Алфавит травмы. Вадим Сидур от А до Я
ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
В Музее Сидура, входящем в состав Московского музея современного искусства (MMOMA), открылась выставка «Протоархив. Связи. Нежность», — третий проект в тетралогии событий, приуроченных к столетию со дня рождения скульптора, оставшегося в отечественном искусстве главным художником, запечатлевшим травму Второй мировой войны.
а
Аймермахер, Карл
Немецкий славист и исследователь советского неофициального искусства, без которого не было бы персональных выставок Вадима Сидура за рубежом, не было бы его монументальных «Треблинки» в Берлине, «Памятника современному состоянию» в Констанце, «Памятника погибшим от любви» в Оффенбурге (все это в самые застойные годы и без присутствия «невыездного» Сидура. Он просто передавал модели скульптур, а на местах делались отливки в масштабе). Впервые Аймермахер увидел фотографии скульптур Сидура у чехословацкого журналиста в Праге и не поверил, что подобное искусство возможно в СССР. Познакомились они позже, в 1970-е. Сидур сказал, что Аймермахер был первым немцем, которому он посмотрел в глаза «не через прицел оружия, не через призму предвзятости и злобы, а освободившись из самой суровой тюрьмы, находящейся внутри самого себя, разрушив стену страха и недоверия, ограждавшую ее». Их переписка продолжалась до самой смерти Сидура и насчитывает свыше трех тысяч страниц текста.
Алюминий
Один из основных материалов Сидура, которым он начал пользоваться первым. Бронза была недоступна скульпторам, лишенным государственных заказов, ее приходилось добывать подпольно и дорого через сотрудников художественных комбинатов. Они и предложили скульптору использовать алюминий — его было в достатке, было много отходов с авиационных производств. Выяснилось, что при определенной технологии он не только ни в чем не уступает бронзе, но еще легче и мягче. Это было немаловажно — после инфаркта (см. И) Сидур физически не мог поднимать тяжелое. А мягкость материала позволяла доводить скульптуры вручную гораздо проще, чем бронзу. Так как не было заказов, не было доступа и к комбинатам. Отливка была на рабочих, а дальше каждую скульптуру Сидур дорабатывал вручную.
в
Война
Вадим Сидур, «Раненый», 1967
Насилие, смерть, лишения, боль, кажется, воспринимались Сидуром как норма человеческого существования. «Я считаю, что не совсем верно говорить о моем “жгучем” интересе к войне, насилию, бесчеловечным жестокостям. Это не интерес и даже не долг, а жизненная необходимость. Многие годы я пытаюсь и не могу освободиться от того, что переполнило меня в те времена. Так появилась скульптура “Раненый”, где голова — кокон из бинтов и только щель рта обнажена». Во многом эта скульптура — автопортрет: именно в голову был ранен сам Сидур (см. К.) Война стала одной из ключевых тем в его искусстве — травмы Второй мировой Сидур воспроизводил не только символически, но и вполне буквально, в образах солдат, получивших страшные увечья (см. У).
Вандализм
14 августа 2015 года православные активисты движения «Божья воля» во главе с Дмитрием Энтео (Цорионовым) ворвались на выставку Сидура в Манеже и повредили четыре работы. Вандалы объяснили свои действия тем, что выставленные произведения «оскорбляют религиозные чувства верующих». Нападению подверглись оригинальные линогравюры Сидура из цикла «101», который изначально назывался «101 гравюра на вечные темы» или «101 гравюра на библейские темы». Это редкие произведения, которые увидели свет при жизни автора — в 1983 году художник Владимир Немухин предложил Сидуру поучаствовать в выставке графики на Малой Грузинской, и он дал восемь гравюр из цикла.
Вадим Сидур, Михаил Сидур и Юлия Нельская. 1980-е
Гроб-арт
г
Авторское направление в искусстве и явная ирония над несметными соц-, поп-, оп-, ленд- и прочими арт-течениями. Возникло в 1970-е, когда Сидур начал создавать произведения из канализационных труб, деталей автомобильных моторов и прочих отходов цивилизации, найденных преимущественно в лесу. Он называл это «искусством эпохи равновесия страха». Написанный Сидуром «Манифест Гроб-Арта» провозглашал:
Гроб-арт отрезал Сидура от выставочной жизни. Собранные из металлолома скульптуры и ассамбляжи невозможно было выставлять в залах Союза художников, а зрители смогли увидеть эти работы только в конце 1980-х, когда был основан Музей Сидура.
Голодомор
Одно из первых страшных испытаний, которое Сидур пережил в детстве. Он родился и рос в Екатеринославе (сейчас — Днепр) — во время голодомора Сидуру было шесть лет. Сохранились его воспоминания: «Часто с базара тащат в милицию каких-то мужчин и женщин. Вокруг всегда большая толпа. Все кричали, что арестованные торговали ЧЕЛОВЕЧЬИМ МЯСОМ, что человечье мясо похоже на свинину, только не такое жирное... На улицах города сотни лошадей... Они пришли в город из сел, где все вымерли. До сих пор помню вкус котлет, приготовленных мамой из конины, купленной на базаре. Свою маленькую игрушечную лошадку на колесиках, подаренную мне дедушкой, я тоже зарубил на мясо и разрезал на несколько кусков».
д
Древности
На творчество Сидура серьезно повлияло греческое, древнеегипетское и ассиро-вавилонское искусство, которое он изучал в ГМИИ им. А.С. Пушкина. Его скульптуры напоминают иероглифы несуществующего древнего языка. Его женские образы, упрощенные до знака, по степени воздействия больше похожи на Венеру Виллендорфскую и прочих многочисленных Венер палеолита, а не на античных Венер.
ё
Ёж
Ручной еж Зденек жил в мастерской Сидура в 1968 году — во время оккупации Чехословакии (поэтому и назван чешским именем). Редкие радостные дневниковые записи жены Сидура Юлии Нельской (см. Ю) были связаны именно с ежом, которого Сидур подобрал во время полуночного возвращения домой через стадион «Динамо». Ежу сказали «Тю-тю», он остановился и отправился в шляпе художника в мастерскую. «Оккупация Чехословакии выбила нас из строя, отравила всю радость от ставшего наконец собственным подвала. Тем более что Дима упорно твердит, что это только начало. Ёж Зденек доставляет нам много удовольствия и хлопот. Все время ест, испражняется где попало, смешно чешет задними лапами свои иголки. Равнодушен к мышам, обнаглевшим до крайности», — писала Нельская.
Вадим Сидур
ж
Женское
Скульптуры цикла «Мать и дитя», лаконичные и предельно простые по форме, серия «Женское начало» с абстрактными, но узнаваемыми частями женского тела, а также откровенная эротическая графика принадлежат к одной из важнейших линий в искусстве Сидура, считавшего, что противостоять войне и ужасам можно любовью, эротизмом, тем, что дает жизнь, а не отнимает. «Чувственная любовь не грех, она от Бога, а не от дьявола... Когда любишь и любовью занимаешься, понимаешь, что не бессмысленно существование, и веришь в Чудо любви и наслаждения», — писал Сидур. А в стихах объяснял, что женское — начало всего:
«Женское начала» начало
Поленница дров в сарае
Печь не топлю дровами
В каждом полене вижу
Будущую скульптуру
и
Иллюстрация
Один из способов заработка Сидура — наряду с изготовлением надгробий (см. Н). Секция книжной графики МОСХа считалась наиболее либеральной, огромное количество художников-нонконформистов зарабатывали иллюстрациями. Сидур рисовал для журнала «Юность» в начале 1970-х, а также делал иллюстрации и обложки для книг — в частности, для сборника фантастических рассказов писателя-юмориста Владлена Бахнова, чью вселенную художник населил собственными узнаваемыми персонажами. В числе других важных работ — внутренние иллюстрации для большого сборника Александра Солженицына, изданного в 1970 году во Франкфурте-на-Майне на русском языке.
Инфаркт
Сидур пережил его очень рано — в 37 лет — и считал этот момент переломным в своем искусстве: «Если расчленить то, что я сделал по проблемным критериям, то я бы выделил два этапа: первый — до 1961 года, то есть до инфаркта, второй — после, когда проблема жизни и смерти обозначилась и проступила контрастно и четко, когда преобладающими сделались темы страдания живых и предсмертная мука». Лежа в постели, скульптурой заниматься было невозможно, и Сидур переключился на графику и книжную иллюстрацию. Рисовал фломастерами и тушью, и практически все изображения были портретны — большеглазые женщины на работах похожи на ухаживавшую за Сидуром жену Юлию Нельскую, бородатые мужчины — на него самого.
Вадим Сидур
к
Крюкова, Саша
Девушка, спасшая раненого Сидура в 1944 году в селе Латовка под Кривым Рогом. Пуля попала Сидуру в левую челюсть, чуть ниже глаза и виска, прошла сквозь корень языка, почти отсекла его и разорвалась в углу нижней челюсти справа, образовав огромную дыру. Крюкова вспоминала: «Страшно вспоминать, что тут было. В каждой хате раненые... Мама с солдатами принесла еще одного раненого. Вместо лица — сплошная рана, одно мясо. Говорить не мог. Я догадалась, дала ему бумагу, карандаш. Он написал — Вадим Сидур. Приспособилась через трубочку кормить Вадима. Чуть-чуть отошел, а тут новая напасть — начали гноиться раны. Боже, как он страдал, какие страшные боли терпел! Решили с мамой: надо везти Вадима в госпиталь. Приехали в Кривой Рог, а там все разрушено, ни одной целой больницы. Пришлось везти в Днепропетровск — это от нас полторы сотни верст по разбитым дорогам в весеннюю распутицу... В январе 45-го пришло письмо от Вадима. Боже, как я обрадовалась, что он жив!».
л
ЛеСС
↑
Владимир Лемпорт
Николай Силис
Вадим Сидур
Лемпорт, Сидур и Силис (аббревиатура составлена по инициалам) — скульпторы и однокурсники по Строгановке — 14 лет подряд делили одну мастерскую на Комсомольском проспекте. Под именем ЛеСС они создали скульптуры для главного корпуса МГУ и Дворца науки и культуры в Варшаве. Эти заказы выбивались с трудом и не без скандалов: в 1954 году ЛеСС опубликовали в «Литературной газете» статью против монополизма в скульптуре с серьезной критикой госзаказов, которые почти автоматически доставались заслуженным лауреатам Сталинской премии. Тем не менее некоторое время Лемпорт, Сидур и Силис были встроены в систему советской официальной культуры. В 1960-е творческие стратегии трио начали расходиться, Лемпорт и Силис съехали из мастерской и продолжили совместную деятельность, Сидур до самой смерти работал на Комсомольском проспекте.
м
мир
В искусстве Сидура это все, что не война. Это любовь и гармония, это цикл с пьяницами, это любые проявления витальности. Мир — безусловная, базовая ценность, которую Сидур в стихах противопостовляет официозной идеологии, выворачивающей это слово наизнанку:
А все же думаю:
МОЖЕТ, ПОРА КОНЧАТЬ БОРЬБУ
ВСЯКУЮ.
ТОГДА ДАЖЕ ЗА МИР БОРОТЬСЯ НЕ НУЖНО
БУДЕТ.
Просто жить тихо-мирно, как в сказке.
Жить-поживать и добра наживать.
Музей Сидура
Единственный в Москве музей, полностью посвященный современной скульптуре. Он появился благодаря первой большой персональной выставке Сидура в Москве, которая открылась после его смерти в 1987 году в выставочном зале Перовского района. За 7 недель работы выставки ее посетили около 15 тысяч человек. В 1989 году экспозиции присвоили официальный музейный статус. Первым директором музея стал сын скульптора Михаил Сидур, буквально спасавший работы отца после его смерти. Сегодня Музей Сидура входит в состав Московского музея современного искусства. В собрании — более 1 000 скульптур и графических работ, а также архивные материалы. В постоянной экспозиции музея можно прикасаться ко всем экспонатам.
н
Надгробия
Один из главных источников заработка Сидура и вместе с тем — впечатляющее монументальное искусство. На Новодевичьем кладбище можно увидеть два надгробия авторства Сидура. Памятник академику и нобелевскому лауреату Игорю Тамму, который организовал первую советскую гималайскую экспедицию и покорил Эверест, решен как образ человека-скалы. Памятник академику Фрумкину напоминает расплавленные электроды. Среди других работ выделяется памятник покончившему с собой в 37 лет диссиденту и правозащитнику Илье Габаю на еврейском кладбище в Баку — сгорбленная, но не сломленная до конца фигура исполнена одновременно скорби и силы. Недалеко от Музея Сидура в Перово установлен его памятник «Оставшимся без погребения» — своего рода надгробие всем, у кого его нет.
о
Одиночество
Сидур называл себя «пришельцем с другой планеты». За исключением недолгого периода ЛеСС он был одиночкой в искусстве, его сложно встроить или приложить к какому-либо направлению, он отказывался участвовать в групповых выставках.
п
«Памятник современному состоянию»
Ключевая формула Сидура, объединяющая скульптуру 1962 года, фильм 1974-го и сборник текстов «Памятник современному состоянию. Миф». Снятая на любительскую камеру «Красногорск» немая автобиографическая лента о работе скульптора в режиме подвал-дача-кладбище выглядит метафорой жизни целого поколения в период застоя. Сценарий фильма лег в основу книги. Это мемуары, дневник, летопись и роман одновременно. Сидур писал его после третьего инфаркта. В 1981-м благодаря стараниям Карла Альмеймахера четырехметровая скульптура из чугуна «Памятник современному состоянию» — масштабированная копия работы 1962 года — была установлена в городе Констанц.
р
Рисунок
В рисунках Сидура, которыми он начал заниматься преимущественно после 1961 года (см. И), появляется мифологический идеальный мир. В графических работах нет ужасов войны, покалеченных людей — в рисунке Сидур находил место для побега от терзающих его мыслей о бесконечном круге человеческого насилия.
т
Тексты
Большой и немаловажный пласт наследия Сидура. Он писал страшные стихи о войне и увечьях, полные лиризма посвящения жене, мемуарную прозу (см. П) и манифесты (см. Г).
у
Увечья
Одна из самых знаменитых скульптур Сидура — «Раненый», человек-мумия с забинтованной головой. Сидур и сам был таким (см. К.), инвалидом второй группы, в его голове навсегда остались осколки от разрывной пули. Жена вспоминала, что его часто мучили кошмары, что уж говорить про боли и подорванное здоровье. Он запечатлел самые жуткие образы войны и ее последствий. Таковы, например, скульптуры «самоваров», в которых неразделимы травма и желание жить — безногие и безрукие мужчины обнимают своих женщин. Когда в 1995 строили музей на Поклонной горе, было предложение установить там «Виктора-Победителя» Сидура, скульптуру одноногого фронтовика. Но проект не был принят — увечье сочли неуместным образом для победы.
Вадим Сидур, «Ивалид», 1962
ф
Формализм
В печально известной выставке 1962 года, когда Хрущев разнес современное искусство, Сидур не участвовал (он вообще не выставлялся), однако в последовавших за выставкой газетных статьях его наравне с участниками громили за формализм. Спецслужбы обращали на него внимание, интересовались его связями с Сахаровым и Солженицыным. В 1972 году Сидура исключили из КПСС. Следующим шагом должно было стать исключение из Союза художников, Сидур рисковал потерять мастерскую. Этого не произошло — режим переключился на борьбу с организаторами «Бульдозерной выставки». Но ощущение исключенности, вычеркнутости не оставляло Сидура:
На имя мое наложен запрет
Был ли на это специальный декрет?
Этот вопрос не дает мне покоя
Факт: превратили Сидура в изгоя.
Так думаю я уже долгое время
Давит на плечи новое бремя
«Помилуйте, какие беды
В сорокалетие Победы?»
Друзья Сидуру говорят
«Говорят, кур доят.
А бывает их жареных едят,
Отвечает участник войны несчастный ИОВ
К такому удару был не готов.
В голове у меня сплошной ералаш
Спрячусь как Ленин в еловый шалаш».
«Не должен запрет быть последнею пулей»,
Бормочет жена пучеглазая Юля.
Вадим Сидур
х
Холокост
Сидур в иудаизме — сборник молитв и благословений. Одна из самых страшных скульптур Сидура посвящена Холокосту — это «Формула скорби», установленная в Треблинке. Это сложенные друг на друга, словно конструктор лего, тела. «Отец ваял свою “Треблинку” под впечатлением книги Гроссмана “Треблинский ад”. Писатель вошел в этот лагерь вместе с войсками и подробно описал все, что там происходило. Здесь люди не работали, только уничтожались. Для этого были разработаны технологичные способы: так, например, трупы в печах складывались в штабеля, чтобы тяга лучше была», — вспоминал сын Сидура Михаил. Еще одна «Формула скорби» установлена уже после смерти Сидура в Пушкине на месте массового расстрела евреев. Это человек, согнутый в подкову или в букву «Ф» — как название скульптуры. Сохранились свидетельства того, что скульптор считал эти работы главными в своем творчестве.
↑ «Формула скорби» в Пушкине
→ Памятник в Треблинке
э
Эйнштейн
В середине 1980-х нобелевский лауреат, академик Виталий Гинзбург, привел в мастерскую Сидура американских физиков из института Ферми, где в последние годы работал Эйнштейн. Их поразил скульптурный портрет физика, и они захотели его приобрести. Американцы обратились в Министерство культуры СССР с просьбой о покупке. Вероятно, министерского чиновника предложение застало врасплох. Министерство молчало несколько месяцев. Потом уточнили сумму покупки. Американцы озвучили цену в $40 000. Дальше чиновник отреагировал странным образом: министерство не против, но сумма не устраивает, потому что скульптурный портрет Ленина такого же размера оценивают не выше $6000, а Эйнштейн не может стоить дороже Ильича. По советским законам 95% валюты от продажи уходило государству в виде налога, автору же доставалось 5%, причем в сертификатах. Сидур за такие копейки продавать отказался. Он сделал авторскую копию этого портрета в гипсе, подарил скульптуру Академии наук СССР, а академия уже передарила американцам. Они отлили скульптуру в бронзе и установили. Беcплатно.
ю
Юлия Нельская
наверх ↑
Жена Сидура, его друг, муза и помощник. Автор книги «Дневники 1968–1973: Хроника одного подвала», которую она начала писать по настоянию Сидура и которая стала важнейшим свидетельством жизни мастерской и подпольной художественной богемы тех лет. Вадима она называла исключительно Димой. А он, в свою очередь, изображал ее практически во всем, но особенно портретное сходство заметно в графических работах. После инфаркта Нельская помогала Сидуру в его мастерской в качестве ассистента: она освоила процессы отливки и шлифовки скульптур, печать оттисков с линогравюры и так далее.
я
Я-образ Сидура — это, конечно, «Раненый» (см. В, У), поразительный скульптурный автопортрет без лица, то есть одновременно «Я» и «Мы».
