Ренессанс на репите
В разгар пандемии и новой холодной войны поверить в грядущий ренессанс не так-то просто. Однако, оглянувшись назад, мы можем убедиться, что и прошлые «возрождения» случались в непростое время.
В 2016 году двое ученых из Оксфордского университета, экономист Иэн Голдин и политолог Крис Кутарна, опубликовали книгу «Век открытий: риски и возможности нашего нового ренессанса», в которой напомнили о том, что начало третьего тысячелетия нашей эры, при всех сложностях и недостатках — лучшее время в истории человечества. Люди никогда не жили так долго и так счастливо, утверждали Голдин и Кутарна, никогда не были настолько образованны, никогда так широко не участвовали в культурной, научной и политической жизни. Если мы сможем правильно распорядиться этими благами, утверждали ученые, XXI век станет поворотным для нашей цивилизации.
За пять лет, прошедшие с момента публикации «Века открытий», оптимизма у большинства из нас поубавилось — климатическая катастрофа кажется неизбежной, а пандемия коронавируса бесконечной. Запрещенная в России организация «Талибан» буквально у нас на глазах становится официальным правительством Афганистана, автократические и теократические режимы успешно отбиваются от попыток их демократизировать, и даже в демократических обществах наблюдается раскол. Однако ничто из этого не должно приводить нас в уныние, ведь самому известному возрождению — тому, которое мы до сих пор называем Ренессансом с прописной буквы, не помешали ни чума, ни войны, ни религиозный фанатизм.
Тем не менее, когда колумнисты ведущих международных деловых изданий от Forbes до Bloomberg обещают нам свой маленький ренессанс, они не выдают желаемое за действительное, а лишь пытаются найти имя для нашей новой действительности.
Нынешнее возрождение — не первое и не последнее, но, возможно, — самое интересное в истории.
◀︎
Первый Ренессанс, или Каролингское возрождение
VIII — IX
века
Французский физик Андре-Мари Ампер сформулировал закон взаимодействия токов, придумал термины «кинематика» и «кибернетика» и вообще внес колоссальный вклад в будущие школьные учебники. А его сын Жан-Жак Ампер — филолог, придумал французам собственный ренессанс, да еще и более ранний, чем у итальянцев. Ампер вместе с коллегами напомнил всем интересующимся, что именно великие короли франков (самого известного из них так и звали Карл Великий) в VIII и IX веках способствовали созданию школ, библиотек, развитию живописи и всяческому просвещению.
Доказательства у французов были вполне убедительные — Каролингское возрождение оставило после себя соборы, дворцы, мозаики, фрески и, самое главное, революционный письменный шрифт — каролингский минускул с отдельно стоящими хорошо читаемыми буквами.
Тот самый Ренессанс, или Итальянское Возрождение
XIV–XVI века
Возрождение — буквально как пицца, паста, мафия и Gucci — итальянский феномен, быстро ставший общемировым. Макиавелли и Петрарка, Да Винчи и Рафаэль, Палладио и Браманте сделали Италию (тогда еще даже не существовавшую) законодательницей мод буквально во всем, от литературы до архитектуры. Хотя архитектуру тут следовало бы поставить на первое место — не только по алфавиту, но и потому, что именно команды зодчих и прорабов стали самым ходовым итальянским экспортным товаром: бригада Серлио работала во Франции, бригада Фиорентино — в Польше, Фиораванти — на Руси.
В итоге даже исконно русским словом «палата» — «палаццо» — мы тоже обязаны Итальянскому Возрождению. Однако наибольший вклад в грядущее процветание Европы сделали два итальянца, которых в числе деятелей Возрождения обычно не упоминают. Генуэзец Христофор Колумб и флорентиец Америго Веспуччи, доплыв до Америки, открыли Старому Свету — Новый.
Хмурый Ренессанс, или Северное Возрождение
XVI век
Географически точным термин «Северное Возрождение» не назовешь, ведь ни о какой Скандинавии речь в нем не идет. Германия, Бельгия, Нидерланды и Англия — главные бенефициары этого культурного феномена. На словах — все то же самое, что и в солнечной Италии: расцвет живописи, литературы, архитектуры, развитие гуманизма. Однако краски куда мрачнее итальянских: люди со строгими лицами, в черных одеждах позируют в темных помещениях. Может показаться, что у Кранаха Старшего с Мартином Лютером — один портной, но это скорее дань моде. Яркое пятно на картине — знак беды, будь то кровь или кардинальское облачение. Художники Северного Возрождения живописно рисуют пытки — благо родоначальник современной медицинской анатомии и создатель анатомического атласа De Humani Corporis Fabrica Libri Septem — Андреас Везалий родом из Брюсселя.
Мрачности Северному Возрождению придает и исторический контекст — Ренессанс здесь совпадает с религиозными войнами и религиозными же репрессиями. Католики жгут на кострах протестантов, протестанты, стоит им прийти ненадолго к власти, — рубят головы католикам. Один из самых выдающихся гуманистов эпохи — автор «Утопии» Томас Мор, прежде чем лишится головы, успеет отправить на костер десятки еретиков. Лучшая метафора эпохи — смешной, восхитительной и страшной — картины Брейгеля Старшего.
Антиколониальный
Ренессанс, или
Бенгальское
Возрождение
XIX–XX века
Борьбу против британского колониализма в Индии, закончившуюся победой Махатмы Ганди, начали за многие десятилетия до него — художники, писатели и поэты, решившие вернуться к корням или хотя бы повернуться лицом к своей культурной идентичности. В итоге это привело к появлению Бенгальской школы искусств и возникновению контекстуального модернизма. Поэт Рабиндранат Тагор получил Нобелевскую премию по литературе, художники Нандалал Бозе и Бинод Бихари Мукерджи получили всемирную известность, а народы, пострадавшие от колониализма, получили пример того, как культура становится инструментом обретения свободы и национального возрождения.
Впрочем, обращаться с термином приходится аккуратно — когда в семидесятые годы расцвет литературы американских индейцев стали называть «Ренессансом коренных американцев», у многих критиков это вызвало горькую усмешку, поскольку, с одной стороны, не было ясно, возрождением каких литературных традиций становится этот «ренессанс», а с другой — раны, нанесенные столетиями геноцида, едва ли можно надеяться залечить десятком романов, пусть даже и отмеченных Пулитцеровской премией.
Нандалал Бозе
Рабиндранат Тагор
1920–1930-е годы
Черное возрождение,
Или Гарлемский
Ренессанс
Еще один важнейший пример обретения свободы через культуру — Гарлемский Ренессанс, совпавший с «ревущими двадцатыми». Сотни тысяч афроамериканцев бежали от откровенного расизма южных штатов — на север, в большие города, чтобы столкнуться с тем же расизмом, разве что немного завуалированным. Белые ньюйоркцы, чикагцы и бостонцы воевали в гражданской войне, чтобы освободить рабов, а не чтобы пригласить их к себе домой. Так что перебравшиеся в Нью-Йорк афроамериканцы быстро почувствовали, что чужие на этом празднике жизни. А значит — надо организовывать собственную вечеринку.
В итоге в Гарлеме как грибы после дождя стали появляться не только джаз-клубы, но и театры, книжные магазины и типографии. Как говорил яркий представитель Гарлемского Ренессанса писатель Лэнгстон Хьюз: «В Гарлеме мы научились не стесняться своей темнокожей индивидуальности, самовыражаться без страха и стыда». Эстафету Гарлемского Ренессанса вскоре подхватил Чикаго — где кроме всего прочего возникла фактически собственная школа живописи, самыми яркими представителями которой стали Уильям Скотт, Чарльз Уайт и Арчибальд Мотли. Именно работы Мотли — лучшая иллюстрация к словам Хьюза, современники часто критиковали художника за гипертрофированные «негритянские» черты на его портретах, не понимая, что он не высмеивает, а гордится.
прямо сейчас
Перерождение
Возрождения
Ренессанс — строго говоря, не синоним прогресса. В конце концов, даже в самом рафинированном итальянском виде это попытка приблизиться к античным идеалам, вернуться в мифический золотой век человечества из тьмы и грязи Средних веков. Так что неудивительно, что слово «ренессанс» обожают политики и чиновники — партии «национального возрождения» существуют повсюду от Перу до Монако. В Италии за «возрождение» агитируют либералы, в США — неонацисты, а в Ираке лидером партии «Возрождение» (по-арабски «Баас») был не кто иной, как Саддам Хуссейн. Британское правительство называло «городским ренессансом» программу реновации общественных пространств в постиндустриальных городах вроде Манчестера, Бристоля и Ливерпуля, а в Центрально-Африканской Республике, которая в последнее время превращается в главного международного партнера России, La Renaissance — название государственного гимна.
Однако, к счастью, даже пятьсот лет назад политики не были главными действующими лицами возрождения. Ими были художники, писатели, философы, врачи и исследователи, те, кто собственными руками создавал памятники культуры и знания, оставшиеся с нами на века. Простая арифметика подсказывает — в мире никогда не было столько художников, писателей и ученых, сколько сейчас. А значит, возрождение неизбежно.
Этот ренессанс может оказаться диджитальным, как предсказывает профессор Джоэль Вальдфогель из Университета Миннесоты, или оккультным, он может завершиться триумфом науки или духовности, принести нам новые идеалы гуманизма или привести нас к отказу от них. В любом случае наблюдать и участвовать в процессе придется всем.
