![](/upload/10015/5e2845923c75559352122f3bdd183411.gif)
ADVENT
CALEN
DAR
Отрывок из «Модного восхождения» Билла Каннингема
В марте этого года в издательстве «Манн, Иванов и Фарбер» вышли мемуары Билла Каннингема — прекрасный подарок себе или другу, интересующемуся историей моды. Эта книга о том, как ребенок из консервативной семьи, пройдя войну, нищету и работу уборщиком, стал одним из самых авторитетных людей в мире моды, до конца не растеряв самоиронии. С разрешения издательства мы публикуем отрывок из книги — о том, какие опасности поджидали в 60-е модного корреспондента, решившего писать только правду.
![](/upload/10015/a89af9ac37e948795a3ade11f0f02a90.jpg)
Начав вести колонку в Women''s Wear Daily, я поклялся никогда не писать ни слова лжи о работе дизайнеров и их коллекциях. Единственными принципами, которыми я не был готов поступиться, были моя честность и прямота. Ночью я часто ворочался без сна от неприятного ощущения, что мои статьи, возможно, чересчур резки и противоречат общепринятому мнению, но я не мог позволить себе погрязнуть в притворстве, которым пропитаны девяносто процентов модной прессы. Вскоре Джон (Фэйрчайлд, издатель и главный редактор Women''s Wear Daily, основатель журнала W — прим. The Blueprint) начал просить меня писать иначе. Присыпать критику сахарной пудрой, скрывать свое истинное мнение. Но мне казалось, что в мире моды и так все хвалят петуха за то, что хвалит он кукушку, и пора взглянуть правде в глаза. Еще один принцип, которого я всегда придерживался в работе, — писать о хорошо одетых женщинах, потому что те разбирались в моде, а не потому, что занимали высокое положение в обществе. Я всегда выбирал героев своих репортажей за внешний вид и лишь потом узнавал, как их зовут. Моей работой была мода, а не изучение родословной. Стоит ли говорить, что уже через пару месяцев у меня появилась куча врагов? Зато мою колонку читали все.
«Модное восхождения» Билл Каннингем
![](/upload/10015/ec4d9917bc7e87f82d81de3a3395c88d.jpg)
Какое-то время колонка пользовалась огромной популяностью. И неудивительно, ведь я начал работать как раз во время забастовки нью-йоркских газетчиков: кроме Women’s Wear Daily, читать было особенно нечего. Наверное, этим и объяснятся взлет популярности моей колонки. Уж точно меня полюбили не за литературную ценность моих рассказов: я даже не знал, что такое глагол. Многих моих друзей шокировал низкий, просторечный язык, на котором я изъяснялся. Я делал это намеренно. В прошлом я не раз читал репортажи о моде и ни черта не понимал, что в них написано. А у деловых людей все равно нет времени лезть в словарь и искать незнакомое слово, которое ввернул в репортаж зазнайка-автор. Мне казалось, что мои читатели — рабочий люд, многие из них наверняка обучались ремеслам, и я подумал, что разговаривать с ними нужно как в дружеской беседе за кухонным столом во время перерыва на кофе — чтобы не приходилось долго думать, что же автор имел в виду. Я ни разу не использовал слов, которые не знаю сам. Часто кто-то в редакции предлагал заменить мое слово более «ученым», но мне казалось, что лучше этого не делать.
![](/upload/10015/d149e45c8653ed17f5ee4f8b7086c0ed.jpg)
Когда я впервые поехал в Париж как репортер ежедневных газет, я забыл сказать редакторам, что мое правописание оставляет желать лучшего: я пишу как слышу. Помимо колонки в Women’s Wear Daily, я должен был вести репортажи с показов для нескольких газет. Мало того что я всегда писал с ошибками, мне приходилось осваивать новую пишущую машинку, а печатал я, само собой, двумя пальцами. Короче говоря, редакторы чуть не рухнули в обморок, когда из Европы прибыли мои первые репортажи. Консервативные интеллектуалы из Chicago Tribune не верили своим глазам.
![](/upload/10015/0168a38a197767479184818d90ac5e6e.jpg)
![](/upload/10015/542e676580d6229f5c108682240ae42c.jpg)
За время работы в Women’s Wear Daily мне особенно запомнился один случай с универмагом Bonwit Teller. Я писал репортаж о коллекции копий Пьера Кардена, которые Bonwit Teller заказал для отдела молодежной одежды. При этом заявлялось, что это копии последних моделей прямиком из парижской мастерской Кардена, но увидев коллекцию, я понял, что это переработка дизайна двух-трехлетней давности. Показ был так ужасен, что мне хотелось провалиться сквозь землю, а Карден, присутствовавший в зале, так расстроился из-за надругательства над своим талантом, что вышел из зала и сказал, что никогда больше не будет иметь дело с Bonwit Teller. А я написал довольно резкую статью о показе, и многие тогда решили, что реакция не заставит себя ждать.
Два дня спустя меня снова пригласили в Bonwit Teller — на этот раз осветить их коллекцию мехов. Должен сказать, меня слегка удивило, что после моей критической статьи они снова меня позвали. Положив приглашение в карман, я вошел в салон мехов на третьем этаже, где уже собрались несколько сотен покупателей и пресса в ожидании новых меховых шедевров. Я сел на один из серых диванов, где уже сидели другие журналисты. И тут ко мне подошел президент магазина мистер Смит и как схватит за воротник! Он отвесил мне пару оплеух, а третьим ударом наградил меня очень элегантным фингалом. Не успел я опомниться, как меня вышвырнули на улицу. Я не стал защищаться и бить его в ответ, решив, что представителю прессы этого делать не стоит. Поднявшись с тротуара на Пятьдесят шестой улице, я позвонил нашему издателю и пересказал ему эту драматичную историю. Джон велел обо всем забыть и добавил, что поделом мне — по его мнению, Смит имел полное право меня побить. Но другие ребята из Women’s Wear Daily были с ним не согласны. Редактор рубрики мехов сидела рядом со мной, видела, как все произошло, и обо всем подробно рассказала. Вся редакция собралась и потребовала у Фэйрчайлда, чтобы он разместил репортаж о случившемся в завтрашней газете — хотя бы для защиты остальных авторов.
![](/upload/10015/7b8666f4047d87e4373b610cfdaa3069.jpg)
![](/upload/10015/48d73e3dc3cec0519c1625e58c13f81c.jpg)
Ведь Джон сам хотел, чтобы его репортеры свободно высказывали свое мнение о коллекциях. Когда же дошло до драки с кулаками, он пошел на попятную. В то время нью-йоркские газетчики бастовали, и случай вскоре забыли. А я написал, как мне кажется, идеальную колонку о произошедшем, но Джон ни в какую не соглашался ее напечатать. Вот что я написал:
Если вы любите неожиданности, вам в мир высокой моды! Никогда не угадаешь, что войдет в моду завтра. Мне всегда хотелось быть в курсе последних новостей. Во вторник вечером, на показе мехов в универмаге Bonwit Teller, достопочтенный президент универмага мистер Уильям Смит, излучая дружелюбие, подошел ко мне и потребовал, чтобы я убрался вон. Когда я показал ему приглашение — отнюдь не фальшивое, заметьте — он схватил меня за шкирку и вышвырнул из зала. Какой эффектный уход! Такого шоу не видели на Бродвее за весь сезон. Если вас пригласили на светское мероприятие, главное — изысканно и элегантно откланяться. К сожалению, мне так и не довелось увидеть мягких прекрасных мехов, ради которых меня пригласили. Вместо них я увидел кулак, которым мистер Смит три раза ударил в лицо. Кто бы мог подумать, что за всем этим атласом и кружевами скрывается такая сила!
![](/upload/10015/d02f3403e345dd9b7ed2d4a0f235a123.jpg)
![](/upload/10015/db25a072c8ec194bde74a5c4725e9602.jpg)
![](/upload/10015/32411cb02810b8272e08ae2a01c0e0e9.jpg)
Разумеется, мне стоит поблагодарить мистера Смита за то, что наградил меня столь модным аксессуаром. Если вы следуете рекомендациям отдела красоты Bonwit Teller, то должны знать, что фингалы сейчас на пике моды. А мне особенно повезло, ведь я получил свой от самого президента! Надеюсь, теперь представители модной богемы мне обзавидуются.
Меня всегда восхищала эта быстрая смена настроения в модной индустрии — сегодня мы мягкие, как перышко, а завтра твердые, как кирпич; сегодня щебечем «ах, дорогуша», а завтра обрушиваем на головы «дорогуш» всю злобу. И я не против, чтобы это было так, коль скоро индустрия моды по-прежнему будет производить оригинальную одежду и делать женщин красивыми.
С того инцидента от президента Смита не поступало вестей, и мне почему-то кажется, что ответного матча не будет, так как мы оба слишком заняты мыслями о том, насколько успешными будут продажи весной.
Я очень надеюсь, что в следующем сезоне Bonwit Teller закупит еще больше интересной одежды у Пьера Кардена, а миссис Смит останется такой же модницей, какой всегда была, и продолжит носить свой симпатичный плащик с подкладкой в цветочек. Модные показы должны вдохновлять женщин покупать сразу после шоу — это и есть хороший бизнес. Ну а я жду не дождусь нового приглашения на показ Bonwit Teller, как только у меня пройдет фингал.
![](/upload/10015/20d246342517d58e0d39b93bd20dfec4.jpg)
![](/upload/10015/bf48a3a21515e4c165df660be7bc4236.jpg)
Меня все уговаривали подать в суд на Bonwit Teller, но я решил, что так дела не делаются, и позвонил президенту Смиту через два часа после инцидента. Тот не согласился говорить со мной по телефону — видимо, юристы еще не посоветовали ему, как со мной быть. Я же хотел уладить дело цивилизованно, как и полагается порядочным людям.
![](/upload/10015/abc1cf1b1a3ad3b677c2623b5e1df827.jpg)
Прошло два дня. Мистер Смит позвонил и сказал, что извиняться ему не за что и мы в расчете. Тогда я решил забыть о произошедшем, но примерно через год по Седьмой авеню поползли слухи, что Смит вовсе отрицает случившееся и якобы я все придумал. Многие поверили ему, так как в суд я не пошел. И вот, чтобы спасти лицо, ровно через год мы подали в суд, и дело уладили в суде без разбирательства: Bonwit Teller заплатили мне компенсацию за один фингал в размере трехсот долларов. Как видите, дело было не в деньгах; я просто не мог допустить, чтобы меня считали лжецом.
![](/upload/10015/7d6784d74e23bf3faed263cc4fcad740.jpg)
04 ДЕКАБРЯ 2019
4541