30 лет, а ума все нет

ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

В 1995-м «Бестолковые» — а именно Шер Хоровитц, Дионн Уиллис и Тай Дорси — прогуливали школу в моллах, (не) сдавали экзамен на права и пытались переженить своих преподавателей, чтобы те ставили им оценки получше. Их гардероб тоже не обошелся без хитростей. В честь 30-летия фильма разбираемся, как среди гранжа и рейва середины 90-х зародился гламур нулевых и почему Кельвин Кляйн — не то, чем кажется.

«У Эммы Вудхаус было все, что только могла пожелать молодая девушка. Она жила с отцом в красивом доме в имении Хартфилд, в славной деревушке Хайбери. Надо сказать, в жизни Эммы все было настолько идеально, что иногда хотелось зевать от скуки» — так в 1815-м Джейн Остин начала роман «Эмма». В 1995-м режиссер Эми Хекерлинг превратила Эмму Вудхаус в Шер Хоровитц, Хайбери — в Беверли-Хиллз, а английскую знать — в старшеклассников. Придуманный Остин сюжет за 180 лет изменился мало: обаятельная, но несколько заносчивая главная героиня считает, что способна отыскать идеальную пару кому угодно, но до последнего не замечает свою — буквально в соседней комнате. А вот юбки с тех пор стали значительно короче.

И перед режиссером Эми Хекерлинг и художницей по костюмам Моной Мэй встала непростая задача: осовременить персонажей Остин и в том числе через их наряды показать одну из главных мыслей романа — «знатное» происхождение и «уместные» платья не могут кардинально изменить то, что происходит у человека в голове. При этом Хекерлинг и Мэй явно не собирались одевать школьниц в наряды эпохи Регентства начала XIX века, они решили поездить по школам Беверли-Хиллз и понять, что носят местные подростки.

«Все были в широких джинсах и огромных футболках — сплошные Курт Кобейн и Nirvana, — вспоминает Мэй в одном из интервью. — Так что мы решили создать абсолютно новый мир». Так, в мире «Бестолковых» почти не осталось места для гранжа. По задумке режиссера стиль Шер Хоровитц и ее лучшей подруги Дионн Уиллис сформировался под влиянием подиумов. Хекерлинг и Мэй предположили, что с такими богатыми родителями школьницы вполне могли летать на показы в Европу. Отсюда и не характерные для тинейджеров бренды вроде Alaïa и Jean Paul Gaultier. Тяжелый люкс Мэй уравновешивала вещами из моллов и винтажных магазинов, расположенных в Беверли-Хиллз. Торговый центр — точка, в которой героини «Бестолковых» проводят большую часть своего времени, и, естественно, у них не может не быть одежды оттуда. Но за этим сюжетным ходом скрывается банальная нехватка времени и бюджетов: на гардероб Мэй, для которой «Бестолковые» были одним из первых больших проектов, выделили скромные для кинематографа 200 000 долларов и обозначили довольно сжатые сроки — восемь недель. И это при том, что только у одной Алисии Сильверстоун — исполнительницы роли Шер — было прописано около 60 смен костюмов. Сама 18-летняя Сильверстоун тогда модницей еще не была. «В случае с Сильверстоун нам даже пришлось немного поучить ее носить дизайнерскую одежду. В то время она была хиппи-активистом, защищающим животных», — вспоминает Мэй.

Шер Хоровитц:

ИИ-гардеробная и сплошной обман

Актриса Алисия Сильверстоун вряд ли подружилась бы со своей экранной героиней Шер в старшей школе: первая с животным активизмом и вторая с папой адвокатом по бракоразводным процессам — совсем из разных миров. Более того, до недавнего времени у нас даже не было технологий, чтобы жить в мире Шер Хоровитц. Возможно, «Бестолковые» — не только школьный ромком, но и недооцененный сайфай. Утро Шер начинается с того, что она садится за компьютер, в котором с помощью диджитал-аватара примеряет наряд для школы. На экране появляются подсказки, что с чем лучше сочетается, и вот — дверь гардеробной открывается и выдает Шер тот самый желтый костюм с мини-юбкой (о нем поговорим чуть позже). Чем не прототип ИИ-примерочной? Впрочем, источники вдохновения для этой сцены у режиссера Эми Хекерлинг были куда менее технологичными. «У одного продюсера в Голливуде был очень модный гардероб, но ему казалось, что он всегда достает из шкафа одно и то же. И он подумал: почему бы не поставить дома устройство, как в химчистках, которое вращает одежду? Я увидела его и подумала: “Боже мой, когда-нибудь я использую эту идею в каком-то фильме”», — рассказывает Хекерлинг.

Вернемся к наряду, который Шер выбрала для первого дня в школе после каникул. Он, как любой по-настоящему культовый образ, окружен флером таинственности. Во-первых, желтые юбка и жакет могли даже и не быть желтыми. Хекерлинг и Мэй вспоминают, что задумывались насчет красного или голубого, но затем увидели, как на фоне зелени школьного двора желтый, словно солнце, перетягивает на себя все внимание, — и оставили его. Во-вторых, долгое время авторство костюма приписывали Dolce & Gabbana: в 1994-м итальянский модный дом выпустил платье в очень похожую клетку. Впрочем, недавнее расследование показало, что тартан все же отличается по цвету, а костюм в том же 1994-м выпустили Jean Paul Gaultier. Другой знаковый образ Шер — белое платье-комбинация, в котором она собирается на танцы, — тоже не то, чем кажется. Прежде всего по мнению отца Шер.

— Это еще что такое?

— Платье.

— Кто сказал?

— Кельвин Кляйн!

Но если серьезно, то ходят слухи, что это вовсе не Calvin Klein, а Anna Sui — и Кляйна использовали для того, чтобы усилить комический эффект диалога. При этом в интервью Vogue Мэй несколько раз упоминает именно платье Calvin Klein. Если авторство какого-то предмета одежды Хоровитц и установлено доподлинно — то это красное платье-футляр Alaïa, в котором Шер приходит на рождественскую вечеринку, а позже оказывается на пустой парковке под дулом пистолета. Вор требует от Шер лечь на землю и сосчитать до ста, пока тот сбегает вместе с ее телефоном и сумочкой. Нечасто бывает, что сценарий фильма редактируется из-за наряда, но «Бестолковые» — именно такой случай. Мэй вспоминает, что, когда увидела алое платье, сразу позвонила Хекерлинг и попросила добавить его в сцену. Так появилась знаменитая фраза Шер: «Вы не понимаете, это Alaïa! Очень важный дизайнер!». Из-за ограниченного бюджета просто купить платье в бутике бренда было невозможно, поэтому Мэй и Хекерлинг подняли все свои модные связи, чтобы договориться взять его на время съемок и подогнать под параметры Сильверстоун. «Мне пришлось сказать дизайнеру, что платье участвует в сцене с ограблением», — вспоминает Мэй. — Поэтому асфальт в том месте, где должна была лежать Шер, нам пришлось тщательно мыть, чтобы не повредить наряд».  

Дионн Уиллис:

«отлично» за аксессуары

Если в гардеробе Шер было много громких имен, то ее лучшая подруга компенсировала их недостаток обилием принтов, текстур и, конечно, аксессуарами. Дионн Уиллис в исполнении Стейси Дэш можно дать звание самой крутой девчонки в школьном коридоре — хотя бы за пирсинг в носу и цветные пряди в косичках. «Дионн была более рискованной, поэтому ее юбки были короче, но все же достаточной длины, чтобы их можно было носить старшеклассницам, — объясняет Мэй. — В ее гардеробе были леопард, неон, винил и сумочки 50-х годов. Она была более авантюрной [чем Шер], так что мы подобрали для нее более яркую и веселую цветовую палитру».

В конце концов для персонажа Сильверстоун в их первой совместной сцене с Дэш выбрали именно желтый костюм еще и потому, что наряд Дионн был настолько ярким и самодостаточным, что затмевал все остальное. В первый школьный день на Дионн — тоже костюм в клетку, но черно-белый и с виниловыми вставками. Главная звезда образа — огромная шляпа из белой соломы с отделкой из черного винила и с красным цветком. Изначально похожую модель авторства Стивена Джонса можно было увидеть на первом Ready-to-Wear-показе Джона Гальяно. Но конкретно эту (как и практически все остальные сумасшедшие головные уборы Дионн) создали в нью-йоркской шляпной мастерской Kokin. При этом шляпы — чуть ли не единственная гардеробная отсылка к оригинальному источнику, остиновской «Эмме» и нарядам эпохи Регентства. Из других довольно тонких оммажей — рукава-фонарики и платья беби-долл с линией талии, начинающейся прямо от груди. Такие — только сантиметров на 50 длиннее — вполне могли носить и в 1815-м.

Тай Дорси:

как пережить мейковер

Тай в исполнении Бриттани Мерфи, в отличие от своих подруг с уже сформировавшимся стилем, в фильме переживает самую большую трансформацию. А все потому, что появляется в Беверли-Хиллз в тот самый момент, когда Шер решает стать менее эгоистичной и помогать другим — конечно, увидев Дорси на уроке физкультуры в широких джинсах и рубашке, Хоровитц не может не взять ее под свое крыло. Ведь в мире «Бестолковых» есть место для любого стиля — кроме гранжа. Отсюда в первой половине фильма происходит, кажется, обязательная сцена для всех подростковых ромкомов — сцена преображения. Но, к сожалению, из аутентичной и немного нелепой Тай получается еще одна девушка в клетчатом костюме и гольфах.

«Она становится мини-Шер, носит наряды в клетку, возможно, не их люксовых брендов, а из торгового центра», — говорит Мэй. В одной из сцен уже после преображения Тай появляется в клетчатой юбке, очень похожей на вещь из легендарной гранжевой коллекции Perry Ellis Марка Джейкобса 1993-го. Но Дорси не могла себе позволить летать на модные показы, поэтому на деле юбка оказывается демократичной марки Marnie West, магазины которой часто располагались в американских торговых центрах 1990-х. Впрочем, совсем скоро Тай начинает осознавать, что ей не надо быть копией Шер, что она — другой человек. Что королю школы, навязанному ей Хоровитц в качестве «подходящего» парня, она предпочтет скейтера с немытой головой, а мини-юбке в клетку — мешковатые брюки. Такая вот победа гранжа над платьями в отдельно взятой героине. «Она перевоплотилась в себя настоящую — юную спортивную девушку в полосатых футболках, с маленькими косичками на голове и сверкающими ожерельями. Если вы посмотрите на нее в начале и в конце фильма, то это один и тот же человек — просто усовершенствованный», — объясняет Мэй, намекая на то, что иногда преображение — это понимание, что тебе и не надо преображаться.