«Вас обслуживает... Сегодня к вашим услугам...»

11 сентября в «Гараже» стартовала 2-я Триеннале российского современного искусства. Одним из ее участников стал нижегородский художник Антон Мороков, вот только до 12 ноября, даты презентации проекта, об этом почти никто не знал. Его проект под названием «Вас обслуживает... Сегодня к вашим услугам...» был секретным: Мороков на 19 дней внедрился в саму систему «Гаража», выдавая себя то за охранника, то за официанта, то за инсталлятора. Марина Анциперова выяснила у Антона, зачем он это сделал, а у реальных сотрудников музея — как им по-настоящему работается в арт-институции на этих позициях.

Нижегородец Антон Мороков, как и большинство активных местных художников, работает с городской средой — встраиваясь в нее и стирая границу между улицей и искусством. А заодно и между художником и зрителем (или критиком). Так, летом 2019-го, когда в Нижний Новгород съехались гости «Инновации», в номерах «Шератона» их ждали бутылки вина с пометкой «Подарок от художника», а в приветственных записках рядом с паролем от Wi-Fi стояло извинение «за беспокойство, вызванное участием в арт-проекте». Сам художник — собственно Мороков — их тоже встречал: в форме консьержа в лобби или официанта, приносившего с утра завтрак.

«Кажется, некоторые [постояльцы] боялись, что я выпрыгну из шкафа в номере или буду рыться в их белье, — вспоминает художник. — А я всего лишь ходил за ними хвостиком, открывал им входные двери и иногда вел небольшие разговоры в лифте, пока развозил их по этажам». Например, с Анной Толстовой, арт-критиком «Ъ», Мороков обсудил слияние ГЦСИ и Пушкинского, и на прощание она заметила, что он слишком много знает для консьержа.

Так продолжалось три дня; на это время художник по сути превратил пятизвездочный отель в территорию современного искусства — так же, как его единомышленники «осваивают» ветхий местный деревянный фонд или городской крематорий. И заодно поиронизировал над расстановкой сил на российской арт-сцене. «Региональные художники сейчас не на первых позициях в отечественном искусстве, всем рулит Москва. А тут руководители крупнейших институций приезжают в Нижний Новгород и участвуют в проекте, где не они главные, а я. И я начинаю за всеми следить. Ну и есть такое выражение "художник — слуга народа", и я буквально их обслуживал».

На Триеннале Мороков и куратор Анастасия Митюшина решили повторить перформанс почти дословно — только уже не в отеле, а в самом музее. Морокова с ведома лишь нескольких организаторов Триеннале «трудоустроили» в «Гараж», где с 1 по 20 сентября он сменил пять профессий. Начал со службы безопасности, работал бариста в офисе музея, официантом на фуршете в честь открытия Триеннале и даже инсталлятором — помогал монтировать работы других художников. «Мне повезло собирать инсталляцию вместе с художником Лехой Г — и так я стал его практически соавтором». Антон шутит, что готовился к этим «ролям» много лет: водил экскурсии по Нижнему Новгороду, полтора года работал бариста и часто помогал друзьям-художникам собирать их работы.

Мороков объясняет, что в любой профессиональной сфере есть свой этический кодекс и определенная субординация — но профессия художника, напротив, предполагает максимум личного и размывание дистанции. Так, войдя в структуру музея, арт-институции, художник пытался изнутри создавать хаос. «У меня была гипотеза, что музей — это живой организм, который должен реагировать на вызовы современности. Поначалу любое новообразование вводит в дисбаланс, но постепенно все встает на место». Впрочем, общее у профессий официанта или охранника и художника тоже нашлось. «Человек в форме — это серая личность: мы же не пытаемся запомнить официанта, если не планируем несколько дней заходить в одно и то же кафе, — объясняет Мороков. — Поэтому многие не замечали, что я почти одновременно "работаю" на разных позициях, и продолжали считать меня рядовым сотрудником. Это созвучно с жизнью нераскрученного художника: тебя никто не запомнит, пока не захочет».

Сотрудник отдела безопасности

В отделе безопасности мне не доверяли ничего сложного, чтобы не подорвать авторитет других сотрудников. Я проверял температуру посетителей, следил, какие вещи приносят и уносят из офиса «Гаража». Впрочем, некоторые сотрудники переживали, что меня взяли на чье-то место — и кого-то из них вот-вот уволят.

Антон Мороков

СЕРГЕЙ КЛЮЧЕРЕВ, ГЛАВА СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ «ГАРАЖА»:

К моему большому сожалению (или к радости, не знаю), до «Гаража» моя работа заключалась в защите нашего государства от террористических угроз. Я служил в спецподразделении ФСБ, ездил на Кавказ и в другие горячие точки, а в 2011 году уволился по состоянию здоровья. Почему-то был уверен, что молодой специалист, отслуживший в федеральной службе, легко найдет работу. Не тут-то было, но в итоге я устроился в «Гараж» обычным охранником. Скажу честно, меньше всего я тогда думал об искусстве и о художниках. Я вообще о них не думал. Не буду говорить, что после прихода в музей [я сразу начал поддерживать художников], скорее, изменилось мое отношение к искусству. Эта сфера стала для меня ближе. Я понял, что в ней тоже есть много проблем, связанных с безопасностью. Оказалось, что внутри сообщества любителей искусства есть свои радикалы, негодяи и плохиши. Это особый микромир, так что даже к сфере безопасности нужен творческий подход.

Каждый из проектов «Гаража» индивидуален, похожих друг на друга выставок еще не было. Это огромный полет фантазии для безопасника. Нет типичных решений типа круглое носить, квадратное катать. Но больше всего седых волос я заработал во время выставки [Такаси] Мураками. Она была очень сложной в построении: все должно было быть максимально френдли, нельзя было создавать жестких препятствий для посетителей. Тогда датчики установили на маленькие игрушки (их было около 5000) — это была уникальная история. Украсть [экспонаты] пытались несколько раз — в основном дети. Ну оно и понятно — посмотрят на классные японские игрушки, и руки тянутся во все стороны. Вообще что-то стащить люди пытаются довольно часто, но мы всех ловим.

Бариста

Сотрудники офиса очень удивились, что я с ними работал как профессиональный бариста — приносил особенно приготовленный кофе и рассказывал про технологии обжарки. За мной даже пытались следить по камерам, чтобы понять — что я за человек такой, что могу заходить в любые помещения и легко меняю должности.

Антон Мороков

ИВАН СЕМЧЕНКО, БАРНЫЙ МЕНЕДЖЕР:

В кафе при музее меня приглашали работать в качестве консультанта по бару, временно, в итоге согласился перейти на постоянную основу. Основная сложность в работе при музее — это огромное количество согласований от различных дивизионов. Поначалу было сложно, потом привык, это большая организация, и с этим надо считаться.

Придумывать что-то специальное под проекты и выставки приходится, разумеется, но это как раз таки большой плюс, нежели сложность, это был один из факторов при смене работы. О современном искусстве я не знал практически ничего. Но мне всегда импонировало это направление, как и любое искусство в целом, сейчас есть прекрасная оказия узнать об этом больше и использовать это в своей работе.

Официант

Сложнее всего было в кафе «Гаража», хотя у меня за спиной есть опыт работы официантом. Одна из моих коллег постоянно говорила мне, что я все делаю не так, я давно не чувствовал такого потока критики. Так что проработал там всего два дня и «уволился».

Антон Мороков

ЕЛЕНА ЖУРА, ОФИЦИАНТКА КАФЕ «ГАРАЖ»:

Самое сложное в нашей работе — 12-часовой рабочий день на ногах. Устаешь не только физически, но и морально. Но как же приятно становится, когда человек пришел угрюмый, а ты встретил его с улыбкой, вкусно накормил, по-доброму обслужил, и в итоге, он забыл, что был расстроен и ушел довольный. По-моему, это тоже своего рода искусство. Искусство делать людей счастливыми за короткое время.

Современное искусство, каким вижу его я, мне не сильно импонирует, так как в силу образования (окончила театральный институт, где изучала традиционный театр) мне ближе классика. Возможно, я чего-то не понимаю, но иногда мне кажется оно очевидным или, наоборот, настолько глубоким, что докопаться до сути, кажется, невозможно. Современное искусство на первом этаже Музея для меня живее, чем то, что выше, следовательно, привлекательнее. Люблю приходить туда даже в выходной. Нравится там просто находится. Не знаю что, но что-то есть в «Гараже», отчего сюда хочется возвращаться. Не конкретные люди, не еда, не проекта. Что-то такое, что я пока не поняла и не могу дать определение, но обязательно пойму

Инсталлятор

Пока я был инсталлятором, много общался с другими художниками. Задавал им наивные, но каверзные вопросы: как стать художником и что такое искусство. Но каждый из людей, с которыми я вступал во взаимодействие во время моего перформанса, получал что-то от меня взамен — услуги, бонус.

Антон Мороков

АЛЕСЯ ВЕРЕМЬЕВА, ОТВЕТСТВЕННЫЙ ХРАНИТЕЛЬ

ВРЕМЕННЫХ ВЫСТАВОК «ГАРАЖА»:

Я получила классическое искусствоведческое образование и к концу обучения почувствовала, что мне очень не хватает какого-то более материального ощущения работ, понимания, как именно они созданы. «Полевые» условия работы музейного хранителя — идеальные для исследования «материй», из которых состоит искусство.

Самое сложное, пожалуй, предусмотреть все возможные риски для работ. Произведения современного искусства часто создаются спонтанно, материалы — очень экспериментальны, не испытаны временем и потому разрушаются быстрее и в большей мере подвержены внешним воздействиям. Впрочем, иногда это разрушение подразумевается автором и является частью работы. Одним из самых странных был, пожалуй, опыт взаимодействия со скульптурой Урса Фишера «Бруно и Йойо» на выставке «Маленький топор». Это работа из парафинового и микрокристаллического воска, покрытого энкаустической и масляной красками. По сути, скульптура представляла собой огромную фигурную свечу в виде сидящих мужчины и женщины, которая по мере сгорания разрушалась и приобретала все более причудливые очертания. На протяжении трех месяцев мое утро начиналось с поджигания этой огромной свечи и наблюдения за тем, как работа постепенно физически исчезает.

Гид

В роли гида я провел четыре авторские экскурсии — используя все знания, которые «выудил» из коллег-художников, пока работал на монтаже. Так что я не просто паразитировал на информации, которую они мне давали.

Антон Мороков

КСЕНИЯ СЕДЯКИНА, ЭКСКУРСОВОД «ГАРАЖА»:

По образованию я переводчик. В искусство я пришла из банковской сферы, в начале 2017 года мне на глаза попалось объявление о наборе смотрителей в музей «Гараж» для работы на первой Триеннале современного искусства. К тому моменту я как раз решила взять тайм-аут и понять, чем на самом деле хочу заниматься. Работа в «Гараже» была пределом мечтаний, никогда в жизни я не проводила столько времени, рассматривая экспонаты. А спустя несколько месяцев работы набралась смелости попробовать свои силы в качестве экскурсовода. Продолжаю работать им до сих пор, параллельно получая искусствоведческое образование в ВШЭ.

Всегда приятно слышать в конце экскурсии, что люди узнали что-то новое благодаря тебе и чуть увереннее себя чувствуют, рассуждая о понравившихся им работах. Прозвучит пафосно, но, наверное, в этом и заключается моя поддержка художников — влюбить в их творчество как можно большее количество людей. Конечно же, как и многие мои коллеги, я иногда покупаю произведения искусства, но едва ли пока можно говорить о коллекции. Мой любимый объект — хлебный человечек Андрея Кузькина, его работа «Молельщики и герои» представлена на второй Триеннале.