Мэтью Уильямс — «наследник» Маккуина и Тиши в Givenchy
Фото: IMAXtree.com, архив пресс-службы
Основатель 1017 ALYX 9SM Мэтью Уильямс на днях показал пятую коллекцию в качестве креативного директора Givenchy — его шоу весна—лето 2022 стало первым в присутствии зрителей. Хотя дизайнер управляет командой французского дома уже несколько сезонов, критики не устают спорить о его работе в качестве креативного директора бренда. Редактор моды «Коммерсантъ Weekend» Марина Прохорова предлагает несколько аргументов в пользу того, что Уильямс занимает свое место не просто так.
Всегда сложно говорить о Givenchy в принципе, потому что для меня это достаточно ровный и, надо сказать, безликий дом. Юбер де Живанши создавал красивые, но скучные коллекции: тогда было важно делать просто хорошо и профессионально — так он и делал. Сам Юбер, пожалуй, самый безликий из мастеров моды XX века. Мы помним прекрасные образы Одри Хепберн, но я не представляю себе, во что можно было ее нарядить, чтобы образы не были прекрасными. Я застала показы Маккуина в Givenchy, но он в них был наиболее тусклый за всю свою карьеру, хотя как Маккуин может быть тусклым, это невообразимо! У Тиши вновь все было просто профессионально, при нем работали лучшие мастера. Что мы видим сейчас?
Максимально неуклюже, по-детски Уильямс демонстрирует прекрасный скульптурный крой в платьях, блузах, жакетах: он, как и у Маккуина, как бы немножко над телом. Во всех этих оборочках, прозрачных тканях узнаются мертвые невесты Тиши. Но вновь Мэтью предлагает их на свой, немного детский манер — в виде тех же шорт-подгузников с кружевом. И этот побег в инфантилизм содержит в себе свою драму.
Дело в том, что мы не можем по-настоящему понять, в какой степени COVID-19 и социальное дистанцирование нанесло травму Америке и Европе. Во-первых, у нас есть фора — мы с рождения знаем, что живем в условиях надвигающейся катастрофы и ожидаем ее, а для всех других она была совершенно неожиданной. Во-вторых, мы не сидели взаперти так, как они — так долго и так строго. И вот мы видим результат психотравмы, нанесенной этим опытом. Чудеснейшим образом коллекция Givenchy демонстрирует то, что в психиатрии называется «пуэрилизм» — реактивный психоз, когда взрослый человек впадает в детское состояние. Но пока другие дизайнеры наполняют коллекции мультяшными героями, Уильямс ищет детские эмоции в истории дома. Этот инфернальный огонь, который горел в душе Маккуина, огонь в роке, в готике Тиши здесь наглядно выливается в таких мультяшных, на мой взгляд, сумках — канистрах бензина из коллаборации с художником Джошем Смитом. У Уильямса последний год был тяжелым еще и по семейным обстоятельствам. В нем самом есть драма, как и в Маккуине с Тиши. Та драма, что не было у Клэр Уэйт Келлер, и поэтому, честно, при всем уважении, ее Givenchy лично у меня попадает в слепое пятно.
Понятно, почему Уильямс в своей работе лишь однажды обратился к Givenchy Юбера (работая над образом Кендалл Дженнер для Met Gala) — то было другое время, уже слишком далекое. Плюс Живанши был больше кутюрье, чем дизайнер, на мой вкус, его наряды не представимы без женщины взрослой. А тут драма, переживание здесь и сейчас, самое острое и тяжелое — то, которое бывает только в молодости. Но переживание, с которым возможно справиться. Меня совершенно возмутила история с колье в виде разорванной петли, которую нынешние снежинки пытаются назвать пропагандой суицида. Наоборот же, оно разорванное, оптимистичное! Это не то чтобы «мое» украшение, но оно очень выдержано в стиле Givenchy начиная с Маккуина — такой сплошной готический Хеллоуин. У Уильямса он все еще устрашающий, но более детский. У меня внуку 1,5 года, вот его можно в канун Дня всех святых так нарядить — как раз на прошлый Новый год он был летучей мышью.
