«С хитрющими глазами одессита»

ФОТО:
GETTY IMAGES, АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ

Нина Гомиашвили вспоминает Эллиотта Эрвитта

29 ноября в возрасте 95 лет умер Эллиотт Эрвитт — классик репортажной фотографии, чьим главным инструментом на съемке была не столько камера, сколько велосипедный клаксон — его сигналом он выводил прохожих (а иногда и моделей) из себя. Или, скажем мягче, провоцировал на эмоции. Сын русских эмигрантов, Эрвитт родился во Франции, учился в Америке, а прославился снова во Франции, где в 1950-е служил в армии и снимал репортажи о сослуживцах. В агентство Magnum Photos его пригласили за умение снимать смешно. Дальше были портреты Жаклин Кеннеди, Ричарда Никсона и Никиты Хрущева. А также выставка в столичной галерее Pobeda, которую в 2014 году организовала ее основательница Нина Гомиашвили. Попросили ее вспомнить, как это было.

"Полное ощущение, что это было не в прошлой, а в позапрошлой жизни. Конечно, вот так просто позвонить в дверь его чудесной квартиры с видом на Центральный парк Нью-Йорка было сложно, поэтому сначала меня представило Эрвитту руководство Magnum, агентства, в котором он до последнего дня своей жизни был одним из самых важных и, кстати, старейших фотографов. После мы с ним переписывались — один на один и без ассистентов. Эрвитту было важно понять, кто перед ним. Я прислала ему информацию о галерее и идею экспозиции — ему все страшно понравилось, и он дал зеленый свет этой крошечной, но очень важной для меня выставке — после нее я закрыла галерею. Закрыла красиво, практически на взлете.

Когда я прилетела в Нью-Йорк за снимками, он впустил меня в свои прекрасные «закрома» — его квартира была высоко, а внизу в подвале располагалась большая студия, где он трудился. Ему уже было хорошо за 80, но он продолжал одновременно работать над несколькими книгами, показывал мне их макеты с совершенно горящими глазами — с хитрющими глазами одессита. Мы с ним провели какую-то сладчайшую неделю, отбирая фотографии для выставки. Отобрали, если мне не изменяет память, всего-навсего 15 снимков — выбирали практически пинцетом. Мне были интересны портреты, но не только людей, но и, например, собак — прекрасных собак. В итоге у нас как-то получилось смиксовать все это в одну историю.

Для меня Эрвитт — страшно важный персонаж, а проведенное с ним время очень теплое. Да, он был великим, но ощущение грандиозности момента встречи с ним длилось ровно до моего звонка в его дверь. Когда он мне открыл, все улетучилось — я встретила старого знакомого, с которым разговаривала будто с соседом по лестничной клетке. И это один из талантов стрит-фотографов — несмотря на свои внутренние сложности, уметь всегда расположить к себе человека.

Чудил и юморил он удивительно, как на английском, так, надо сказать, и на русском. У него бабелевское чувство юмора, немного злое, но в хорошем смысле, скорее ироничное. Это видно на фотографиях, а на одной — особенно. Этот снимок даже, кажется, был напечатан на приглашениях. На нем женщина сидит на ступеньках с двумя бульдогами — одна собака рядом, а другая сидит у нее на коленях и не только полностью закрывает лицо хозяйки, но и вообще с первого взгляда не различишь, где и чьи лапы и ноги. Эта работа для меня — эссенция Эрвитта".