ТЕКСТ: Настя Полетаева

Фанзин Pollen, посвященный роману «Маленькая жизнь»

Фанзин Pollen, посвященный роману «Маленькая жизнь»

ТЕКСТ: Настя Полетаева

30 ноября российский книжный рынок будет переживать сразу два счастливых события. Во-первых, в этот день выходит роман «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары на русском языке; во-вторых, открывается международная ярмарка Non/fictio№ — самое масштабное в России мероприятие для ценителей интеллектуальной литературы. Рассказываем про фанзин Pollen, который посвящен роману Янагихары и который можно будет купить на ярмарке вместе с книгой.

Издатель Pollen Владимир Вертинский рассказал The Blueprint об идее выпускать в России бумажные фанзины, посвященные американской литературе XX–XXI веков: «Наш фанзин появился как ответ на вопрос: «Как нам понимать романы авторов-американцев, будучи отключенными от культурных и социополитических контекстов США?». Сдвинул нас затворник и постмодернист Томас Пинчон, активно издающийся на русском языке, но практически не прокомментированный местными специалистами. На Западе количество работ о нем в несколько раз превышает библиографию самого автора, российский же читатель остался с текстами тет-а-тет. И мы тоже. Первые 50 копий зина, напечатанные на наши деньги, разошлись моментально. Тираж второго номера, где мы рассказываем о Дэвиде Фостере Уоллесе, составил уже 300 экземпляров. Вокруг журнала появилась дискуссионная площадка».

Pollen: команда
и история

Последний номер Pollen, посвященный одному-единственному роману, — это исключение. «Новый номер о Ханье Янагихаре и романе «Маленькая жизнь» — это эксперимент, попытка понять, какой круг проблем интересует американское общество сегодня, но со скидкой на то, что это массовая литература», — объяснил Вертинский.

«Маленькая жизнь» — что в ней такого?

Почему книга, к которой сразу приклеился ярлык «гей-романа» и «истории о сексуальном насилии над детьми», вызвала резонанс, — понятно. Но этого недостаточно, чтобы пресса назвала «Маленькую жизнь» самым громким романом года (в России он стал самым ожидаемым — перевод издается на год позже выхода оригинала). Сухие цифры и факты тоже ничего не объясняют: книга не взяла ни одной крупной в международных масштабах премии. Ни Пулитцера, ни Нобеля. Да, был шорт-лист Букеровской премии, победа в Kirkus Prize, однако и этого слишком мало. Так что же такого в «Маленькой жизни»? Не сочтите за банальность, но критики, переводчики и рядовые читатели объясняют все очень просто: у Ханьи Янагихары получился действительно выдающийся роман. Может, даже великий американский, но уж точно не книга-клише о геях, насилии и о чем угодно другом. Говоря словами Анастасии Завозовой, одной из трех переводчиков романа на русский: «Это тот случай по-настоящему большой литературы, которой катастрофически не везет с аннотациями».

Литературная полемика — вокруг «Маленькой жизни» и вообще

Целый разворот фанзина посвящен публичной дискуссии, которая развернулась на страницах The New York Times Book Review между колумнистом Дэниелом Мендельсоном и редактором «Маленькой жизни» Джеральдом Говардом. Мендельсон назвал роман Янагихары «бесконечной и бессмысленной цепочкой оскорбительных и насильственных сцен», обвиняя автора в том, что она безо всякой на то художественной причины выжимает из читателя слезу. Говард написал ему в ответ открытое письмо, в котором назвал эмоциональную реакцию на роман признаком того, что «Маленькая жизнь» есть подлинное искусство. Однако Мендельсон своего мнения не изменил. Здесь интересна сама практика, когда крупные англоязычные издания становятся площадками для литературных дискуссий. Похожая ситуация сложилась вокруг другого громкого романа последних лет — «Щегла» Донны Тартт, который ряд критиков тоже обвинили в неправдоподобии и вымученности. Vanity Fair опубликовал тогда объемный аналитический материал It’s Tartt — But Is It Art?, где взвешивались все за и против.

«Насилие отнимает
у мужчин чувство мужествен-ности»

«Насилие отнимает
у мужчин чувство мужественности»

Одной из главных тем в романе стала травмированность Джуда, главного героя, который пережил сексуальное насилие в детстве. Янагихара объясняет, что у такого выбора темы нет никакого личного подтекста, а ее всегда интересовало не столько насилие как таковое, сколько его последствия — и особенно последствия для мужчин. «Думаю, что женщины растут в какой-то степени практически готовыми к насилию. Мальчики — нет, и это происходит с очень многими из них. (…) И конечно, они не могут, им не позволяют об этом говорить», — рассказала писательница. С ее мнением можно поспорить, но это не отменяет того факта, что «Маленькая жизнь» стала обширным художественным высказыванием на до сих пор табуированную тему. Чтобы подкрепить эффект, Янагихара выбрала для обложки снимок Питера Худжара «Мужчина в момент оргазма» (1969): «Мне нравится, что, глядя на это лицо, ты не можешь определить, испытывает ли мужчина удовольствие или боль; он в экстазе или агонии». В России книга вышла с другой, более нейтральной обложкой.

Фотографии как основа романа

Фанзин завершает переводной материал «Как я писала свой роман», который был впервые опубликован в The Vulture. Он состоит из подборки изображений, в числе прочего вдохновивших Янагихару на «Маленькую жизнь». Писательница рассказывает, что за 14 лет до начала работы над романом стала собирать портреты «юношей, теряющих себя в сексе и наркотиках» — потом эти снимки переехали на ее страницу в Pinterest, а в итоге задали тон повествования. Но Ханья говорит не только об этих фотографиях. В ее подборке масса других работ — от снимка, запечатлевшего Джексона Поллока в процессе создания полотна, до кадров с показа Prada осень–зима 2007. Несмотря на отсутствие в «Маленькой жизни» иллюстраций, Янагихара создавала свой роман в плотной связке с визуальным искусством, отдельные произведения которого мощно резонируют с текстом.

Перевод

«Маленькую жизнь» на русский переводили сразу три переводчика: Анастасия Завозова, Виктор Сонькин и Александра Борисенко. Каждый из них написал для фанзина Pollen небольшое эссе о работе над романом. У современных переводчиков в России довольно редко берут интервью, но именно их мнение о книге позволяет понять ее чуть глубже. Завозова рассказала, как важен спокойный, ровный тон рассказчика в романе, от чудовищных событий которого волосы встают дыбом. Александра Борисенко по-своему объяснила, почему писательница ставит дружбу выше любви, а Виктор Сонькин указал на абсолютную невозможность понять, в каком времени происходит роман. Все они сходятся на том, что Янагихара создала герметичное пространство, которое делает «Маленькую жизнь» похожей на жутковатую волшебную сказку.

Ханья Янагихара

«Один из наших споров с редактором был по поводу того, сколько читатель может выдержать. (…) Я хотела, чтобы книга была преувеличенно жестокой, но я также хотела преувеличить все остальное: любовь, сопереживание, жалость, ужас. Я хотела, чтобы все было немного чересчур», — рассказала Ханья Янагихара в большом интервью The Guardian, перевод которого опубликован в зине Pollen. Вообще-то Янагихара восемь лет работала редактором Condé Nast Traveler, а в 2015 году ушла в T Magazine. «Маленькую жизнь», как и свой первый роман «Люди в деревьях», она писала после работы и на выходных. «Моя книга должна стать посвящением другой разновидности взрослой жизни, о которой редко пишут, но которая тем не менее тоже жизнь. В этой жизни на первом месте дружба. (…) Я не верю в брак, хотя, конечно, считаю, что он должен быть законным для всех, кто хочет его заключить. Но я не верю в него, как не верят ни мои персонажи, ни мои друзья», — объяснила писательница в том же интервью. Она живет и всегда жила одна, а «Маленькая жизнь», по ее же словам, вполне может оказаться ее последней книгой.