Точки развития
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
Бренд Юлии Сычкиной и Людмилы Сурковой существует с 2017-го — но внимание к себе привлек относительно недавно, начав делать сложносочиненные вещи — глянуть только на жаккардовую юбку в цветочек, разлетевшуюся по соцсетям после очередного Dot Days. Редактор моды Нелли Асриян эта юбка в какой-то момент даже приснилась — и она решила поговорить с соосновательницами марки о предыстории бренда, китайских тканях и турбулентном для индустрии 2025-м.
Пальто, юбки и шорты из жаккарда с розово-зеленым цветочным принтом из коллекции «Оранжерея» 7dots — бренда, с которым мы познакомились на Dot Days в прошлом году, — наделали много шума этим летом. И особенно полюбились модным телеграм-каналам Леры Парфеновой, Аси Косовой и Дармиры Савельевой. Вообще, корни марки уходят в 2010-й: тогда ее соосновательница Юлия Сычкина, модельер-конструктор по образованию, накопила денег на оптовую закупку нижнего белья в Китае — но то оказалось мелковато для российских женщин. Так что бюджет Сычкина пустила на баул одежды китайских и корейских дизайнеров, который привезла в Москву, где, по словам самой Юлии, его раскупили за полчаса — ее же подруги aka первые клиентки. В их числе была Людмила Суркова: вместе с Сычкиной они стали развивать собственный шоурум c названием Modno — как байеры. «Но скоро стало понятно, что постоянно мотаться в Китай возможности нет — у нас были маленькие дети. Так что я с семьей переехала в Китай. Мы жили там почти пять лет. А потом вернулись в Москву, в 2017-м», — вспоминает Юлия.
В Китае у нее осталась наработанная база поставщиков и производств — заручившись ею, Юлия и Людмила в том же 2017-м решили запустить собственный бренд. «Прежде всего хотелось просто одевать русских женщин. Давайте честно, фигуры китайских женщин все-таки несколько другие в плане пропорций: некоторые отобранные нами модели на наших совершенно не садились», — вспоминает Людмила. «Особой концепции у нас не было. Но она и не требовалась — благодаря шоуруму у нас уже была клиентская база. Все, что мы шили, моментально распродавалось и так», — поддерживает Юлия. Так, первые лет пять марка специализировалась скорее на базовых вещах, закрывающих, что называется, базовые же потребности, — это, например, простые хлопковые рубашки, брючные костюмы и атласные комбинации. «Сейчас я эти вещи точно не сделала бы, но они формировали нас тогда. Ну и делать хорошо сидящую базу на самом деле было сложно», — продолжает Сычкина, которая в бренде отвечает именно за дизайн.
Кроме того, первое время марка продолжала закупать готовые вещи в Китае — и отказалась от них, оставив место только самостоятельным коллекциям, лишь к 2020-му, когда поставки стали невозможными из-за пандемии. А к 2023-му основательницы наконец набрались смелости делать сложносочиненные вещи — все еще из китайских материалов. «Я вообще фанат китайских тканей. Ни одна страна мира не может похвастаться такими темпами развития сырьевой отрасли. Качество в сравнении с, например, турецкими тканями — небо и земля. Ну а с итальянскими у нас был печальный опыт — однажды нас очень подставили по срокам», — вспоминает Людмила.
К слову, тогда в распоряжении марки были не только контрактные производства в России и Китае (там и сейчас отшивается в основном верхняя одежда), но и собственное — а еще экспериментальный цех для разработки одежды. В нем Юлия и Людмила придумали, например, коллекцию «Восток», вдохновленную китайским Новым годом, — с джинсами, в боковой шов которых встрочен елочный дождик, и блузой, напоминающей ципао (традиционное китайское платье, что появилось еще в XVII веке). Или ту самую коллекцию «Оранжерея» с цветочным жаккардом — на нее соосновательниц подвигла выставка Prada в Шанхае — Pradasphere II. «На ней оказалась инсталляция “Сад” скульптора Марка Куинна. Я была в восторге — начала изучать и художника, и растения. Хотя до этого сроду не интересовалась цветами», — поясняет Юлия.
Ее же любимой — по крайней мере прямо сейчас — стала коллекция «Шторм» сезона осень—зима 2025/2026: с белыми панталонами, наряженными кружевом, бежевым пальто, что выглядит как тренч, а греет — как пуховик, и серым жакетом, украшенным разными пуговицами. «Вообще, моим референсом были скандинавские моряки. У них обычно есть очень теплые жилеты — как правило, закрытые, стеганые и на подкладке. Отсюда идея, что одежда — как дом. И что во время шторма тебе в ней очень комфортно — в ней хочется не только жить, но и проживать какие-то сложности. Мы свои так и проживаем», — объясняет Юлия. Людмила, отвечающая, что называется, за операционку, кивает: в 2025-м из-за турбулентности, что переживает вся российская модная индустрия, пришлось закрыть собственное производство, на котором и отшивалась более сложная одежда. Благо опыт уже позволяет грамотно ставить задачи контрактным производствам — передавая лекала. Удалось сохранить и все четыре магазина — в Москве, Екатеринбурге, Новосибирске и Барнауле, — которыми марка успела обзавестись за 8 лет. «В сложные периоды наш бренд всегда выруливал — неведомой нам силой», — поясняет Юлия, заодно подмечая, что в честь этой «неведомой силы» и названа марка. «Если говорить языком верующих, то число 7 — сакральное. A слово dots символизирует наше развитие — от точки к точке. Нет такого, что мы остановились и успокоились». Так что, может, эти точки станут восклицательными знаками.
