«восход люцифера»

«фейерверк»

Кеннет Энгер

«голливудский вавилон»

«восход скорпиона»

Восход Люцифера

Вчера в возрасте 96 лет скончался великий Кеннет Энгер.
Друг Жана Кокто, кумир Мартина Скорсезе и режиссер, который повлиял и продолжает влиять на поколения своих коллег. Мария Бессмертная рассказывает, что надо знать о человеке, благодаря которому фильмы Дэвида Линча, Хармони Корина, Пола Томаса Андерсона, Джона Уотерса, Дерека Джармена, клипы Мадонны и всех после нее выглядят так, как они выглядят.

Когда в 2010 году Джеффри Дейч, в то время директор Музея современного искусства в Лос-Анджелесе, хотел включить Энгера в большую ретроспективу художников из Лос-Анджелеса, представители режиссера сказали ему: «Кеннет Энгер умер». Теперь он умер по-настоящему, хотя, зная нашего героя, в это верится с трудом.

Биография Энгера — в некотором смысле — идеально описывается эпитетом «культовый». Он дружил с Альфредом Кинси, отцом сексологии, с работ которого стартовала сексуальная революция 60-х, он познакомил The Rolling Stones с радостями оккультизма, он предвосхитил всеобщий фетиш по части celebrity и написал the книгу о тайной жизни Голливуда, он превратил отморозков из «Ангелов ада» в героев контркультуры, он снимал квартиру с парнем, который по приказу Чарльза Мэнсона зарезал человека до смерти, и был главным певцом учения Алистера Кроули.

А еще он без денег, в обход студий и любого так называемого профессионального сообщества, которого он, принимая все похвалы, все равно всегда сторонился, снимал фильмы — и придумал, как будут выглядеть квир-кино и клипы на MTV (за тем, чтобы это усвоило как можно большее количество людей, сейчас следит фотограф Дэвид Лашапель, поклонник и ученик Энгера).

Кеннет Энгер в съемке System Magazine, фото: Флора Сигизмунди, 2019

Самым известным приемом Энгера как режиссера было сочетание веселеньких поп-песен, которые заменяли ему диалоги, — «найденной музыки», как он говорил, — с максимально тревожным (или провокационным — дело вкуса) изображением. «Я понял, что можно использовать музыку как структуру и строить фильмы вокруг нее», — рассказывал он потом. Сказать, что это произвело неизгладимый эффект на его коллег, было бы некоторым преуменьшением. Как и то, что он стал символом love-hate-отношений между андеграундным искусством, загоняемым в криминальную хронику, и вылизанной популярной культурой — тоже. Роберт Де Ниро, в начале «Злых улиц» Скорсезе появляющийся под Jumpin’ Jack Flash The Rolling Stones или In Dreams в «Синем бархате» Дэвида Линча, или сцены убийств под песни Бритни Спирс в «Отвязных каникулах» Хармони Корина — это все привет Энгеру, в сравнении с которым Энди Уорхол, который во многом эксплуатировал его приемы, — это просто дитя.

«Синий бархат», 1986

«Злые улицы», 1973

При этом надо понимать, что репутация Энгера как режиссера основывается на относительно небольшом количестве работ: девять коротких фильмов без слов общей продолжительностью менее трех часов, снятых в период с 1947 по 1972 год. Некоторые из них и вовсе являются фрагментами более длинных проектов, которые так и не были закончены из-за отсутствия денег.

1947

Кеннет Уилбур Энглмайер родился в Санта-Монике, штат Калифорния, в 1927 году.
Свой первый фильм он снял в возрасте десяти лет — от него осталось только название — «Бык Фердинанд». Свою первую зрелую работу он, тогда студент истфака Калифорнийского университета, снял в 1947 году. Ею стал «Фейерверк», первый американский квир-фильм, — 14-минут, снятые за выходные, пока его родителей не было в городе. Сюрреалистический фильм-сон, в котором несколько моряков жестоко насилуют прохожего, которого играет забрызганный фальшивой кровью режиссер.

Спустя десять лет, в 1957 году, когда про Энгера уже знал весь богемный Лос-Анджелес, фильм показали в кинотеатре Coronet — налет полиции во время сеанса (в США, напомним, стояла эпоха маккартизма) закончился беспрецедентным судебным процессом. Менеджер кинотеатра Рэймонд Рохауэр, сначала приговоренный к трем годам условно за нарушение закона о непристойности согласно Кодексу Хейса 1934 года, обвинение оспорил. Иск был передан в Верховный суд Калифорнии, который поддержал право Рохауэра показывать «Фейерверк» на том основании, что «гомосексуальность старше Содома и Гоморры» и, следовательно, является законным предметом разговора для искусства. 

В Европе, впрочем, таких проблем у Энгера не было. Он отправил фильм на кинофестиваль в Биаррице, где его увидел Жан Кокто, тут же написавший режиссеру, и уже упомянутый доктор Альфред Кинси. В 1950 году Энгер уехал в Европу, где стал работать с Кокто во Французской синематеке и сотрудничать с Кинси в его новаторских исследованиях в области сексологии. «Кинси брал у меня интервью для своего тома о мужской сексуальности, — вспоминал Энгер. — Среди прочего он снял на видео, как я мастурбирую. Так я узнал, что мои пальцы ног сгибаются в момент оргазма».

Проведя несколько лет в Европе, где он работал над короткометражными фильмами и сотрудничал с Cahiers du Cinéma вместе с Годаром и Трюффо, Энгер вернулся в Лос-Анджелес на похороны матери. В это время он сдружился с модным самопровозглашенным шаманом Самсоном де Бриером, который пробудил интерес Энгера к оккультизму — проводя телемитские церемонии в его доме, всего в нескольких шагах от кладбища Hollywood Forever. Пока Энгер был за границей, такие церемонии превратились в полноценные вечеринки, на которые съезжался цвет богемы, которую еще не назвали контркультурной, — феминистка и поэтесса Марджори Кэмерон, писательница Анаис Нин, Джек Николсон, Джеймс Дин и Деннис Хоппер. 

Несколько фильмов Энгера того времени одновременно изображают и разыгрывают такие ритуалы — в частности, «Торжественное открытие храма наслаждений» 1954 года, в котором показана вечеринка, гости которой одеты как языческие божества. Сам Энгер стал сравнивать создание фильма с наложением заклинания.

1965

В 1956 году Энгер возвращается в Париж, где начинает работать над своим первым и последним коммерчески успешным проектом — им по иронии становится книга, а не фильм.

«Голливудский Вавилон» обнажил мрачную изнанку Лос-Анджелеса и объединил все непристойные сплетни солнечного города, некоторые из которых Энгеру рассказывали сначала одноклассники из киносемей в старшей школе в Беверли-Хиллз, а потом и друзья — про героиновые загулы суперзвезд, пьяные изнасилования и убийства молодых актеров, про то, что Люсиль Болл начинала свою голливудскую карьеру как проститутка, про то, что Джеймс Дин имел «нездоровый интерес» к 12-летним мальчикам, а Бетт Дейвис была убита своим вторым мужем.

«Изысканной коробкой отравленных конфет» назвали книгу в The New York Times — она была опубликована в 1958 году в Париже Жан-Жаком Повером, выпускавшим запрещенные цензурой романы маркиза де Сада. Хроника Энгера положила начало быстро расцветшему жанру сплетен о звездах, но на родине автора, несмотря на сенсационный успех в Европе, была издана только в 1975 году (и тут же стала бестселлером).

О новой части «Вавилона» мастера умоляли начиная с 1980-х (после выхода так называемого сиквела о спровоцированных первой книгой скандалах), но он заявил, что «современный Голливуд уже не тот», а потом, как ему свойственно, попал прямо в яблочко и сказал, что написал бы, да сайентологи и Том Круз точно его убьют (сюжет вполне в духе Энгера).

1963

1972

В 1963 году на оставшиеся от «Вавилона» деньги Энгер снял свой самый знаменитый фильм — «Восход Скорпиона» — именно его с упавшей челюстью смотрел студент киношколы Скорсезе, которому профессора запрещали вставлять в фильмы поп-музыку.

«Восход Скорпиона», 1963

Под сладкоголосые хиты Элвиса Пресли и Рики Нельсона Энгер пустил видеоряд, состоящий из его любимой символики: за гомоэротизм отвечали байкеры из «Ангелов ада», переодетые под Марлона Брандо и Джеймса Дина, без свастик и крестов тоже не обошлось. Это ядреное варево, которым сейчас никого уж не удивишь, как выяснится позже, было напитком не галлюциногенным, а отрезвляющим и вполне пророческого характера — до конца веселой эпохи, закончившейся зверским убийством Шерон Тейт, оставалось шесть лет. «Восход Скорпиона» был и об этом тоже.

Подобное Энгеру больше не удавалось, но, может, и к лучшему. В 1972 году он завершил свой opus magnum — «Восход Люцифера», который снимал без малого десять лет. Самая масштабная работа Энгера, мистерия по мотивам Алистера Кроули, в которой Лилит играла певица и бывшая подруга Мика Джаггера Марианна Фейтфул, а сидевший за убийство Гари Хинмана член банды Мэнсона и бывший сосед Энгера Бобби Босолей выступал в качестве композитора, была скорее эпитафией эпохе.

«Восход Люцифера», 1972

Начиная с 1980-х Энгер снимал редко, но каждый раз как на убой, демонстрируя,
что не растерял ни хватки, ни способности нагнать жути, — 15-минутное «Самоубийство Эллиота», вышедшее в 2007 году и посвященное другу Энгера музыканту Эллиоту Смиту, который покончил с собой в 2003 году, будет пострашнее многого.

Активно «не снимая», Энгер тем не менее забыт не был — любой уважающий себя режиссер, начиная с Гаспара Ноэ и заканчивая Николасом Виндингом Рефном, бравшим у него большое интервью в закрытом на ночь Государственном музее искусств (SMK) в Копенгагене, и Полом Томасом Андерсоном, который пересматривал его перед началом работы над экранизацией «Врожденного порока» Томаса Пинчона, всегда упоминает Энгера. За него, благодаря креативному директору Saint Laurent Энтони Ваккарелло, большому поклоннику, в последние годы взялась и модная индустрия. В 2019 году, например, фотограф Флория Сигизмонди в номерах отеля Chateau Marmont сняла его для специального выпуска журнала System в одежде из коллекции Gucci Cruise 2019, в которой были худи с отсылкой к «Восходу Люцифера».

«Врожденый порок», 2014

Кеннет Энгер в съемке System Magazine, фото: Флора Сигизмунди, 2019

На этих фотографиях Энгер-Люцифер, не растерявший былой стати (в детстве ему прочили актерскую стезю), похожий на Дракулу и, кажется, не отбрасывающий тени, представал в своем позднем уже каноническом виде — персонификацией гения места и духа времени. Живым напоминанием о том, из каких опасных для неподготовленного ума источников берутся идеи для «развлекательного контента».