«Контур» Рейчел Каск — маленький, но великий роман
В 2021 году российские туристы открыли для себя Афины как самую гостеприимную столицу карантинной Европы. Действие одного из лучших романов XXI века также разворачивается в Афинах — даром что ни самого города, ни собственно действия в нем нет. В регулярной рубрике The Blueprint и Bookmate Лиза Биргер объясняет, почему «Контур» Рейчел Каск это никак не портит.
Рейчел Каск «Контур»
Перевод с английского Светланы Кузнецовой
Роман «Контур» писательницы Рейчел Каск, вышедший в 2015 году, успел с тех пор завоевать немало премий и регулярно входит в списки лучших романов XXI века — и по версии Time, и по версии Guardian, и по версии Vulture. И вот он наконец выходит на русском языке. Строго говоря, «Контур» даже трудно назвать романом — это коротенькая тоненькая книжка, первая часть уже законченной на сегодняшний день трилогии, с героиней которой почти ничего не происходит. Она приезжает в Афины вести писательский семинар и записывает все разговоры, начиная от встречи с болтливым попутчиком в самолете: лесбийские поэтессы, ирландские писатели-эмигранты, старые друзья и назойливые романистки, и, конечно, студенты, которым героиня дает упражнение рассказать о чем-то, что случилось с ними по дороге, или написать простой рассказ с участием животного. Все говорят, она молчит, а получается совершенно невероятная книга, где обычные люди нашего времени предстают глубокими и важными героями.
Конечно, Рейчел Каск не первая, кто придумал разговаривать чужими голосами. Уже сто лет назад это был любимый модернистский прием. Частично на литературу тут повлияло кино — возможность быстрой смены кадра с помощью монтажных склеек, возможность крупным планом показать живое лицо и внезапный глубокий эффект от встречи с этими лицами. У Альфреда Дёблина в «Берлин. Александерплац», у Джона Дос Пассоса в «Манхэттене», еще раньше у Джойса в «Дублинцах» говорила улица, целое складывалось не как результат одной человеческой судьбы, а из суммы отдельных судеб. Жил не человек, а единое городское тело, симбиоз маленьких человеческих организмов. Даже сегодня эти тексты звучат довольно потрясающе, первая попытка отказаться от собственного голоса ради того, чтобы услышать хор.
Но в «Контуре» отказ от голоса превращается в принципиальную позицию, что-то вроде духовной практики. Рассказчица очень мало сообщает нам про себя — читатель знает, что она недавно пережила развод, что она писательница, какие-то крохи ее личной истории, которые надо внимательно выуживать в процессе. Но при этом говорят все вокруг нее, и только она молчит. Говорят мужчины — рассказывают о себе в подробностях. Рассказчица спрашивает, комментирует, уточняет, но редко превращается из наблюдательницы в объект наблюдения. Говорят друзья, случайные знакомые, студенты, даже вещи в квартирах. Но она вынимает себя из действия и даже находит объяснение этому: «Человек способен почти на все, если приложит достаточно усилий, но усилия — как мне кажется — почти всегда значат, что он плывет поперек течения, пытается направить события в некое русло вопреки естественному ходу вещей. (...) Между тем, чего я хочу, и тем, что могу получить, сказала я, лежит пропасть, и пока я не примирюсь с этим фактом, я решила ничего не хотеть».
Можно, конечно, представить «Контур» как феминистский опыт: мужчины говорят, женщины ищут голоса. Но, скорее, молчание здесь — это последствие невидимой травмы, раны, как точно определила ее Оксана Васякина в своем одноименном романе, а голоса, вырывающиеся из хора, — это голоса таких же раненых. Тем более что в финале героиня встречается в некотором роде с самой собой, с женщиной, которой трудно рассказывать о себе после пережитой травмы еще и потому, что окружающие отказываются о ней слышать. «Но если люди будут молчать о том, что с ними произошло, разве это не предательство — по крайней мере, того себя, с кем это случилось?»
Такой взгляд в финал в случае «Контура» не спойлер. Читателю сразу стоит понять, что весь этот маленький текст — это упражнение в разговоре о себе. Кстати, именно такое задание — рассказывать о себе — героиня дает студентам на писательском курсе. Одна из студенток уходит, возмущенная, требуя возврата денег: она думала, что писательство — это работа воображения. Остается надеяться, что с читателем подобного не произойдет и он уже наловчился понимать, когда перед ним настоящая литература.
Главное событие здесь — это глубокое погружение в чувства и переживания чужих, не всегда даже приятных нам людей. Это действительно напоминает дайвинг, когда шум вокруг приглушается и от интенсивности переживания закладывает уши. Текст настолько плотный, что из него хочется вынырнуть подышать, но плотность эта достигается за счет внимания к другому. «Контур» предлагает нам научиться разговаривать — для этого надо научиться слушать другого. Не просто его голос, а историю побед и поражений. И это, кстати, довольно полезный навык для нашего времени, когда из всех соцсетей до нас доносятся голоса единым шумом, и распознать частную драму за ними становится все сложнее. Ну а если мы научимся слушать других — то, может, научимся и говорить о себе? Мы же помним, что это пока только первая часть трилогии.
