issue
Сквозь метавселенную
Почти шестьсот лет назад немецкий математик, историк, астроном, философ и дипломат (в общем, во всех смыслах человек Ренессанса) кардинал Николай Кузанский предположил, что во вселенной существует множество населенных миров. С того момента и до сих пор мы никаких инопланетян так и не встретили, однако научились сами создавать обитаемые миры — пусть и в виртуальной реальности. Люди новой эпохи возрождения уже могут там общаться, веселиться и находить друзей. А еще работать и зарабатывать. Александра Генералова разобралась, как устроены дивные новые миры, узнала, каких специалистов в метавселенных ждут с распростертыми объятиями, и поговорила с пионерами новых индустрий.
В начале было слово
В конце октября слово «мета» ненадолго стало самым популярным что в лентах соцсетей, что в выпусках новостей, потеснив даже вакцины с антителами. «Facebook* меняет название на Meta*» — громкий заголовок, оказавшийся на поверку кликбейтом и пиар-трюком. Название меняла не легендарная социальная сеть, а компания, которой та принадлежит (совсем недавно такой же трюк куда тише провернули в MailRu Group, переименовавшись в VK). Более того, новый нейминг, по мнению многих экспертов, был попыткой хотя бы частично избавиться от токсичной репутации Facebook*. Был и формальный повод — по словам Цукерберга, новоназванная компания сосредоточится на создании и развитии принципиально нового пользовательского опыта — метавселенных, отсюда и название. Однако в этот раз ничего революционного Марк Цукерберг не изобрел.
За несколько дней до того, как весь мир узнал о Meta*, в игровой блокчейн-метавселенной Decentraland прошел 4-дневный музыкальный фестиваль с шестью виртуальными сценами, на которых звучала всевозможная музыка, от техно до джаза. Несколько тысяч человек слушали выступления хедлайнеров — Пэрис Хилтон и Dj 3LAU. Оба артиста в этом году стали героями NFT-бума: бывшая эпатажная it-girl вернулась на обложки в качестве цифровой художницы и любимицы криптокомьюнити, а музыкант первым в индустрии продал альбом в формате NFT за 11,6 миллиона долларов. В виртуальной вселенной Пэрис выступала в «коже» своего цифрового аватара — его специально для события создала компания Genies. Метафестиваль мало чем отличался от обычного: нарядные аватары пользователей танцевали перед сценой с огромными плазменными панелями, мэппинг, неон, лазеры, мерч и реклама спонсоров. Анонс Пэрис Хилтон в инстаграме набрал более полумиллиона просмотров.
Селебрити из реального мира уходят в метавселенные — и уводят за собой поклонников, в том числе и далеких от новых технологий. Но куда конкретно они их ведут?
Мы наш, мы новый мир построим
Термин Metaverse или метавселенная впервые появился в романе фантаста Нила Стивенсона Snow Crash («Лавина») и описывал будущий цифровой мир, который объединит физическую, дополненную и виртуальную реальности. Звучит здорово, но до конца все равно непонятно. Игра Fortnite — это метавселенная? А выставка, которую можно смотреть в очках виртуальной реальности и общаться с другими посетителями?
Об этой путанице точно и иронично пишет научно-популярное издание Wired: «Люди вроде Марка Цукерберга или Сатьи Наделлы (глава Microsoft. — Прим. The Blueprint) говорят о метавселенной так, будто это будущее интернета. Или это видеоигры. Или, может, это очень неудобная плохая версия zoom. Сложно сказать. В некоторой степени разговоры о том, что такое the metaverse, напоминают дискуссии о том, что такое интернет — если бы они шли в 1970-е. Чтобы понять, насколько обширен и сложен термин the metaverse, попробуйте упражнение: мысленно меняйте это слово в разговоре на „киберпространство“. В 90% случаев значение будет тем же самым. Все потому, что термин не отсылает к какому-то специфическому типу технологий, а, скорее, к сдвигу в нашем взаимодействии с технологией».
Грубо говоря, метавселенная — это следующий шаг в деле производства и потребления контента в интернете. Во времена Web 1.0. контент создавали специально обученные люди, а пользователи его читали. Именно читали, потому что развитие интернета не позволяло делиться большим количеством фотографий и видео, а у мониторов было низкое разрешение. Сейчас, в эпоху Web 2.0., каждый из нас — производитель контента, в основном в социальных сетях. Благодаря смартфонам и мобильному интернету можно делать онлайн-стримы и играть в игры на высокой скорости. Но это все еще 2D-контент внутри металлического девайса, хотя у многих смартфонов есть возможность работать с AR-приложениями — это шаг к пространственному интернету. Метавселенные — это интернет без границ: виртуальная, дополненная и «реальная» реальность сольются в одно пространство.
Венчурный инвестор и активнейший популяризатор метавселенных Мэтью Болл, весной обещающий выпустить целую книгу об этом феномене, уже успел сформулировать семь признаков метавселенной:
➣
Бесконечное существование
Работа в реальном времени и независимость от внешних факторов
Неограниченный размер аудитории.
Полностью функционирующая экономика
Единое цифровое целое — совмещение открытого и закрытого, физического и виртуального
Совместимость данных, предметов, активов — можно передавать что-то из одного приложения в другое
Наполненность контентом и опытом, в том числе пользовательским
Кажется, звучит исчерпывающе, однако все равно оставляет пространство для споров. Прямо сейчас на наших глазах решается, станут ли новые метавселенные «независимыми квазигосударствами» или превратятся в «квазиколонии» огромных корпораций.
Борьба за независимость
Есть два подхода к феномену метавселенных. Первый — максимально широкий. Метавселенной может быть любое виртуальное пространство, не важно, кто его делает и контролирует, Facebook*/Meta* или независимая команда анонимных энтузиастов. Второй базируется на понятии Web 3.0. — следующей ступенью эволюции интернета, связанной с блокчейн-технологиями и децентрализацией.
Диджитал-аналитик Бенедикт Эванс определяет Web 3.0 коротко и емко — это интернет, который пользователи создают, который пользователи контролируют, в котором пользователи зарабатывают. К счастью, появление криптовалют, блокчейн-платформ, NFT и децентрализованных организаций делают такую интернет-утопию потенциально достижимой.
Егор Лапшов, креативный продюсер метаверс-агентства DAPPCRAFT, определяет метавселенные в ключе Web 3.0.: «Это виртуальное 3D-пространство с функциями социальных сетей нового поколения, которое работает на блокчейне. Метавселенная должна управляться комьюнити, а не центральной компанией-разработчиком. Игра Fortnite, несмотря на свою популярность, — это не метавселенная, так как ты играешь по правилам компании-разработчика. Все, что ты покупаешь там, тебе не принадлежит. В метавселенных на блокчейне — Decentraland, Sandbox, Somnium Space — решения принимают комьюнити, а цифровые предметы в формате NFT лежат в твоем криптокошельке. И будут лежать столько, сколько ты захочешь».
Диджитал-стратег с 10-летним опытом в VR/AR Иван Пузырев основатель стартапа Arhead запускает в метавселенные самые разные проекты, суть которых — новый опыт в виртуальном или смешанном пространстве, не важно одиночный или коллективный.
«Для меня термины Web 3.0 и метавселенная лежат на разных полках. Первый отвечает за то, как мы храним и доставляем данные, а второй — как мы это видим. Нельзя ставить между ними знак равенства. То, что имеют в виду под метавселенными сейчас, раньше могли называть просто cyberspace, потом Spatial Computing, затем Phygital — терминов будет еще много. Суть явления — в смешении цифрового и реального пространств или даже его замещения. Metaverse — это не обязательно про децентрализацию, хотя именно развитие блокчейн-технологий и NFT-хайп привлек внимание к технологии. Я бы не строил иллюзий насчет децентрализации метавселенных целиком, так как все равно они задействуют сервера корпораций, которые хранят и управляют данными. Если честно, я не тороплюсь использовать термин метавселенная сейчас — для некоторых он означает привязку к Facebook*, а для других он слишком обширный. Скоро мы увидим уточнение термина и расстановку сил между платформенными метавселенными».
Над «централизованными» метавселенными вовсю работают крупные корпорации.
В мае этого года Microsoft представила новую виртуальную среду Mesh. Базовый сценарий Microsoft Mesh — виртуальная встреча в переговорной, например, на рабочей платформе Teams. Сотрудники смогут в виртуальном пространстве смотреть и редактировать документы — буквально «потрогать руками» таблицы в Excel или 3D-модели в редакторе.
Еще один пример «коммерческой» метавселенной — магазин компании Dyson в виртуальной реальности. Сейчас магазин могут посетить только австралийские владельцы VR-очков Oculus. Не выходя из дома, покупатели крутят в руках фены и выпрямители, что куда круче, чем в обычном интернет-маркете, где есть только фото и видео. Магазин Dyson Demo VR создан с помощью тех же технологий визуализации и моделирования, которыми пользуются инженеры британской компании для создания прототипов.
Похожие VR-проекты есть в недрах почти каждой корпорации, включая российский Сбер. В них всегда открыты вакансии для VR-разработчиков, специалистов по искусственному интеллекту и CG-художников. Карьерная траектория в метавселенческих подразделениях корпораций мало отличается от других отделов.
Другое дело — метавселенные децентрализованные. Самые популярные и медийные децентрализованные метавселенные сейчас — Decentraland (тот самый, где выступает аватар Пэрис Хилтон), Sandbox, в котором обосновался Снуп Дог, и Somnium Space, заточенная под VR-шлемы и мощные компьютеры. Каждая из них плотно связана с блокчейн-культурой, криптовалютами и сообществом, которое разделяет ценности децентрализации. Именно там прямо сейчас появляются новые профессии — чаще всего хорошо забытые старые.
Настоящий продюсер в ненастоящем мире
Летом 2021 года журналист и бывший пиар-менеджер техно-фестиваля Gamma и других проектов Егор Лапшов впервые попал в Decentraland — цифровое пространство, которое является одновременно социальной сетью и игрой. Платформа работает в экосистеме блокчейна Etherium, поэтому, чтобы начать ей пользоваться, необходим криптокошелек. Для широкой публики платформа открылась в 2020 году — запуск предвосхитил NFT-бум и новую волну интереса к блокчейн-проектам. Метавселенная устроена как обычный город с улицами, площадями, виртуальными ивентами, выставками, конференциями, шахматными турнирами и даже казино. В центре находится главная площадь — Genesis Plaza, куда пользователи автоматически попадают при каждом заходе. Земля и недвижимость — как в Москве, чем ближе к центру, тем дороже. Каждый пользователь получает своего виртуального аватара и базовый набор для кастомизации внешности и гардероба. С другими пользователями можно общаться голосом или в чате.
Внутри Decentraland можно покупать землю и цифровые предметы, например одежду. Расчеты ведутся во внутренней валюте — токенах MANA. Этим летом один токен продавали на биржах меньше, чем за доллар, но в декабре курс достиг почти 5 долларов (на момент публикации этой статьи — чуть больше 3 долларов). Филиалы криптобирж, блокчейн-компаний, а также выставочные пространства NFT-маркетплейсов вроде OpenSea и SuperRare начали открывать еще в марте–апреле 2021 года. В июне виртуальную копию лондонской штаб-квартиры открыл аукционный дом Sotheby’s — запуск рекламировал аукцион Natively Digital, где с молотка продавали произведения в формате NFT.
В одной из галерей Егор случайно познакомился с сотрудником агентства DAPPCRAFT, которое занимается продюсированием ивентов в метавселенной под ключ: от концепции до цифрового мерча. Создатели компании узнали о Decentraland еще в 2017 году, когда проект запустился в бета-версии, а также одними из первых купили участки земли — благодаря этому агентство может делать свои мероприятия для клиентов. Самый дорогой участок был продан в ноябре инвестиционному фонду Metaverse Group за 2,43 миллиона долларов. Для сравнения, средний размер сделки с недвижимостью на Манхэттене — 2,4 миллиона долларов. В недавно запустившейся метавселенной Sandbox покупатели побили этот рекорд — самый дорогой участок купили за 4,3 миллиона. Землю рядом с домом амбассадора проекта Снуп Дога приобрели всего за 450 000 долларов, а вот за трехпалубную NFT-яхту неизвестный миллионер отдал 650 000 долларов.
Сейчас Егор Лапшов — креативный продюсер агентства, кроме того, он ведет единственную постоянную колонку на русском языке про криптоискусство в Moscow Daily News и пишет о метавселенных и NFT для Forbes, Esquire и «РБК.Крипто». За полгода в агентстве он успел поработать с такими брендами, как Coca-Cola, NASA и Playboy.
«Для крупных брендов проекты в метавселенных — это эксперимент. Поэтому нам не выставляют традиционные для PR-агентств KPI. Главное — сдать проект в срок по утвержденным концепциям и чтобы результат понравился заказчику. Нам не ставят задачу привести на событие определенное количество людей. В октябре очень крутой ивент мог рассчитывать максимум на 2000 посетителей, в основном — представителей криптокомьюнити. Но для брендов важен не размер аудитории, которая прикоснулась к бренду в конкретной метавселенной. Важно, что компания будет ассоциироваться с актуальной сейчас темой — модой на все цифровое. Sotheby’s сделали копию своего лондонского офиса — пошли по классическому пути, хотя большинство компаний не хочет активировать свой бренд в метавселенной в лоб. Например, наше агентство работало c NFT-коллекцией от Playboy. В подарок все желающие могли получить бесплатные цифровые ушки и выделиться на фоне остальных членов Decentraland-комьюнити. Читатели Forbes не побегут в Decentraland после материала о событии крупного бренда там, но имидж компании как инновационной и открытой всему новому постепенно сформируется», — рассказывает Егор.
30 июля Coca-Cola провели свою первую вечеринку в Decentraland под названием «День дружбы»: построили огромное здание в виде банки колы, пригласили диджея и провели NFT-аукцион. Виртуальных дутых курток, карточек и винтажных холодильников для колы продали на 575 000 долларов — все заработанное отдали на благотворительность.
Самым крутым проектом, с которым ему удалось поработать, Егор считает ивент для миссии Apollo от NASA. «Создатели хотели подсветить в метавселенной 52-ю годовщину первой лунной миссии. В этом проекте мы коллаборировали с одним американским пиар-агентством и дизайнером Николасом Грэмом. В метавселенной мы реконструировали первый полет человека на Луну. Был создан 10-минутный мультфильм, который затем был помещен внутрь Decentraland. Как это работало? Люди тусовались в игре и увидели анонс: „А сейчас на таком-то участке начнется прилунение“. Они подходили к месту события и оказывались на Луне — мы воссоздали кратеры и весь ландшафт, который был там во время высадки Нила Армстронга 20 июля 1969 года. В какой-то момент сверху донесся звук подлетающего космолета, он приземлился, из него вышли космонавты и воткнули флаг США в виртуальную лунную поверхность. Эта сцена была восстановлена вплоть до жестов по документальной съемке. Пользователи метавселенной залезали на лунный модуль, трогали космонавтов, общались между собой прямо внутри мультфильма — такой опыт невозможно испытать ни на одном офлайн-ивенте. После этого все желающие могли купить цифровой мерч — части скафандра и три вида курток, которые различались по цвету и степени редкости. Продажа этой цифровой коллекции одежды как раз окупила продакшен события. На нашей стороне была разработка одежды, всей сцены и адаптация контента для метавселенной».
Проще всего агентству работать с криптобизнесами, а самая сложная часть работы с крупными брендами не из криптосферы — это согласование проекта с многочисленными департаментами, в то время как клиентам из криптокомпаний не нужно объяснять, зачем развивать свой бренд в Metaverse и инвестировать в виртуальную землю. «У них другая система взглядов и ценностей», — уточняет Егор.
Ненастоящий мерч за настоящие деньги
22-летний 3D-дизайнер Крис никогда не учился в художественном вузе и не работал в крупных компаниях — несколько лет после школы он зарабатывал на фрилансе. Весной 2021 года в поисках очередного заказа в соцсетях он наткнулся на объявление агенства DAPPCRAFT, которое делает проекты для метавселенной Decentraland. Агентству требовался дизайнер, чтобы моделировать виртуальные сцены и одежду. Крис начал гуглить, что такое метавселенные, но практически ничего не нашел. Хотя в его портфолио не было ни одного крупного проекта, его взяли в DAPPCRAFT — на стажировке он делал костюмы для ивента Coca-Cola.
Сейчас Крис руководит отделом 3D — на такой карьерный рост в обычном агентстве у него ушло бы несколько лет. Эта история могла бы украсить HR-лендинг крупной компании как идеальная история успеха и подтверждение девиза «невозможное — возможно». Ниша событий и проектов в метавселенных настолько свежая, что люди, которые запрыгнули в нее буквально вчера, могут быстро набрать экспертизу.
Крис создает архитектуру зданий и цифровую одежду для заказчиков агентства. Технические ограничения площадки не позволят проработать сложную детализированную архитектуру — вся графика там напоминает игру Sims. Криса рамки, наоборот, мотивируют: «Мне нравится, когда нужно оптимизировать дизайн под лимиты Decentraland, чтобы он выглядел круто в рамках стиля игры». Для загрузки цифрового здания или сцены в Decentraland есть встроенная программа- билдер — там же объекты выставляются на карту. Модель дизайнеры собирают в Blender и 3D-Max, ориентируясь на размеры участка земли в метавселенной.
Часто клиенты заказывают только коллекцию цифровой одежды — такой проект можно закончить за неделю. Концепция диджитал-моды идеально совпадает с сутью метавселенных вроде Decentraland — люди готовы платить деньги за то, чтобы выделяться в толпе виртуальных аватаров. В декабре Nike купили студию RTFKT, которая прославилась коллекциями цифровых кроссовок для метавселенной. Студия основана в 2019 году, а во время NFT-бума ребята успели сделать коллаборации с Atari и Takashi Murakami. В марте компания открыла в Decentraland поп-ап-магазин и раздала 1000 бесплатных кроссовок, созданных специально для этой метавселенной. Гивевеи одежды — популярный рекламный ход и возможность сэкономить для пользователей. Decentraland Wearables — дорогое удовольствие.
К Хеллоуину Крис решил продать в Decentraland собственный цифровой костюм тыквы. У платформы есть фиксированная комиссия — 100 MANA, то есть около 30 000 рублей по текущему курсу за один предмет. Сначала Крис выставил костюм на маркетплейсе за 100 MANA, но потом пришлось снизить цену до 50 MANA — но покупателей не нашлось. «Когда стоимость внутренней валюты подскочила и про игру начали говорить на YouTube и в новостях, у меня неожиданно раскупили все костюмы тыквы, хотя Хеллоуин уже закончился». Цифровую одежду можно продавать и перепродавать — многие пользователи платят сотни долларов за айтемы не для того, чтобы пофлексить на виртуальной вечеринке, а с инвестиционными целями.
Красивая и заброшенная вселенная
Linden Dollars
Инвестиции в виртуальную собственность вполне могут вызывать скепсис. Ведь у той же Decentraland был предшественник, до поры до времени крайне успешный. Социальная метавселенная Second Life появилась еще в 2003 году: там тоже можно было покупать и продавать землю и виртуальные предметы, строить собственные миры, путешествовать и голосом общаться с остальными игроками. В ходу у пользователей была своя виртуальная валюта Linden Dollars — на рынке пользователи торговали домами, транспортными средствами, одеждой, искусством, домашними и фантастическими животными. Чтобы заработать, нужно было найти покупателя для своих вещей и услуг.
Игра стала культовой среди цифровых художников. Например, участник Венецианской биеннале Джон Рафман снял в Second Life стрим о приключениях Kool-Aid Man — красного «колобка», маскота бренда напитков типа «просто добавь воды». Персонаж бесцельно бродил по метавселенной и натыкался на очень странные места — пустынные пейзажи с заброшенной канатной дорогой, секс-клубы с фантастическими интерьерами, водопад в джунглях, сад провокационных скульптур с кроватью для оргий. В игру зашли даже крупные бренды вроде Reebok и Dell — они инвестировали в виртуальные магазины и готовились к новой эре онлайн-продаж и маркетинга. Тем более что Second Life уже появилась на обложке издания BusinessWeek, а число зарегистрированных аккаунтов в 2008 году достигло 15 миллионов.
Linden Dollars
За 10 лет пользователи потратили в игре 3,2 миллиарда долларов на цифровые товары. Но в какой-то момент количество пользователей перестало расти, виртуальные мегаполисы превратились в города-призраки, а бренды быстро покинули свои онлайн-офисы. Метавселенаая нулевых до сих пор существует, но уже скорее как археологический памятник — ведь визуально Second Life куда интереснее, чем примитивный мир Decentraland или Sandbox.
Биржа труда на игровой площадке
Крис признается, что как игра Decentraland скучновата. Сейчас платформа напоминает ламповый интернет 1990-х, где еще не было алгоритмов социальных сетей. Вы можете подключиться к голосовому чату и болтать со всеми подряд, при этом остальные пользователи могут вас заблокировать или, наоборот, добавить в друзья.
Ситуацию можно сравнить с серединой нулевых, когда только-только появлялись социальные сети и большинству маркетологов не приходило в голову продвигать там товары. В 2005 году никто не понимал, зачем бизнесу страница в Facebook* — там было слишком мало людей. Аудитория децентрализованных метавселенных сейчас насчитывает несколько десятков человек, в основном это криптотусовка. Можно сказать, что метавселенные сейчас — это Facebook* 16-летней давности.
«Мы сейчас стараемся изучать другие метавселенные, такие как Sandbox, — будем изучать, как создавать там и загружать 3D-модели. У нас уже есть разработки для Somnium Space, которая сейчас тоже набирает популярность. Основная наша цель в следующем году — выйти на разработку моделей для разных метавселенных. Плюс мы хотим, чтобы были отделы конкретно по каждой: по Decentraland один отдел, по Somnium другой», — описывает планы компании Крис. В будущем агентства, производящие контент для метавселенных, будут развиваться так же, как диджитал-агентства из Web 2.0., и постепенно закрепляться в своей нише: кто-то будет специализироваться на одежде для маркетплейса Decentraland, а кто-то — на развитии комьюнити бренда в Sandbox.
Чем бы вы могли заняться в метавселенных? В индустрии востребованы не только разработчики, но и пиарщики, комьюнити-менеджеры, а также специалисты, которые могут раскручивать проекты в популярных у криптосообществ сетях Twitter и Discord. Уже появились и неожиданные специализации, например, человек, который записывает стримы виртуальных ивентов с разных ракурсов, а затем монтирует в ролики для ютьюба. За один ролик можно заработать 200 долларов.
«Я максимально далек от программирования или моделирования в 3D — это никак не мешает мне делать проекты для метавселенных. Наоборот, хороших пиарщиков и креативщиков, которые понимают специфику метавселенных, не хватает — люди боятся пробовать что-то с приставкой „крипто“. Самый главный скил — открытость новому, способность принять, что ты должен себя постоянно перепрошивать. По-хорошему советую потратить время на изучение теории и философии криптографии и блокчейна, разобраться, как устроено комьюнити метавселенных, завести себе Twitter и Discord. Хард-скилы пиарщика из Web 2.0. востребованы и в Web 3.0. Представьте: вы всю жизнь комментировали футбол, но жизнь повернулась так, что вам предложили вести колонку о баскетболе за гонорар в разы больше. Наверное, вы сможете быстренько разобраться в сути», — рассказывает Егор Лапшов.
Впрочем, уходить в цифровые анархисты, чтобы заработать в метавселенных, совершенно необязательно. Корпоративный мир всерьез готов поглотить виртуальную реальность, так что новые рабочие места появляются практически каждый день: то сотрудничающая с PwC и EY блокчейн-компания Bitfury объявит, что ищет комьюнити-менеджера для мероприятий в метавселенных, то KPMG откроет вакансию по исследованиям в VR и AR, то Nike взбудоражат профессиональное сообщество поиском дизайнеров виртуальных материалов. Кажется, заработать в метавселенной реальные деньги уже можно, а где их потратить, вы и сами решите.
*Instagram и Facebook принадлежат Meta, которая признана в России экстремистской организацией, ее деятельность на территории страны запрещена.
