Самые красивые фильмы Берлинале 2020
1 марта жюри Берлинского фестиваля объявило своих фаворитов. А сегодня The Blueprint раздает свои награды самым зрелищным фильмам фестиваля.
#1
«Берлин Александерплатц»
режиссер Бурхан Курбани
Трехчасовой городской эпос уверенно претендовал на главный приз фестиваля, «Золотого медведя». В случае своей победы он мог бы манифестировать новые перспективы для немецкого кино. Но победы не случилось: возможно, причина в том, что политическая повестка подана здесь с чувством, но аккуратно. Зато в своей зрелищности — безрассудной и напряженной — фильм определенно состоялся.
Режиссер перенес действие романа Альфреда Дёблина из 1929-го в наши дни. Франц (в новой интерпретации — африканец Франсис, эдакий джойсовский Улисс) начинает путешествие с метафорического погружения в красные волны, а затем выходит на улицы Берлина, завоевывая уважение у наркоторговцев.
Криминальный мир пульсирует под напористые электронные биты. Полные тревоги и соблазна клубы залиты холодной неоновой маджентой, ночлежки и тюрьмы мигают красным и синим. Самый стильный визуальный акцент — грабители, врывающиеся в темноту улиц города в клоунских масках с горящими неоновыми глазами и улыбками.
Политических высказываний в немецком кинематографе уже в избытке. А этот фильм добавляет к ним свежие визуальные цитаты.
#2
«Ундина»
режиссер Кристиан Петцольд
Еще одна картина с литературным налетом оказалась в главном конкурсе Берлинале. Режиссер Кристиан Петцольд, кажется, нашел себе новую музу: второй раз вместо сдержанной Нины Хосс он снимает таинственную — и слегка безумную — Паулу Бер. Со сменой героини Петцольд поменял интонацию на мелодраматическую, неожиданную для авторского немецкого кино.
Ундина — урбанист, но ведет экскурсии не по улицам, а по картонным макетам, иллюстрирующим историю реставрации городской застройки. Берлин Петцольда не вибрирует, он течет, обволакивает и завораживает. Камера фланирует по искусственному городу в выставочном зале и так же аккуратно наблюдает за началом уже настоящей, трепетной и тактильной, влюбленности между Ундиной и водолазом Кристофом. Под водой, в сказочном мрачном пространстве среди водорослей они тоже встретятся. Но у легенды про русалку несчастливый конец. По заветам Петцольда и «берлинской школы кино» не может быть беспечной и новая жизнь, построенная на прошлом, постоянно вымывающим почву из-под ног.
#3
«Сложности с рождением»
режиссер Сандра Вольнер
Звуки леса превращаются в полушепот детского голоса. Элли — андроид, запрограммированный на воспоминания о счастливом лете у бассейна. Для нее это набор слов, для купившего ее «отца» — проявление болезненной ностальгии. Постепенно, через беспристрастность съемки, долгие поцелуи и прозрачные платья зритель вдруг понимает, что Элли в этом доме используют как секс-игрушку.
Провокативная научная-фантастика получила особый приз жюри в новой экспериментальной программе фестиваля «Столкновения». Летний зной не может проникнуть в дом и его леденящую стерильную атмосферу. Камерная история о бездне внутренних желаний и увековечивании травмы оставляет ощущение беспокойного тяжелого сна.
Кстати, юная актриса в роли ИИ скрыла свою личность: она выбрала имя Лена Ватсон и носила силиконовую маску, сглаживающую черты лица.
читайте также
Поддельная роскошь, дикий шик и Адам Сэндлер в «Неограненных драгоценностях»
#4
«Первая корова»
режиссер Келли Райхардт
Вы, наверное, помните это ощущение из фильма «Сердце мира» с его «тактильной съемкой». Там в какой-то момент появлялась собака, и зритель чувствовал, какой у нее теплый и мокрый нос — настолько минимальным был благодаря оператору зазор между реальностью и кино. Так вот, Келли Райхардт тоже сняла фильм, в котором два часа зрителя обдувает легким калифорнийским ветром, заливает жестоким дождем и окатывает грязью английской колонии, а напоследок ласкает шершавый язык коровы. Не кино, а какой-то симулятор пилигрима: когда герои чинят свои одежды, тебе тоже становится теплее; когда они пьют росу, скопившуюся на тростниках, представляешь ее вкус; а когда готовят на масле китайские пончики, хочешь схватить один вне очереди, прекрасная зная, что обожжешься. Удивительная тактильность этого фильма подчинена конкретной задаче — противопоставлению наива цинизму; стиранию границ между людьми. Все мы — в одном плавильном котле. Райхардт обеспокоилась, что ее соотечественники стали это забывать, вот и сняла фильм-памятку, который можно вешать на холодильник как рецепт лучшей сладости в мире.
#5
«Город уснул»
режиссер Мария Игнатенко
Пора раскрыть один секрет. Берлинале, как известно, всегда случается в конце зимы, когда критикам (особенно пережившим Санденс) критически не хватает витаминов и солнца. Поэтому каждый сеанс фестиваля — настоящее сонное царство, где в тревожной дреме ворочается бессознательное коллективное журналистское тело. Чужие головы резко, как с эшафота, падают на ваши плечи — или нежно ложатся на них. Свет экрана падает на спящие лица, которые еще минуту назад были серьезными и сосредоточенными, а теперь примирились с очередным фильмом.
«Город уснул» — единственный фильм фестиваля, спроектированный так, что на нем нужно засыпать и просыпаться, лихорадить и успокаиваться, сомневаться в реальности и смиряться с ней. Трудно сразу понять, как режиссер Мария Игнатенко создала этот эффект дремы. Возможно, дело в тяжелом молчании героев-матросов: мертвецы не рассказывают сказки. Или в шуме тлеющего мира, который незаметно нарастает вместе с каждым кадром. Действие происходит на заснеженном севере в кромешной тьме — а любой из нас помнит, какой соблазнительной может быть идея поддаться сну на морозе и лечь в сугроб. «Город уснул» — поэтичное кино о переживании смерти близкого. А единственное средство от скорби, доступное каждому, — сон. Вот этот фильм и убаюкивает нас. Поразительная работа.
#6
Неон, шпильки и пинап. Стиль в неонуаре «Расправа» — одном из главных сериалов сезона
читайте также
«Время охоты»
режиссер Юн Сун Хен
Действие этого корейского боевика происходит в недалеком будущем, но ощущение антиутопии здесь достигается не с помощью декораций и спецэффектов, а операторской работы, звукорежиссуры и музыки. В знаменитом рекламном ролике Chrysler Эминем едет на машине по вымершему Детройту, и зритель за минуту впитывает в себя дух этого мускулистого города-боксера, который вышел на бой с очередной Великой депрессией и не надеется дотянуть до финального гонга. Так вот, «Время охоты» — тот же ролик, но растянутый на два с лишним часа, причем вторая половина фильма — брутальная городская перестрелка в духе «Схватки» Майкла Манна. От выстрелов закладывает уши; пар, идущий из канализации, обжигает; в грязных лужах отражается чистое небо; когда психопат в бронежилете (что еще за привет от «Харлея Дэвидсона и ковбоя Мальборо»!) расстреливает напарника, чувствуешь каждую пулю. Все ждали, что корейцы привезут на Берлинале что-нибудь артхаусное, новых «Паразитов», а они привезли иммерсивный блокбастер — но с актером из «Паразитов».
