Борьба со стереотипами
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
Сотрудники-зумеры — то есть молодые люди до 25-26 лет, чем-то похожи на снежных людей, лохнесское чудовище и легкий заработок в интернете. То есть слышали мы о них много, но наверняка не знаем ничего (хотя мы и сами зумеры). Чтобы исправить эту ситуацию мы собрали семерых успешных молодых профессионалов и обсудили с ними все мифы, предрассудки и стереотипы об этом загадочном поколении.
Анна Виленская
музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
Слава Шутов
куратор, продюсер, 20 лет
Маргарита Криницына
HR в Ozon, 25 лет
Илларион Маров
актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
Алена Гладилина
менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
Александр Колацк
арт-директор Ushatava, 23 года
Даша Жикина
старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
стереотипы
1
Не хотят работать в стандартном режиме: офис, график 5/2 с 10 до 18. Предпочитают удаленку или в идеале работу на себя
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
Про меня
Не про меня
«Предпочитаю концепцию work life blend, когда нет четкого времени работы с 9 до 18. Иногда работаю 12 часов в день, иногда — четыре часа, зависит от наличия задач. Спокойно отвечу в мессенджере в любое время дня и ночи, если это важно в моменте. Нормально отношусь к переработкам, но чтобы никто меня не мониторил. Вы мне свободу, а я помогу, когда это нужно бизнесу.
При этом люблю работать из офиса, потому что мне скучно сидеть одной дома. Я corporate girl, которая снимает рилсы про свой день в офисе, пользуется бесплатными завтраками, наслаждается видами из офиса в Сити, вечером лежит на массажном кресле и обожает живую коммуникацию с коллегами»
Маргарита Криницына, HR в Ozon, 25 лет
«Я иногда завидую тем людям, которые работают по строгому графику, так как у них есть четкое разделение работы и личной жизни. Им легче планировать отдых, время с друзьями, поездки куда-то в долгосрочной перспективе.
Но я знаю про себя, что по-настоящему живу рабочими проектами и искренне кайфую от них. Конечно, они проникают в мою личную жизнь. Но в то же время это позволяет встраивать личную жизнь в них. Мне достаточно понимания своей нагрузки, чтобы выстроить тайм-менеджмент с учетом нерабочих дел. Так я могу запланировать днем что-то личное и поработать рано утром или поздно ночью, чтобы это осуществить. Главное — придерживаться своего режима и помнить про режим других людей. Тренировка в три часа дня в понедельник — это круто. Но она не должна заставлять кого-то ждать сдачи материалов или отчета»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
«В крайности «офис — зло» или «удаленка — отстой» отлетают только хейтеры под рилсами. Я работала и фултайм в офисе, и фултайм на удаленке. В первом случае я ощущала просиживание жопочасов, во втором — сильную нехватку людей и корпоративного взаимодействия.
Гибрид — это тот формат, который позволяет учесть все необходимые потребности: общение и командные вайбы, офисные приколюхи, пижамные вечеринки дома за ноутбуком или зумколы в «Серфе» у дома. Мы не стремимся работать мало. Мы просто научились работать быстро и качественно: оптимизируем и автоматизируем рутину, плюем на бюрократию там, где можно ею пренебречь, и не ходим на звонки туда, где без нас можно обойтись. К примеру, чтобы моя «менеджерская роль» не превратилась в клики мышкой «войти» и «выйти» в конференции, я ставлю себе блокеры в календаре на поработать в тишине. Помню, несколько лет назад это воспринималось очень агрессивно: «В смысле ты не можешь прийти на созвон сейчас же?».
Ну и да, мы нередко работаем на двух работах — на себя и на корпорацию. Кто-то ведет блог, как я, кто-то монетизирует хобби, кто-то преподает. Потому что это дарит нам ощущение безопасности и бесконечные возможности для роста»
Алена Гладилина, менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
«На постоянке я работал только в театре “Современник”, и длилось это всего один год — существовать в формате репертуарного театра оказалось для меня непосильной ношей. Вообще актер часто заходит в конкретный проект на конкретный срок (это про кино), и тут меня все устраивает. А четыре года назад у меня появилась музыкальная группа, полтора года назад я начал заниматься режиссурой — и здесь я уже давно сам распределяю свое время. В моих интересах стабилизировать свою продуктивность, и это непросто, когда все, на что ты можешь рассчитывать, — это твоя сила воли. Благо пока мне ее хватает!»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
«Однажды я работала в классическом офисе с часовым перерывом на обед — меня хватило на две недели, а этот опыт я вспоминаю до сих пор. Тогда я окончательно приняла тот факт, что в работе мне важны гибкость и удаленка — теперь это мой приоритет при выборе проектов. Это дает мне ощущение свободы и самостоятельности, хотя, честно говоря, я все равно просто сижу дома за ноутом»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
«Да, это абсолютно так! За июль, например, я пробуду дома (в Петербурге) всего четыре дня. Жизнь часто проходит в дороге, поэтому с классическим графиком она просто несовместима»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«У меня нет офиса, бывают гастроли, когда мне нужно каждый день работать. Ничего, кроме работы, я там не делаю и как-то не отдыхаю особо. В остальном же режим достаточно мягкий. Могу ночью поработать, могу днем, могу и не поработать — такое тоже бывает. Настроение работать зависит только от того, сколько у меня денег. Если у меня денег много, то я не буду работать, буду лениться. Если мало, я поработаю»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
2
Перегорают через месяц
Не про меня
Про меня
«Я люблю по 100 часов поработать, поумирать, а потом задуматься, что что-то не так. Это стиль жизни. В какой-то момент я крайне продуктивна, потом у меня этот цикл заканчивается и наступает период эмоциональных решений. Когда я увольнялась из «Финама», это желание как раз было больше эмоциональным. Работать не нравилось, но я ничего с этим не делала. Поняла в один день, что у меня уже руки трясутся, вообще ничего не хочется делать. Тогда я даже решила не взвешивать «за» и «против». Помню, был звонок с руководителем, и она мне сказала, что уходит из компании. И я подумала, что тоже хочу уволиться. Я не планировала этот разговор и абсолютно эмоционально ей об этом сообщила. Я не пожалела, но, наверное, мне бы хотелось более рационально подойти к этому вопросу в следующий раз. Решение о смене работы, конечно, сложное. Сейчас я работаю со стажерами, так их кто-то постоянно хантит. У нас бывают увольнения на стажировках, притом что Ozon предоставляет очень хорошие условия. Тем не менее они совершенно спокойно уходят. Даже я так не могу уйти. Если им неинтересно или им кто-то предложил, не знаю, обеды, а мы не предложили, они говорят: "Пока"
Маргарита Криницына, HR в Ozon, 25 лет
«Я верю, что выгорание случается тогда, когда ты находишься не на своем месте. Когда ты много работаешь, видишь результаты, отдачу (в том числе в деньгах), ты не выгораешь. В моем окружении в 24–25 лет у всех понаступал период осознания, что надо что-то в жизни менять. Все метнулись в терапию, пошли к коучу, резко сменили род деятельности, и, наконец, каждый для себя нашел место, где не случается выгораний. После такого опыта ты становишься более осознанным и начинаешь отслеживать звоночки на раннем этапе, быстрее внедрять превентивные меры. Если я понимаю, что уже тело отваливается физически, ставлю статус «сегодня отвечаю медленнее» и работаю, к примеру, в полсилы. С учетом того, что обычно ты работаешь активнее, все компенсируется. Ты просто работаешь не на 150%, а на 100% первый раз в жизни. В итоге мне нравится моя работа, а муж этого не понимает. Он мне как-то сказал, что я единственная среди всех, кого он знает, кто любит работать»
Алена Гладилина, менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
«Когда я чувствую, что устал, то стараюсь не зацикливаться на этом. Даю себе отдохнуть и взглянуть на все со стороны. В конце концов, люди часто совершают ошибки, и иногда нужно иметь смелость их признавать. У меня был период, когда я устал от актерской деятельности, ушел от агента, приходил лишь на пробы тех проектов, которые априори казались мне идеальными. Эта закрытость от новых случайных контактов, наверное, не привела ни к чему хорошему (касательно моей карьеры), но в рамках личной жизни я получил желанный опыт. Понял, насколько важно сейчас не быть в коконе и выходить на прямое общение с людьми, даже если изначально есть внутренние сомнения и страхи»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
«Да, перегораю довольно часто. Два-три раза в год точно. Бывают депрессивные эпизоды. Иногда я пью таблетки. Все как-то накапливается. Эмоциональные реакции от жизни, график, какие-то впечатления... Жизнь же не всегда базово приятная. Сам процесс жизни неприятный. То есть мне не нравится, что она идет. Но это если присмотреться, проснуться. А само ощущение себя живым, конечно, изматывает. Из-за этого я время от времени выпадаю. Всегда после гастролей мне нужно две недели полежать. Мне нужно отдыхать, чтобы слух очистить и перестать впечатляться эмоционально»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
«Свою «киношную» деятельность я совмещаю с работой в digital-сфере и понимаю, что четыре года у меня не было «выходных». Я просто люблю все это»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«Конечно, у меня случаются спады. Замечаю, что зачастую они связаны с чрезмерной саморефлексией и желанием «бежать впереди поезда». Люблю подумать и позагоняться: «А что же дальше? Кем я буду через пять лет? Буду ли я работать в SMM? Если нет, то нужно ли что-то менять? А хочу ли я этого? Может, нужно просто плыть по течению?» В такие моменты важно успокоиться, напомнить себе, что я делаю достаточно, или сходить в отпуск»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
«Предполагаю, что многие стереотипные зумеры путают перегорание с банальной скукой. На любой работе бывают эмоциональные (хорошие или плохие) дни, но обычно большинство рабочих будней совершенно предсказуемы. Отсюда и появляется ощущение перегорания без этого самого перегорания. Ликвидировать это ложное чувство отлично помогают развлечения в свободное время»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
3
Отличаются шатким ментальным здоровьем, и это сказывается на работе. Предпочитают оправдывать отсутствие необходимых софт-скиллов ментальными проблемами и считают, что не им нужно работать с проблемой, а коллегам принять их особенность
Не про меня
Про меня
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
«Самое смешное, что это не про наше поколение, а про людей старше, ближе к 40. На площадке я сталкивался с таким поведением чаще всего именно от них. Причем мне казалось, что эти люди, наоборот, устойчивы ко всем событиям, которые в мире происходят. А случилось наоборот: иногда, как детей, приходилось вытаскивать. Мы с ребятами несколько раз сталкивались со взрослыми, которые намного более безответственны, чем наши ровесники. Наше поколение может приходить на работу, отрабатывать, а потом уходить домой и просто валяться без чувств. Но что касается работы, в моем окружении все очень ответственны»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
«В школьные годы я довольно успешно изучал биологию и сейчас учусь на биотехнолога (хотя мало верю в то, что закончу именно этот факультет...). Этот опыт в первую очередь сформировал во мне несколько упрощенное отношение к своему ментальному здоровью. Если я чувствую, что утро начинается с лютого уныния, я сразу же вслух описываю себе всю ситуацию и просто смеюсь над собой.
Мы живем в мире конкуренции и, пока ты будешь ждать, что кто-то начнет искать тебе оправдания, то очень легко вылетишь за борт. Тут, к сожалению, надо относиться к себе жестоко и воспитывать себя. Ничего не поделать»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«Не считаю, что зумеры отличаются шатким ментальным здоровьем. У них, скорее, присутствует большая осведомленность о ментальных проблемах. В жизни я не сталкивался с подобным поведением коллег и знакомых»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
«Мне кажется, этот стереотип связан с уровнем осознанности нашего поколения. Мы различаем гораздо больший спектр чувств, чем миллениалы и бумеры. Для них злость — это одна эмоция. Для нас — это огромный спектр. Они считают усталость синонимом слабости. А для нас — это сигнал, который позволяет даже быстрее развиваться. При этом ни разу в жизни я не встречала такого, чтобы хоть кто-то в моем окружении или из коллег оправдывал качество своей работы чувствами. Мы даже не берем больничный, когда болеем, потому что мы лежим в кровати, и что еще делать, как не работать, если ноутбук просто лежит рядом?»
Алена Гладилина, менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
«Я снимаю сейчас квартиру, и мне очень сильно повысили аренду, пришлось искать новую квартиру — это вызвало сильную тревожность. Я ни о чем не могу думать, потому что мне нужно искать новую квартиру. Это постоянно в голове крутится и затмевает все. С другой стороны, мне не нравится, когда люди такими проблемами оправдывают общее качество работы. Личные проблемы конкретного человека не должны влиять на общий результат команды.
Мне кажется, что ребята лет 25–35, мое окружение — достигаторы, они будут больше работать, чем следить за ментальным здоровьем. А вот наши стажеры, помладше, как-то спокойнее к работе относятся. В моей команде тоже есть те, кому дороже ментальное здоровье. У нас как бы конфликт интересов. Я чувствую, что они думают: “Вот же Маргарите заняться нечем. Сидит на этой работе целыми днями, так еще и нас достает”. Я иногда тоже думаю, может быть, это со мной какие-то проблемы. Но все мои друзья такие же, как я»
Маргарита Криницына, HR в Ozon, 25 лет
«В 21 год я решила, что буду работать 24/7. Проработала в таком режиме полгода. С тех пор мое ментальное здоровье стало действительно шатким. Это большая беда, мне кажется. Поколенческая беда. У многих знакомых так же. Когда ты после университета входишь в период, когда не спишь, все время работаешь. А потом раз, и мозг уже не может больше. Грустная история. Делай себе выходной и спи по восемь часов. Тогда все будет хорошо. Выходного достаточно одного. Двух, может, и не надо. Но без одного выходного точно не стоит жить»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
«У меня однажды был такой случай на фриланс-проекте, когда неадекватное поведение списывали на “Ты не видишь, как я устала? Не видишь, как я много работала?” Это, я считаю, непозволительно. Если у меня случаются проблемы, я стараюсь не переносить их на коллег»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
4
Крайне чувствительны к рабочей коммуникации: считают неприемлемым писать или отвечать в нерабочее время, общаться пассивно-агрессивно, повышать тон. А еще воспринимают звонки как нарушение личных границ, предпочитая общение в мессенджерах
Не про меня
Про меня
«Если я сплю или занята, я просто ставлю режим фокуса и не смотрю в телефон. Читаю, когда мне удобно. То есть я даже не понимаю, в чем тут может быть проблема, если я все равно открываю телефон, когда мне это нужно. И если я все равно лезу прокрастинировать в тикток, почему мне в этот момент не ответить организатору по афише? И я даже не знаю, что должно случиться, чтобы мне кто-то что-то пассивно-агрессивно написал. Могло, наверное, что-то такое быть, но я и сама тоже могу написать. Не пассивно-агрессивно, а встревоженно, скорее.
А про звонки: конечно, не хочется звонить, если я только проснулась, например. Или если я где-то в пути, сдохла социальная батарейка. А если я просто дома, просто работаю, конечно, мне быстрее позвонить, чем написать, и приятнее. Иногда я могу только на созвоне решить какие-то проблемы. Вот моя менеджер уже знает, что если я долго-долго не отвечаю, не могу что-то сделать, значит, я не могу собраться силами и облечь это в текст. И значит, мне надо просто позвонить, я продиктую, как это звучит у меня в голове, и она сделает текст сама. Поэтому звонки — дело»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
«Со своей стороны стараюсь не писать в нерабочее время, но спокойно отношусь к входящим — в крайнем случае, всегда знаю, что могу ответить с утра. А вот пассивно-агрессивный тон считаю неприемлемым — однажды это стало причиной моего увольнения.
Чтобы мне звонил кто-то по работе, совсем не могу вспомнить. Для меня это вообще какая-то коммуникация из другого мира. Зачем? Я могу подождать, для меня странно звонить»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
«Я действительно крайне чувствителен к рабочей коммуникации, в особенности — к обратной связи по крупным проектам, так как до сих пор многое принимаю на личный счет. Завидую коллегам, кто легко к этому относится, но воспринимаю это как свою зону роста.
Мне кажется, эта чисто зумерская щепетильность к средствам связи позволяет быть более уважительным и чутким к коллегам. Звонить в нерабочее время — точно нет. Зато можно отправлять сообщения на беззвучном или ставить в отложку. У нас есть список разрешенных эмодзи для общения с подрядчиками. А еще мы понимаем, когда простая точка в конце предложения может нагнать лишней строгости — и ставим смайлик :)»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
«Я работала в холодных продажах в студенческие годы, и это была самая страшная работа в моей жизни, потому что надо было звонить. Я терпеть это не могу. Я очень дорожу своим временем. Есть такое английское выражение — it could have been an email. На работу оно идеально ложится. Если что-то можно одним предложением изложить в личке — пожалуйста, не надо мне ставить встречу, мне и так в календаре больно жить.
Или если мы это можем обсудить просто двумя словами в чате, давайте, пожалуйста, пользоваться пальчиками. Кстати, я из тех зумеров, которые, если нет скобочки в конце, то всё — пиши, пропало. А если точка в конце, то, значит, меня сейчас уволят. Стараюсь закрывать на это глаза. Помню, в первый год моей работы мне написали отзыв, что я пассивно-агрессивно общаюсь. А у меня манера общения такая — не пассивно-агрессивная, я просто слишком много скобочек ставлю. Кому-то в этом мерещится сарказм. Все-таки текст — это такой формат общения, в котором ты можешь прочитать одну и ту же фразу разными интонациями. В зависимости от личного контекста у каждого она будет считываться по-разному»
Алена Гладилина, менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
«К сожалению, я и есть тот человек, который может написать поздно. Но, стараюсь делать это в действительно важных ситуациях. Есть люди, которые явно дают понять, что это нарушает их границы и я, безусловно, уважаю их позицию. Когда мне пишут в позднее время, я стараюсь все равно отвечать. Не всегда получается, но это и не нервирует.
Звонки очень люблю. И сам предпочитаю звонить, хоть это совсем и вышло из моды. В этой форме коммуникации важнее всего сохранять содержательность»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«Конечно, неприятно получать сообщения ночью, если работа не приносит удовольствия. Но в творчестве все наоборот — все самые интересные мысли к тебе приходят ночью. Я человек, который рано ложится спать, поэтому чаще обнаруживаю ночные открытия своих друзей уже утром. Но если бы меня разбудило сообщение о том, что кто-то из группы написал песню, я бы только порадовался. С пассивно-агрессивным тоном в переписке тема очень смешная. Это самая большая беда — зачастую его там просто нет. В ситуациях недопонимания я просто звоню. Не вижу в этом никакого нарушения границ, это только сильнее сплачивает»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
5
Считают, что даже без опыта работы могут рассчитывать на высокую зарплату
Не про меня
Про меня
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
«В последние годы медиа повально продают нам культ успешности — уверен, для совсем юных ребят это до сих пор является сильнейшим триггером. Не скрою, когда-то подобные мысли одолевали и меня. Хотелось всего и сразу. Будучи актером, можно сниматься хоть каждый день, но так и не стать тем самым “знаменитым”. Поэтому зачастую, видя успех своих молодых коллег, хочется поскорее проскочить эту стадию “безызвестности” и выбить себе высокие гонорары. Для себя я давно закрыл этот пункт, ставя вопрос зарплаты на второй план, — я занимаюсь процессом. Люди ценят целенаправленность и стойкость, а высокие зарплаты и признание придут сами собой, когда ты этого совсем не ждешь. Верю, что многие люди рассуждают именно такими категориями»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
«Считаю, что без опыта не стоит рассчитывать на высокую зарплату. Я амбассадор дисциплины и трудолюбия, не люблю концепцию легкости. Всегда очень много работала и вкладывалась, и считаю, что зарплата должна быть по справедливости, когда ты сам для этого что-то сделал. А в начале больше вкладываются в тебя»
Маргарита Криницына, HR в Ozon, 25 лет
«Да, вполне. Тут важнее чувство ответственности, которую ты собираешься на себя принять. Большая ответственность стоит денег вне зависимости от опыта»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«Когда у меня не было опыта, я бралась за любую работу и любая денежка казалась очень классной. Тысяча рублей, 400 рублей — тоже очень недурно. Поем, пива попью. Ну то есть это прям приятные суммы какие-то были. 30 тысяч в месяц, 20 тысяч в месяц. Тоже было ощущение, что это очень много. Сейчас, конечно, нет такого ощущения, я не буду работать за 20 тысяч рублей в месяц. Впрочем, я уже и не специалист без опыта работы»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
«I wish! Но у меня бывает наоборот — кажется, что я “недо” и моих скиллов не хватает, чтобы просить больше. Но я работаю над этим!»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
«Мне кажется, все прекрасно понимают, что человека с нулевым опытом невыгодно нанимать на высокую зарплату. К счастью, сейчас за опыт работы может сойти хорошее портфолио даже из личных работ»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
6
Не воспринимают начальство как непререкаемый авторитет и не считают нужным ему «нравиться»
Не про меня
Про меня
«Когда я училась в универе, мы с одногруппниками часто обсуждали, как кто-то из нас боится своего руководителя. Сейчас же я воспринимаю только работу на равных. Нет такого, чтобы кто говорил: “Мы делаем так и не иначе”. Это всего 1% случаев, наверное. Первое время, когда я пришла в Т-Банк, для меня это было непривычно. Сложно воспринималось, что вот сейчас мы сидим в горах и катаемся на конях вдвоем с руководителем, болтаем в неформальной обстановке, а на следующий день он меня по рабочим задачам спрашивает. Было сложновато переключать и разделять роли, но потом привыкаешь. Наш CEO тоже приходит периодически на тусовки и абсолютно со всеми очень расслабленно общается. Авторитарного режима нет, и, уверена, с нами он не будет работать. Думаю, стоит поблагодарить тренд на психотерапию и коучинг. А также ковид, который в целом научил нас мягче относиться друг к другу и позволил зумерам плавно выйти на рынок, показать руководителям, что с нами нужно по-другому. Морковка сзади не работает.
Могу проиллюстрировать своим опытом. Как-то был случай, когда из-за моей ошибки банк потерял сумму с восемью нулями. Тогда моя руководительница не позволила СЕО на меня ругаться. Она объяснила, что из-за нападок я только закроюсь. Мы вместе сели и потратили несколько дней на то, чтобы пошагово разложить весь процесс, понять, какие есть корневые проблемы. Мне сказали: “Мы сейчас не ищем виноватого, мы пытаемся улучшить процессы”»
Алена Гладилина, менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
«Скорее даже просто с трудом воспринимаю слово “начальство”»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«У меня 50/50. Я не воспринимаю руководителя как бога, любой каприз которого нужно выполнять и соглашаться со всем сказанным. Но при этом у меня есть чувство уважения, есть понимание, что между нами прочерчены границы. Мы все можем подискутировать, высказать свою точку зрения, но это все равно в рамках «начальник — подчиненный». И когда я не согласна с чем-то, я выражаю это в конструктивном формате: не забываю, что нужно что-то предложить взамен. Если руководитель не соглашается, то я всегда спрашиваю себя: «А точно ли я права? Насколько я уверена, что права?»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
«Не встречал таких людей»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
«У меня еще со школы остался синдром отличника. Для меня было важно понравиться учителю. Если брать за начальство нашего мастера и педагогов, режиссеров, то да, для меня это всегда был безусловный авторитет. Хотелось, нравиться этим людям, чтобы в дальнейшем продолжать с ними работать. Сейчас эта ситуация изменилась только в том смысле, что этих авторитетов стало чуть меньше. Но все еще есть те, которые остались безусловными, и с этими людьми я стараюсь быть лучшей версией себя. Лицемерия я стараюсь избегать и могу отстаивать свои интересы. Но уважение к начальству есть в любом случае, это же начальство»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
«Для меня руководитель очень важен. Мне бы хотелось воспринимать его как авторитета и наставника, но так бывает не всегда. Иногда я знаю, как нужно себя повести, чтобы добиться каких-то своих целей. Внутренне это поведение может вызывать во мне противоречия, но я понимаю, как это поможет в карьере»
Маргарита Криницына, HR в Ozon, 25 лет
«Я опираюсь только на клиентов, потому что часто авторитеты бывают нерелевантными. Многие мои знакомые хотели бы жить без начальства. И это действительно круто. Работа есть всегда, есть также тревога о том, что работы может в какой-то момент не стать, — но она ложная. Всегда есть чего поделать. Ты ни на кого не опираешься, у тебя нет никаких сроков, ты не привязан ни к какому месту. Это в моем понимании и есть ощущение свободы и взрослости. Ты задаешь правила игры сама себе. То есть я это как-то романтически очень воспринимаю. Мне вот важно, чтобы у меня начальства не было. Мне прям классно от этого»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
7
Считают, что работать должно быть всегда интересно и, если пропадают мотивация или ощущение высшей цели, стремятся найти другое место работы/профессию
нажмите на фото, чтобы узнать мнение
«Да, это абсолютно так! За июль, например, я пробуду дома (в Петербурге) всего четыре дня. Жизнь часто проходит в дороге, поэтому с классическим графиком она просто несовместима»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
Про меня
Не про меня
«А вот это 100% попадание в точку! Все разы, что меняла работу и/или роль внутри компании, — случались по той причине, что я понимала, что я больше не подхожу. Но здесь хочется отметить вот что — мы не перекладываем ответственность на руководителя, компанию, свои какие-то ментальные проблемы. Мы берем ответственность за свою жизнь (особенно насмотревшись на примеры бабушек и мам) и меняем то, что нам не нравится. Возможно, сначала пройдя пару-тройку сессий с коучем и психологом.
К примеру, в этом году, в начале, я поняла, что я выросла из продукта, в котором работала (в Т-Банке я уже почти три года). Вместо того чтобы продолжать сидеть на теплом месте, в котором я все знаю, я открыто поговорила с руководителем, коллегами, которые уже прошли эти этапы, забрала обратную связь о себе с рынка и перешла в новую роль внутри Т-Банка. Она снова закрывает мои потребности и удовлетворяет амбициям по росту. При этом для компании эта роль даже более приоритетна, чем предыдущая. Win-win!»
Алена Гладилина, менеджер продукта в Т-Банке, 26 лет
«Я сама уходила на меньшую зарплату в последний раз. Мне надоел IT-подбор, подумала, хочу позаниматься стажерами: они прикольные, веселые, у них тусовочки, вечериночки. А эти программисты меня задушнили уже за три года. И я просто ушла на меньшую зарплату. Когда я рассказала об этом своим родителям, они были в шоке. Когда сказала своим друзьям, никто не удивился. Я и от своих друзей слышу подобные истории, и внутри нашей команды есть такие люди. Они идут не за деньгами, а за комьюнити, интересными задачами. Это важнее денег. Не могу сказать, что дальше это способствует быстрому росту. У меня нет таких примеров перед глазами. Но точно есть примеры, когда у человека значительно улучшилось качество жизни за счет интересной работы. Стал лучше выглядеть, глаза загорелись, классно себя чувствует»
Маргарита Криницына, HR в Ozon, 25 лет
«Да, прежде чем начать заниматься чем-то, я оцениваю потенциал работы. Пытаюсь понять, какой глобальный результат может принести тот или иной проект. Оцениваю срок развития этого потенциала — краткосрочная ли это перспектива или стратегически важное дело.
Когда я понимаю, что в расчете совершена ошибка и потенциал того или иного дела затмевается другими, уже активными, то я стараюсь выйти оттуда как можно скорее»
Слава Шутов, куратор, продюсер, 20 лет
«Для меня это абсолютно только так. Только так. И это большая проблема, потому что такая принципиальность закрывает для меня возможность зарабатывать деньги, наверное. И у ребят вокруг вижу то же самое: все приходят к тому, чтобы заниматься тем, что действительно любят. Есть какие-то стереотипы об успешной жизни: про комфорт, ипотеку, обеспечение жизни семьи. Иногда случается так, что эти цели выполнены, а иногда еще нет, но посреди жизни человеку вдруг приходит осознание того, что он упустил что-то очень важное, и люди бросаются с головой в любимое дело. Вся наша группа так и сделала по сути: мы ушли со стабильной работы (из театра, “ГЭС-2”) и остались без всего. Зато начали заниматься любимым делом и научились как-то выживать»
Илларион Маров, актер, режиссер, бас-гитарист и арт-директор группы uncle pecos, 25 лет
«С этим тезисом я абсолютно согласен. В моем представлении работа должна быть интересной человеку, тогда отдача и результат будут гораздо лучше, а от самого процесса человек будет кайфовать»
Александр Колацк, арт-директор Ushatava, 23 года
«Не то чтобы я считаю, что работать должно быть всегда интересно (наверное, это невозможно), но я верю в работу по любви. Мне важно, чтобы проект совпадал с моими вкусами и ценностями — иначе не сложится, проверено на личном опыте»
Даша Жикина, старший SMM-менеджер Viva La Vika, 26 лет
«Выгорание — это тоже часть интереса. Можно себе позволить полежать две недели, посмотреть в стенку. Вообще супер. Не оцениваю это как что-то плохое. Если неинтересно, то нет смысла это делать совсем, потому что тогда теряется смысл жизни вообще. Но есть, например, люди, которые работают для того, чтобы получить зарплату, потому что их высшая ценность — семья. Им нужно принести денежку в семью. У меня, видимо, немножко здесь по-другому. Мне важно, чтобы интересно было. Коллеги 40 лет тоже лекции ведут, по-моему, только из интереса. Ребята 25–30 лет из моего окружения на музыкальных профессиях все-таки иногда работают из-за денег. Но это не мучительно неинтересно. Все равно капля творчества в этом есть всегда, даже если закатываются глаза и мы вместе говорим: “Ой, сколько можно вообще играть этого Штрауса? Ну сколько можно!” Все равно это весело, блин, Штрауса играть»
Анна Виленская, музыковед, лектор, исследователь современной музыки, 26 лет
