Климат без контроля
ФОТО:
АРХИВЫ ПРЕСС-СЛУЖБ
В конце прошлой недели в отечественных кинотеатрах вышла итальянская мелодрама «Я же говорила», действие которой крутится вокруг аномальной жары, захватившей Рим в январе. У нас, конечно, все не так экстремально, на календаре не январь, а июль, но все равно бедным итальянцам сопереживаешь по-особенному. В ожидании очередного прогноза Вильфанда кинокритик Ольга Маршева вспомнила еще восемь с половиной фильмов, в которых всем было очень жарко.
Над городом опускается смог, становится тяжело дышать, в киосках заканчивается вода и не хочется даже мороженого — «все равно, пока донесете, оно растает», — резюмирует падший священник Билл (Дэнни Хьюстон). Для режиссера Джиневры Эльканн чудовищная жара — предвестник конца света не в переносном, а в самом прямом смысле. Заливаясь потом, герои будут продолжают жить свои жизни, делая вид, что ничего не происходит, — жара когда-нибудь спадет, как всегда и бывало, а если нет, всегда можно поехать «на озера». Правда, эти «озера» настолько фантомны, что никто до них так и не добирается, — а тот самый священник, отказавшийся от мороженого, предполагает, что их и нет вовсе, это всего лишь миф о живительной влаге, в который тем не менее нужно продолжать верить.
«Я же говорила» повышает градус эмоций в соответствии с температурной шкалой, и понятно почему: жара выматывает и лишает сил, выяснять отношения и решать мировые конфликты совершенно невозможно, когда в помещении плюс тридцать, а мастер по кондиционерам все не едет, — остается ждать, когда это наконец закончится, или сходить с ума поодиночке. Скорее всего, поэтому пекло и зной куда более невыносимы для человечества, чем адский холод или проливные дожди сорок дней подряд.
«КЛАД»
реж. Эндрю Дэвис,
2003
16-летний, еще до «Трансформеров» и «Нимфоманки», Шайа Лабаф в роли подростка, оказавшегося в трудовом летнем лагере «Зеленое озеро». Впрочем, все в этом лагере не то, чем кажется, начиная с названия: озеро давным-давно пересохло, а детки живут буквально в центре пустыни под палящим солнцем. Их дело — копать ямы в песке, пока вокруг кишмя кишат гремучие змеи и ядовитые ящерицы, а злобные надзиратели следят за каждым движением. Главная ценность (кроме той, что спрятана в пустыне), естественно, вода, ее всегда не хватает, и даже принять душ становится непозволительной роскошью.
«Клад» (который на самом деле «Ямы») — экранизация отличной книги для подростков Луиса Сашара, но даже больше заходит взрослым (тем более что в фильме играют Сигурни Уивер и Джон Войт). Палящее техасское солнце и отсутствие хотя бы какого-то намека на дождь (он прольется только в самом конце, как дар небесный) — важная часть атмосферы фильма. Сценаристом изначально был Ричард Келли («Донни Дарко»), и он изменил сюжет книги до неузнаваемости: действие было перенесено в постапокалиптическое будущее, жара выкосила половину человечества, еще часть медленно умирает от последствий радиации. Студия Disney решила, что это все-таки слишком радикально, уволила Келли (он потом использовал часть своих наработок в «Сказках Юга») и доверила адаптировать книгу самому Луису Сашару. Кстати сказать, «Клад» очень любит Стивен Спилберг: после этого фильма он позвал Шайю Лабафа в нового «Индиану Джонса». Да, честно говоря, даже сейчас, спустя двадцать лет, фильм смотрится на удивление свежо, несмотря на палящую жару на экране.
«СОБАЧИЙ ПОЛДЕНЬ»
реж. Сидни Люмет,
1975
«Собачьими днями» римляне называли самые жаркие дни лета (в каком-то смысле и фильм Джиневры Эльканн тоже про них). Действие классической картины Сидни Люмета разворачивается в конце августа, то есть на их исходе, — но адская жара не дает покоя абсолютно всем персонажам, даже в кондиционированном помещении банка. Собственно, этот банк решают ограбить трое неудачников, главный из которых — Сонни (Аль Пачино). Но для преступника Сонни слишком мягкосердечен — когда та самая жара обостряет приступ астмы у охранника, тот отправляет его домой.
Фильм Люмета основан на реальных событиях — точнее, на том, как подала эти события статья в журнале Life. Но участник и инициатор ограбления Джон Войтович, осужденный на двадцать лет и отсидевший из них только пять, утверждал, что правды в этом фильме — примерно треть. Ну, по крайней мере, банк действительно грабили 22 августа и действительно в 30-градусную жару. По иронии судьбы во время съемок было холодно (если приглядеться, можно увидеть, что у актеров массовки идет пар изо рта), но Аль Пачино, как адепт метода, настоял на своем: если его герой Сонни боролся с удушающей жарой и бессонницей, то и он будет. Пачино проследил, чтобы в помещении во время съемок было около тридцати градусов, и принимал ледяной душ, чтобы еще больше настроить свой организм. Хотя с главным нюансом он ничего не мог поделать: настоящему Сонни, когда он грабил банк, было восемнадцать, а Пачино на момент съемок все тридцать пять.
Для критиков, впрочем, это оказалось не важно, как и для членов оскаровского комитета: «Собачий полдень» получил шесть номинаций на «Оскар» (выиграв приз за лучший сценарий) и собрал в кинотеатрах 50 млн долларов при первоначальном бюджете 1,8 млн. Да, в семидесятые такое было возможно.
«ОПЕРАЦИЯ
“Ы” И ДРУГИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ШУРИКА»
реж. Леонид Гайдай,
1965
В новелле «Наваждение» двое абитуриентов готовятся к вступительным экзаменам — они настолько увлечены своей задачей, что не замечают ни чудовищной жары, ни друг друга. Шурик и Лидочка пробуют разные способы победить ленинградский зной: пьют много воды (кажется, это боржоми), включают настольный вентилятор, открывают окна. Но заканчивается все стриптизом по-советски, когда героиня Натальи Селезневой без тени комсомольского смущения снимает с себя платье и остается в красном бикини. Многие слышали, что Гайдай вообще-то взял актрису на «слабо», заявив на пробах, что все с ней нормально, кроме фигуры: «вот фигура у вас не очень». 18-летняя (на секундочку!) Селезнева показала такое «не очень», что о ней помнят до сих пор. И купальник тоже помнят — найденный Гайдаем на черном рынке красный комплект-двойка напоминал то ли бикини Брижит Бардо, то ли облачение Урсулы Андресс в «Докторе Ноу» (и Холли Берри в «Умри, но не сейчас»).
«ХРОНИКИ РИДДИКА»
реж. Дэвид Туи,
2004
Мы пообещали себе, что будем придерживаться реалистичных сценариев (по этой причине в наш список не попало, например, «Пекло» Дэнни Бойла), но в случае с «Риддиком» решили сделать исключение. В конце концов, глобальное потепление, о котором все говорят, может привести к тому, что происходящее в «Риддике» станет нашей с вами реальностью. Одна из планет, по которой путешествует суровый качок Вин Дизель, — это ближайший сосед Солнца, Крематорий, с взбесившимся климат-контролем: ночью там −182 градуса по Цельсию, зато днем — +372. Герою Дизеля приходится передвигаться по планете перед рассветом, высчитывая буквально минуты до того момента, когда наступит настоящее, несовместимое с жизнью пекло. Единственная форма жизни на планете — крематорианская членистоногая — обитает в пещерах и, кстати, вполне съедобна для местных узников, потому что, да, Крематорий — планета-тюрьма, такое вот «Зеленое озеро» для рецидивистов из будущего. Один из персонажей говорит об этом месте так: «Если бы пришлось выбирать между адом и этой планетой, я выбрал бы ад».
Смотреть ту часть «Хроник Риддика», которая происходит на Крематории, почти физически больно, примерно как переслушивать в очередной раз песню одноименной группы («мусорный ветер, дым из трубы, плач природы...» и все такое прочее). Даже по другую сторону экрана ощущаешь себя стейком, который стремительно прожаривается до состояния well done. Фанаты фильма, кстати, считают, что Риддик мог продержаться под солнцем Крематория ровно столько, сколько жарится мясо «до угольков» — по 10-12 минут с каждой стороны.
«КРОВАВОЕ ЛЕТО СЭМА»
реж. Спайк Ли,
1999
Летом 1977-го в Нью-Йорке стояла 35-градусная жара. Этот температурный рекорд был побит только в прошлом году, но о лете 2023 еще не сняли ни одного значимого фильма, а у 77-го уже есть свой летописец: Спайк Ли. Его «Кровавое лето Сэма» — хронология событий, случившихся в середине июля: инфернальное пекло, отключение электричества на 25 часов и, главное, серия убийств в итальянском квартале Бронкса. Маньяк с голосом своей собаки в голове называл себя «сыном Сэма» и выходил на охоту вместе с остальными жителями: ближе к вечеру, когда жара спадала и на улицах уже можно было дышать. Для Спайка Ли Нью-Йорк представлялся огромной «адской кухней», городом, в котором невозможно существовать ни днем, ни после захода солнца. Мужчины в потных майках, женщины, готовые снять с себя последнее, душные ночи без света перед работающим вентилятором и смерть, которая поджидает тебя за углом — если не от теплового удара, то от рук убийцы.
«С МЕНЯ ХВАТИТ»
реж. Джоэл Шумахер
1993
Именно жара виновата в том, что Уильям Фостер (Майкл Дуглас) слетает с катушек, застряв в огромной пробке на пути в Лос-Анджелес. Мы его прекрасно понимаем: когда с работы уволили еще месяц назад (но ты все равно создаешь видимость, надевая каждый день свежую рубашку и собирая «дипломат» на замках), когда жена-стерва запрещает видеться с дочерью, а у дочки, между прочим, скоро день рождения. Палящий зной и сигналящие со всех сторон машины становятся последней каплей — Фостер бросает автомобиль на дороге и, вооружившись бейсбольной битой, отправляется наводить порядок — в том смысле, в каком он его понимает.
Сценарий Falling Down не нравился буквально никому — кроме Майкла Дугласа, который сыграл в картине сразу после «Основного инстинкта». Его интеллигентный психопат Фостер вызывал, скорее, сочувствие — кому понравится, когда тебя пытается нагреть на деньги продавец-мигрант или вместо прекрасного гамбургера с рекламы ты получаешь мятую булку с котлетой, которую уже, кажется, кто-то пожевал? Социальное неудобство подогревается в буквальном смысле неудобством физическим: у Фостера нет ни дезодоранта, ни хотя бы какого-нибудь головного убора, а жара становится все невыносимее, и путь на день рождения дочери все длиннее. Кстати, Джоэл Шумахер в процессе написания сценария закрывал персональный гештальт: он точно так же застрял в многокилометровой пробке на адской жаре и точно так же в ярости бросил машину. Надеемся хотя бы, что вместо гамбургера в кафе он заказал холодный молочный коктейль.
«КИН ДЗА-ДЗА»
реж. Георгий Данелия
1986
Большую часть фильма снимали в Туркменистане, в пустыне Каракум — летом! Ну то есть хотели снимать весной, до наступления самой жары, но из-за многочисленных проволочек дотянули до июня-июля. Местные крутили пальцем у виска: Леонов, Любшин и Яковлев, звезды больших и малых московских театров, выходили под палящее солнце, когда температура доходила до 50 градусов. Никаких сиест, сиесты для пионеров!
Данелия объяснял тяжелую атмосферу на площадке именно жарой. Когда все друг с другом переругались (Данелия поссорился даже с Леоновым, с которым дружил двенадцать лет), это тоже объяснили жарой и солнечной активностью. Зеленый чай, который пили в избытке, не помог.
«БАССЕЙН»
реж. Жак Дере, 1965
«БАССЕЙН»
реж. Франсуа Озон, 2003
«БОЛЬШОЙ ВСПЛЕСК»
реж. Лука Гуаданьино, 2015
Три версии одного сюжета, главной в котором становится атмосфера жаркого летнего дня на частной вилле — у французов это Лазурный Берег, у Гуаданьино — остров Пантеллерия на юге Италии. Хотя Гуаданьино и говорит всем, что фильм Дере не любит, а на съемки его вдохновила картина Дэвида Хокни «Большой всплеск», нарисованная спустя два года после премьеры «Бассейна».
Пусть так, но и у Дере, и у Озона, и у Гуаданьино палящая жара провоцирует двух героев и двух героинь образовывать запутанный эротический четырехугольник, выбраться из которого можно только избавившись от кого-то.
«Бассейн», 1969
«Бассейн», 2003
«Большой всплеск», 2015
У Дере сексуальное напряжение создавал прежде всего тандем бывших любовников Алена Делона и Роми Шнайдер, но и 22-летняя Джейн Биркин поддавала жару, гуляя по площадке в микроскопических платьях. А ведь где-то еще в кустах прятался Серж Генсбур, ревновавший подругу к тому же Делону! У Франсуа Озона героиня Людивин Санье вообще редко обременяла себя одеждой и плавала в бассейне а-ля натюрель. Наконец, в «Большом всплеске» больше всех отжег Рэйф Файнс, по сюжету пенсионер-рок-н-ролльщик, который днем ходит в расстегнутой на все пуговицы гавайской рубашке, а по ночам устраивает натуристские заплывы. Это, впрочем, не спасает его от жары, да и вообще ни от чего не спасает.
