Про-ен-ца Ску-лер
ФОТО:
ЕЛИЗАВЕТА БУЙНОВА, LAUNCHMETRICS SPOTLIGHT, GETTY IMAGES, АРХИВЫ ПРЕСС-СЛУЖБ
Дизайнеры Джек Маккалоу и Лазаро Эрнандес покинули бренд Proenza Schouler, который сами же основали в 2002 году: остаются в совете директоров и — по слухам — готовятся стать креативными директорами в Loewe. По просьбе The Blueprint автор Telegram-канала shoes & drink и рекрутер агентства Sterling Conseil Елизавета Буйнова, которая проработала в Proenza Schouler три сезона в качестве ассистента дизайнера обуви и аксессуаров, рассказывает, почему уход Джека и Лазаро — большая потеря для их именного бренда и огромная удача для их следующего работодателя.
После новости о том, что Джек и Лазаро покидают основанный ими больше 20 лет назад бренд, моя лента в социальных сетях заполнилась трогательными воспоминаниями. Бывшие коллеги стали публиковать фотографии из студии Proenza Schouler и в любимых вещах марки, одинаково подписывая посты: «Конец эпохи. Спасибо, Proenza boys». Практически все, с кем я работала, уже давно покинули бренд, но никто не промолчал.
В последний раз я вышла из нью-йоркской студии на Broadway, 495, восемь лет назад. Там я провела, пожалуй, лучшее время в своей жизни: здесь завязалась дружба на годы, здесь меня научили мыслить по-другому — иначе воспринимать искусство и моду. Этот опыт подарил мне крепкое комьюнити: мы с бывшими коллегами до сих пор называем друг друга Proenza girls — некоторые из них сегодня занимают посты креативных директоров. А еще эта работа заложила во мне основы хорошего менеджмента: Джек и Лаз, несмотря на собственный перфекционизм, переработки и токсичную атмосферу Нью-Йорка тех лет, были лучшими боссами на свете. На одной из примерок, которая проходила прямо перед показом, что-то пошло не так, и вместо типичной реакции креативного директора — праведного гнева — Лазаро просто пожал плечами и сказал: «It is what it is». Я запомнила это навсегда: иногда, как ни старайся, что-то не получается — и это нормально.
Дуэт Джека и Лазаро кажется созданным на небесах, хотя выросли они в совершенно разных семьях. Джек родился в семье американского инвестбанкира, его детство прошло в свободной, богемной атмосфере: до того как заняться модой, он увлекался стеклодувным искусством и ездил в туры с рок-группой Grateful Dead. Лазаро же родился в семье кубинских эмигрантов — в детстве занимался спортом и считал себя поклонником Джанни Версаче. Встретились Джек и Лазаро в 1999 году в школе живописи и дизайна Parsons the New School for Design: Джек перевелся туда из Института искусств Сан-Франциско, а Лазаро — из Университета Майами. Во время учебы Джек прошел стажировку в Marc Jacobs, Лазаро — в Michael Kors, куда попал благодаря случайной встрече с Анной Винтур в самолете. Он передал ей записку, в которой страстно описал свою любовь к моде. Звонок из офиса Michael Kors не заставил себя долго ждать.
Фото: Елизавета Буйнова
Дебютной коллекцией Proenza Schouler стала дипломная работа Джека и Лазаро в 2002 году — редкий случай, когда студентам разрешили работать вместе. Эта коллекция — платья-бюстье, жакеты и топы со сложносочиненными принтами, — сразу привлекла внимание: ее полностью выкупила нью-йоркская сеть универмагов Barneys. В 2013 году, отмечая 10-летие бренда, Proenza Schouler перевыпустили эту коллекцию эксклюзивно для Barneys. Похожий фокус они провернули еще дважды: в 2018 году, отмечая 15-летие бренда, повторили 15 своих знаковых моделей, и в 2023 году, к 20-летию бренда, тоже обратились к архивам — в коллекции Re-Edition Capsule.
Proenza Schouler для Barneys, 2013
Proenza Schouler, 2018
Спустя год существования бренда, в 2003 году, Proenza boys получили свою первую награду (сегодня их пять) — CFDA Swarovski. Спустя еще год — вторую, более серьезную: CFDA Vogue Fashion Fund, — и это прочно укрепило их на нью-йоркской модной сцене. Завоевав любовь американских женщин, они получили внимание и международной публики — в том числе создав одну из самых популярных сумок конца нулевых PS1 (всего было 17 версий этого аксессуара, но лишь один, PS11, повторил успех оригинала) и выпустив парфюм Arizona. Бренду посвятили фильмы журналист и режиссер-документалист Лоик Прижан (36 Hours) и фотограф Харли Вейр (Legs Are Not Doors): работа последней победила, кажется, на всевозможных конкурсах.
Фильм Legs Are Not Doors
Успешными были и запуск второй линии Proenza Schouler White Label, и кутюрная коллекция, показанная летом 2017 года в Париже: дебют бренда за пределами Нью-Йорка. Помню, привезти всю команду из США во Францию Proenza boys не могли, но в новом городе им срочно требовались «руки». Тогда моя бывшая коллега спросила меня и еще нескольких ребят, сможем ли мы приехать и помочь. Мы все смогли. Хотя и работали в других местах. Я была ассистентом дизайнера в AF Vandevorst — и бренд тоже показывал коллекцию во время кутюрной недели моды. В итоге днем я клеила латексные костюмы для AF, а ночью — собирала для Proenza Schouler серьги с пузырями из венецианского стекла. Была без сна и без сил, но именно тогда я поняла: один раз Proenza — навсегда Proenza.
Никогда не забуду тот драйв, с которым мы работали, невероятную энергию, которая наполняла студию, и безумные идеи, которые там воплощались (и, что важно, они всегда были коммерчески успешны: сделать красиво — легко, а сделать красиво и при этом продать — сложно). Мы точили каррарский мрамор для украшений, покрывали серебром живые орхидеи и красили спрей-краской все, что видели, создавали петчворк из кожи экзотических змей, химичили на кухне с красителями, подбирая цвета, наиболее близкие к работам художницы Таубы Аубербах. А еще — разбирали бейсбольную перчатку по частям, чтобы понять, как воссоздать ее накладной шов на стенках сумок. За это внимание к деталям мы и любили Proenza Schouler.
Proenza Schouler White Label
Пэтчворк из кожи экзотических змей
Накладной шов на стенке сумки Proenza Schouler осень-зима 2015/16
Живые орхидеи Proenza Schouler весна-лето 2014
А за что бренд любили клиенты? За то, что, несмотря на коммерческий успех, он никогда не продавал футболки. А если они и были, то всегда with a twist: из тончайшего хлопка, с уникальными принтами, бантами, неизбитых силуэтов. Да все вещи бренда — это всегда эксперименты с тканями, силуэтами и принтами, вроде просто, но с фишечкой (или «it’s so cool» — так звучала высшая похвала от ребят). Бомберы с богатыми вышивками. Жакеты в духе new look. Структурные платья из очень дорогого трикотажа. Роскошные жаккард и брокат в ready-to-wear-коллекциях. Все это безупречно садилось на любую фигуру: Proenza Schouler всегда внимательно работали с ателье и конструкторами, потому что точно понимали — не все их клиенты носят нулевой размер. Да и съемки с показами бренд всегда стилизовал так (спасибо Мари Шэ и Ванессе Трэйне), чтобы образы можно было повторять в реальной жизни.
Примечательно, что, когда дуэт стал изменять себе, его финансовые показатели покачнулись (и хотя цифр мы не знаем, об этом можно судить по количеству начавшихся сокращений в штате). В 2018 году, как только Фиби Файло покинула Celine, Джек и Лазаро попытались (кажется, самыми первыми) занять ее нишу. Яркие цвета в их коллекциях уступили место приглушенной палитре, приталенные силуэты сменились прямыми, узкий нос обуви стал квадратным, а фигурные каблуки — классическими. К тому моменту Proenza Schouler только-только стали независимыми (к этому они стремились аж с 2007 года, когда Valentino Fashion Group приобрели 45% бренда, а затем, в начале десятых, долю перекупил сначала инвестор Эндрю Роузен, а потом компания Castanea Partners). И конечно, для независимого бренда со скромными бюджетами этот шаг стал большим риском. И возможно, он бы и выгорел, если бы не пандемия.
Чтобы выровнять финансовые показатели, дуэт стал делать все более коммерческие и все менее проенцевские коллекции: меньше сложных силуэтов, тканей и цвета (так, например, исчез из RTW-коллекций знаковый оттенок Proenza Blue, оставшись только в палитре сумки PS1). Драйвером бренда стали цифры, а не искусство, как было прежде: американский рынок моды продавил свои правила, и, вероятно, это совсем не то, чем два настоящих дизайнера хотят заниматься в своей жизни.
Хочется верить, что в будущем, на новом месте работы, у Джека и Лазаро будет возможность вернуться к их знаменитым экспериментам (и большим бюджетам, позволяющим их осуществлять). Но главное — к клиенту, который эти эксперименты будет понимать. Ну а команду, которая будет готова с ними на все, они соберут в любом месте за несколько часов. Америку они, судя по всему, все же покидают — журналистка Лорен Шерман пишет, что Джек и Лазаро продают свой браунстоун в Бруклине. Париж, жди?
Я пробыла в Нью-Йорке, с Proenza Schouler, ровно столько, сколько позволяла мне виза — около года. Выходя из студии в слезах, с букетами цветов и подарками, я пообещала себе, что когда-нибудь обязательно вернусь в этот офис. Но как однажды сказал Лазаро: «It is what it is».
Ну и напоследок закрепим: Про-ен-ца Ску-лер.
