Из архива:
Harper’s Bazaar US 1965 года

ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ THE RICHARD AVEDON FOUNDATION

Новые журналы читают те, у кого нет старых под рукой. А нам под руку попал исторический выпуск американского Harper’s Bazaar, приглашенным редактором которого выступил Ричард Аведон. Настя Щербакова перелистывает чуть выцветшие страницы номера, который казался провокацией, а обернулся революцией.

Harper’s Bazaar

Для Аведона Harper’s Bazaar — больше, чем журнал. В Bazaar работал арт-директором наставник Аведона — Алексей Бродович, там мечтал работать и он сам. Во время обучения в Design Laboratories 21-летний Ричард долго уговаривал своего учителя дать ему шанс сделать съемку для журнала. Успех сопутствовал Аведону лишь отчасти — Бродовича он уговорил, но съемку сделал неудачную. Так вместо первой публикации в Harper’s Bazaar Аведон получил бесплатный ценный совет: экспериментировать с фокусом, так же, как Аведон делал, пока работал фотографом-портретистом для торгового флота. Двадцать один год спустя жажда экспериментов в Аведоне была все еще неутолима. В этом номере он сделал полноценную модную съемку с афроамериканской моделью, не постеснялся совместить свои снимки с работами современных художников и сотни раз сфотографировал глаз Джин Шримптон, чтобы удивить читателей оптической иллюзией на обложке.

Алексей Бродович и Ричард Аведон

глоссарий

Апрельский номер 1965 года был посвящен новому и грядущему. Предложение главреда Нэнси Уайт стать приглашенным редактором Аведон принял с единственным условием — полной творческой свободы. Получив эту самую свободу, он первым делом взялся не за картинки, а за слова, решив научить читателей журнала языку молодежи, языку поколения, которое это будущее должно было построить. В итоге несколько полос занял краткий словарь, где поясняли, что обувь — это теперь kicks, terrible теперь на самом деле beautiful, а определение boss для своего наряда нужно еще заслужить.

Первая женщина в космосе

Звездой обложки и cover-story стала важнейшая для 1960-х британская модель Джин Шримптон. Роль ей досталась нешуточная — женщины-астронавтки. Чтобы одеть ее в скафандр, пришлось получить официальное одобрение NASA. Но, судя по всему, после триумфального полета Валентины Терешковой в 1963-м американское космическое ведомство готово было пойти на уступки ради недорогого пиара. На обложке она в ярко-розовом шлеме, который будто вырезали из бумаги, игриво подмигивает читателям, которым предстоит ждать следующей похожей съемки еще четверть века — до основания i-D. На самом деле шлем появился абсолютно случайно. Шримптон сняли в абсолютно безнадежной шляпке, которая в итоге испортила весь кадр. Близился дедлайн, номер нужно было сдавать в печать. Оригинальное решение придумала 27-летняя Рут Анзел, одна из двух арт-директоров журнала и поклонница Матисса. Она и в самом деле вырезала шлем из бумаги неоново-розового цвета и закрыла с помощью него несчастную шляпку. Кадр был спасен. Кстати, тираж с подмигивающей Шримптон на обложке оказался крайне ограниченным. Идея применить лентикулярную печать пришла Николасу Хасламу, британскому дизайнеру, который работал над номером вместе с Аведоном. Им хватило терпения фотографировать один глаз Шримптон несколько часов. Но денег на то, чтобы запустить эту «переливашку» в массовую печать, у журнала не нашлось.

Инопланетную поверхность успешно изображал карьер в Форт-Лодердейле. Джин позировала на склонах белоснежной гальки с прозрачной сферой на голове.

Галактическая девушка парит в парусной куртке из облачно-белого нейлона. Стеганная по вертикали ткань, застегнутая на молнию спереди. Куртка — White Stag. Эпично-белые глобусовидные серьги — Arpad.

Инопланетная Донйел Луна

Всего тремя месяцами ранее Донйел стала первой чернокожей моделью, которая появилась на обложке Harper’s Bazaar. Точнее, на обложке был ее нарисованный портрет с неясными этническими чертами. Давний и убежденный борец за гражданские права, Аведон потратил немало сил, чтобы найти дизайнера, который бы согласился дать одежду для съемки «цветной», как тогда было принято говорить, модели. Согласился в итоге только американский дизайнер греческого происхождения Джеймс Галанос. Прочие отказывались — со словами «нам еще продавать свои платья на Юге». В самом деле появление модели с темным цветом кожи на страницах одного из самых влиятельных журналов своего времени не прошло бесследно. Несколько рекламодателей отказались размещать свою рекламу, в редакцию пришли сотни недовольным писем, а некоторые читатели отменили подписку.

Свингующий лондон 

В 1965 году столицей мира был Лондон. Именно там играла самая лучшая музыка, там придумали мини-юбку, именно Лондон Диана Вриланд провозгласила самым свингующим городом в мире. Аведон вместе с командой сняли студию на Gray’s Inn Road и снимали модов, которых одевали в вещи Foale & Tuffin и Caroline Charles. В съемке приняла участие младшая сестра Джин Шримптон Крисси, Джейн и Джулиан Ормсби Гор — дети британского посла в США барона Харлека, музыканты Силла Блэк и Бобби Джеймсон, Жакетта и Элиот Перегрин, которые были кузенами Николаса Хаслама, шотландский певец Родди Кэмерон и Люси Бартлетт, правнучка британской светской львицы Лилли Лэнгтри. После съемки все вместе шли есть и гулять до самого утра.

A man of the moment — Пол Маккартни

Аведону удалось заполучить для номера лишь половину битлов — Пола Маккартни и Ринго Старра. Пола одели в скафандр, а Ринго решили раздеть, зато водрузили на голову венок из лавровых листьев и назвали лучшим из битлов. Возможно, такой титул он заработал после съемки, на которой предложил Аведону поспорить, кто выпьет больше виски. В итоге оба напились, Старра пришлось выносить из здания через черный вход, чтобы не попасться на глаза толпе фанатов, поджидавшей на улице.

Изгои — новый шик

В своем эссе Том Вулф сталкивает американских светских львиц, актеров, художников, телепродюсеров и коллекционеров с диким новым поколением, вышедшим из совершенно иных социальных слоев. Играет The Castaways, наверняка их Liar, Liar, которая как раз в 1965-м достигла 12-й строчки на Billboard Hot 100. Вулф пишет о том, что закостеневшее поколение боится и цепенеет от непонятных танцев, от громкой музыки, от всей этой энергетики, но именно так и рождается новый стиль. Все, кого раньше называли изгоями и отбросами, теперь источники вдохновения.

До того, как стать классиками 

К сотрудничеству над номером пригласили скульпторов Джорджа Сигала и Класа Ольденбурга, художника Роя Лихтенштейна и Стэна Вандербика. Их работы использовали на съемках в качестве фона и просто вставляли номер. Например, самых интересных деятелей киноиндустрии Вандербик решил собрать в двух коллажах (и про себя, конечно, не забыл). Аведон снял для журнала Роберта Раушенберга, Джаспера Джонса и Боба Дилана. Мода, разумеется, присоседилась к искусству как родная. Пара желтых туфель, которую Рут Анзел пришлось буквально подкинуть к скульптуре Сигала «Женщина, моющая свои ноги в раковине», — будто всегда были частью этой композиции.