Мокрое дело
ФОТО:
АРХИВЫ ПРЕСС-СЛУЖБ
После долгого, жаркого и сухого лета осенние дожди уже не кажутся чем-то неприятным — особенно если их «зона действия» ограничена флаконом и вашей кожей. Рассказываем про лучшие образцы парфюмерной сырости в нашем обзоре.
Лондон отнюдь не самое дождливое место в мире, но нет, пожалуй, другого города, столь удачно выстроившего на дождях свой сумрачно-туманный маркетинг. Одноименный британской столице аромат — британской же марки — отлично подыгрывает красивому клише: в нем вы учуете и мокрый газон, и растрепанные розы в Риджентс-парке, и отсыревшую кожу любимой косухи. Приятный — и очень осенний — аромат на тему дождя в большом городе.
Необычные духи про осенний Париж, а точнее Монмартр, в которые автор положил уд, амбру и старую дубовую бочку из-под коньяка — сухие, довольно согревающие вещи — и все равно получил искомый «влажный финиш». Текст на официальной странице аромата обещает «мягкие и размытые краски в духе Ренуара», но серия видов Монмартра, написанных Камилем Писсарро, гораздо лучше соответствует ощущениям от тягучего и золотистого, как мокрая брусчатка под газовыми фонарями, Laudano Nero. Особенно очевидно родство последнего с «Бульваром Монмартр в дождливую погоду» (1897), как будто увиденным художником сквозь коньячный янтарь в бокале.
С рождения Etro, сделавших имя на «индийских огурцах», прошло более полувека, но марке по-прежнему удаются экзотические, с уклоном в Восток, парфюмерные профили — золотые амбры (Ambra), ладанные розы (Shantung) и топкие, как персидские ковры, россыпи пряностей (Shaal Nur). Очень хорош и Patchouly образца 1989 года, собранный с большой любовью к заглавному компоненту и всем его оттенкам: табачным, шоколадным, камфорным и «подвальным» — так в парфюмерном сленге называют затхлый, слегка плесневелый нюанс натуральных пачулей. Словом, вот идеальные духи для тех, кто любит осенние запахи подлеска, влажной земли и отсыревшего под дождем пальто, которое повесили сушиться у огня.
Предлагаем читать загадочное название духов («Расколотый дуб») следующим образом: в заглавное дерево ударила осенняя молния, и оно «закровоточило» душистой жидкостью — абсолютом дуба. Сам по себе тот пахнет вполне безмятежно, можно сказать, уютно — костровым дымком и пылью, прибитой дождем. Но здесь, в сочетании с крепким ромом и отчетливо землистым ветивером, выдает «Грозовой перевал» Эмили Бронте. Скрипучие ставни, пьяные ночи перед камином в мрачном особняке, ветер с осенних болот — в Riven Oak много эффектной драмы. И взаправдашней сырости.
Не глядя на этикетку, узнать в прохладном, зелено-кожаном Paris-Alexandrie посвящение египетской Александрии, каменному городу-порту c пустыней под боком, не так-то просто. А вот отсылки к старым добрым Fahrenheit, Dior, и Grey Flannel, Geoffrey Beene, считать легко: здесь та же зелень фиалкового листа, та же мшистая, настоянная на мокрой зелени прохлада, то же странное, почти тактильное ощущение — шерстяной ткани, набухшей от влаги во время прогулки в осеннем лесу.
В книге «Потерянная Япония» Алекс Керр много — и горько — пишет о природе Японских островов, утратившей свой первозданный вид у него на глазах (в Японии автор прожил бо́льшую часть жизни), за какие-то сорок лет. Hwyl, душистое посвящение древним лесам его любимой страны, тронул бы Керра до глубины души: как-то так — благовониями, спутанной пряжей корней и воздухом под узловатыми соснами — пахнет заповедная чаща из японских народных сказок. А чтобы Hwyl нравился не только ностальгирующим японистам, но и сверхъестественным сущностям, парфюмер пустил по чаще свежий, чистый ручей — ведь духи ёкаи, если верить японским мифам, очень любят воду.
«Лобстер» — парфюмерный пересказ одноименной антиутопии Йоргоса Лантимоса, фильма о тоталитарном обществе, в котором каждый человек обязан состоять в отношениях. Тех, кто не способен найти себе пару, превращают в животных (главный герой готов стать лобстером, потому что любит воду) и отправляют жить в лес. The Lobster дает понять, чем пахнет описанный вариант событий: собственно, лесом, а еще сырой землей и соленой водой. Последняя — то ли море, о котором мечтает герой, то ли не выплаканные в конце кино слезы.
Линейка французского бренда буквально разливается духами, посвященными разным состояниям воды, будь то тающий по весне снег (L’Eau d’Hiver) или утренняя роса на сирени (En Passant). Есть, конечно, в этой коллекции и свой дождь — Angéliques Sous la Pluie. Парфюмерные экстракты ангелики, или дягиля, и впрямь пахнут «дождливо» и зелено — холодным утренним туманом в сосновом бору, над которым капало всю ночь; вдохнешь такие духи — и как будто увлажнился изнутри. Незаменимый атрибут к началу отопительного сезона.
