Помочь нельзя оставить
Невозможность купить жизненно необходимые препараты, сокращение рабочих мест и программ помощи, потеря доноров и партнеров, возможный общий глобальный кризис в секторе — вот проблемы, с которыми уже столкнулись или могут столкнуться многие благотворительные фонды в России, с тех пор как страна оказалась лидером в мире по введенным против нее санкциям. The Blueprint поговорил с представителями нескольких из них о том, как изменились условия их работы, и спросил у них, что мы можем сделать, чтобы им помочь.
*Список благотворительных фондов и организаций, нуждающихся в нашей помощи, — внизу материала.
Перебои с платежными системами
«Когда это все случилось, сохранять спокойствие было очень тяжело. Мы пребывали во внутреннем раздрае, конечно, хотелось впасть в истерику, но несколько дней мы совещались и пришли к выводу, что пациенты хосписов и тяжелобольные дети из регионов, которым мы помогаем, конечно, не виноваты в том, что происходит в мире. И поэтому взять и заморозить нашу работу мы не можем. Наши подопечные не могут думать, что мы их бросили. Потому что им в сотни раз страшнее, чем нам. Мы не можем опускать руки и оставить кого-то без помощи. Но до сих пор находимся в состоянии, которое я бы назвала драматическим напряжением», — говорит в интервью The Blueprint руководительница отдела коммуникации фонда «Вера» Галя Магомедова.
На прошлой неделе стало известно, что благотворительный фонд «Вера», помогающий российским хосписам, лишился почти тысячи ежемесячных подписок — это значит, что за год единственный в стране фонд, который занимается поддержкой неизлечимо больных людей в последней стадии заболевания, названный в честь основательницы и главного врача первого Московского хосписа Веры Миллионщиковой, не получит в месяц более 800 тыс. рублей, в год — более десяти миллионов.
В переводе на необходимые для подопечных фонда жизненно важное оборудование и препараты — это шесть медицинских кроватей ежемесячно, или лечебное питание для двенадцати детей, или 80 гастростом, или 256 трубок для аппаратов искусственной вентиляции легких, или 385 голосовых клапанов, или 56 тысяч катетеров. Это сообщение — одна из многих максимально тревожных новостей, которые сейчас практически ежедневно поступают из сообщества благотворителей.
«Люди пишут нам, что хотят возобновить подписки, но это не всегда возможно сделать, по крайне мере быстро. Мы не лишились PayPal и других краудфандинговых площадок, но, как известно, Google Pay и Apple Pay перестали работать. В ближайшее время мы будем пытаться говорить о том, что фонду необходимы минимальные, но регулярные платежи. И 70 рублей в месяц помогают нам планировать работу и не останавливать помощь», —
продолжает Магомедова.
Эта проблема носит системный характер — об автоматических отписках от ежемесячных пожертвований или невозможности обновить платеж ранее уже говорила директор по фандрайзингу фонда «Нужна помощь» Майя Соерова («Нужна помощь» занимается системным развитием благотворительности в России: ведет реестр проверенных российских фондов, а также создает продукты для развития некоммерческого сектора): «Тренд на отписки мы по-прежнему видим, и вряд ли ситуация улучшится. Определенно есть связь со снятием наличных с карт, в том числе из-за отключения Apple Pay и Google Pay. Кроме того, многие сейчас переводят свои финансы на карты „Мир“. Рекуррентные платежи привязаны к картам, а не к счетам, поэтому и есть отписки. Мы готовим ряд предложений, в том числе для банков, чтобы как-то
выправить ситуацию».
Невозможность получать деньги от иностранных доноров
Другая огромная проблема, с которой сейчас столкнулись все фонды, — это полная остановка работы с иностранными компаниями и донорами. Не говоря уже о том, что многие не международные, а российские компании заморозили свои предыдущие договоренности с фондами. Некоторые и вовсе, как, например, «Ситимобил», просто закрываются (конкретно «Ситимобил» закрывается 15 апреля).
Невозможность получить деньги из-за рубежа в разговоре с The Blueprint подтвердила Татьяна Баженова, представительница благотворительной организации «Ночлежка», которая помогает в повторной социализации и реабилитации бездомных людей. «Ночлежка» была создана в 1990 году в Ленинграде, в 1993 году при ней появилась первая в городе благотворительная столовая для бездомных, а спустя девять лет — с 2002 года — заработал «Ночной автобус» — микроавтобус, в вечернее время развозящий еду для городских бездомных.
«Прошло не так много времени, чтобы делать какие-то окончательные выводы, но самое важное обстоятельство, — что по сравнению с февралем в марте мы получили на 12% меньше пожертвований. Это единственная уверенная цифра, о которой мы пока можем говорить, но тем не менее эта цифра — не существенная часть нашего бюджета. Критического снижения пожертвований мы пока не видим. Мы с уверенностью проработаем год — резервы позволят нам осуществлять все проекты, которые мы делаем сейчас», — говорит Баженова. При этом проект «Ночной автобус», в рамках которого кормят бездомных людей, завязан на том, что еду поставляют партнеры — около 15 заведений в Петербурге. За последний месяц несколько сказали, что в ближайшее время не смогут помогать «Ночлежке».
В случае «Ночлежки» нынешний кризис совпал с открытием большого и долгожданного проекта организации — ресторана «Вход с улицы», который стал первым в стране заведением для так называемого транзитного трудоустройства бывших бездомных. «Стажеры нашего ресторана — это люди, которые в недавнем прошлом оказались на улице, оказались по разным причинам в очень тяжелой ситуации. Теперь они живут в приютах „Ночлежки“, но при этом у них нет востребованной профессии. Они будут проходить практику во „Входе с улицы“, получать навыки работы в общепите», — говорит директор «Ночлежки» Данил Краморов. На открытие ресторана «Ночлежка» потратила около девяти миллионов рублей из собственного бюджета. Часть этой суммы, около двух с половиной миллионов рублей, была собрана с помощью краудфандинга. С концепцией меню и брендингом помогали на добровольных началах петербургские рестораторы во главе с совладельцем Mishka bar и ресторана «Общество чистых тарелок» Александром Берковским.
«Мы чуть-чуть сдвигали даты, но это решение не было связано с текущей экономической ситуацией. Все первые дни у нас полная посадка, и мы можем говорить о большом интересе горожан к проекту. Весь процесс реализации — стройка, ремонт и монтаж оборудования — занял четыре с половиной месяца, сама идея появилась в 2018 году. Но настала пандемия, и из-за нее план пришлось отложить», — говорит Баженова.
£
€
€
$
¥
С уходом иностранных доноров благотворительным организациям придется обращаться к другим способам получения средств. Здесь речь идет о грантовых системах — о ней говорила с The Blueprint директор фонда «Найди семью» Елена Цеплик. Фонд был организован в 2013 году и с тех пор оказывает помощь людям, которые готовятся принять или уже приняли в семью на воспитание детей-сирот или детей, оставшихся без попечения родителей. Главная задача фонда — это создание системы подготовки приемных родителей и дальнейшей комплексной поддержки семей, принявших на воспитание детей-сирот. Сейчас, по данным Цеплик, фонд в перспективе может терять от 15 до 17 миллионов рублей в год. «Иностранные компании отличаются от российских только тем, что они в массе уже прошли этап адресной помощи — почти у всех крупных организаций уже есть сценарии системной поддержки благотворительности», — говорит Цеплик.
При этом некоторые иностранные компании даже в нынешней ситуации нашли способ выполнить свои обязательства. «Некоторые компании, предчувствуя проблемы, сделали переводы пожертвований заранее, — рассказывает Галя Магомедова. — У нас был оговорен другой срок, но они поторопились, за что им большое человеческое спасибо». Но это, разумеется, не повсеместная история — большинство представителей иностранных попечителей пока сами находятся в растерянности.
Привычные соцсети перестали быть рабочим инструментом
*Признан экстремистской организацией в России.
«Отдельная проблема — это уход из наших традиционных соцсетей. Вот для сравнения — пятого марта мы делали экстренный сбор на закупки для детей, и если мы посмотрим охват „ВКонтакте“, то этот пост увидело пять тысяч человек, и 238 человек сделали какое-то действие — лайкнули, репостнули или откомментировали. В Instagram* этот пост увидело 50 тысяч человек, а его вовлеченность — 11 600 человек. Во время акций мы традиционно запускали рекламу, а сейчас реклама запрещена. Для нас это вызов, потому что нужно перекраивать контент и коммуникационную стратегию. Ну и большинство наших посланников и лидеров мнений были в Instagram*, и сейчас непонятно, к кому обращаться и просить делать про нас посты», — говорит Магомедова.
При этом импортозамещение, о котором грезят руководители страны, в случае с благотворительной сферой все-таки имеет шансы ситуацию хоть как-то спасти: уже известно, что «ВКонтакте» провел грантовый конкурс, который поддержит не менее 100 благотворительных организаций, победители получат бюджет на продвижение. За ним последовали «Одноклассники». Как сообщает Forbes, сокращать благотворительную программу не собирается и Ozon. По словам Елены Черниной, руководителя группы социальных проектов Ozon, к благотворительной программе для продавцов, позволяющей делать отчисления с продаж в пользу фондов, за март присоединилось в два раза больше людей, чем в январе. Справятся эти и другие инициативы с неминуемым и в некоторых сферах уже наступившим подорожанием, например, лекарств, — покажет время, но уже сейчас понятно, что в текущей экономической ситуации, когда растет безработица и сокращаются доходы населения, системной благотворительности будет все сложнее находить сторонников.
пост по экстренному сбору на закупки для детей
5 тыс. чел.
50 тыс. чел.
Несмотря на все проблемы, с которыми уже или в скором времени столкнутся подавляющее большинство благотворительных организаций в России, все их представители в один голос отмечают один положительный момент во всей этой истории — возросшая потребность людей помогать другим.
«Мы заметили, что люди идут волонтерить большим потоком. Кажется, им просто хочется идти в хоспис и что-то делать руками — например, складывать перевязки из марли, — есть потребность занять себя чем-то полезным. Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей или прожить тяжелое состояние. Недавно мы объявили, что нам нужны волонтеры в хоспис, и если обычно записывалось 70 человек, то в этот раз записалось 300», — говорит Галя Магомедова.
Готовность людей помогать — несмотря ни на что
Рост цен, нехватка лекарств и влияние нестабильной обстановки на подопечных фондов
Одними из первых о тревожной ситуации с лекарствами стали говорить представители фонда «Дом с маяком», который помогает тяжелобольным детям и взрослым до 30 лет, — по их сообщению, к середине марта уже было невозможно купить некоторые препараты для лечения эпилепсии. Не говоря уже о ценах на медицинское оборудование — портативные кислородные концентраторы, которые необходимы подопечным фонда, за неделю подорожали на 56%, а стационарные — на 50%. Это подтверждают и в фонде «Вера»: «Цены на питание, например, выросли на 50%. Коляски и технические средства реабилитации — вертикализаторы, опоры для сидения — подорожали на 20%. Что-то подорожало на 100%. Вот, например, есть перчатки, которые стоили 8 рублей, — теперь они стоят 18 рублей».
И если в случае «Веры» рост цен пока никак не повлиял на ежедневную работу фонда, то «Дом с маяком» вынужденно сокращает некоторые затраты: пока не выделяются деньги на сиделок и сокращается рабочий день у штатных нянь хосписа. Недавно фонд «Антон тут рядом», который занимается системной поддержкой людей с аутизмом, вынужденно поставил на паузу свой проект по открытию ресурсного центра в Санкт-Петербурге, где специалисты фонда должны были проводить лекции и семинары для врачей, психологов и родителей детей с аутизмом. Это результат все тех же перебоев с системой ежемесячных платежей и вставшей работы керамических мастерских фонда, в которых работают и учатся 40 человек с аутизмом, — продажа их работ приносила фонду от ста до трехсот тысяч рублей в месяц. Деньги шли на зарплаты и помощь семьям в кризисных ситуациях. Сейчас мастерские не могут работать из-за того, что глина для них покупалась в Испании и Украине.
50 ₽
90 ₽
170 ₽
При этом тяжелая ситуация не может не влиять на подопечных фондов. О том, что семьи, которым помогает фонд «Нужна семья», с начала марта оказались в гораздо более невротизированной обстановке, говорит директор фонда Елена Цеплик. Это подтверждают и в «Вере»: «У нас есть родители тяжелобольных детей, которые знают, что цены на все повышаются, и они переживают, пишут нам письма и разговаривают с нашими координаторами, с которыми они на связи 24 часа в сутки, — делятся своими переживаниями. Они боятся, что останутся без помощи. Боятся, что у них не будет трубочек для дыхательных аппаратов, без которых сам аппарат вообще бесполезен. Они переживают, что не будет специально подобранной коляски, — а это значит, что они со своими детьми не смогут выйти из дома. Это, конечно, страшно. Но внутри фонда мы для себя решили, что останавливать закупки или переставать помогать нашим семьям — это самое последнее, что фонд будет делать. Мы должны быть опорой и поддержкой. Мы говорим — не переживайте, все будет хорошо, мы сделаем все, что от нас зависит».
Список благотворительных фондов и организаций, которым можно помочь:
1. «Вера»
2. «Нужна семья»
3. «Дом с маяком»
4. «Ночлежка»
5. «Антон тут рядом»
6. «Нужна помощь»
7. «АдВита»
8. «Жизненный путь»
9. «Старшие Братья Старшие сестры»
10. «Подари жизнь»
и еще 360 фондов, которым можно помочь прямо сейчас
