СЛОВО
ЗА СЛОВО
Книги снова стали главным источником утешения — выбрали из новинок и переизданной классики те, которые еще и помогают разобраться в том, что происходит сейчас в политике, общественной жизни и собственной семье.
Джонатан Франзен
«Перекрестки»
Начнем с главной звезды современной американской романистики. «Перекрестки», новую книгу Джонатана Франзена, чья семейная сага «Поправки» в начале нулевых вернула книжную полку на заправки страны (так был популярен роман), собирались с помпой презентовать на non/fiction. Но случилось то, что случилось, — и одну из главных литературных ярмарок страны перенесли на декабрь по причине «отказа многих издателей от участия в мероприятии на фоне финансовых трудностей, проблем с логистикой и получением лицензий на книги иностранных авторов и недостатком нужных для печати продукции материалов».
Если отвлечься от обстоятельств выхода романа в России и порадоваться, что в Америке книга вышла, когда права на ее отечественное издание еще можно было купить, то необходимо сказать — перед нами классический Франзен. Тот, которого добрая половина читающей планеты полюбила за верность школе психологического реализма, плохой характер (один из фундаментов его литературной школы) и вопреки старомодным по нынешним меркам взглядам (за всю карьеру Франзена вполне заслуженно и регулярно обвиняли в сексизме и снобизме).
«Перекрестки» — первая часть готовящейся семейной трилогии. Сейчас Франзен идет с козырей. Время действия «Перекрестков» — Америка 70-х — на дворе сексуальная революция, протесты против войны во Вьетнаме и дешевые наркотики, которые из Вьетнама как раз и поставляют. В общем, все то, что может и должно перессорить любую семью. Для России 2022 года, в общем-то, кажется вполне себе злободневная постановка вопроса.
Флориан Иллиес
«Любовь в эпоху ненависти. Хроника одного чувства:
1929 — 1939 год»
Ad Marginem выпустил новую книгу любимого в России культуролога и историка Флориана Иллиеса, мастера многосоставных композиций, которого привлекают исторические периоды «до катастрофы». Таким был его двухтомник о 1913 годе, «Любовь в эпоху ненависти» же стартует спустя тридцать лет — в год, когда власть в Германии перешла в руки нацистов и, как сейчас понятно, началась подготовка к будущей мировой войне.
Героев Иллиеса, среди которых Ханна Арендт, Генри Миллер, Иосиф Сталин, Ле Корбюзье, Марлен Дитрих, Зельда и Скотт Фицджеральд, Пабло Пикассо и остальная европейская богема, мы застаем в мирной жизни. Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар, например, шляются по ночным клубам Берлина и не обращают внимания на свастики и марширующих по улицам молодцов в форме, Вальтер Беньямин, по традиции, страдает из-за романа (на Ибице!), Генри Миллер и Анаис Нин выясняют отношения, и так далее, и так далее.
Свастики и все, что им сопутствовало, в полной мере настигнут героев, но пока у них есть немного времени на передышку. Иллиеса вполне резонно упрекали в увлечении несколько безответственным эскапизмом, но возможный излишний романтизм всего повествования здорово разряжен (само)иронией — а это, как известно, лучшее утешение.
лев толстой
«одумайтесь!»
Издательство книжного маркета Cheapcherrybooks переиздало программную пацифистскую статью Толстого, которую он написал в 1904 году после начала русско-японской войны. В ней Толстой описывает, как, казалось бы, цивилизованное общество оказывается в ситуации тотальной катастрофы. По Толстому в основном виновны следующие группы: чиновники, которые под видом патриотизма на самом деле проповедуют шовинизм, и дипломаты с журналистами, которые эту политику обслуживают. Страдают, разумеется, в итоге все. Именно из «Одумайтесь!» знаменитая цитата: «Вспомнишь все это и посмотришь вокруг себя на то, что делается теперь, и испытываешь ужас уже не перед ужасами войны, а перед тем, что ужаснее всех ужасов, — перед сознанием бессилия человеческого разума. То, что единственно отличает человека от животного, то, что составляет его достоинство — его разум, оказывается ненужным, бесполезным, даже не бесполезным, а вредным придатком».
В 1904 году в России, переживающей очередной пик патриотических настроений, опубликовать «Одумайтесь!» было невозможно — и секретарь Толстого Владимир Чертков сразу перевел ее и отправил в The Times. Какая пресса сейчас будет публиковать Толстого — неизвестно, но Cheapcherrybooks сопровождают статью предисловием филолога Юлии Красносельской. Она говорит, что пацифизм как идеологию хоронить не надо: «Наказы Толстого кому-то могут показаться неисполнимыми, чрезмерно идеалистичными, однако он не хуже других знал о тех искушениях, которые несет в себе война, и о тех путах, которыми она человека связывает. Даже ему потребовалось немало времени, чтобы прийти к тем выводам, которые он делает в „Одумайтесь!“: подчас он с сокрушением констатировал, что так и не смог полностью избавиться от патриотизма, который заставляет человека радоваться поражению врагов и кичиться заслугами своей армии. Читая о сдаче Порт-Артура, Толстой чувствовал горечь и с присущей русскому офицеру и дворянину гордостью заявлял, что „в наше время этого не было бы. Умереть всем, но не сдать!“ Тем не менее он боролся с этим чувством, осознавая, что патриотизм является не естественным чувством человека, а идеологическим конструктом, который государственные институты навязывают людям для того, чтобы разъединить их и натравить их друг на друга».
Еще одна вполне духоподъемная книга — теперь из марафона Bookmate «Книги остаются», в рамках которого 29 издательств дали бесплатный доступ к целому ряду книг. Тот факт, что в списке оказалось исследование, посвященное окончанию холодной войны, удивлять не должно. «Коллапс» Мэри Элиз Саротт, профессора истории в Школе передовых международных исследований при Университете Джонса Хопкинса, — это практически поминутная реконструкция событий, предшествовавших одному из главных событий в истории ХХ века, которое ознаменовало конец одной из его самых затяжных войн. Здесь, что называется, не лишним будет вспомнить нашего предыдущего героя Толстого и его концепцию «роли личности в истории».
В России 2022 года «Коллапс», написанный для куда более дружелюбных и мирных времен и мест, читается двояко. Во-первых, как исторический триллер — где, казалось бы нерушимый ход вещей, как ему и положено, не выдерживает натиска случайностей (как известно, в ХХ веке все готовились к поэтапному, а не моментальному демонтажу старой системы). Во-вторых, как терапевтическое и утешительное напоминание о том, что однажды так называемые народные протесты одну стену, но все-таки разрушили.
иван курилла
«Битва за прошлое: Как политика меняет историю»
Книга профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге Ивана Куриллы, которая со временем только приобретает в актуальности. Как и почему переписываются учебники по истории, что на самом деле означает снос памятников или переименование улиц, как в конце концов история становится орудием политической пропаганды.
Все это на примере недавней истории России, Украины и США: «Мы видим, что американские „войны памяти“ обострялись в моменты, когда одна из ведущих партий оказывалась в глубоком кризисе. Атака на инициативы и символы доминирующего подхода к прошлому (на попытку многосторонней оценки атомной бомбардировки Хиросимы в период президентства Билла Клинтона и на памятники Конфедерации во времена Дональда Трампа) является способом мобилизации активистов и создания объединяющей идейной платформы».
Отдельное внимание Курилла уделяет тому, почему в школьных учебниках по истории не надо транслировать одну «правильную» версию истории (какой бы она ни была), а надо стараться включать в них разные взгляды. Если прошлое меняется на ваших глазах, необходимо понимать, в какой зависимости эти изменения находятся от внешней и внутренней политики.
питер померанцев
Еще одна книга из марафона Bookmate — авторства британского журналиста, писателя и телевизионного продюсера Питера Померанцева, родившегося в Киеве в семье поэта и телеведущего Игоря Померанцева. Его исследование тотальной информационной войны, которая разворачивается в мире буквально по всем фронтам, для многих явно должна стать настольной книгой — а некоторым и вовсе рекомендуется отправить ссылку на нее особо раздухарившимся родственникам.
Померанцев в работе над книгой объездил полмира — Филиппины, Мексику, США, Россию, Великобританию, где общался с популистами всех мастей, троллями из соцсетей и просто пропагандистами на зарплате. Все они — бойцы невидимой войны за информационное влияние, благодаря которым любая политическая терминология в современном мире потеряла вообще какое-либо значение. Сейчас, когда соблюдение всех правил информационной гигиены стало вопросом первой необходимости, «Это не пропаганда» может спокойно стать первым погружением в проблему.
евгения волункова
«Подтексты. 15 путешествий по российской глубинке в поисках просвета»
Спецкор социального медиа «Такие дела» Евгения Волункова на протяжении пяти лет ездила по стране и писала репортажи из регионов — пытаясь найти ответ на сакраментальный вопрос «Кому на Руси жить хорошо?». Спойлер: в принципе — никому. «Сюжет: восьмиклассник Азат заступился за свою маму-инвалида, которую оскорбляли его ровесники. Мальчика избили, а мать объявили „врагом народа“» — и такого там много.
«Подтексты. 15 путешествий», в которых она собрала лучше репортажи из серии, сопровождаются авторским послесловиями и служат некоторой дорожной картой современной России — особенно для читателей из так называемых крупных городов. Впрочем, даже в самых мрачных историях Волункова всегда находит конструктивное зерно, а иногда сама им и становится. «Подтексты. 15 путешествий», в которых автор такой же главный герой, еще и о том, что хорошо сделанная работа (любая — журналистская ли, активистская — не важно) всегда кому-то помогает.
