читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue        читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue       читайте sex issue 

Поколение «вуху»

Фото:
Николай Зверьков

Продюсер: Вика Слащук

Социологи, маркетологи, журналисты и рекламодатели любят говорить о предпочтениях молодого поколения. В том числе — сексуальных. Мы же считаем, что деление на Z, Y и X — условность, а исследования о вкусах целого поколения — штука неблагодарная. В разгар рабочего дня редакция The Blueprint собрала в баре Happy End юных представителей креативной индустрии. Чтобы после короткого знакомства перейти к обсуждению секса, кинков и порно в эпоху мировых потрясений.

действующие лица:

Руслан Тищенко

27 лет

алена важенина

27 лет

мария кортни

24 года

Лиза Михалева

24 года

Дизайнер Parc Lunaire 

Редактор моды The Blueprint

Фотограф

Диджейка, блогерка

Настя Нестеренко

23 года

Юлия Реднинская

 21 год

Филипп Лобачев

20 лет

Младший арт-директор BBDO

Художник

PR-специалист, продюсер 

Полина Садовникова

23 года

Редактор The Blueprint 

Первый опыт

Настя: Я точно помню, что узнала о сексе по MTV. Из какого-то ситкома или шоу с Ксенией Собчак. Мне было лет шесть. А потом одноклассница показала мне фанфик со вставками из хентая.

Руслан: Хентай — это полный р***** (разнос). Но меня впервые впечатлили «Шоугелз». На следующий день после просмотра у меня впервые встал: в детском саду шел тихий час, а я лежал и думал о сиськах в металлизированном скотче.

Алена: А я ворвалась в мир секса сразу с порно. Мне его в садике за верандой показали на телефоне. И поскольку женщина истошно кричала, мне показалось, что секс — что-то очень неприятное. Причиняющее боль и горечь.

Филипп: У меня, безусловно, это «Секс с Анфисой Чеховой», 2005 год. Потом я познакомился с таким явлением, как интернет, который подарил мне порно. Ну и в детском саду все друг другу показывали что-то под одеялами. На даче в Суздале у нас были какие-то старые журналы — я не знаю, может, их любила моя мать — я их тайком полистывал. Там было все: голые женщины, голые мужчины, голые женщины и голые мужчины вместе. При этом в моей семье тема секса была табуированной. Когда я увидел у мамы в сумочке презерватив, она сказала: «Ой, это резинка для волос».

Руслан: А мне было неинтересно, что семья думает по поводу секса. Я начал экспериментировать сам. Лет в восемь, наверное, мне снесло башку: я был жестко озабоченный, все мысли были заняты сексом. Мама ушла от отца, когда мне было полтора года, про ее личную жизнь я ничего не знал. Детство я провел с бабушкой и дедушкой — и вот у них, кстати, с сексом был полный порядок. Я уже потом узнал, что они в этом плане продвинутые ребята.

Полина: Но с тобой на эту тему кто-то разговаривал?

Руслан: Нет. Камон, у меня на лбу было написано, что я уже в теме. Про презервативы со мной никто не говорил. Единственное: мама как-то сказала «нужно, чтобы ты побритый был нормально», типа что девочкам не нравятся волосы на теле.

Алена: ... Что, кстати, бред. Меня в этом плане воспитали журналы Elle girl. Там из номера в номер мусолили тему первого секса, контрацептивов, личной гигиены — что делать, куда надевать, как понять, что готова, как понять, что не готова. Все это, естественно, было в выносах на обложках — я думаю, мама поэтому мне их каждый месяц и покупала.

Юля: Я узнала о сексе лет в десять, из «Симс 2». Учитывая мой бэкграунд — я родилась в мусульманской стране, в Ташкенте, — это очень рано. Там о сексе не принято говорить вообще: ни дома, ни тем более в школе. Самая откровенная тема, которую мы обсуждали на биологии, была связана с женской гигиеной и месячными.

Маша: Я, кстати, тоже из «Симса». До первого секса я представляла этот процесс как в компьютерной игре: вы начинаете целоваться, очень крепко обнимаетесь — вуху — и все.

Филипп: В принципе, у меня сейчас все так и происходит. Лиза, а ты как узнала о сексе?

Лиза: Тоже из «Симса». Ну просто поколение «вуху». А вообще — как я узнала о сексе каком? Он ведь бывает очень разным. Мастурбация — это тоже сексуальное взаимодействие. Я начала мастурбировать в шесть лет. Рассказала об этом маме, она ответила: «Это окей, только мой руки».

Настя: Мне было столько же. Не думаю, что я осознавала, чем занимаюсь: это случилось естественно. Но у меня достаточно воцерковленная семья, поэтому мне казалось, что я делаю что-то плохое.

Маша: У меня похожая история. Как-то меня застукала [за мастурбацией] мама. Она ничего не сказала, но мне стало очень стыдно — еще и потому, что я верила в Бога. После этой истории я дала себе обещание не мастурбировать до 14 лет.

Руслан: То есть пока не получишь паспорт?

Маша: Реально. Мне казалось, что это не детское занятие, а в 14 ты вроде как уже взрослый.

Половое воспитание 

Руслан: Исходя из всего вышесказанного: стало ли проблемой то, что у нас не было нормального сексуального образования? Вот на мне это вообще не отразилось. Наоборот, было интереснее во всем самому разобраться.

Лиза: Да, это стало проблемой. У меня есть заметка с темами, которые я хочу обсудить со своей психотерапевткой, и про первый сексуальный опыт там тоже написано. У меня он случился в 15, секс был незащищенный и достаточно сумбурный. Я очень переживала, что забеременею, пошла к маме. Она сказала: «Как это было? Кончил ли в тебя партнер? Нет? Ну и все». Хотя мама сумела построить со мной такие отношения, в которых я могла поделиться с ней чем угодно, напрямую про секс со мной никто не заговаривал. С папой я начала обсуждать секс только во взрослом возрасте — да и то редко и в общих чертах. Если бы мне сразу рассказали про концепт консента, контрацепции, смазки, было бы клево.

Настя: Мне кажется, лишение девственности...

Алена: Простите, а мы все согласны с выражением «лишение девственности»? Ты же ничего не лишаешься.

Настя: Простите, а как правильно?

Лиза: Первый сексуальный опыт.

Настя: Мне кажется, первый сексуальный опыт часто бывает травмирующим как раз потому, что ты не знаешь, чего от него ожидать. Неизвестность пугает, поэтому и нужно секс-образование.

Руслан: У нас в школе в Георгиевске за секспросвет отвечал я. Во-первых, как хозяин видеосалона. Я коллекционировал диски с порнухой, искал их вообще везде. И потом собирал у себя на квартире друзей, и мы все дрочили. И друг другу, и не друг другу. Все и как угодно.

Филипп: Все понятно. Наверное, и в графе «Интересы» во «ВКонтакте» у тебя было символами выложено «Секс». Но про половое воспитание в школе, я, кстати, не уверен, что лекцию должен проводить врач. Вы помните школьные диспансеризации? Мне бы не хотелось узнавать о сексе от тех, кто ее проводил. Максимально некомфортный опыт.

Руслан: Это может быть и учитель, если он свой в доску. А так — студент или аспирант, кто-то более близкий по возрасту к подросткам.

Настя: Не уверена, что студент.

Руслан: А кто тогда? Просто мало какому ребенку кажется авторитетом чей-то папа условно, а вот чей-то старший брат — это другое дело. Он крутой, с ним хочется все обсудить.

Настя: Это должен быть квалифицированный специалист: врач или психолог. Но вообще, мне кажется, что важно не кто проводит этот урок, а как. Если аспирант придет и прочитает лекцию про секс по бумажке, никакой пользы от этого не будет.

Полина: Как думаете, во сколько лет нужно проводить уроки секспросвета?

Руслан: В начальной школе?

Настя: Зачем? Нет.

Лиза: Можно я поделюсь? У меня есть опыт сексуального преподавания в школах в Англии. Во время учебы в King’s College я была волонтеркой Sexpression — это организация, которую основали студенты-медики. Сначала волонтеры проходят обучение, а потом на безвозмездной основе ведут уроки сексуального просвещения для подростков 11-18 лет. Темы самые разные. Четырнадцатилетним мы рассказывали про разные виды контрацепции, ребятам постарше — про здоровые и нездоровые отношения, как отличить конфликт от абьюза, что не так с репрезентацией секса в медиа. Очень крутой опыт.

Кинки и предпочтения

Маша: Блин, в сексе я человек довольно консервативный. У меня моногамные отношения с обычным стрейт-парнем, ничего особенного.

Лиза: It’s okay. Такое тоже бывает.

Маша: Но я люблю незапланированный секс, не рутинный.

Руслан: То есть без «мы занимаемся сексом по четвергам»?

Маша: Ну да. Не когда вы почистили зубы, сняли носки, легли в кровать и такие: сейчас надо заняться сексом. Я за спонтанность и эмоциональность — вот это самое важное.

Руслан: Я занимаюсь сексом только с зумерами.

Лиза: Мне тоже больше нравятся отношения и секс с зумерами. Потому что среди них я чаще встречаю тех, с кем разделяю похожие взгляды. С партнерами постарше я сталкивалась с сексистскими шутками, стереотипами и ожиданиями — например, что я должна кричать и извиваться, как девушки из жесткого порно. Плюс мы с зумерами говорим на одном языке: yas, queen slay...

Алена: ...«Патриархат отстой» — вот это вот всё.

Лиза: Да! А еще у зумеров нет вопросов к моим волосам на теле. Мне кажется, что это мой кинк. К вопросу о бритье и гигиене, который обсуждали в начале: обычно я постригаю волосы на теле раз в два месяца. А так скрабирую их, мою, маслицем увлажняю — ухаживаю, в общем.

Филипп: Curly girl method?

Лиза: Yeah! Возвращаясь к разговору о предпочтениях, мне нравится быть сверху и заниматься медленным сексом.

Настя: Мне — целовать и лизать уши, например. А вообще в голове крутится фраза из «Нимфоманки» о том, что любовь — это секретный ингредиент. Потому что каждый раз, когда я занималась сексом с человеком, к которому не испытывала сильных чувств, это было ни о чем. Так что мой главный кинк — любовь.

Юля: Я люблю смотреть партнеру в глаза, видеть его выражение лица, поэтому мне нравится секс с включенным светом.

Филипп: Простите, а почему мы не обсудили писсинг?

Алена: Я только за, но по нему, похоже, никто не угорает. Что за «Клуб романтики» собрался? Давайте по жести.

Лиза: Мне очень хочется прокачаться в тантрическом сексе. Это одна из моих целей в жизни. Я знаю людей, которые через прикосновения и дыхательные практики могут дойти до оргазма. Это вау. Хочу утром просыпаться, медитировать, заниматься йогой и тантрическим сексом. Мне, кстати, кажется, что зумеры больше открыты к сексуальным исследованиям.

Маша, Филипп, Настя (хором): Да.

Лиза: Ну к той же полиамории. Я смотрю на культуру миллениалов, слышу истории родителей и их друзей про измены и вот что думаю. Если бы люди были открыты и сказали: «Ну окей, давай заниматься сексом с кем-то еще», то было бы больше сохранившихся союзов. Понятно, что полиамория не для всех и важно не толкать себя в такие отношения, когда тебе некомфортно. Но я рада, что у нашего поколения полиамория становится более социально приемлемой.

Маша: Если честно, у меня бы просто не хватило времени на полиаморные отношения. Мне и одному человеку тяжело уделять достаточно внимания.

Настя: Я очень романтическая натура. Для меня любовь возможна, только когда вы строите отношения вдвоем. Формат Friends with benefits — вообще не мое. Спроси меня три года назад, я бы, может, ответила по-другому. Но сейчас так.

Филипп: Думаю, я бы не хотел кого-то с кем-то делить, но мне сложно рассуждать о полиаморных отношениях, потому что у меня никогда не было отношений в принципе. Иногда я грущу по этому поводу. Приезжаю домой и думаю: вашу мать, у меня куча сумок, которые уже не приносят счастья. Я работаю, чтобы получать эмоции и удовлетворение за счет денег. А потом прихожу в пустой дом, где меня никто не встречает, и думаю: «Господи, для чего мне вообще все это, если не с кем разделить?»

Партнер(ы) и разговоры

Полина: А вам важно хорошо узнать человека, прежде чем заняться с ним сексом?

Алена: Типа вот я, например, не буду спать с человеком, который предлагает мне незащищенный секс. Или если он других политических взглядов — сразу говорю: все, чел, нам не по пути.

Филипп: А я вот, наверное, могу поиграть в разные истории, даже если человек не моих взглядов. Вряд ли мы бы дошли до секса, если бы чисто идеологически разговаривали, но если человек меня уже возбуждает, то, наверное, меня бы не остановили никакие взгляды, никакие внутренние противоречия.

Руслан: Мне достаточно, чтобы мы друг другу понравились.

Маша: И мне. Возможно, если бы я узнала человека до того, как с ним переспать, до секса бы не дошло.

Филипп: Моя жизнь.

Маша: Просто в школе меня шеймили подружки — возможно, сами того не осознавая, — за то, что у меня не было ни пары, ни секса. Меня это з****** (достало), хотелось уже просто заняться сексом хоть с кем-нибудь.

Настя: Было. Шеймить за девственность — это ведь бред абсолютный. Кстати, моим друзьям, которые младше меня на несколько лет, уже не стыдно говорить, что у них еще не было секса. Может, дело в том, что вокруг стали больше говорить о разном опыте?

Юля: У меня есть набор правил и требований в сексе. Во-первых, для меня не существует случайной связи с человеком без предварительного знакомства. Во-вторых, мы должны быть на одной волне: он должен быть умным и интересным. В-третьих, мы четко оговариваем, что спим только друг с другом. Даже если не состоим в отношениях и придерживаемся формата friends with benefits. Если к нам кто-то присоединяется, то мы занимаемся сексом все вместе. Если кто-то из нас влюбляется в другого человека, то мы сразу все прекращаем. В-четвертых, мы все обсуждаем и сигнализируем, если нам становится некомфортно.

Лиза: Мне важно заранее установить определенный уровень доверия. Быть уверенной в том, что мы сможем открыто обсуждать свои предпочтения — и, если что, сказать друг другу «нет» в процессе взаимодействия.

Филипп: Как вы относитесь к разговорам во время секса, кстати?

Руслан: Я вообще не люблю общаться во время секса.

Алена: А если тебе реально что-то не нравится?

Филипп: Ну, может, как-то аккуратно, телом, ситуацию поменять.

Лиза: Можно заранее обозначить границы.

Маша: Не знаю. Если бы я захотела переспать с парнем, а он такой: «Подожди, сначала обсудим, что ты не должна царапать мне спину, потому что завтра у меня съемка», меня бы это отпугнуло.

Филипп: Я бы не хотел отвлекаться на разговоры и постоянно спрашивать: «А так тебе ок? А так?» Это убивает романтику.

Лиза: Ну, я не имею в виду какие-то крайности. Противники активного согласия тоже пишут в интернете: «Я что, должен спрашивать разрешение каждый раз, когда хочу кого-то поцеловать?» Разумеется, нет. Что-то нужно проговаривать, что-то понятно по языку тела, но это уже серая зона, четкого руководства тут нет. Хотя у меня СДВГ, я люблю поболтать.

Настя: Мне кажется, ты в моменте понимаешь, уместно что-то спрашивать или нет.

Алена: Мы с молодым человеком недавно сидели в баре, и я у него спросила: «А будет уместно, если я, например, подойду к понравившемуся официанту и скажу: «Привет, надеюсь, тебя это не испугает, но ты мне очень понравился. Че делаешь после работы? Как насчет заняться со мной сексом?». Молодой человек сказал: «Вообще нет, человек на работе, можно сказать, в уязвимом положении, не думай подходить». А мне казалось, что будет нормально, если я при этом извинюсь. Я же просто предлагаю. Нет — нет.

Лиза: Но официант же не знает, что произойдет, если он тебе откажет. Ты все-таки клиент. Мне кажется, тут история про дисбаланс власти.

Алена: С другой стороны, да. Еще начну вопить, что он плюнул мне в суп.

Возрастное ограничение 

Филипп: Что за разговоры на задней парте?

Руслан: Расскажите всем, мы тоже послушаем.

Лиза: Да мы шушукаемся про возрастные границы партнеров. Я рассуждала, почему начала их ставить. Когда мне было 18, я встречалась и спала с партнерами старше меня — и с ними тоже возникала вот эта проблема дисбаланса власти. Ну то есть никто ни к чему меня не принуждал, но сейчас я понимаю, что на разного рода манипуляции я соглашалась. Мне поэтому и не очень комфортно строить отношения и сексуально взаимодействовать с теми, кому меньше 20. По моему опыту, до этого возраста ты не очень четко понимаешь свои желания и обозначаешь границы. Опираешься на кого-то более опытного. Мне не хочется быть...

Филипп: Мамкой?

Лиза: Ну да, вроде того.

Руслан: И брать ответственность?

Лиза: На которую я не соглашалась.

Алена: Лиза, а верхняя возрастная граница сексуальных партнеров у тебя есть?

Лиза: Она меняется, но в целом — до 35.

Секстинг 

Филипп: А как вы относитесь к секстингу? Мне кажется, это идеальный формат.

Маша: А можно вопрос? Что это такое?

Филипп: Ну, когда занимаешься сексом в тексте. Лично меня такая коммуникация может привести к оргазму. И для меня так: сначала секстинг, потом — все остальное. Мне важно понимать, что меня ждет, я не хочу сюрпризов. И мне нравится, что этот формат очень подвижный. Это может быть какой-то интересный pov, который вы вместе придумываете и развиваете. Не знаю, может, мне попадались только талантливые пишущие люди. Но мне писали очень красивые вещи. Там прям все: введение, основная часть, заключение. И всегда это было уместно.

Настя: У меня был опыт секстинга с человеком, с которым я знакома лично. Это интересный вид коммуникации. То, как ты обдумываешь каждое слово, как облекаешь в текст свое возбуждение и желание... Если у тебя это хорошо получается...

Алена: То ты можешь написать роман для домохозяек.

Настя: Да, по сути, это и есть эротический роман, который происходит у вас в переписке.

Руслан: Мне секстинг не нравится. Мне, наоборот, лучше это все быстрее проехать и как можно скорее встретиться. Я с удовольствием обсужу все сексуальные предпочтения при личной встрече, но формулировать их в письменном виде... Я за такой формат: «Привет, что делаешь? Какие планы? Вот член».

Лиза: Я ко всему открыта, но мне что от секстинга, что от нюдсов — никак. И моим последним партнерам тоже. Я даже когда мастурбирую, редко делаю это с фотографии или видео.

нюдсы

Алена: Вы спрашиваете разрешения, прежде чем скинуть нюдсы?

Руслан: Нет.

Юля: Я думаю, нет, только если ты понимаешь, что нравишься человеку. Необязательно, чтобы до этого у вас был секс, а просто нужно понимание, что вы друг другу нравитесь.

Филипп: Ну и нужно чувствовать правильный момент. А что мы вообще считаем нюдсами?

Лиза: Ну не эти знаменитые непрошеные дикпики в директе.

Филипп: Я, например, иногда в close friends выставляю себя в зеркало, как я там тра-ля-ля.

Алена: Я тоже. И вот думаю: шокирует ли это людей? А то вдруг я всех харрасю.

Филипп: Надо давать дисклеймер: «Приготовьтесь, следующая сторис...».

Лиза: Блин, у меня в close friends сторис с мыслями из серии «Бл***, е***** (проклятый) капитализм».

Полина: А насколько вы вообще готовы обнажаться в соцсетях?

Алена: Ты знаешь, что я в этом плане супероткрыта. Попа, сфотканная в зеркальный потолок туалета «Интеллегенции», — изи. Но для кого-то, знаю, это просто неприемлемо.

Руслан: У меня инстаграм начинался только с таких фото.

Филипп: Я помню.

Руслан: Нет, ты такое не застал. Я прямо все-все показывал.

Филипп: Ты меня недооцениваешь. Я нормально так пролистал вниз.

Юля: Я запариваюсь, свет ставлю... Могу снять нюдсы для своего парня, мы с ним однажды фотосессию в ванной устроили, было очень красиво. Но я ничего не выкладываю, потому что за мной следят коллеги, а я работаю в крупном агентстве.

Филипп: Так странно, что в креативном агентстве, где заведомо должны быть творческие, классные, самобытные люди, этого не понимают.

Юля: Нюдсам там нет места, потому что мы общаемся и с финансовой сферой, со Сбербанком...

Филипп: Я люблю нюдсы и часто их делаю. У меня есть отдельная папка — с моими нюдсами и людей, которые мне их кидают. В общем, жанр уважаю. Для меня это не просто «сверху чик — и всё». Тут надо уметь. Бывают такие нюдсы, ребят, вы себе просто представить не можете. Которые заслуживают каких-то фотографических премий.

Алена: Жесть, у тебя и писатели, и фотографы...

Филипп: Да не говори. Дом творчества Переделкино.

Порно

Руслан: Со мной все понятно: мое любимое порно — с зумерами. Чем юнее, тем лучше.

Филипп: Ужас. Но мое тоже. Но смотрите, у меня аналитический склад ума. Я люблю разбираться, как бывает. Так что иногда и на стариков можно посмотреть, узнать вообще, чем люди занимаются. Я и с животными что-то видел. Видел, как женщина садится на банку...

Алена: Кажется, раньше в школах это передавали по ик-порту.

Юля: Мы с парнем как-то вместе смотрели порно, но чисто из интереса: «А как они это делают? Неудобно же».

Настя: Меня порно не возбуждает. Я люблю хентай — причем не мультфильмы, а именно мангу.

Лиза: Вы слышали про аудиопорно? Интересная штука. Я говорю, меня визуально не всегда что-то цепляет, мне нужна визуальная стимуляция.

Алена: Что-то типа ASMR? Меня почему-то он бесит.

Лиза: Оно бывает разным — в этом и фишка. И эротическим рассказом от одного лица, и диалогом. Еще люблю этичное и феминистское порно. Мне нравится, когда показывают контрацепцию, разговоры. И вообще, если в тинейджерские годы я могла зайти на рандомный сайт и спокойно посмотреть любое порно, то сейчас думаю: из какой позиции оно снято, находятся ли секс-работники и секс-работницы там по своему желанию. Если, например, вижу, что женщинам там не очень, то выключаю.

Маша: Я вообще не знаю, можно ли такое говорить. Но у меня очень странное порно. Я типа очень консервативный человек в сексе, ну, в плане стандартный. Но меня не возбуждает обычное порно. Я смотрю на то, чем в жизни бы не хотела заниматься. Это секс, который пробуждает какие-то мои низменные инстинкты. Для меня порно и секс — это вообще разные вещи.

Алена: А кто-нибудь снимал свой секс?

Юля, Руслан: Да.

Маша: Да, и мне очень понравилось. Я боялась, что выйдет плохо. Знаете, как в сериалах...

Алена: В «Друзьях» Рос и Рэйчел смотрели на себя и такие — уээээф.

Маша: Да! Но нас съемка замотивировала сделать секс более красивым. При этом в какой-то момент ты про нее забываешь и просто наслаждаешься процессом. Это классная возможность...

Руслан: Посмотреть на себя и партнера со стороны. Я тоже снимал. А вы его куда-то выкладывали?

Хором: Скинь ссылку.

Маша: Нет. Но потом смотрели видео вместе. Отличный опыт, даже не знаю, какие тут могут быть минусы. Парень тоже в восторге.

Либидо

Руслан: Войны и другие потрясения — мотивация заниматься сексом.

Алена: Если ты не сидишь на антидепрессантах.

Маша: Я на антидепрессантах — и да, у меня снижено либидо. Но я бы не сказала, что это проблема. Я суперсконцентрирована на работе и своих целях. Как будто скачала чит-коды и могу ни на что не отвлекаться. И вообще я поняла, что секс переоценен. Когда я была синглом, мне казалось, что секс повысит мой уровень в жизни и уверенность в себе. Ну да, секс — это прикольно, и я люблю заниматься им со своим партнером. Но отсутствие секса точно не делает жизнь хуже.

Настя: У меня уже долгое время нет отношений. Меня это как-то не интересует. Ну то есть у меня были шальные годы, но сейчас всю энергию я выплескиваю в свои работы. И вижу, что мои знакомые ровесники тоже больше озабочены своим эмоциональным состоянием, образованием, карьерой. Все такие: «Блин, отношения, секс — это круто, но я хочу бросить силы на то, чтобы кем-то стать, обустроиться в жизни».

Руслан: Ну не знаю. У меня одно другому не мешает. Нет такого, что сексуальное возбуждение помогает во время работы? Если направляешь эту энергию в рабочее русло, результат [работы] получается круче.

Алена: Нет. Я в начале года отменила гормональную контрацепцию — и у меня взлетело либидо так, что работать не могла. Сидела думала: «Так, ну нет, я этот текст не напишу, пока не подрочу». Ну и плюс ладно, если у тебя творческая профессия. А если ты бухгалтер.

Лиза: Энивей. Возвращаясь к разговору про либидо, я прям помню, как оно упало с начала пандемии. Мне тогда вообще не хотелось думать о сексе. Мы с моим партнером вели разговоры на эту тему, и мне было очень приятно, что он меня поддерживал.

Юля: Мне во время карантина было максимально хреново. Я жила вместе со своим бывшим молодым человеком, который тоже переехал в Москву из Узбекистана. Он мусульманин. Когда выяснилось, что у меня уже был секс в 16 лет, он начал пилить: мол, ты такая прекрасная, я мечтал на тебе жениться, думал, что мы будем друг другу первыми, а ты так со мной поступила. Мы находились вместе 24/7 — и мне вообще не хотелось секса. Ни с этим человеком, ни с каким-либо другим, потому что он внушил мне чувство вины за то, что я «шлюха». Короче, мы расстались, и с тех пор прошел год, прежде чем мое либидо начало восстанавливаться. Меня аж дрожь пробивала, когда ко мне кто-то прикасался, пытался обнять или поцеловать. Благо я уехала учиться по обмену в Европу и попала в секс-позитивное общество. Там меня вытянули из состояния «ненавижу секс».

Руслан: Жесть.

Юля: В общем, обстановка и эмоциональный фон влияют на либидо.

Лиза: Совершенно точно, и об этом тоже важно говорить. Когда случилась ***** и эмиграция, у меня тоже упало либидо. Наслоилось и то, что я была на противозачаточных. Но в июне я вернулась в Москву, с сентября сменила таблетки, и либидо выросло. Сейчас я пытаюсь элементарно не стрессовать и расширять пул счастливых моментов.

SEX ISSUE ВЫПУЩЕН ПРИ ПОДДЕРЖКЕ ОНЛАЙН-КИНОТЕАТРА ОККО. СМОТРИТЕ СЕРИАЛ «СЕКС. ДО И ПОСЛЕ» ТОЛЬКО В ОККО. 18+