Идеальный шторм
ФОТО:
АРХИВ ПРЕСС-СЛУЖБЫ
Знаете ли вы, что чувствует молодой дизайнер, впервые выходящий на поклон собственного дефиле? Страх, отрицание, возможно, гнев. Не исключено, что депрессию. Совершенно точно эйфорию и счастье. Откуда это знает Анастасия Ландер? На днях она впервые в жизни внезапно попала на подиум — на выставке Rebel: 30 Years of London Fashion, идущей до 11 февраля 2024 года в лондонском Музее дизайна.
Что такое Rebel? Формально это выставка творений лондонских модных дизайнеров, которые в свое время получили поддержку в рамках инициативы NEWGEN Британского совета по моде (British Fashion Council, он же BFC). NEWGEN (сокращение от New Generation) была учреждена в 1993 году, чтобы подтолкнуть развитие именно лондонской моды и превратить столицу Соединенного королевства в один из мировых фэшн-центров. Инициатива оказалась крайне своевременной, и вообще, когда деньги дают правильным людям, обычно это идет им на пользу. Так и вышло с NEWGEN: ходишь по выставке и только успеваешь составлять список знаменитых имен, вышедших из этого инкубатора, — Роксанда Илинчич, Ли Маккуин, Ричард Куинн, Симона Роша, Кристофер Кейн; а в целом их более трехсот.
Тридцать лет назад — именно тогда начинается отсчет выставочной хронологии — с модой в Лондоне дела обстояли кисло. Город был явным аутсайдером в игре Милана, Парижа и Нью-Йорка, а на мартовской неделе 1993 года еле-еле показались четырнадцать дизайнеров, которых разнесли в пух и прах модные журналисты злой британской прессы. Параллельно редкие звездные дизайнеры стремительно бежали из родных туманов: Вивьен Вествуд показывалась в Париже, Рифат Озбек в Милане. Добавьте к этому экономику в рецессии — так себе обстановочка.
Но у Лондона был козырь, которого не было ни у царства изысканных ремесленных производств Милана, ни у колыбели великих кутюрье Парижа, ни у модных бизнес-корпораций Нью-Йорка. У Лондона была дерзкая, наглая, смелая, безбашенная молодежь. Не иначе как в минуту озарения Джон Уилсон, тогдашний исполнительный директор BFC, собрал шестерых максимально зеленых дизайнеров и сделал им транк-шоу в «Ритце». Этими шестерыми были Эйб Гамильтон, Памела Бланделл (марка Copperwheat Blundell), Пол Фрит, дуэт Барбары Зоннентаг и Трейси Маллиган (марка Sonnentag and Mulligan), Лиза Джонсон и Ли Александр Маккуин, который единственный удостоился на Rebel отдельного павильона. Как говорится, the rest is history.
Удивительным образом BFC уловили ветер перемен еще до того, как новые идеи успели оформиться в явный тренд. Короли бритпопа Oasis и Blur схлестнулись в битве чартов в 1995 году. Журнал Art Monthly окрестил тусовку Трейси Эмин, Дэмиена Херста, Сары Лукас и компании акронимом YBA (Young British Artists) в 1996 году. Молодой лейборист Тони Блэр занял квартиру на Даунинг-стрит, 10, только в 1997 году и объединил все новое, прорывное, классное в моде, искусстве, музыке в знаменитую кампанию Cool Britannia. Но до этого оставалось еще четыре года, а пока что в 1993 году BFC решил сделать ставку на выпускников модных институтов, которых учили так, как нигде больше в мире, — и не прогадал.
Именно поэтому Rebel, открывающаяся всплеском цвета и текстур на нескольких манекенах при входе, чтобы показать, что такое Лондон в моде, сначала вводит зрителя в контекст подробной хронологией. Тут не просто скучные нагромождения дат, тут значимые параллели, например, «2003 год — основана ярмарка Frieze, запущен портал Myspace, начато вторжение США и Великобритании в Ирак, отменена статья 28 закона о местном самоуправлении, запрещающая пропаганду гомосексуализма», и так далее. Лишь затем перед нами открывается первый тематический зал под названием Art School. Там и ученический подиум, и блокноты с эскизами, и мини-интервью с преподавателями великих институтов Central Saint-Martins и Goldsmiths, и даже мини-библиотека с книжками, которые, по мнению организаторов выставки, стоит читать всем, кто хочет связать свою жизнь с модой. В воздухе стоит чарующий аромат ресерча, в углу подвешено ярко-голубое тюлевое платье-торт Молли Годдард, в витринах — обувные эксперименты из дерева и тетради с вопросами не в бровь, а в глаз: «What’s your USP (unique selling point. — Прим. The Blueprint)?» Подчеркивая значимость хорошего образования, выставочный каталог, сделанный в формате зина с четырьмя разными обложками, приводит слова Джайлса Дикона: «В Лондоне царит дух арт-школы. Менталитет „давай попробуй!“ Соберись с друзьями. Запусти журнал. Открой клуб. Действуй. Иди тусуйся и продвигай себя».
Если верить Дикону и создательницам Rebel Саре Моуэр (она посол BFC по работе с молодыми талантами) и старшей кураторке Музея дизайна Ребекке Льюин, после арт-школы дизайнеры идут тусоваться: следующий этап выставки посвящен клубной культуре. Интересно не столько рассматривать луки, в числе которых, например, знаменитое платье-лебедь Бьорк авторства Марьяна Пежоски, а погрузиться в атмосферу MInistry of Sound и дрэг-вечеринок в темном зальчике, где грохочет джангл и на экранах крутится хроника из самых классных клубов и злачных мест Лондона девяностых. Но, едва выйдя из пульсирующей коробки, мы оказываемся на аскетичном бэкстейдже. Контраст самый что ни на есть жизненный, кажется, даже ощущается похмелье под безжалостными неоновыми лампами. Ни слова лжи, вчера тусовался — сегодня будь добр, проведи показ. Вот рейл с одеждой, вот полки уникальных аксессуаров, среди которых как архивные, так и вполне современные вещи, например, любимой интеллектуалами марки Alighieri. Вот интерактивная дополненная реальность при поддержке Snap: три макияжных стола, три зеркала с камерой, перед ними хохочут и вертятся молодые девчонки. Можно примерить макияж, прическу, аксессуары с девяти знаменитых шоу (например, цветастый мотоциклетный шлем Richard Quinn с показа осени-зимы 2018 года, который почтила своим присутствием Елизавета II, или грим Charles Jeffrey Loverboy весны-лета 2018 года) и запилить стори в запрещенную соцсеть.
Вдоволь наигравшись в моделей, ничего не подозревающий зритель протискивается к выходу с бэкстейджа, недоумевая, почему проход сделан в углу высокой стены, и — правильно, попадает на задник подиума. В лицо шарашит свет прожекторов, на «языке» выстроились двумя рядами модели в луках JW Anderson, Craig Green, Sinéad O’Dwyer и прочая, вышедшие на финальный проход. Ничего не остается, как идти вперед, к воображаемым зрителям и папарацци.
После такой впечатляющей кульминации выставки последний зал Rebel выглядит слегка скомканно и формально. Он называется Change-makers и посвящен экспериментаторам и пионерам моды. На нескольких рядах манекенов царят diversity и inclusion, рядом раскинулось поле экспериментов. Тут и творения лондонских модельеров небританского происхождения, и экзерсисы с 3D-печатью, и пробы пера в альтернативных материалах, и апсайклинг двадцатилетней давности. Логично, что на 2023 годе мода Лондона не заканчивается, но сборная солянка из всего того, что сулит нам будущее молодых и не очень бунтарей, выглядит не очень убедительно. Вполне возможно, впрочем, что и шестеро юнцов, развесивших луки в «Ритце» тридцать лет назад, казались тогдашним зрителям смешными экспериментаторами. Время, как говорится, покажет.
Посмотрев Rebel, я несколько дней все пытаюсь осмыслить, что же такое я испытала. При бережной поддержке Alexander McQueen в Музее дизайна получилась не помпезная, не блокбастерная в традиционном смысле (читай — без жирного продакшна) выставка, но полноценная иммерсия, которая явно круче музейных ревю некоторых хорошо нам известных модных домов, которые смотрятся как роскошные и скучные учебники по брендингу и визуальному мерчандайзингу. Rebel — это плотный, насыщенный, подкрепленный великолепной исследовательской работой многослойный рассказ о духе творческого Лондона. О силе молодого энтузиазма. О желании делать классное и веселое. Об абсолютной необходимости сказать свое слово, застолбить свое место. О нежелании идти в ногу, о протесте и бунте против скуки и тоски. О дружбе, любви и колоссальном трудолюбии. Даже с похмелья. Особенно с похмелья.
