Андре Леон Телли,опальный фаворит
королевы
18 января в США в возрасте 73 лет умер легендарный модный журналист, бывший креативный директор Vogue и икона стиля Андре Леон Телли. Его коллега Алена Исаева, которая работала с Телли в российском Numéro, рассказывает, как ее бывший начальник всю жизнь сотрудничал с гигантами индустрии, но никогда не оставался у них в тени.
Андре Леон Телли — один из самых ярких персонажей в моде конца двадцатого и начала двадцать первого века. Настоящий мастодонт гламура. Уходящая натура. Пожалуй, их таких оставалось двое — его ровесница и «смертельный друг» — главный редактор американского Vogue Анна Винтур и он — журналист, креативный директор, ценитель, вдохновитель и покровитель. Человек, непосредственно повлиявший на стиль двух первых леди США и опосредованно — на вкусы миллионов женщин по всему миру.
Андре Леон Телли родился в Вашингтоне, но провел детство с бабушкой Бeнни в Северной Каролине. Именно она, уборщица в Университете Дюка, привила ему вкус к хорошей одежде и подарила первую, хотя и фейковую дизайнерскую вещь — ту самую пижаму Christian Dior, о которой он постоянно рассказывает в своих интервью и которую хранит до сих пор в гардеробе, занимающем теперь целый этаж. Свой первый Vogue Андре Леон Телли нашел в библиотеке, когда ему было десять лет. Мастерство Ричарда Аведона, красоту Пэт Кливленд и Лулу де ла Фалез смог оценить по достоинству даже ребенок, который сразу захотел стать частью этого эксцентричного, творческого и прекрасного мира. Над комодом он повесил портрет Дианы Вриланд, не подозревая о том, что эта «икона» окажется чудотворной, что Диана однажды исполнит все его мечты, а он, в свою очередь, останется с ней до самого конца и будет читать ей книжки — уже ослепшей и забытой почти всеми. Те самые Пэт и Лулу станут его подругами, а вся его дальнейшая жизнь будет похожа на долгий вздох восхищения талантом, красотой и гламуром. Не больше, но и никак не меньше.
Андре Леон Телли на Villa Vigie, Франция, 1989
Его вкус и чувство стиля формировались во время воскресных походов в церковь — в баптистских церквях американского юга было принято одеваться не просто прилично, но нарядно. В одном из интервью он вспоминал: «Моя любимая тетя носила невероятное, потрясающее лавандовое пальто. У меня до сих пор перед глазами: ее лавандовые туфли на шпильках, лавандовое пальто, лавандовое платье — все лавандовое. Пальто-трапеция, а лодочки на самых высоких каблуках — примерно такие, какие сегодня носит первая леди. Это было так элегантно! Такое было поколение. Я не помню, чтобы кто-то, собираясь в церковь, сказал: „Сегодня я оденусь стильно“, все просто старались показать себя с самой лучшей стороны — белое платье, белые туфли, белые носки и идеально уложенные волосы. Этот образ остается с вами на всю жизнь»... В 1970 году Андре Леон Телли получил степень бакалавра искусств по французской литературе в Университете Северной Каролины. Просто потому, что обожал все французское. Потом получил стипендию в куда более престижном Университете Брауна и в 1972 году покинул его, получив степень магистра. Тема его диссертации — «Роль североафриканских женщин в работах поэта Шарля Бодлера и художника Эжена Делакруа».
Грейс Джонс и Андре Леон Телли, 1984
Диана Вриланд и Андре Леон Телли, 1974
Франкофильское приветствие Bonjour! он унесет с собой из университета во «взрослую жизнь». Да и о роли африканских женщин и женщин с африканскими корнями Андре не будет забывать никогда. Он убедит Карла Лагерфельда и Ральфа Лорена использовать чернокожих моделей в своих дефиле и рекламных кампаниях, снимет модную историю по мотивам «Унесенных ветром» с чернокожей Скарлетт О’Харой, познакомит Мишель Обаму с молодыми американскими модельерами и снимет для русского Numéro Наоми Кэмпбелл, а потом еще и кумира своей юности Пэт Кливленд. Но все это в будущем. А в 1975 году благодаря рекомендации отца своей знакомой еще долговязый и худой Андре Леон устраивается в Институт костюма музея Метрополитен — ассистентом кумира своей юности Дианы Вриланд. Она-то и задала восторженному пареньку ту планку бескомпромиссного люкса, ниже которой он не опуcтится даже тогда, когда весь мир переобуется в кроссовки и переоденется в тренировочные штаны. «Как-то я ужинал у нее дома, на мне были розовые шелковые мюли Manolo Вlahnik. Когда я положил ногу на ногу, она возмущенно воскликнула: „Андре! Твои туфли — само совершенство, но совершенством нужно быть во всем. Чтобы в следующий раз подошва была отполирована!“»
И почти через сорок лет, в 2013 году, уже будучи главным редактором русского Numéro, он по-прежнему формулировал идеи модных съемок à la Diana: «Только черные купальники и стилетто! Из украшений только камни. Большие драгоценные камни! Да, и гепарда! Обязательно гепарда!» Та же Диана Вриланд, в том же 1975 году предложила ему должность секретаря в журнале Энди Уорхола Interview. Так он попал в самую правильную тусовку своего времени. Для человека, занимающегося модой, оказаться в окружении Уорхола в середине 70-х было все равно, что художнику оказаться во Флоренции в XVI веке — в эпицентре культурного взрыва.
Наоми Кэмпбелл на обложке первого российского номера Numéro, март 2013
Марина Скиано и Андре Леон Телли, 1980
«В первый день работы Андре появился в рубашке цвета хаки, бермудах, гольфах и пробковом шлеме Abercrombie & Fitch, — вспоминает редактор журнала Interview Боб Коласелло. — Я очень тесно работал с Энди: днем приходил на работу к половине первого, а ночью мы отправлялись в „Студию 54“: это были 70-е, времена диско, и жить в Нью-Йорке было так здорово!» Телли танцевал с Дайаной Росс, веселился с Труменом Капоте, Грейс Джонс и Стивом Рубеллом... Вскоре Энди Уорхол предложил прекрасно образованному Андре Леону вести собственную колонку в журнале Interview. Там он получил за свою франкофилию прозвище Andre de Interview, а заодно и завел знакомства с Жаклин Кеннеди, ее младшей сестрой Ли Радзивилл и Карлом Лагерфельдом, который станет его другом на долгие годы и с которым в конце концов он все-таки поссорится.
Андре Леон Телли и Анна Винтур, 1996
В 1983 году Андре Леона Телли наконец пригласили в Vogue на должность редактора новостей. Тогда он и знакомится с Анной Винтур. В 1988-м, когда Анна Винтур становится главным редактором, именно Телли она предлагает свою бывшую должность — креативного директора. С тех пор на протяжении десятилетий этого двухметрового гиганта в безразмерном кафтане, с норковым палантином Louis Vuitton на плече можно было видеть по левую или правую руку от Анны Винтур на всех модных показах. Надменный и великодушный, он гордо возвышался над окружающими, вынося безапелляционные и точные суждения о дизайнерах, нарядах и знаменитостях, знакомил, рекомендовал и настаивал.
Чтобы оценить влияние, которым он обладал, достаточно истории с обложкой, на которой впервые появилась Мелания Трамп. Мелания, тогда еще Кнаус, обратилась к Андре Леону в 2004 году с просьбой познакомить ее с влиятельными фигурами модной индустрии. Он организовал ей встречи с Карлом Лагерфельдом, Маноло Блаником, Джоном Гальяно, обеспечил место в первом ряду на всех неделях моды, дал рекомендации в выборе гардероба, а взамен попросил Меланию разрешить фотографам Vogue сделать репортаж о ее предсвадебной подготовке. Невеста Дональда Трампа появилась на обложке в платье от Christian Dior стоимостью 200 000 долларов раньше, чем перед алтарем. Номер, выпущенный в количестве 1,3 миллиона экземпляров, раскупили в первую неделю. Выпуск Vogue с Меланией Кнаус пришлось допечатывать дополнительным тиражом. Впрочем, что там Мелания Трамп — поговаривают, что сама великая и ужасная Анна Винтур, не посоветовавшись с ним, не покупала себе даже нижнего белья.
О своем собственном стиле Андре Леон Телли говорил так: «Я подхожу к своему образу очень сознательно. Он выражает мое представление о себе самом, о том, каким я хочу себя представить миру. Мне кажется, тут объяснять ничего не нужно. Вариантов бесконечное множество. В его основе — классическая тюдоровская элегантность. Но я черпаю силу и вдохновение не только в западной традиции, но и в культурах Африки и Северной Америки. Хотя в основе всего традиционная западная элегантность — двубортный костюм, сорочка и галстук». Добавим к классическим двубортным костюмам сшитые на заказ Manolo Blahnik с ажурными пряжками, меха и аксессуары Louis Vuitton всех возможных видов, форм и размеров, неповторимые гигантские накидки, и мы получим практически полное представление о гардеробе величайшего фэшн-гуру нашего времени.
Андре Леон Телли и фотограф Граф Сноудон в шубах Fendi, Рим 1987
Познакомиться со вкусами Андре Леона Телли мне довелось и лично, в 2013-м, когда эта суперзвезда международного глянца приняла бразды правления русской версией журнала Numéro. Когда он согласился работать в России, то сразу решил для себя сформулировать чисто эстетически, что же это за страна. На первом собрании в редакции он сказал так: «Россия — это Екатерина Великая!» И правда — это единственный образ в нашей истории, который оказался созвучен его представлениям о мощи и роскоши. Впрочем, в отличие от своего друга Карла Лагерфельда в русскую эстетику он особо не вдавался, зато мода как таковая его интересовала крайне глубоко. Вообще в его суждениях и оценках чувствовался класс, который в нашей модной среде был разве что у Аллы Вербер. И видно было, что он человек, который постоянно ищет, чем восхититься. Когда ему что-то нравится, он не жалеет превосходный степеней. Мы отправляли ему все съемки, которые делали в Москве. Про съемку «Ангел», которую мы сняли с Лешей Колпаковым, он написал просто: I can’t stop looking at it! И конечно, постоянно подбадривал Ульяну Сергеенко.
Исполинские размеры Андре Леону, казалось, никогда не мешали. Дизайнеры только рады были шить специально для него огромные кафтаны, кейпы и пелерины: Ralph Rucci, Valentino, Chanel, Dior — золотые, голубые, красные... Сколько их? Он надевает их поверх идеальных смокингов, когда немного худеет, и скрывается в них целиком, становясь похожим на африканского вождя, когда снова набирает вес. И тем не менее Анна Винтур, которая, по словам Телли, «не любит толстых», пыталась бороться. Она уговаривала коллегу сесть на диету, проводила интервенции с участием друзей и отправляла его в клиники — позже об этих попытках Андре будет рассказывать скорее с благодарностью. Он, со своей стороны, тоже пытался бороться и сделал бандажирование желудка. Но все напрасно.
В конце концов в начале 2010-х Андре Леон, по его словам, стал «слишком старым, толстым и недостаточно крутым» для Vogue. Впрочем, возможно, дело не в его возрасте, а в возрасте самой Анны Винтур. Они с Андре Леоном ровесники, и кто знает, не почувствовала ли она себя кем-то вроде лисы Алисы рядом с котом Базилио? А ведь для модного мира она должна всегда оставаться Карабасом Барабасом и Мальвиной в одном лице.
Valentino 45th Anniversary Celebration Gala, 2007
Met Gala 2015
Показ Oscar De La Renta, осень 2014
CFDA/Vogue Fashion Fund Awards, 2006
На закате карьеры Андре Леон Телли сокрушался, что Винтур, чьей дружбой он так дорожил, отвернулась от него, а модная индустрия теперь ценит число подписчиков больше, чем глубину экспертизы. Казалось, у него оставались только воспоминания и обиды, выплеснутые в недавно вышедших мемуарах, и, конечно, сокровищница-гардеробная, занимающая целый этаж его дома. «Я никогда ничего не выбрасываю и не раздаю. У меня есть пальто от Chanel, которое я надел всего один раз, но его шила специально для меня глава ателье модного дома мадам Жаклин. Как я могу с ним расстаться?» Сколько у него было атласных туфель, сумок Louis Vuitton, норковых и собольих палантинов, не знал никто. И пусть весь мир борется с натуральным мехом и сходит с ума по кроссовкам, Андре Леон Телли оставался верен тому Гламуру с большой буквы, который завещала ему великая Диана Вриланд. И не важно, что его маноло выглядели анахронизмом, как пудреный парик Казановы в конце XVIII века. Если этому люксу суждено уйти в небытие, они уйдут только вместе.
