бестиарий Cartier — крокодилы, змеи и попугайчики, но все же дикая кошка здесь безусловный царь зверей. С другой стороны, именно на кошках в Cartier и тренируются, а точнее — экспериментируют с техниками и материалами. Так, в эпоху хай-тека шкура кошки вдруг стала пиксельной — из белого перламутра или черного оникса. В 2005 году было придумано кольцо с геометричной архитектоничной конструкцией в виде открытой пасти животного, а в 2015-м оно же стало еще и ажурным. Тогда же, к 100-летию дикой кошки, был выпущен целый альбом Panthère, в котором при всей его толщине так и не уместился весь драгоценный прайд.

Искусства танца — от миниатюрных балерин до нарядов mystery setting

Брошь в виде балерины успела стать воплощением эстетики Van Cleef & Arpels. Миниатюрные фигурки танцовщиц вспорхнули на витрины французского ювелирного дома в 1940-х, когда обстоятельства времени диктовали обстоятельства места. Во время Второй мировой войны руководство и часть мастеров из парижского ателье перебрались в Нью-Йорк. Именно здесь по инициативе Луи Арпельса, страстного любителя оперы и балета, творческий союз дизайнера Мориса Дювале и шефа ювелирной мастерской Джона Рубела взялся за новую тему.

Создавались танцовщицы по образу и подобию прославленных балерин в их самых ярких партиях, запечатленных на живописных портретах или на фото. Впрочем, все авторы регулярно наблюдали за танцовщицами и на сцене, отсюда всегда неизменно точные ювелирные арабески, батманы и антраша. Техника и эстетика брошей сложилась довольно быстро: тело высотой не более 7-8 см из белого или (сейчас — реже) желтого полированного золота, вместо лица — изначально сияющий бесцветный бриллиант старинной огранки «роза», а сегодня — грушевидной формы, головной убор, корсаж и особенно пачка декорированы драгоценными материалами в зависимости от исполняемого «балета». Взмах тонких рук с выразительными кистями, изящный изгиб шеи, полная напряжения или, напротив, словно порхающая в воздухе хрупкая фигурка, которая изначально прорабатывается в воске и только затем отливается в золоте. При этом любая брошь-балерина всегда единственная в своем роде и больше не повторяется, потому украшение и стало идеальным объектом коллекционирования. Кстати, самых редких или выдающихся «балерин» дом выкупает обратно для собственной музейной коллекции, и они периодически демонстрируются на выставках-ретроспективах Van Cleef & Arpels по всему миру.

Самое большое «пространство» в этом украшении — балетная пачка, и именно она становится полем для выражения мастерства ювелиров и бывает щедро украшена и мозаикой из полудрагоценных камней, и россыпью бриллиантов, и сплошным ковром из рубинов-изумрудов-сапфиров в фирменной технике mystery set, или «невидимой закрепки». О последней стоит рассказать чуть подробнее, поскольку она — такой же символ Van Cleef & Arpels, как и сами броши-балерины. Имитирующая цельную драгоценную поверхность, это техника была запатентована домом еще в 1933 году и всегда использовалась, когда нужно было «изобразить» бархатистую ткань или лепестки цветка. Драгоценные камни вручную гранятся до 8 часов таким образом, чтобы на их боковых сторонах образовывались математически просчитанные прорези — с их помощью камни вставляются в специальные «рельсы» из золота или подгоняются друг к другу без оных так, чтобы металл полностью был скрыт взгляду извне. К слову, лично узнать и об этом savoir-faire, и об искусстве создания балерин можно на соответствующих курсах L’École des Arts Joailliers, школы для всех желающих, которая была основана Van Cleef & Arpels в Париже десять лет назад.

Удивительные метаморфозы горного хрусталя

Клэр Шуан уже одиннадцать лет креативный директор Boucheron, и за это время успела заработать славу самого смелого новатора на Place Vendôme. Помогло и то, что стояла она на плечах гиганта — Фредерик Бушерон, основавший дом в 1858 году, сам был большим новатором и оставил после себя богатейшие архивы. Тем не менее стиль и фирменные сюжеты нужно было решительно и бережно перенести в XXI век, и с этой задачей Клэр справилась блистательно, и в первую очередь с технической точки зрения. Главным savoir-faire в украшениях авторства Шуан стала работа с горным хрусталем — в свое время Бушерон первым на Вандомской площади обратился к этому материалу. Шуан прошла по следам предшественника уверенно — в 2015 году в ее первой коллекции Maharajah of Jodhpur были представлены кольца из идеально выточенного и отполированного цельного куска горного хрусталя, внутри которого «замурованы» капли круглых бриллиантов и даже песок из пустыни Тар в Индии. Основная техническая хитрость (и секрет) — способ, которым создаются полости внутри крайне твердого и потому крайне хрупкого материала.

Тиара как энциклопедия жанров и стилей

Произносим Chaumet — подразумеваем «тиара». За 243-летнюю историю дома их было создано более двух тысяч. На третьем этаже штаб-квартиры дома на Вандомской площади, 12, даже имеется специальная комната Salon des Diademes, стены которой украшают макеты 264 самых известных тиар, заказанных некогда самыми известными аристократками во главе с Жозефиной де Богарне. Именно супруга Наполеона стала главной клиенткой основателя дома Мари-Этьена Нито — для коронации первого императора Франции он создал официальные регалии, а для его Жозефины — пышную диадему и прочие украшения. Среди клиенток Chaumet были и вторая жена Бонапарта Мария-Луиза, и принцесса Августа Баварская, и королева английская Виктория. Словом, драгоценные украшения для прически по моде своего времени — тиары, диадемы, эгреты, а в начале XX века и бандо — весь европейский свет заказывал по большей части именно у Chaumet.

И сегодня по доброй традиции в каждой новой коллекции haute joaillerie непременно присутствует минимум одна тиара — репутация обязывает. И это не считая частных заказов, которые по-прежнему исполняют в ателье дома. Рассказывать о том, как в Chaumet технически создавали и создают тиары, очень сложно, потому что каждая новая эпоха — ампир, романтизм, натурализм, Belle Époque, ар-нуво и ар-деко — диктовали свой стиль украшений, а значит, в каждом отдельном случае для его реализации применялись и даже разрабатывались свои savoir-fair. По сути, тиара в истории Chaumet является настоящей энциклопедией стилей и эволюции ювелирных ноу-хау. Правда, многие старинные техники, скажем, закрепка деталей способом tremblent, когда при каждом движении владелицы украшения они подрагивают, или использование элементов из натуральных птичьих перьев, сегодня практически не используются — слишком хрупкие и ненадежные для XXI века, даже от тиары теперь требуется практичность и долговечность.

Универсальный рецепт прост на словах — на обруче из золота, форма которого отработана веками, но может быть и подогнана под конкретную голову, крепится объемная, но легкая (зачастую ажурная) конструкция со множеством элементов. Конструкция эта, как правило, статична, ее элементы больше не движутся физически, скорее визуально мастера создают иллюзию динамики. Изготовление тиары занимает от 500 до 1500 рабочих часов, другими словами, от 2 до 6 месяцев, в зависимости от сложности замысла. По традиции после эскиза и восковой модели создают макет драгоценности из сплава никеля и меди, и только примерив «черновик», ювелиры переходят к драгоценным материалам. В прошлые века тиара всегда являлась частью так называемой парюры — выдержанного в едином стиле гарнитура украшений, сегодня в нем уже не дюжина предметов, как ранее, но все-таки кольцо или браслет в том же стиле подобрать можно. А вот от использования выдающихся драгоценных камней в тиарах, как это было раньше, в Chaumet отказались — иначе стоимость изделия станет буквально неподъемной. Исключения — по желанию клиента: так, в ажурную тонкую золотую сетку тиары Lacis, что была создана для княгини Виктории Романовой к ее свадьбе с великим князем Георгием Михайловичем в марте 2021 года, вплетены два бриллианта грушевидной огранки в 2,21 карата и овальной огранки в 5,02 карата — не выдающийся, но уже инвестиционный вес. Кстати, в этом же украшении применен фирменный прием пересечения опор fils couteau, который визуально облегчает конструкцию тиары.

Cимволы, талисманы и артефакты Мадемуазель

История создания драгоценностей под брендом Chanel насчитывает три важных этапа. Первый датируется 1932 годом, когда сама Коко Шанель, к тому времени уже успешный модельер и парфюмер, решила освоить новое поприще. И с помощью своего близкого друга — герцога и ювелира Фулько ди Вердуры представила коллекцию Bijoux de Diamant — 37 предметов из платины и бриллиантов на астрологическую и кутюрную тематики: кометы, звезды, солнце соседствовали с перьями, бахромой, лентами и бантами. Судя по всему, дебют был успешен: частные просмотры в Ritz, публикации в Vogue, и в итоге — полный солдаут. Повторить успех не удалось — в Европе стояли тревожные 1930-е, к концу десятилетия парижские ювелиры постарались перебраться за океан, как и многие потребители роскоши. А после Второй мировой, когда Шанель не без труда удалось восстановить дом моды и собственную репутацию, ей было не до драгоценностей.

Возобновить создание ювелирных украшений в Chanel решили только спустя шесть десятилетий и в 1988-м с этой целью пригласили (правда, инкогнито) молодого ювелира и дизайнера Лоренца Бомера (впоследствии именно он станет наставником Клэр Шуан из Boucheron). Опереться Лоренц решил на ту самую коллекцию Bijoux de Diamant, лишь добавив к ней камелию, любимый цветок Мадемуазель. Так Бомер воссоздал и обновил ювелирный словарь Chanel Joaillerie, а анонимная команда дизайнеров продолжила его дело — этот второй этап удался и продлился целых два десятилетия. На новый бескомпромиссный технический уровень haute joaillerie дом вышел в 2012 году — к 80-летию все той же коллекции Bijoux de Diamant. Эпицентром этого успеха стало новое собственное ателье на Вандомской площади, в котором и была создана коллекция «1932» — посвящение дебюту Шанель, но уже более зрелое с точки зрения savoir-faire.

Правда, здесь важно подчеркнуть, что эстетика в Chanel всегда доминирующий фактор, и любые ноу-хау и, как и сами драгоценные материалы, являются лишь средствами ее выражения. Тем не менее некоторые технические принципы остались незыблемыми. Это максимально облегченные конструкции из белого и желтого золота, порой асимметричные и даже дерзкие (дань модным корням дома), особенно если речь идет о серьгах-каффах или о кольцах на две фаланги пальцев. Это сдержанная цветовая гамма: доминирующая черно-белая с ониксом и шпинелью дополняется «солнечным» цветом желтого золота и желтых бриллиантов, а также моноакцентами рубинов, изумрудов, синих сапфиров. Многоцветия в Chanel не встретить — исключение составила коллекция La Paris Russe de Chanel, посвященная декоративно-прикладной культуре России.

Вообще все в обширной ювелирной вселенной Chanel подчинено символам, талисманам, знакам и атрибутам, имевшим значение для самой Мадемуазель. Культурные коды, важные для остальных, тоже не остаются позабыты: Chanel имеют смелость составить силуэт флакона духов Chanel № 5 из крупных бесцветных бриллиантов разной огранки; выточить фигуру льва из кварца-волосатика; дополнить обязательный для дома жемчуг «эполетами» с морской формы (Коко обожала и жемчуг, и яхту герцога Вестминстерского); придать элементам украшений октагональную форму Вандомской площади; сплести из золота, оникса, жемчуга, бриллиантов и шпинелей фактуру твида, фирменного материала, — каждый из этих новых сюжетов диктует свои техники исполнения.

Невиданные розы и драгоценный кутюр

Неизменным креативным директором коллекций украшений дома Dior с 1999 года является Виктуар де Кастеллан, внучка Сильвии Хеннесси и некогда дизайнер аксессуаров и бижутерии Chanel. По сути, Виктуар и есть та художница, что придумала мощно звучащий сегодня ювелирный язык французского модного дома практически с нуля. Разумеется, основываясь на эстетических кодах, которые в искусстве кутюра сформировал еще сам Кристиан Диор и развили его преемники. За два с лишним десятилетия она сполна воспользовалась выданным ей карт-бланшем и выросла в авторитетного дизайнера, который свободно обращается и с геометрическими абстракциями, и с фигуративными украшениями. При этом источники вдохновения де Кастеллан — исконно диоровские, от полевых цветов до розы, от элементов версальского дворцового декора до кутюрных оборок и вышивок. C каждой новой коллекцией haute joaillerie де Кастеллан поднимает самой себе и мастерам планку сложности конструкций и объемов украшений и раздвигает границы возможного в сочетаниях цветов и огранок драгоценных камней. Чтобы среди сильных сторон ювелирного мастерства Dior выделить сильнейшие, остановимся на двух знаковых сюжетах — розах и кутюре. Оба были воплощены не раз в нескольких коллекциях: Виктуар любит брать одну тему и интерпретировать ее все новыми способами, ставя savoir-faire на службу эстетики.

Конструкция колье, серег или колец Rose de Dior в воплощении haute joaillerie максимально приближена к реальности: изогнутый стебель с мягкими шипами и лепестки раскрытого бутона розы созданы в полном 3D-объеме, сначала как скульптура из воска, затем уже как форма из золота. Дальше де Кастеллан экспериментирует — за эти годы она создала десятки, если не сотни вариаций розы из драгоценных камней в самых разных техниках. Лепесток может состоять как из традиционного паве со сплошной поверхностью одинаковых камней, так и представлять из себя snow-setting (россыпь камней разного размера). А может быть сложен из уже более крупных экземпляров, причем разной огранки — однотонных или цветных, контрастных — объединенных тончайшими линиями из золота. Но самый крупный и дорогой драгоценный камень всегда будет красоваться в сердцевине цветка. При этом золотые элементы закрепки или края лепестков могут быть покрыты особым ювелирным лаком люминесцентных оттенков — подобную смелость позволяют себе, как правило, лишь азиатские ювелирные дизайнеры, а консервативные европейцы — робеют.

Самым фантазийным воплощением розы Dior стала в 2011 году коллекция Le Bal de Roses — тогда лепестки цветка в двенадцати единственных в своем роде колье были выточены камнерезами из цельных кусков полудрагоценных камней, а в них в технике in-lay были вмонтированы уже ограненные драгоценные камни того же оттенка, изображавшие капли росы. Скажем, в лепестках из халцедона лавандового оттенка мерцали розовые сапфиры, а сердцевина была составлена из лиловых и розовых шпинелей. Или же лепестки из зеленого хризопраза были покрыты каплями желтых бриллиантов, а прочими элементами выступали демантоиды и цавориты иных оттенков зеленого. В этом сюжете Кастеллан наградила розу не существующими в природе богатейшими красками — никто другой в ювелирном мире не создавал эти цветы столь виртуозно и в таких количествах.

Тема кутюрных нарядов в драгоценных материалах решается так же сложно, объемно, скульптурно. Впервые складки, оборки, воланы, плиссе и кринолины и даже силуэты из костюмов и платьев Диора были воплощены в драгоценных материалах в 2014 году в коллекции Archi Dior, где даже название указывало на архитектурный подход к предмету. С тех пор ведется постоянная работа над пропорциями украшений, так чтобы они идеально отвечали изгибам женского тела и были эргономичны — не мешали и ничего не задевали при всей своей пышности. А уж покрыть такие объемные конструкции драгоценным декором — это настоящее испытание для ювелиров: практически во всех украшениях Dior камни закреплены под разными углами и на разных уровнях, к счастью, этим savoir-faire в доме уже владеют безупречно.

Монограммы, замки и литеры V из золота и бриллиантов

Louis Vuitton последним из французских модных домов решил вступить на сложный ювелирный путь. Начали на рубеже тысячелетий, с осторожностью и деловой хваткой — с золотых украшений на каждый день. Однако уже тогда за кулисами готовили «тяжелую артиллерию» для выступления на передовой haute joaillerie. Секретным оружием стали две совершенно новые и сразу запатентованные огранки бриллиантов в форме знаменитого узора Monorgam с канвы багажа — Flower и Star, которые для дома разработали опытные израильские ювелиры-огранщики. Если у классического круглого бриллианта 57-58 граней, то у Flower Cut их 65, а у Star Cut — 77. Причем таким сложнейшим способом в Louis Vuitton обрабатывают не только крупные образцы, но самые мелкие бриллианты в полмиллиметра.

Этот ценный «багаж» в 2008 году достался уже знакомому нам Лоренцу Бомеру, которому и предстояло сформулировать словарь haute joaillerie Louis Vuitton. Его первая коллекция L’Ame du Voyage, или «Душа странствий», была нарочито сложной, но заложила эстетические и технические основы нового жанра. Абстрактные геометрические конструкции украшений из золота сплетены из силуэтов монограмм и литер V, причем последние часто выложены из оникса или бриллиантов огранки багет. Этот симметричный орнамент окружает крупный центральный драгоценный камень (первую скрипку зачастую играют шпинели всех оттенков или опалы, фавориты дома).

Через пять лет, выполнив свою миссию, Бомер покинул Louis Vuitton, и заложенный им стиль стала интерпретировать анонимная команда дизайнеров — до тех пор, пока в доме не решили, что нужен новый качественный скачок. В 2018 году эту задачу доверили Франческе Амфитеатрофф, которая успела поработать в Tiffany & Co., а до этого в Asprey & Garrard. Она сперва внедрила феминистические символы и сюжеты в по-прежнему абстрактные украшения. А затем вернулась к истокам и в посвященной визионерскому дару Луи Виюттона коллекции Bravery внедрила в украшения фурнитуру исторических сундуков. Теперь в ювелирных творениях фигурируют замки Le Tumbler и Le Multipin, угловые крепления и гвоздики и узор Damier, максимально детально воспроизведенные в золоте и бриллиантах.