ФОТО:
МАКСИМ ТАРАКАНОВ

«Сейчас я никому не морочу голову. Только самому себе»

Свитер и Джоггеры Dries van Noten, ЦУМ

Рубашка MSGM, Слепая курица

Полусапоги Diesel, Слепая курица

Страна узнала Дельфина как самого дерзкого парня из трио «Мальчишник», тогда еще не подозревая, что он и был автором концепции «секс-просвета для юношества», которая сделала группу популярной, и писал все хулиганские тексты. «Мальчишник» познакомил широкие массы постсоветских тинейджеров с хип-хопом и брейкдансом и мгновенно прославился, но Андрея Лысикова, параллельно экспериментировавшего с речитативом и гитарными петлями в проекте «Дубовый Гаайъ», интересовали другие сюжеты и другая музыка. Он быстро ушел в одиночное плавание, выпустив культовые альбомы «Не в фокусе» и «Глубина резкости», — и, в сущности, стал первым успешным российским инди-артистом (инди — в первоначальном значении, от английского independent, то есть «независимым»). Сейчас, спустя тридцать с лишним лет после начала карьеры, Дельфин остается абсолютно независимым и самодостаточным автором: он в одиночку записывает концептуальные альбомы, в которых ищет новый звук на стыке любимых стилистик, и полностью контролирует все аспекты своего творчества — от клипов до концертных шоу. В преддверии большого концерта Дельфина в Atmosphere Moscow 1 декабря Денис Бояринов созвонился с поэтом и музыкантом и обсудил его детство, типичный распорядок дня, борьбу с творческими штампами, неожиданный новый сингл «Кто твой друг» (встречайте премьеру клипа), грядущий альбом и садоводство.

Недавно я наткнулся на плейлист, который ты сделал для марки одежды Ushatava. Он состоит из советских поп-баллад 60–70-х, причем исключительно в женском исполнении вроде Эдиты Пьехи и Майи Кристалинской. Я давно люблю и изучаю советскую музыку, но от тебя такого не ожидал — ты у меня ассоциировался с другой музыкой и эстетикой. Что это за поворот?

Это не поворот. Это скорее про то, кем я на самом деле являюсь и что на меня влияет. Знаешь, когда я был моложе, я пытался это влияние отвергать. Но сделать это невозможно. Музыка детства всегда будет звучать внутри меня. Однажды по дороге домой в машине случайно заиграла одна из этих песен... и стало приятно и хорошо. Я подумал: «Зачем самому себе врать?». Расслабился, дослушал до конца — и получил удовольствие и воспоминания. А когда ребята из Ushatava попросили составить плейлист, я с большим энтузиазмом погрузился в тему и его собрал. Все эти песни круто записаны и спеты — очень красиво. Единственное, из песни в песню повторяется почти один и тот же набор слов... Такое было время. Не всякое слово подходило для песни.

А теперь эта музыка становится ключом к детству — про которое ты, кстати, не часто говоришь публично. Ты вырос в районе Очаково-Матвеевское на юго-западе Москвы, верно?

Да, когда мы только переехали туда, мне было около четырех. Отцу дали квартиру в только что выстроенном шестнадцатиэтажном доме. Он возвышался одинокой свежевыкрашенной глыбой над деревней, давно покинутой людьми. Большие ребята ходили туда жечь деревянные дома, такое было развлечение. Парни просто поджигали дом и тусовались вокруг него. На том месте, где сейчас находится торговый центр «Квартал», было кладбище. Я помню, как оттуда кто-то по своей глупости детской таскал черепа. Деревня постепенно исчезала, рядом вырастали высотные дома. А сейчас это вообще почти центр.

Когда ты оказываешься там, чувствуешь ностальгию?

Наверное, нет. Я вспоминаю, что раньше здесь было то, а теперь это. Но мне не становится от этого грустно.

Поправь, если я ошибаюсь, но, кажется, название твоего альбома «442» связано с телефонными номерами в Очакове-Матвеевском.

Да, там все телефоны начинались либо на 441, либо на 442. Наш начинался на 442. Когда я придумывал название альбому, это было первое число, которое пришло в голову.

У тебя были хорошие отношения с родителями? Они принимали твои интересы и увлечения?

Я, когда вспоминаю об этом, всегда мысленно говорю им спасибо за то, что они мне не мешали. Им наверняка не нравилось многое из того, что со мной происходило. Но они не мешали.

Свитер Jil Sander, ЦУМ

Брюки Sorry, Iʼm not

Винтажная куртка, Kostrov

Обувь, собственность героя

На том месте, где сейчас находится торговый центр «Квартал», было кладбище. Я помню, как оттуда кто-то по своей глупости детской таскал черепа.

Ожерелье Pisarev Jewerly

Рубашка и брюки Jil Sander, ЦУМ

Жилет Lardini, Слепая курица

Сорочка Tagliatore, Слепая курица

Туфли Principe di Bologna, NO ONE

Носки Calzedonia

А ты чувствуешь поколенческую разницу в общении со своими детьми?

Я не могу сказать, что они другие. Но сейчас их время, настоящее, принадлежащее им. Мы близки, и они могут посмотреть на реальность моими глазами. Например, они смотрят старые фильмы и с их помощью понимают, почему мы определенным образом говорим. Они не отвергают наше прошлое — оно им интересно, они находят в нем что-то хорошее и понимают, почему мы с теплотой вспоминаем его. Несмотря на разруху и всякую хрень, там ведь было и теплее, и добрее. И вот эти доброта и теплота из того времени им нравятся. В этом мы соприкасаемся с ними.

Ты рассказываешь им что-то о своем детстве и юности?

Редко. Так, при случае. Я вообще не очень люблю вспоминать прошлое, мне больше нравится строить планы.

Давай обсудим твой последний альбом — «Прощай оружие». Мне показалось, что с предыдущими релизами — альбомами «442» и «Край» — он выстраивается в трилогию. Возможно, потому, что я реагирую на литературную связь: «442» и «Край» были вдохновлены антиутопиями Оруэлла, а «Прощай оружие» отсылает к роману Хемингуэя.

«Край» был финальной точкой после «442». Не хотелось больше на эти темы говорить. Да и зачем, если тебя почти никто не слышит или вообще не понимает, о чем речь. Поэтому я сосредоточился на отношениях между любящими друг друга людьми, в которых бывает много чего — и хорошего, и плохого. Для меня «Прощай оружие» — об этом.

вряд ли счастливое и спокойное время наступит. Обязательно найдется кучка уродов, которым будет скучно жить при свете солнца.

Можешь прокомментировать эпиграф к альбому? «Единственное, за что необходимо бороться, — это любовь. Но не за любовь к себе, а за возможность любить самому». И дальше: «Не стоит бредить любовью по отношению ко всему человечеству. В этом идеальном мире человечество — лишь угроза, но не помощь. Жизнь каждого значима, жизнь человечества бессмысленна».

По большому счету мы же ничего не меняем в мире. Мы просто в нем существуем. В масштабах планеты и вселенной что может сделать одна личность? Человечество скоро исчезнет совсем, его не будет. И вместе с тем для каждого его собственная жизнь — огромная ценность. Мы ничего не значим для мира, но при этом лично для меня, конечно, очень важно прожить свою жизнь максимально полно: что-то сделать, почувствовать, понять, прийти к каким-то мыслям. Ну вот хотя бы к этой (смеется).

Чувствую, ты не очень веришь в утопию всеобщего счастья и настороженно относишься к ее обещаниям.

Хотелось бы в это поверить, но вряд ли счастливое и спокойное время наступит. Обязательно найдется кучка уродов, которым будет скучно жить при свете солнца.

Скажи, почему Хемингуэй?

Мне кажется, что роман «Прощай, оружие» как раз обо всем этом. И по-моему, альбом и книга во многом перекликаются.

Тогда вернусь к твоему эпиграфу — герои Хемингуэя пытаются скрыться от войны, уединиться в своей любви. Но это ведь не приносит им счастья.

Во всяком случае, они проживают свои жизни — свои, какими бы они ни были. То, от чего бежали главные герои романа, это всегда чужая история. Это история чья-то, в которой тебя заставляют или тебе приходиться в ней участвовать. Человек должен иметь шанс сделать свой выбор и быть за него ответственным. И они его сделали. И по сути, несмотря на печальный конец, любовь победила.

И еще я за ответственность «ближнего круга»: за себя, семью, близких и за тех, кто тебе дорог. Возвращаясь к разговору об утопии, ее ведь можно и нужно пытаться создавать внутри очень маленького круга. Внутри семьи. Под семьей я понимаю не только ближайших родственников, но и друзей, приятелей, близких по духу. Мы не можем построить идеальное общество в масштабе человечества, но внутри семьи можно хотя бы попробовать.

Мне кажется, твоя характерная черта как музыканта — на каждом релизе ты движешься в сторону нового звука и эстетики. Например, на «Прощай оружие» зазвучали инструменты из симфонического оркестра. Ты по-прежнему всю музыку делаешь сам?

Почти. Когда не хватает музыкального образования, помогают образованные друзья. Для «Прощай оружие» я попросил сыграть что-то классических музыкантов, что-то брал из разных источников.

Кардиган Post.post.scriptum

Джоггеры Dries van Noten, ЦУМ

Полусапоги Diesel, Слепая курица

Попытка сойти с собственных творческих рельсов — это всегда самое сложное. Как ты себя выводишь в этот режим поиска нового?

Иногда ловлю себя на том, что часто прибегаю к какому-то приему или звучанию. Тогда я категорически запрещаю себе это использовать. Вот делай, что хочешь, но только это не трогай. Или, скажем, запрещаю себе использовать определенную эмоцию в тексте или даже конкретное слово. Скажи это по-другому, используй другие средства. Или, например, ты хочешь сделать мощную песню — но не используй при этом электрогитару или эффекты для искажения звука. Ищи другие способы и инструменты. Работает при этом, конечно, не «запрет» сам по себе, это внешнее. Работает сопротивление привычке. Оно помогает находить другие приемы и по-другому смотреть на привычный процесс. Когда начинаешь углубляться, искать новые подходы, понимать, как работают новые инструменты, то тогда и выскакивают новые интересные вещи.

Я знаю, что ты работаешь из дома. Обычно для этого нужен строгий распорядок. Как устроен твой день, когда ты работаешь над новым альбомом?

С утра пью кофе и сразу же сажусь что-то делать. Наливаю себе чайник чаю — за время работы выпиваю его. Проходит порядка двух-трех часов, и я переключаюсь на домашние дела, они всегда найдутся. Потом возвращаюсь к работе вечером. Смотрю, что я сделал с утра, дорабатываю, исправляю ошибки. Так проходит еще часа два-три. И так каждый день.

Без выходных?

Вообще. Всегда. Если у нас нет гостей или я не на гастролях, то это мой обычный распорядок дня.

А моменты озарения бывают, когда среди ночи бежишь к ноутбуку?

Чтобы «побежал и записал» — не было. Но когда долго думаешь: как бы сделать что-то в треке, то под утро это может присниться. У меня пару раз так было. Сначала я делал что-то во сне, а потом повторял днем на компьютере.

Работает при этом, конечно, не «запрет» сам по себе, это внешнее. Работает сопротивление привычке.

Ты не скучаешь по студийной работе?

Мне хорошо работается дома. Я спокоен. Меня всегда тяготило, что в студиях зависишь от чего-то внешнего: бесконечно надо кого-то ждать, под что-то подстраиваться. Я тогда еще плохо разбирался в софте, и мне нужен был человек, которому я должен был говорить, где мы отрежем, а где клеим, — и он это делал. А сейчас я никому не морочу голову. Только самому себе.

Да, это как ты только что говорил о «своей истории» и «чьей-то чужой».

Мне нравится, что я и есть свой собственный проект. Мне до всего есть дело: от сочинения и записи песен до съемок видеоклипов, создания обложек альбомов и печати футболок, которые продаются на концертах. Конечно, я делаю это не один и благодарен всем тем людям, которые со мной сотрудничают. Но я во всем. Мне нравится это, и это совсем для меня не тяжело. Бывает трудно, когда не получается. Бывает обидно — снимаешь клип за много денег, но его никто никогда не увидит, потому что получилось говно. Такое тоже бывает.

Но есть же неприятная для тебя часть работы?

Перемещения и поездки. Поезда, самолеты, автомобили — это просто ужас. Любое перемещение — это долго, нудно и люди. Так себе история.

Расскажи про новый сингл «Месть» — это звук и тизер нового альбома?

Нет, он останется синглом. Новая пластинка будет совершенно другой.

Какой же?

Этот альбом будет еще более «музыкальным», чем «Прощай оружие». Будет другое отношение к аранжировкам. Мне не хочется раскрывать всех карт, но, надеюсь, эта пластинка будет значительно отличаться от предыдущих.

Раскрой только одну. Ты говорил, что запрещаешь себе излюбленные приемы, от чего ты отказался на этот раз?

Не будет гитар. В остальном — оставляю поле для фантазии.

Панама Sorry, Iʼm not

Жилет Maison Margiela, ЦУМ

Рубашка Поло Intimissimi Uomo

Брюки Post.post.scriptum

Лоферы Valentino, Слепая курица

Шарф Vereja

Мне нравится, что я и есть свой собственный проект.

Рубашка Marni, ЦУМ

Водолазка No name, Kostrov

Рукава Vereja

Рубашка Marni, ЦУМ

Водолазка No Name , Kostrov

Когда альбом выйдет?

Думаю, весной 25-го. Сейчас я собираю его потихоньку. Уже есть пять треков — еще не полностью готовых. Всего их будет около двенадцати.

А название?

Оно всегда возникает в самый последний момент.

На московском концерте 1 декабря прозвучит что-то с готовящегося альбома?

Нет, но будут новые песни. И будут очень старые, например, сыграем кое-что с «Плавников». Будет совершенно новый сингл «Кто твой друг», премьера которого состоится за несколько дней до концерта. Вы будете удивлены.

«Кто твой друг» действительно удивляет: в нем появляется припев из песни «Ласкового мая». Несколько лет назад невозможно было представить, что Дельфин и Юра Шатунов могут оказаться в одной песне. А это что за поворот?

Было предложение принять участие в трибьюте Юрия Шатунова. Предложение я отклонил, но сама идея меня заинтересовала. И через некоторое время размышлений появился этот трек. Что это? Мне самому до конца не понятно. Но это явно что-то живое, что-то развивающееся само по себе. Теперь это уже и видеоклип. Режиссером клипа стал Иван Соснин. Сергей Гилев, Саша Бабаскина, Анна Слю — это прекрасные актеры, принявшие участие в этом проекте. Я думаю, что эта песня получит свое концертное продолжение. Интересно, как это будет звучать?

Напоследок — вот мы подробно обсудили как ты работаешь, ну а как ты отдыхаешь?

Когда я дома, то смена рода деятельности и есть отдых. Перед компьютером посидел, кнопочки понажимал, что-то новое набросал и пошел траву стричь. Или кусты. Слежу за садом. Это и есть отдых. И в нем есть художественная составляющая. Я как-то был в Запретном городе в Пекине. Туда приходишь — там все по линеечке пострижено, покрашено, побелено. Все красиво, но очень много заметного труда. Чего никогда не скажешь о парке, который окружает Золотой храм в Токио. Он будто растет сам по себе. Но, если присмотреться, видно, что здесь что-то подпилено, тут подстрижено, а там посажено. При этом сделано все очень аккуратно. Сохранена естественность. В своем саду я придерживаюсь этой концепции.

СТИЛЬ:
игорь андреев

АССИСТЕНТ СТИЛИСТА:
ДЖАВА АЙДИЕВА

MUAH:
ОЛЬГА ЧАРАНДАЕВА

продюсер:
вика слащук

Москва, ул. Тверская, 6

8 (499) 755 96 43

Москва, Манежная пл., 1

8 (495) 139 45 35