Мечтать не вредно
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
В издательстве «Новое литературное обозрение» вышло антропологическое исследование индустрии моды. Джулия Менситьери — обладательница докторской степени по социальной антропологии и этнологии — в 2018 году переработала свою диссертацию в книгу «Работа мечты. За кулисами индустрии моды». На протяжении нескольких лет автор наблюдала за жизнью моделей, дизайнеров, фотографов и стилистов, которые успели поработать и с Рафом Симонсом, и с Карлом Лагерфельдом, брала у них интервью на условиях анонимности и с каждым новым разговором разочаровывалась в моде все сильнее. Выбрали из книги несколько фрагментов о зарплатах моделей, разнице рынков Парижа и Нью-Йорка и телесном капитале.
✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды» ✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды»
Введение. Автор о моде:
«Мода в моем понимании — это Мия (напомним, что все имена в книге изменены. — Прим. The Blueprint), фотостилист, которая живет в гостиной в двухкомнатной квартирке в рабочем районе Парижа, но в любой день может оказаться во дворце в Гонконге, чтобы организовать частный показ для китайских миллионеров. Мода — это журналист, подобный Себастьяну, который, будучи главой авангардного и передового журнала моды, не платит фотографам, ассистентам по свету, моделям, фотостилистам, стажерам, ассистентам на площадке на показах, ретушерам, визажистам, парикмахерам, мастерам маникюра, которые создают образы, попадающие в печать. Мода — это манекенщица, дефилирующая в нарядах от Chanel, которой заплатят несколькими тюбиками помады. Мода — это фотограф, который на собственные средства арендовал дворец в Довиле для фотосессии итальянского Vogue, при этом не заплатив ни гроша ни одному из участников. Мода — это одежда, которая продается за 30 000 евро, созданная дизайнерами и вышивальщицами, получающими минимальную зарплату и эксплуатируемыми компаниями, которые получают огромную прибыль от их работы. Мода — это сумки, которые стоят 10 000 евро, потому что на них есть этикетка “сделано в Италии”, тогда как на самом деле сделаны они в Китае».
Модель Ванесса о долгах моделей перед агентствами:
«Мой первый чек должен был быть на 200 евро, но я его так и не получила! Я получила письмо из агентства, квитанцию об оплате, а самих денег не было, а когда спросила, мне сказали: “Ну да, они вам не полагаются, потому что...” Тогда я и узнала: агентство авансирует расходы моделей, то есть берет на себя все траты и тщательно их учитывает, записывая на твой счет каждую почтовую марку на каждом тонюсеньком письме, которое они отправляют от твоего имени... Когда у тебя кастинг, ты всегда оставляешь там свою композитку, а они тоже стоят денег. Подобная практика — норма в модельном бизнесе. Агентство оценивает каждую “девочку”, решает, сколько готово взять на себя расходов и услуг, и составляет с ней контракт на эту сумму. Однако авансируемые агентствами расходы не ограничиваются почтовыми марками и несколькими цветными фотографиями. Большинство моделей — иностранки, поэтому, приезжая в столицу моды на несколько месяцев или переезжая из одного города в другой ради кастингов или фотосъемок, они живут в квартирах, принадлежащих агентствам, и те берут с них посуточную плату. Помимо расходов на проживание, существуют расходы на гостиницу (если кастинг или фотосъемки проходят в городе, где у агентства нет своих квартир), на транспорт (самолет, такси, поезд...) и, при необходимости, на визу. По этой причине многие “девочки” попадают в полную материальную зависимость от агентств и вынуждены безостановочно работать, чтобы расплатиться»
О концепции телесного капитала:
«Ванесса — единственная модель, с которой я встретилась не на фотосессии. Она родом из Эльзаса, но уже несколько лет живет в Париже. Она имеет степень магистра литературы, тогда как большинство моделей зачастую не получают даже школьного диплома. Неоднократно во время нашей долгой беседы меня озадачивали поведение и слова Ванессы; в них было какое-то противоречие, которое я не могла толком объяснить. Она представилась мне как любительница литературы, не интересующаяся одеждой, модой и всем блеском, связанным с этим миром. Она говорила, что попала в эту сферу случайно и работает там, потому что это «приятнее, чем быть официанткой». Однако потом я отметила, как долго она говорила о том, что многие мужчины, влиятельные, богатые и известные, желали ее, не преминув упомянуть элементы мечты: феррари, фешенебельные отели, люксовые бренды, к которым она имеет доступ. Но особенно долго, целый час, Ванесса рассказывала о встрече с Антуаном, «самым высокооплачиваемым ведущим на французском телевидении, сказочно богатым». Их общение привело к тому, что через месяц Антуан прислал ей нежное послание о том, что на ее имя заказан билет на самолет, так как он хотел бы отправиться с ней на остров в Тихом океане, где у него есть вилла. Ванесса подробно рассказывает мне эту историю, упомянув ряд символов из мира мечты: отдельные залы в мишленовских ресторанах, частные экскурсии по известным галереям современного искусства, приглашение на вечеринку в саду Елисейского дворца, для которой Антуан купил ей костюм от Yves Saint Laurent и туфли от Hermès. Позже я понимаю, что цель этого повествования — перечислить все то, к чему она имеет доступ благодаря своему телесному капиталу, хоть она и подчеркивает в первую очередь свой интерес к литературе. Культурный капитал Ванессы лишь дополнение к ее телесному капиталу, а не наоборот: она никогда бы не имела доступа ко всем этим связям, местам, кругам или предметам роскоши без своего телесного капитала. Таким образом, ее тело является средством, с помощью которого она получает временный доступ к роскоши и власти и разделяет образ жизни высшего класса. Тем не менее, пока ее телесный капитал временно присваивается Антуаном для подтверждения его статуса, Ванесса не получает за это никакого вознаграждения, ни финансового, ни символического, по крайней мере в краткосрочной перспективе"
«Агентство оценивает каждую “девочку”, решает, сколько готово взять на себя расходов и услуг, и составляет с ней контракт на эту сумму»
✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды» ✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды»
О правилах игры и зарплатах моделей:
«В Elite зарплата Ванессы невелика, но ей удается заработать в среднем 1000 евро в месяц, что немногим отличается от дохода официантки. Ее финансовое положение не является исключительным, хотя далеко не все модели работают бесплатно: некоторые, наиболее широко представленные в СМИ, накопили настоящее состояние, а другие, как ее коллега Кати, очень хорошо зарабатывают. Однако эти две категории находятся в меньшинстве, и не существует стратегии, которая гарантировала бы достижение этого статуса. Тем не менее, стремясь к ним, необходимо знать и соблюдать правила игры: самая символически ценная и значимая для карьеры работа не оплачивается, а хорошо оплачиваемая плохо отражается на карьере. Например, Ванесса участвовала в показах высокой моды, то есть апофеоза мечты, за зарплату в 200 евро, что соответствует стандарту: “Если ты участвуешь в показах мод, это не значит, что ты получишь следующий контракт с Dior. И эти девушки, на самом деле, работают на очень модные журналы, но те не платят. Они участвуют в показах, за которые всегда платят немного больше, чем в журналах, но это все равно не то, ведь ты сама оплачиваешь билеты на самолет, чтобы туда добраться. В Нью-Йорке вообще не дают денег, расплачиваются шмотками. За показ Marc Jacobs она [коллега Ванессы] получила новые духи и туфли. Это приятно, но тоже не кормит... Во Франции у Chanel ты всегда получаешь маленькую сумочку с косметикой”. Показы не только не оплачиваются, но иногда модели платят сами, чтобы принять в них участие, а все расходы при этом ложатся на них. Рекламные кампании для люксовых брендов — апофеоз работы в моде: они очень хорошо оплачиваются и высоко ценятся с символической точки зрения. Модели, как и многие другие работники в индустрии моды, соглашаются работать бесплатно, потому что надеются получить контракт, который изменит их жизнь»
О парадоксе денег в модной индустрии:
«Мода во всех сферах своего производства управляется символической иерархией, которая ставит на вершину шкалы престижа работу, которая считается художественной, творческой, независимой, а внизу оставляет работу, определяемую как коммерческая. Это индустрия, ориентированная на прибыль, но она символически обесценивает экономически выгодные услуги. Для моделей коммерческие проекты, ориентированные на массовый рынок, — это работа в шоурумах, съемки в печатной и телевизионной рекламе всех видов продукции, а также в каталогах одежды. Творческие проекты — это рекламные кампании для брендов класса люкс, фоторепортажи в журналах мод и показы на подиумах. Например, в сфере модельного бизнеса работница, оказавшая слишком много коммерческих услуг, начинает отождествляться именно с коммерцией и никогда не сможет претендовать на участие в престижных показах высокой моды, потому что ее образ будет символически обесценен. Чаще всего за участие в показах на неделях моды платят одеждой или аксессуарами, но прежде всего фотографиями, которые потом можно включить в портфолио, тем самым увеличивая символический капитал моделей. Другими словами, творческая работа оплачивается престижем»
«ее тело является средством, с помощью которого она получает временный доступ к роскоши и власти и разделяет образ жизни высшего класса»
✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды» ✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды»
О видимости как вознаграждении:
«Во время одной фотосъемки модель по имени Кандака рассказывает мне по- английски в перерыве, что, несмотря на суровость работы, быть в модельном бизнесе — это “привилегия быть частью творческого процесса и встречаться с очень влиятельными людьми”. В подтверждение она рассказывает о своем участии в фотосессии для книги Карла Лагерфельда, креативного директора Chanel, в которой также принимали участие многие знаменитости. Хотя ей ничего не заплатили за эти два долгих дня работы и ей пришлось спать сидя на стуле, чтобы не растрепать огромный головной убор, который на нее нацепили, она была счастлива оттого, что ее увековечили на фотографии с Лагерфельдом, на фотографии, которая разойдется по всему миру и которую увидят тысячи людей. Видимость, которую она получила в обмен на оказанную профессиональную услугу, стала для нее вознаграждением за работу»
«В Нью-Йорке вообще не дают денег, расплачиваются шмотками»
✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды» ✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды»
О проекции мечты модной индустрии:
«Роль предметов роскоши заключается в том, чтобы с социальной точки зрения расположить работников моды в заоблачных сферах роскоши и сделать их элитой желания. Эти вещи заметают следы и создают недопонимание. Мия однажды сказала мне: «Люди видят меня и думают, что я миллионерша, хотя у меня нет ни копейки!» Это недопонимание является еще одной формой замалчивания структурного неравенства моды. Предметы, которые элита желания демонстрирует в социальном пространстве, создают иллюзию однородного мира, где каждый имеет доступ к роскоши. Однако большинство работников индустрии моды живут в условиях нестабильности, несмотря на то что обладают этими объектами желания. Чтобы проекция мечты работала, а работники оставались частью элиты желания, должна сохраняться тайна, не должно быть видно то, что происходит внутри, и сами работники должны участвовать в процессе. Встреча с Виктором, парижским журналистом, раскрывает механизм действия этого процесса.
Наша первая встреча произошла в октябре 2012 года в Брюсселе во время экскурсии по модным ателье. Виктор — внештатный модный журналист для специализированных журналов, он пишет на английском, много путешествует и живет в Париже. Его пригласили организаторы мероприятия. Хотя из-за его отстраненности я чувствую себя неловко, я все же решаю преодолеть символическое пространство, разделяющее нас, и после некоторого начального сопротивления с его стороны мы начинаем свободно общаться. Он останавливается перед витриной с предметами интерьера и говорит, что как раз подыскивает обстановку для своей квартиры в IX округе Парижа, который он называет шикарным. Поскольку он рас- сказывает, что хочет купить большую мебель, я спрашиваю, живет ли он в большой квартире. Сиюминутная реакция показывает, что вопрос поставил его в неловкое положение. Заикаясь, Виктор оправдывается, что хоть квартира и составляет 15 квадратных метров, больше ему и не нужно, так как он в постоянных разъездах и никогда не ест дома... Я удивлена: все, что он рассказывал до сих пор, предполагало, что у него другой экономический статус. Когда я позже спрашиваю, где он остановился в Брюсселе, Виктор упоминает пятизвездочный отель. Между нами уже установилось определенное понимание, и он признается, что, поскольку организаторы мероприятия оплачивают только номер, то он купил на ужин фастфуд из «Макдональдса» и съел его, лежа на кровати и смотря фильм. Затем он говорит мне, что приехал на автобусе. «Знаешь, люди думают, что если ты работаешь в сфере моды, то ты богат, но мы едим в “Макдональдсе”, как все, потому что мы на мели, мы все на мели, по крайней мере мне приходится экономить». Затем Виктор добавляет: «В моде все голодают, дизайнеры голодают. Но в то же время у нас красивая одежда, мы везде пьем шампанское, ездим в роскошные путешествия, останавливаемся в шикарных отелях». После минутного молчания он заключает: «Деньги есть, но они плохо распределены. Они всегда в одних и тех же руках». Виктор находится на вершине символической иерархии престижа, потому что пишет только для независимых журналов и не связан с коммерческими проектами. От- сюда его нестабильное экономическое положение, из-за чего он вынужден жить на 15 квадратных метрах, питаться фастфудом, путешествовать на автобусе и зарабатывать на жизнь уроками английского языка"
«Если есть сумка Prada за 5000 евро, люди хотят именно ее, а не сумку за 500 евро»
✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды» ✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды»
Об экономической и символической географии столиц моды:
«Самым важным является Нью-Йорк, затем Милан. Милан начинает подниматься, потому что там Prada и Versace — крупнейшие итальянские бренды. Париж — это, конечно, хорошо, Париж — это... престижно! Но много денег здесь не заработаешь. Это престижно, потому что здесь Yves Saint Laurent, Chanel, Dior, Gaultier... И когда ты в Нью-Йорке говоришь, что работала на показе Chanel или Saint Laurent, клиенты очень довольны. <...> Это очень ценится. <...> А в Нью-Йорке нет очень престижных брендов, за исключением, возможно, Ralph Lauren. В Мадриде, например, тоже проходят недели моды. Эти показы совсем не престижные, дизайнеры там не очень известные, но они дают тебе заработать. За пять дней работы на подиуме в Мадриде ты получаешь 10 000 евро. Даже очень известные модели зачастую предпочитают поработать неделю в какой-нибудь такой стране, чем, скажем, поехать в Милан... Им нужны деньги. Цель, в конце концов, все равно заключается в том, чтобы заработать денег. Если хочешь сделать карьеру, ты должен жить в Нью-Йорке, потому что в Париже, хоть он и более престижный, нет никакой возможности заработать деньги. Только в Нью-Йорке можно вкладывать каждый день или через день и при этом зарабатывать. Нью-Йорк — город, куда стекаются огромные деньги, потому что именно там снимается большинство рекламных кампаний. Рынок там больше, и есть больше возможностей сочетать накопление престижа и финансового капитала»
О ценах на роскошь:
«В моде все стало не так, как раньше, когда у тебя была одна очень дорогая линия, доступная лишь немногим покупателям, и все остальное... сегодня, в условиях глобализации, у тебя есть один магазин в Париже, один в Лондоне, один в Шанхае, один в Милане, один в Нью-Йорке... Им больше не нужна более дешевая линия; даже покупателям она не нужна. Если есть сумка Prada за 5000 евро, люди хотят именно ее, а не сумку за 500 евро. На мой взгляд, роскошь всегда будет дорожать. Они не пытаются сделать цены доступными»
О работе с Карлом Лагерфельдом:
«С ним нужно уметь оставаться в тени; я никогда публично не заявлял, что был директором по дизайну у Карла Лагерфельда. Я бы все еще был там, если бы хотел; у него лет по тридцать — тридцать пять одни и те же помощники, но они всегда в тени, никто их не знает в лицо. А я знаю. Они зарабатывают кучу денег, имеют все, что хотят, но...»
✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды» ✶ Джулия Менситьери ✶ «Работа Мечты. За кулисами индустрии моды»
