Призраки и велосипеды

ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

Что мерещится человеку в последние минуты и может ли ожесточенная душа добиться свободы — об этом короткий метр «Призрак». К премьере на BlueScreen автор фильма Тимур Джураев рассказал, как искать локацию для съемок по скульптурам и почему важна пленка.

Тимур Джураев

38

возраст

Санкт-Петербург

родной город

Высшая школа режиссеров и сценаристов при «Ленфильме», Санкт-Петербургский государственный институт кино и телевидения (режиссерская мастерская С.М. Овчарова), Высшие курсы сценаристов и режиссеров (режиссерская мастерская П.С. Лунгина, И.Л. Волковой)

образование

«Короче» 2018, второй диплом, «КиноВолна» 2018, приз за лучший короткометражный фильм, KinoDUEL 2018, особое упоминание, «Киносмена» 2018, лучший фильм в номинации «Особый взгляд», «Киномания на Великой» 2018, лучший фильм, «Арткино» 2019, приз за «Лучший сценарий», Festival Luna de Cortos 2019, особое упоминание, «Золотой орел» 2019, лонг-лист короткометражного кино («Рикошет»); «Святая Анна» 2025, лучший игровой фильм, третья премия («Призрак»)

участие в фестивалях

При работе над каждым новым фильмом появляются свои вдохновители, и это далеко не всегда вдохновляющее кино само по себе. Допустим, «Антихрист» Триера сложно назвать вдохновляющим, но я точно пересмотрел его несколько раз, пока делал «Призрака». То же самое могу сказать и о некоторых довольно экспериментальных работах Майи Дерен или Апичатпонга Вирасетакула. Не могу не упомянуть и Андрея Тарковского.

кино, которое вдохновляет

От детских игр — к этюдам, экшену и сну

Когда мы играли с друзьями в детстве, я всегда управлял процессом. Мне нравилось назначать роли и придумывать целые истории, которые стоят за каждым героем. Может, это была моя первая режиссерская работа, которая меня внутренне направляла.

Пока я учился на экономиста (куда поступил, чтобы получить хоть какое-то высшее образование), на «Ленфильме» набирали актерско-режиссерский курс. Я туда пошел без какой-то конкретной цели, но в итоге это обучение поменяло мою жизнь. Мы учились актерству и пытались снимать этюды. Там я познакомился с крутым преподавателем Сергеем Михайловичем Овчаровым и по окончании курса решил пойти к нему в мастерскую в СПбГИКиТ — получать второе высшее уже с интересом и удовольствием.

После учебы переехал в Москву, рассчитывая, что там больше возможностей и можно найти полезные знакомства. Поступил на высшие курсы сценаристов и режиссеров, где в итоге снял фильм, который хочу считать своим первым (до этого у Тимура были учебные работы. — Прим. The Blueprint). Это был дипломный короткий метр «Утопленник» (2016) на основе рассказа Горького «Челкаш». Мои питерские товарищи из театральной среды тогда ставили этюд по этому произведению, и я привлек их к себе в качестве актеров. Хоть это работа дебютантов, мне за нее не стыдно.

Потом я снял экшен. Мой товарищ оператор Паша Беляевский на тот момент учился в Московской школе кино, и они с командой готовились делать короткий метр. У них был сценарий, реквизит и павильоны, отсутствовал только… режиссер. Паша сказал, что лишь один человек готов в такое вписаться за неделю до съемок — я. «Рикошет» (2018) стал моим первым фильмом с большим производством. Он ездил по фестивалям и получал призы, но не отражал меня. 

Я понял, что хочу делать фильмы, которые передают мое личное мироощущение, страхи, веру. Для меня кино — это сон, который ты постоянно ищешь. Он дан человеку, чтобы объяснить ему что-то о самом себе.

Смерть, мрачный старик и велосипед

Я часто слышу, что «Призрак» — мрачная картина. Не буду с этим спорить, но хочется, чтобы впечатление от фильма было не совсем таким. Когда я показывал «Призрака» на фестивале «Святая Анна», ко мне подошла девушка и сказала: «Спасибо. Сегодня я приду домой и хотя бы на один день буду меньше бояться смерти». В тот момент я почувствовал, что она озвучила мои ощущения, которые я сам себе не мог проговорить. То, для чего я делал это кино.

Первые идеи этой истории мне начали приходить в феврале 2022 года. В то время вокруг было много смерти, витало общее ощущение конечности всего. Это наложилось на сложный период в жизни: у меня была депрессия и я прятался в мир литературы, читал Сэмюэла Беккета и Луи-Фердинанда Селина — их многие тоже считают мрачными. В итоге они стали одними из главных вдохновителей «Призрака».

Я люблю образы сварливых стариков. Знакомые меня порой сравнивают с главным героем мультика «Вверх» — я тоже могу поворчать. Я понял, что, если буду продолжать в том же духе, действительно превращусь в ожесточенного деда, который не видит ничего светлого. Из этого страха родился главный герой «Призрака», к тому же омраченный Беккетом и Селином.

Меня всегда беспокоила мысль, что же человеку видится в последние минуты жизни. И вот старик, прикованный к кровати, вспоминает, что в детстве так и не научился ездить на велосипеде. Это становится его личным кошмаром, который приводит к самокопанию и желанию найти виноватых. Лучший хоррор — это тот, от которого совсем не ожидаешь страшных элементов, но они неожиданно появляются. Например, «Тибетская Книга мертвых» маскируется под философский трактат, но в итоге там прорисовываются жуткие демоны. На меня это произвело большое впечатление, я решил воплотить подобное в своем фильме — так к старику пришли призраки.

Пленка и звук, которые работают на время

Наверное, моя сверхзадача состояла в том, чтобы показать не человека во времени, а время в человеке. И хотелось подключить эпоху моих родителей, потому что она уже прошла и это грустно. С обеими идеями мне помогла пленка: она позволила зафиксировать момент на материальном носителе.

Важен был и звук. Латвийский философ Константин Раудиве считал, что при прокручивании пленки на определенной скорости можно услышать голоса мертвых. Я сделал озвучку мыслей старика похожей на эти голоса, потому что мне надо было передать вакуум в голове. Гульельмо Маркони, который изобрел радио в Италии, верил, что звук можно запустить в вечность, — якобы волны способны дойти до кого-то спустя долгое время. Ничего не исчезает, у всего остается свой след.

Кино на чаевые и дача, найденная по постерам

Все свои фильмы я снял на деньги, которые заработал в ресторане сначала официантом, потом менеджером. Копил на «Призрака» с чаевых полтора года. Бюджет встал в 500-600 тысяч. Я платил актерам, потому что считаю, что так люди будут ответственнее относиться к задачам. Часть денег ушла на пленку. Ее на тот момент не ввозили в Россию, но мы смогли достать две банки просроченной. Мы брали технику в аренду, в том числе и камеру — несколько сцен сняли на цифру. Еще мне надо было привезти всех актеров и оборудование на место, снять жилье. 

С локацией получилась интересная история. Я очень долго искал дом и в итоге нашел идеальный вариант в одном location-агентстве. Только услуги агентства были мне не по карману. В школьные времена я учился в художественной школе и много занимался лепкой, поэтому по фотографиям смог понять, что это дом скульптора, а постеры на стенах подсказали мне, какого именно скульптора. Почитав про него, я выяснил, что когда-то у него была дача на реке Истре. Я решил просто поехать в тот район, не зная ничего конкретного. Несколько дней ходил по поселкам и спрашивал людей про этот дом. Многие думали, что я сумасшедший, и не хотели помогать. В один момент я перелез через забор и попал на какую-то полузакрытую территорию, где мне встретился мужчина, который просто шел с банкой пива. Я подумал, что он может мне помочь. Так и произошло: он стал моим проводником и познакомил меня с хозяйкой дома — внучкой того самого скульптора. Мы с ней пообщались, и она согласилась сдать мне локацию без агентства, потому что я проделал такой длинный путь.

Те, кто создал «Призрака»

Съемки заняли три дня. Самой сложной в реализации стала сцена с парящим стариком. Это не графика — мы действительно подняли 68-летнего Юрия Воробьева под потолок. У нас не было профессиональных конструкций, мы соорудили собственную из того, чем располагали. Было довольно рисково.

В кадрах из воспоминаний старика о детстве главного героя играет ребенок. Хоть актеру не надо было разговаривать, я все равно переживал, потому что до этого никогда не работал с детьми на площадке. Мы снимали на пленку, у нас не было права на ошибки. Мне нужен был очень точный пацан — и Боря Дейков идеально подошел. Ему на тот момент было восемь лет, он уже играл в нескольких проектах и понимал, как работать в кино. Не жаловался, не плакал, а вел себя по-взрослому. Даже с велосипеда падать не боялся и делал это реалистично.

Костяком съемочной команды стали я и мой близкий товарищ Дима Рябиков, с которым мы работаем с моего первого фильма. Он выступил продюсером, собрал всех и грамотно наладил все процессы. Дима прямо перед съемками сломал руку, попав в аварию на велосипеде. В фильме есть момент, когда старик держит зеркало трясущейся рукой. На самом деле это рука Димы со вставленной титановой пластиной.

Оператором был Макс Михеев. Он уже снимал на пленку — был вторым оператором на «Межсезонье» Александра Ханта, а у нас круто вывез даже просроченную. С кастингом помогала Софья Гришутина. Звук записывал я сам, а Саша Захаров его сводил. Художника-постановщика у нас изначально не планировалось. Хозяйка дома очень трепетно относится к фамильному имению и не особо любит, когда там что-то перекраивают под съемки. Когда я это узнал, то предложил ей помочь нам с реквизитом. Она с радостью согласилась. Я не был готов доверить кому-то монтаж, потому что он играет ключевую роль в передаче разорванного сознания. Монтировал сам — для этого много читал о связи памяти и мозга.

Бэкстейдж

Обхитрить систему

Сейчас пишу полный метр — комедию. В некотором смысле в этом жанре проще работать, потому что комедиям часто дают зеленый свет и на них находится финансирование. Сложно поднимать остросоциальные, протестные или хулиганские темы и не попадать под цензуру, но я все равно хочу сделать то, что мне будет близко. Я решил обхитрить систему и написать сценарий, который лишь прикидывается чем-то легким. Поступить так, как часто поступали русские писатели, чтобы их произведения публиковали.