40 книг
с ярмарки
non-fiction
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
Пойти или нет на ярмарку интеллектуальной литературы non/fiction в Москве 4–7 апреля — решать вам. Но и для тех, кто пойдет, и для тех, кто поленится, литературная обозревательница Дарья Митякина подготовила краткую ревизию главных новинок весны.
наводите курсор на книгу, чтобы узнать подробности
Переоткрытая классика
Необычный для американского классика роман без привидений и размытых границ впервые выходит на русском языке: два дома, две семьи, одно нераскрытое убийство.
«Ее жизнь была похожа на комнату, подготовленную для танцев, где вся мебель сдвинута к стенам»
Срез черного рынка икон 1970-х в обертке остросюжетного детектива от профессионального реставратора и члена южинского кружка публикуется через 48 лет после написания.
«С тех пор как иконы стали разменной монетой уголовного мира, Анне Петровне делалось год от года труднее разыскивать для музеев неведомые шедевры иконописи»
Генри Джеймс
«Другой дом»
Алексей Смирнов фон Раух «Доска Дионисия»
Букмейт х «Подписные издания»
Individuum
Сорок эссе из последнего прижизненного сборника интеллектуальной звезды американской поп-культуры: Сонтаг с одинаковой тщательностью пишет об осаде Сараево, фотографиях Роберта Мэпплторпа и садово-парковом искусстве.
«Никаких железобетонных обобщений. Всего лишь заметки»
Абсурдистские и трагикомические пьесы испанского режиссера (и друга Алехандро Ходоровски), которого называют последним дадаистом: «Герника», «Трехколесный велосипед», «Кладбище автомобилей» и «На волоске (Баллада о поезде-призраке)».
«Тоска оплетает меня своими незримыми стеблями и кусает, как бешеная кошка»
Фернандо Аррабаль «Четыре пьесы»
Сьюзен Сонтаг «Под ударением»
Jaromir Hladik х «Носорог»
Ad Marginem
Добротный роман о том, как загадочная книготорговка и бывший военный журналист исследуют тайны старого маяка в шотландском городке, где ничего не происходит, но много сплетничают.
«У Рейчел по-прежнему оставалось много вопросов, а единственная женщина, которая могла на них ответить, умерла двести лет назад и растворилась в тумане истории — так, что даже ее имя они узнали с трудом»
Душеспа-сительные романы
После карантина пятнадцатилетняя Сара обнаруживает, что у старого особняка на Лонг-Айленде, который реставрирует ее семья, и болезни ее афганской бабушки больше общего, чем могло показаться.
«И медленно, очень медленно фигура поворачивает голову, ведет рукой, и я в бессильном крике гляжу в призрачное молодое лицо, знакомое мне лишь по старым фотографиям»
Ключевой для бразильского модернизма роман о поиске древнего талисмана в обрамлении народных сказок и мифов.
«Я сел на листья, поискал у себя клещей, побренчал на гитаре и впустил в этот мир через свой рот рваным ритмом на нечистом языке песню, слова и деяния Макуинамы, героя нашего народа»
Шэрон Гослинг «Книжный на маяке»
Диба Заргарпур «Отражения нашего дома»
«Синдбад»
«Маршмеллоу»
Писательница узнает больную Альцгеймером бабушку через ее дневник: война, трагедии, танцы и трюфели под солнцем Южной Франции.
«Жанина представляет себе свою память как утес, который хотят повалить ветра»
Эпическая семейная сага и медицинский детектив начинается с замужества 12-летней девочки, которой предстоить связать многие поколения индийской семьи в турбулентном XX веке.
«Девочка, которая дрожала от страха у алтаря, которая сейчас лежит рядом со своим мужем, которая носит ребенка, не может предвидеть, как однажды станет почитаемым матриархом всего семейства Парамбиля»
Анн-Гаэль Юон «Я помню музыку Прованса»
Мариу ди Андради «Макунаима, герой, у которого нет характера»
Абрахам Вергезе «Завет воды»
Belles Lettres
Ad Marginem
Phantom press
Комиксы и манга
Французский графический роман, героине которого не повезло делить имя с поп-звездой в мире, где экономика внимания распространилась на вопросы жизни и смерти.
«Если кто-нибудь прочтет ваше имя и свяжет его с другим человеком, то сила мысли будет направлена на вашу тезку, и тогда она станет по-настоящему реальной, а вы — нет!»
Манхва о том, как в первый день средней школы поклонница романтических фанфиков просыпается в одном из них.
«Я сплю? Может, провалы в памяти?»
Леа Мюравьек «Великая пустота»
Yu Han-ryeo «Моя жизнь — веб-новелла»
NoAge
Freedom
Забытая классика американских хоррор-комиксов 1970-х: гималайские вампиры, ведьмы, старые поместья с нечистью и культ ужасных причесок.
«Ветер завывал, словно хор грешников в преисподней!»
Цифровой комикс продолжает вселенную одноименного романа Александры Яковлевой и сериала в духе ретрофэнтези о людях со сверхъестественными способностями во время Второй мировой войны.
«Я же говорил, что у нас в семье все колдуны?»
Кирилл Кутузов «Иные»
«Я выпью твою кровь / Я сожру твой мозг»
«Букмейт»
Alpaca
Сборник эссе на пересечении новых онтологий, марксизма, теологии и метафизики: что общего между готической архитектурой и современными военными машинами, вечное блаженство в свете «новой этики» и попытка осмысления 24 февраля.
«Ангелы? Их совершенно некуда “поместить” в этой — конца сентября 2022 года и всех последних веков — ситуации. Следовательно, возникнув, они имеют все шансы разорвать ее изнутри»
Подтянуть историю и развлечься историями о пиратах, ведьмах, археологах, лордах и поэтах — сборник сцен мировой истории в детективной обработке в духе Умберто Эко и Борхеса.
«1580 год. Один пизанский юноша видит сон»
Редкости от маленьких независимых издательств
Тентакулярность, сюрреализм, галлюцинации и антиматерия в сборнике популярной шведской поэтессы
«Я расту под деревом. Я думаю, что, может быть, плачу. Остроконечный дождь падает на восхищённые вещи»
Осе Берг «Темная материя»
Soya Press
Страшная сказка о военных сборах: металлические койки как кладбищенские ограды, рассказы странной медсестры и монстр в лесу, который ест мальчиков.
«Страна у нас в трудном положении, сами знаете, чем смогли, тем помогли, а дальше вы о себе сами позаботьтесь»
Кошмары и ужастики
Две москвички спасаются от жаркого лета поездкой в Карелию, идут по морошку и теряются в лесу — с помадой и маникюрными ножницами.
«Сгинуть в этих местах, конечно, раз плюнуть, каждый год кто-нибудь да пропадает, но то не местные обычно, то туристы-идиоты: приезжают и идут в тайгу как на пикник»
Ася Демишкевич
«Раз мальчишка,
два мальчишка»
Светлана Тюльбашева «Лес»
«Дом историй»
«Альпина.Проза»
Сборник городских легенд в духе вирд-фикшн от звезды современной японский литературы: ритуалы поедания умерших, свитер из человеческих волос, «синдром подростковых галлюцинаций» и загадочные поцелуи.
«В последние годы люди своими повадками все больше напоминают мне тараканов»
В герметичном триллере пассажирский автобус, кабриолет, патруль ДПС, УАЗ «Патриот« и еще десяток машин оказываются заперты под Москвой-рекой.
«Машины ползли по тоннелю плотно, в три ряда, как фарш через мясорубку»
Саяка Мурата «Церемония жизни»
Яна Вагнер «Туннель»
Popcorn Books
«Редакция Елены Шубиной»
Реалистичный дебютный сборник рассказов из шорт-листа премии «Лицей» о проблемах современных женщин: ксенофобия, домашнее насилие, отчуждение, зависимость и мобилизация.
«Ее добавляют в чат “Вдовы наших героев”. Каждые два-три дня она читает: “Приглашаем Вас на торжественное открытие...”, “...выступление на стадионе “Лужники”...”, “...спектакль в театре Российской армии...” — но ей не хочется даже выходить из дома»
Роман в духе документальных ужасов Данилевского: история экспедиции по югу России брата и сестры, исследующих соляные столпы мертвых детей — о том, как быстро немыслимое становится обыденным.
«О том, как правильно собирать соль с тела дитятки, смотрите соответствующую статью — по ссылке «Как правильно собирать соль кадавра: советы новичкам, лайфхаки, распространенные ошибки»
О чем сейчас пишут русскоязычные авторы
Антиутопия об оппозиционных желтых нарциссах и разделении на уехавших и оставшихся в стране, которой правит Партия холода.
«Нюта шагала и перебирала слова: весна? тепло? подсолнух? оттепель? Последнее — совсем уж запрещенное, выдыхать его в лицо прохожему сродни акционизму»
Ольга Птицева «Двести третий день зимы»
NoAge
Мемуары и биографии
Второй том мемуаров дочери мэра Тегерана смещает фокус с подпольного чтения на семью во время турбулентного периода истории Ирана, от монархии до Исламской революции 1978 года.
«Мать не писала мемуаров, но рассказывала истории из прошлого и заканчивала их словами “но я ничего не сказала, я все время молчала”»
Полумемуары, полуроман о работе памяти и жизни семьи итальянских евреев во времена Муссолини.
«А когда мы уже привыкли и стали думать, что, может, все и обойдется и не будет сломанных судеб, разрушенных домов, беженцев и облав, тут то и прогремели взрывы мин и бомб, стали рушиться дома, улицы заполнились развалинами, солдатами и беженцами»
Биография первой российской галеристки, которая собирала и выставляла искусство в дореволюционную и советскую эпоху, вводит в оборот прежде не опубликованные фрагменты дневников, писем и воспоминаний.
«Я ему как-то говорю: хотите Вам дам новую книжку, я не помню, что это за произведение Толстого, что-то относительно бога. Боже мой — что сделалось с Маяковским! Это было совершенно искренне, мы были вдвоем»
Ольга Муромцева «Мир искусства Надежды Добычиной»
Garage
Об искусстве
Роскошное переиздание каталога мастеров японской гравюры укиё-э в обрамлении статей хранителя коллекции японского искусства Государственного Эрмитажа о периоде Эдо.
«Круг интересов городского искусства широк — от бытовой драмы до истории о привидениях, но любые его проявления объединены двумя качествами: развлекательностью и своеобразной информативностью»
Краткий глоссарий женских коллекций загадочного кутюрье, известного любовью к анонимности, пустыми ярлычками и апсайклингом.
«Ткань меняется при контакте с человеком и хранит на себе его отпечаток»
Самое интересное отечественное кино сейчас снимается в Республике Саха — о нем рассказывают его действующие лица в первом сборнике интервью о якутском кинематографе.
«Сама природа Якутии — это быстрое перемещение с одного ландшафта на другой, то потрясясющие скалы, мощные горы, то завораживающая тундра. [...] Вот этот вот контраст, этот “неожиданный стык”, как говорил Эйзенштейн, дает способность свободно мыслить и не зависеть от разных стереотипов и надстроек»
Михаил Успенский «Куниеси и его время»
Коллин Хилл «Мартин Маржела: лексикон стиля»
«Арка»
V-A-C press
Как художники стран «восточного блока» перерабатывали опыт военных потрясений, промышленной модернизации, железного занавеса и наследия социализма.
«Бремя истории, с его замалчиваемыми травмами и озлобленностью на цензуру, волновало художников не только на протяжении социалистического периода, но и осталось главным стержнем современных художественных поисков»
Обобщающее исследование отношений между кино и феминизмом: монструозная феминность, беременные боевики, хоррор месячных и как выглядит война глазами женщин.
«Ее обнаженное тело предстало взглядам на восьмиэтажном билборде, рекламирующем премьеру постановки в театре Де Милле в Нью-Йорке»
Владимир Кочарян «Якутское кино. Путь самоопределения»
Garage
Майя и Рубен Фоукс «Искусство Центральной и Восточной Европы с 1950 года»
Татиана Крувко и Валерия Косякова «Капризное отражение»*
*Открыт предзаказ на сайте издательства
Ad Marginem
«НЛО»
Актуальная теория
Исследование системного насилия и того, как мы все стали жертвами и палачами, в компактном эссе немецкого философа корейского происхождения.
«Для современного общества прозрачности характерно, что в нем порнографическая выставленность напоказ и паноптический контроль переходят друг в друга»
Как повседневная дискриминация выливается в идеологическую ненависть «обеспокоенного гражданина» к маргинализованным группам — на примере трудовых мигрантов, движения Black Lives Matter и правого национализма.
«Ненависть и насилие надо не просто осуждать, нужно распознать их механизм»
Смесь моральной философии и селф-хелпа — учит, как удержаться на ногах в смутное время и перенести болезнь, одиночество, утраты и неудачи.
«Истина в том, что мы должны стремиться не к счастью, а к тому, чтобы жить как можно лучше»
Киран Сетия «Жизнь жестче. Как философия помогает не отчаиваться в трудные времена»
Individuum
Продолжение обманчиво милой японской истории о посетителях кондитерской лавки булочек и конфет, исполняющих желания.
«Моти “Само очарование”, конфеты “Мнимый больной”, “Пиратский миндаль”, “Погодная карамель”, лимонад “Я смелее всех”, ириски “Пиноккио Пикки”...»
Детям и не только
Нескучные иллюстрированные истории десяти опер в дополнение к одноименному курсу на «Гусьгусе» — о том, как Стравинский, Барток, Штраус и другие композиторы осмысляли страшный XX век.
«Штраус шутил, что без гонораров за “Саломею” не выстроил бы семейную виллу в Баварии. Кстати, этот особняк по сей день остается жилым и принадлежит его потомкам»
Экскурс в пищеварительную систему, краткая история пуков и полезные советы из мира человеческих газов.
«Католический богослов Августин Блаженный упоминал исполнителей, пуканье которых было похоже на пение»
Мариона Толоза Систере
«Тайная жизнь пуков и отрыжки»
«Самокат»
Хроники первого лета эмиграции в Тбилиси, размышления об аромантичности и христианской любви между Полем Б. Пресьадо и Оливией Лэнг.
«И если я отброшу тревогу, перестану забивать себе голову вопросами и посмотрю на то, что на самом деле произошло этим летом,
я буду купаться в свете Божьей любви»
Автофикшн
Хроники одного года преподавательницы креативного письма и мамы двух детей, оставшейся в России после 24 февраля.
«И мне важно помнить, что моя страна — это не только люди на танках, но и такие вот девочки в очках, как у Гарри Поттера»
Нацистское прошлое и межпоколенческие травмы вскрываются в путешествии мрачного писателя и его пожилой матери по современной Швейцарии.
«— Расскажи что-нибудь.
— Всамделишное или выдумку?
— Мне все равно, решай сам»
