Архивный показ: Marc Jacobs Fall 1994 

ФОТО:
GETTY IMAGES

На конференции Vogue Forces of Fashion 2023 Линда Евангелиста призналась, что до сих пор хранит образ из коллекции Marc Jacobs Fall 1994, в котором прошла по подиуму. Эти желтое резиновое пальто, простой джемпер и юбка в пайетках послужили ей тогда зарплатой: по-другому расплатиться с моделями Джейкобс, только что уволенный из Perry Ellis за «провальную» гранжевую коллекцию и взявшийся за именной бренд, просто не мог. Вслед за Линдой вспоминаем, как это было.

1990s

Хелена Кристенсен и Марк Джейкобс, 1992 

Наоми Кэмпбелл и Марк Джейкобс, 1998

Сейчас, листая Instagram Марка Джейкобса и глядя на его всегда безупречно гладкие, убранные назад волосы, смокинги и лоферы Saint Laurent, трудно представить, что когда-то — а именно в начале 1990-х — дизайнер ходил исключительно в выцветших синих джинсах, сером свитере, с небрежным хвостом, доходящим до пояса, трехдневной щетиной и рюкзаком наперевес. Так он заявлялся и на светские рауты (при всем этом ничуть не стеснялся позировать фоторепортерам и мило болтать с редакторами глянца — его любили), и на интервью.

Представьте его такого на встрече с редактором The New York Times в 1993 году. Февральское воскресенье, кафе «Люксембург» в Верхнем Ист-Сайде, Марк — «Он будто только что встал с кровати» — закуривает Marlboro Lights и вспоминает свое последнее во всех смыслах шоу для Perry Ellis, Spring 1993. То, где он впервые предложил индустрии обратиться к гранжу, стилю сиэтловских музыкантов, и остался непонятым — как в бренде, так и за его пределами. С тех пор прошло полгода, и Совет модельеров Америки, будто извиняясь за решение бренда уволить Джейкобса, даже успел наградить его титулом «Дизайнер года». Но рана Марка все еще не затянулась: он не может выкинуть из головы хулительные рецензии на предложенный им новый образ девушки. Немного безразличной, как Джейкобс ее описывает, к моде: в шелковом платье за 1000 долларов, но в «армейских» ботинках и с кольцом в носу; девушки дерзкой и свободной, как героини времени Вайнона Райдер и Джулия Робертс, а не скучно-гламурной, как Кэтрин Хепберн или Одри Хепберн, которых из сезона в сезон воспевают другие дизайнеры.

Марк Джейкобс, 1990

1993

Perry Ellis весна-лето 1993

Критика со стороны коллег, к слову, доставляет Марку Джейкобсу особую боль (да, более сильную, чем рецензия The NYT, где говорится, что «моделей Perry Ellis будто собирали с закрытыми глазами в кромешной тьме»). В частности, его злит отзыв Айзека Мизрахи: «Если это так круто — выглядеть неряшливым, то почему не круто есть тухлую курицу? — вопрошает тот в интервью Harper’s Bazaar. — Извините, но меня обижают дизайнеры, которые пытаются заставить людей выглядеть некрасиво». Джейкобс же уверен: такой подход к моде архаичен. «Ни один продюсер в музыкальной индустрии не мог подумать, что Nevermind „Нирваны“ станет многомиллионным альбомом, — говорит он. — Но это произошло, потому что люди хотят перемен. Правда, еще не знают каких».

Благо с видением Марка согласен его деловой партнер («хотя он больше похож на безоговорочно любящего родителя», пишут журналисты) Роберт Даффи. Именно с ним в паре дизайнер ищет сейчас инвесторов в собственный бренд Marc Jacobs. Джейкобс затеял его еще в 1985 году, после того, как с отличием окончил школу дизайна Парсонс. Теперь желание вложиться в марку, по словам Даффи, изъявляют многие. И даже Perry Ellis International, где, несмотря ни на что, «верят в талант Марка». «Для них [Марка и Роберта] самое время заняться своим делом, — говорят в компании. — Марк сделал два великолепных сезона подряд. Так что нужно ковать железо, пока горячо».

Кристи Тарлингтон на показе Perry Ellis весна-лето 1993

Но о 300 000 долларах, которые Джейкобс потратил на последнее шоу Perry Ellis, даже мечтать не приходится: в именной бренд дизайнера компания вкладывается сравнительно скромно. Поэтому Марк, сразу усвоивший, что дружба в индустрии — это все, надеется на давние связи. Так, поддержать друга и пройтись по подиуму соглашаются все главные супермодели того времени: от Линды Евангелисты и Эмбер Валлетты до Шалом Харлоу и Кристи Тарлингтон, которая на тот момент уже четыре года как не выходит на подиум.

1994

Линда Евангелиста

MARC JACOBS ОСЕНЬ 1994 

Впрочем, в Марка верят не только бывшие работодатели и подруги-модели, но и прогрессивные руководители модных универмагов. Калман Руттенштейн из Bloomingdale’s говорит, что за идеей Марка еще времен работы в Perry Ellis — предлагать в рамках одной коллекции футболки по 10 долларов и куртки по 2000 — стоит будущее. «Я продолжаю слышать то же самое от других молодых дизайнеров, — говорит Руттенштейн. — Это интересная концепция. Не смейтесь, но единственный дизайнер, который пока занимается этим, — это Ральф Лорен». Поддержку Джейкобсу выражают руководители Bergdorf и редакторы Mademoiselle и Vogue. Ехидные обозреватели The NYT не упускают возможности отметить, что эти журналы будут писать рецензии на коллекцию Марка «по дружбе». Тот же, в свою очередь, уверяет: равнодушными не останутся даже враги.

Джанни Версаче

Донателла Версаче

То, что ставка Марка сыграла, весной 1994-го индустрия признает сразу. В комплиментах рассыпется весь модный истеблишмент, в том числе Джанни и Донателла Версаче. Первый показ Marc Jacobs пройдет в лофте Тони Шафрази в Сохо под живой саундтрек группы New York Dolls 9 апреля, в день рождения Марка, и очевидно станет для него лучшим подарком на долгие годы вперед. Самые скептичные критики будут писать, что дизайнеру удалось добиться удивительного баланса между «сдержанным и привычным» (вроде безупречно сидящих брючных костюмов в меловую полоску) и «экстравагантным и прогрессивным» (вроде того же резинового пальто Линды Евангелисты, жакетов из блестящей голубой кожи или кислотно-оранжевой отделки из перьев). Покорят критиков и короткие юбки-солнце, а также яркие шубы из овчины, которые Marc Jacobs придумал в сотрудничестве c датским меховым брендом Birger Christensen, и сочетание колготок в сетку с высокими каблуками, чья дерзость нивелировалась «приличными» юбками до колена. Эмбер Валлетта и Шалом Харлоу эффектно закроют шоу в образах невест. «В то время я не имел возможности кому-либо платить, — будет вспоминать дизайнер спустя 30 лет на Vogue Forces of Fashion. — Но я отдал Линде и остальным супермоделям одежду [которую они демонстрировали]. Так что у меня ничего не сохранилось».

Шалом Харлоу и Эмбер Валлетта

«Это свежо и очень похоже на Нью-Йорк. И кроме того, Марк очень приятный парень», — скажет за кулисами Донателла. Позже в книге Marc Jacobs Illustrated дизайнер будет вспоминать, что Версаче аплодировала ему стоя. А пока он смахивает слезы, выслушивая восторженное «Это здорово! Это невероятно!» редактора Harper’s Bazaar Лиз Тилберис. На следующий день в The NYT он прочтет: «Похоже, что в своей новой компании г-н Джейкобс обосновался надолго». И это, как мы знаем, окажется правдой.